Дед уже подходил ко второй арке, когда в голове Александра мелькнула гениальная мысль.

Нужно заставить старшину Соколова, признать во мне того человека, которого он хотел бы во мне увидеть!

Как там у Пушкина сказано: Ах, обмануть меня не трудно! Я сам обманываться рад!

Если я отрекомендуюсь его фронтовым знакомым, не говоря кто я, он сам признает во мне кого то!
Это как пить дать!

Мне останется только подыграть ему!

Так, с этим вопросом тоже решено.

Осталось понять где могло быть то недолгое знакомство.

Надо быстрее думать, а то он уже идет в направлении своего подъезда.

Неожиданно дед Иван остановился, засунул руку в карман пиджака, вытащил пачку сигарет.

Не в далеке стояла лавочка, на которой сидела пара старушек, дед проковылял к ней, и примостившись с краешку, закурил.

Курит он все больше, и больше, да еще какие крепкие сигареты! – подумал внук, глядя на деда, прислонившись плечом к стволу дерева.

У меня есть еще пяток минут, что бы додумать свой план.

И так где он мог встретиться со мной?

На передовой?

Во время перегруппировки войск?

В отпуске?

В командировке?

В госпитале?

В госпитале!!! Вот то что нужно!

На сколько я знаю, в 45 ом, под Прагой он был ранен в ногу, его сегодняшняя хромота, это как раз следствие того ранения.

Там он наверняка общался с людьми, и были среди них те которые ему стали особенно близки и дороги.

Но время проведенное в госпитале не продолжительно, темы бесед обычны, в памяти его должо было остаться не многое, звания, имена, возможно фамилии случайных друзей по ранению.

Итак все продумано до мелочей, осталось только сыграть свою роль!

Дед докурил до фильтра очередную сигарету, сплюнул в сторонку и опершись двумя руками о сидение лавочки, начал подниматься на ноги.

Александр отпрянул от ствола дерева и торопливо пошел к нему.

Получится  все задуманное мной или нет?

Немой вопрос бился в мозгу, обдавая сердце и конечности тела холодом.

Надо пробежаться вокруг двухэтажки, разогнать кровь по венам, а то у меня от страха и переживания все захолонуло внутри, - решил он, тут же сорвавшись с места.

Уже через тридцать секунд  интенсивного бега тело оттаяло, разум справился с навалившимися переживаниями.

Ивану Александровичу до подъезда оставалось не более ста метров.

Вперед! – скомандовал внучек, сам, себе и глубоко вдыхая воздух улицы всей грудью, стал сближаться с ним.

Двадцать метров, пятнадцать, десять, пять, вот уже до его носа донесся знакомый с детства запах, это был аромат кубинского табака, вперемешку с запахом древестной стружки и нафталина.

Старшина Соколов, смирррно! – скомандовал Александр, приблизившись к деду  на расстояние вытянутой руки.

Старик не сразу понял, что происходит у него за спиной.

Сделав по инерции еще пару коротких шагов, он застыл на месте, вытянувшись как мог в струну, и опустив руки по швам.

Вольно! – дал команду внучек, становясь пред дедом.

Иван Александрович упер свои выцветшие, голубовато- зеленые зрачки в лицо стоявшего перед ним человека.

Извиняюсь, я вас не признаю, что то ни как! Мы разве знакомы?- не громко сказал он через минуту.

Александру, эта минута показалась вечностью!

Он успел в течение шестидесяти секунд, вспомнить все, это испещренное морщинами лицо, коричневый, полушерстяной костюм, который был у деда всегда, коричневые кожаные полуботинки, совсем не мужского размера.

Рост его был сейчас даже немного ниже, чем у самого, очень не высокого путешественника.

Внук молчал, выдерживая паузу.

Так мы с вами знакомы?- еще раз спросил дед, пристально вглядываясь в лицо напротив стоящего человека.

Иван Александрович, не признал что ли? - изобразил удивление на лице незнакомец.

Извиняюсь, но ни как не припомню, вы хоть подскажите где мы могли

Встречаться, - разводя руки в стороны, спросил дед.

Под Прагой в войну был? – осторожно, словно идя по минному полю начал допытываться внук.

Был, - ответил дед.

Ранен был в ногу?