Значение оросительных систем для древних земледельцев нижнего (южного) Двуречья. Влияние упорядоченной ирригации на формирование социальных структур.

Оросительная система, в том или ином виде, является жизненно важным хозяйственным и социальным компонентом практически любой цивилизации, расположенной в аллювиальной долине.

 

Южная Месопотамия:

В крайне сухом и жарком климате, при практическом отсутствии осадков, когда единственным источником воды были неспокойные реки, создание в Южной Месопотамии системы главных и отводных каналов, канав и оросительных борозд было единственным способом выращивания достаточного количества сельскохозяйственных культур для пропитания и производства тканей.

Природные условия требовали от южан постоянно поддерживать оросительную систему в порядке, что требовало огромных затрат общественного труда. Для этого нужна была хорошая организация труда, что отразилось в ускоренном формировании социальных структур.

Образовалась «верхушка общества» - администрация, занятая заботой об ирригационной системе:

1) Вождь-жрец (слияние светской и духовной властей; наместник бога-покровителя-правителя города);

2) Учетчик-писец;

3) Бригадир;

4) Надзиратель (воин, полицейский);

Администрация была сосредоточена вокруг комплекса храм-дворец, который составлял ядро города-государства. Основными функциями такого храма-дворца были поддержание ирригационной системы в порядке, организация сельскохозяйственного труда и забота об урожае.

Такая социальная организация вылилась в политическую раздробленность Южной Месопотамии: каждый город-государство мыслился как владение конкретного божества.

 

Северная Месопотамия:

Здесь ирригация, земледелие и сложно устроенный храм не играли большой роли.

Государство и социальные структуры формировалось здесь под влиянием других факторов — возможно, сильно выраженных племенных устоев. Власть светского вождя-самодержца была намного сильнее, чем у южных правителей.

 

Для того, чтобы в долине Междуречья можно было заниматься земледелием, необходим был целый комплекс мелиоративных работ, осуществлявшихся круглый год. Жители Месопотамии с древнейших времен рыли каналы, постоянно следили за их состоянием, сооружали дамбы, плотины, шлюзы, колодцы и т. д. Приходилось бороться с засоленностью почв от насыщенных минеральными солями речных и подпочвенных вод, ис­пользовавшихся для орошения, а также от недостатка дождевой влаги, промывающей почву. Угрозу для плодородия месопотамских земель представляли сильные ветры из района пустынь, приносившие тучи песка. А ветры, дувшие с Персидского залива, гнавшие на берег большие волны и поднимавшие уровень воды в Тигре и Евфрате, могли привести к сильным наводнениям, недаром именно в Двуречье родилась знаменитая легенда о всемирном потопе.

Плоский рельеф, сильная заболоченность, пустыньки, почти полное отсутствие осадков, поэтому жители рано озаботились проблемами ирригации.

Борьба со стихией послужила толчком для развития ирригаций и плотинных водохранилищ => стало возможно накопление урожая => возникновение ремесел (свободное время) => правительство

Расслоение на земледельцев (тяжёлый физический труд) и элиту.

Отделенная от всей остальной Передней Азии едва проходимыми пустынями, Месопотамия начала заселяться еще примерно в VI тысячелетии до н. э. В течение VI – IV тысячелетий поселившиеся здесь племена жили крайне бедно: ячмень, высеваемый на узкой полосе земли между болотами и выжженной пустыней и орошаемый нерегулируемыми и неравномерными разливами, приносил небольшие и неустойчивые урожаи. Лучше удавались посевы на землях, которые орошались каналами, отведенными от небольшой реки Диялы, притока Тигра. Лишь в середине IV тысячелетия до н. э. отдельные группы общин справились с созданием рациональных осушительно-оросительных систем в бассейне Евфрата.

Бассейн нижнего Евфрата – обширная плоская равнина, ограниченная с востока р. Тигр, за которой тянутся отроги Иранских гор, а с запада – обрывами Сирийско-Аравийской полупустыни. Без надлежащих ирригационных и мелиорационных работ эта равнина местами представляет собой пустыню, местами – болотистые мелководные озера, окаймленные зарослями огромных тростников, кишащих насекомыми. В настоящее время пустынная часть равнины пересечена валами выбросов от копки каналов, и если канал – действующий, то вдоль этих валов растут финиковые пальмы. Кое-где над плоской поверхностью возвышаются глинистые холмы – телли и зольные – ишаны. Это развалины городов, точнее, сотен сосуществовавших последовательно на одном и том же месте сырцовых кирпичных домов и храмовых башен, тростниковых хижин и глинобитных стен. Однако в древности здесь еще не было ни холмов, ни валов. Болотистые лагуны занимали гораздо больше пространства, чем ныне, протянувшись поперек всего нынешнего Южного Ирака, и лишь на крайнем юге попадались низменные безлюдные острова. Постепенно ил Ефрата, Тигра и бегущих с северо-востока эламских рек (впадавших тоже в Персидский залив, как и Тигр с Евфратом, но под углом к ним в 90 градусов) создал наносный барьер, расширивший к югу территорию равнины километров на 120. Там, где раньше болотистые лиманы свободно сообщались с Персидским заливом (это место называлось в древности "Горьким морем"), теперь протекает река Шатт-эль-Араб, в которой ныне сливаются Евфрат и Тигр ранее имевшие каждый свое устье и свои лагуны.

Евфрат в пределах Нижней Месопотамии разделялся на несколько русел из них важнейшими были западное, или собственно Евфрат, и более восточное – Итурунгаль; от последнего к лагуне на юго-востоке отходил канал И-Нина-гена. Еще восточнее протекала река Тигр, но берега ее были пустынны, кроме того места, где в нее впадал приток Дияла.

От каждого из главных русел в IV тысячелетии до н. э. было отведено несколько меньших каналов, причем с помощью системы плотин и водохранилищ удавалось на каждом задерживать воду для регулярного орошения полей в течение всего вегетационного периода. Благодаря этому сразу возросли урожаи и стало возможно накопление продуктов. Это, в свою очередь, привело ко второму великому разделению труда, т. е. к выделению специализированных ремесел, а затем и к возможности классового расслоения, а именно к выделению класса рабовладельцев, с одной стороны, и к широкой эксплуатации подневольных людей рабского типа и рабов – с другой.

При этом надо заметить, что чрезвычайно тяжелый труд по строительству и расчистке каналов (как и другие земляные работы) выполнялся в основном не рабами, а общинниками в порядке повинности; каждый взрослый свободный тратил на это в среднем месяц-два в год, и так было в течение всей истории древней Месопотамии. Основные земледельческие работы – пахоту и сев – также вели свободные общинники. Лишь знатные люди, облеченные властью и исполнявшие должности, считавшиеся общественно важными, лично в повинностях не участвовали, да и землю не пахали.

Массовое обследование археологами следов древнейших поселений Нижней Месопотамии показывает, что процесс улучшения местных мелиоративно-ирригационных систем сопровождался сселением жителей из разрозненных мельчайших поселков большесемейных общин к центру номов, где находились главные храмы с их богатыми зернохранилищами и мастерскими. Храмы являлись центрами сбора номовых запасных фондов; отсюда же по поручению управления храмов в далекие страны отправлялись торговые агенты – тамкары – обменивать хлеб и ткани Нижней Месопотамии на лес, металлы, рабынь и рабов. В начале второй четверти III тысячелетия до н. э. плотно заселенные пространства вокруг главных храмов обносят городскими стенами. Около 3000 – 2900 гг. до н. э. храмовые хозяйства становятся настолько сложными и обширными, что понадобился учет их хозяйственной деятельности. В связи с этим зарождается письменность.