Функция внутренних объектов заключается не в физическом, А в эмоциональном их использовании для дублирования образов, возникающих в диалоге

 

В моем классе Майкл Ральф, актер, игравший в фильме «Правила секса» и знаменитом телесериале «Шоу Берни Мака», работал над сценой из пьесы Лероя Джонса «Летучий голландец». Это пьеса о женщине-расистке и черном мужчине, которые вместе едут в метро. В начале пьесы кажется, будто женщина соблазняет мужчину, но по ходу действия ее страсть оборачивается ненавистью: сначала она бросается страшными расистскими оскорблениями, а затем ненависть перерастает в ярость, и она убивает его. Майкл прочитал пьесу, обратил внимание на нетерпимость этой женщины к людям с другим цветом кожи и решил использовать в качестве внутреннего объекта расизм. Каждый чернокожий человек

в Америке испытал на себе, что такое расизм. Это всегда больной вопрос и хороший выбор для внутреннего объекта. Но я знала, что у Майкла есть намного более животрепещущая проблема. Из-за неразрешимых юридических проблем он не имел возможности видеться со своим сыном, живущим за три тысячи миль от него. Именно обращение к борьбе за возвращение сына, а не к проблемам расизма сделало актерскую игру Майкла более яркой и глубокой, а его эмоциональные реакции на расистские выпады – более богатыми. Это также придало ему огромную волю к победе над злой белой женщиной, поскольку для него на кону стояла безопасность его ребенка (сильная первичная потребность). Работа Майкла, результатом которой стал новый внутренний объект, была страстной и активной, потому что любой нормальный отец пойдет на все, чтобы защитить своего ребенка.

Сделайте так, чтобы ВНУТРЕННИЕ ОБЪЕКТЫ были значимы лично для вас

Брат моего мужа – имеющий международную известность адвокат в суде первой инстанции. Он выигрывает практически каждый процесс, за который берется. Его клиентами обычно бывают крупные корпорации. Участвовать в судебном процессе, представляя интересы крупного бизнеса, – дело, требующее огромного напряжения сил и немалой изобретательности. Это тяжелая битва, поскольку большинство людей – особенно присяжные – всегда склонны поддерживать конкретного человека, а не огромную бездушную корпоративную машину. Так как же ему удается побеждать? Он делает так, чтобы каждое судебное дело каким-то образом касалось, его, его жены или его детей. Он ищет способ персонализировать каждый случай, чтобы он касался защиты его семьи и его ценностей. Благодаря этому он сражается уже не за безликую корпорацию, а за то, что его действительно волнует. Он жестко полемизирует со своими оппонентами и фанатично отстаивает свою точку зрения. Просто он знает, что независимо от степени альтруизма любой человек готов сделать намного больше ради того, что имеет значение лично для него (то есть ради своей семьи), чем ради каких-то посторонних людей и их идеалов.

Я работала с одной актрисой над многими эпизодами популярного телесериала про юристов. (Нет, я не собираюсь открывать, кто она, поскольку в этой истории речь пойдет об очень личных проблемах, и это было бы нечестно по отношению к ней. Я имею такое право.) Ее персонаж должен был отстаивать в суде интересы клиентки, пережившей изнасилование. Согласно сценарию, ее персонажу эта тема очень близка, потому что она тоже однажды была изнасилована, хотя и не стала писать заявление в полицию. Главной сложностью для этой актрисы было найти для изнасилования внутренний объект. К счастью, сама она никогда не переживала ничего подобного. Я объяснила ей, что изнасилование – это не обязательно только физический акт, оно может происходить и на эмоциональном уровне. Я спросила ее, были ли в ее жизни моменты, когда она чувствовала себя эмоционально изнасилованной. Она поведала мне, что в детстве у нее были проблемы с избыточным весом и что ее отец постоянно критиковал и унижал ее за это. Даже несмотря на то что она давным-давно похудела и сейчас у нее вполне стройная фигура, насмешки отца все еще звучат в ее ушах. Она смотрится в зеркало и видит чудовищно расплывшуюся и толстую женщину. Она пришла к выводу, что действительно была изнасилована словами отца и его поведением, и, подобно жертвам сексуального насилия, она уже никогда не будет прежней. Она решила попробовать использовать это в качестве внутреннего объекта. В своей игре каждый раз, когда она говорила об изнасиловании своей клиентки и о своем собственном, она представляла себе все самое худшее и самое унизительное, что было связано с ее лишним весом и ее отцом. Благодаря этому внутреннему объекту эмоции на ее лице были настолько живыми и непредсказуемыми, что складывалось впечатление, будто она действительно в свое время подверглась сексуальному насилию.