Помол зерна в селении Абу Хурейра, Сирия

 

Кости скелетов земледельцев открывают нам секреты о ролях мужчин и женщин. Земледельческой селение Абу Хурейра в Сирии является самым древним из всех известных в мире (Мур — Moore, 2000). Приблизительно в 10 000 году до н. э. его обитатели переключились с охоты и собирательства на выращивание зерновых. Спустя тысячу лет в середине своих полей они построили общину из прямоугольных одноэтажных глинобитных строений, разделенных узкими улочками и двориками. В течение многих часов женщины, сидя на коленях, мололи зерно для вечерней трапезы, и монотонный звук мельниц заполнял все селение. Благодаря почти детективному расследованию биолога-антрополога Тейи Моллесон (Theya Molleson, 1989) мы можем быть уверены в том, что скорее женщины, чем мужчины занимались помолом зерна.

Моллесон является специалистом в области анатомии человека и патологии костей, вызванной стрессом и болезнями. Она изучила много скелетов, найденных под строениями в Абу Хурейре, и выяснила, что эти люди были на удивление здоровыми, за исключением того, что встречались деформации костей, вызванные тяжелой и монотонной работой. Далее она заметила, что у некоторых подростков имеется увеличение шейного участка позвоночника, что может быть результатом переноски тяжестей. Она также идентифицировала много коленных костей с удлинением суставной поверхности, что является результатом частого и длительного сидения на коленях. Также отмечались поражения нижней части позвоночника, увеличение суставов пальцев ног и артрит большого пальца ноги (рис. 16.9).

 

Рис. 16.9. Деформированные кости пальцев ног женщины из селения Абу Хурейра, Сирия

 

Моллесон была удивлена подобными деформациями, но однажды ее коллега во время поездки в Египет обратила внимание на то, что молящиеся на коленях люди вдоль стен древних храмов всегда выворачиваю пальцы ног вперед. Единственный вид деятельности в Абу Хурейра, который мог привести к такому результату, это было сидение на коленях перед каменными жерновами, которые были найдены в домах. Заинтригованная Моллесон стала восстанавливать процесс помола. Молотильщик помещал зерно в жернов, обеими руками брал камень для помола, затем он садился на колени, подогнув пальцы, толкал камень вперед, когда камень достигал конца жернова, руки обращались вовнутрь. В конце это движения тело было почти параллельно земле. Повторяющиеся изо дня в день такие движение вперед-назад могли вызвать поражения нижней части позвоночника, идентичные тем, что были обнаружены на костях скелетов. При изгибании нагрузка передавалась на суставы колен и бедер, что в итоге вызывало условия для возникновения артрита пальцев ног. Все это имелось на костях из Абу Хурейра.

Далее Моллесон задала вопрос о том, кто занимался помолом. Она измерила первую кость плюсны. Более крупные кости плюсны носили менее выраженные признаки износа, в то время как более короткие кости плюсны женщин были сильно изношены. Моллесон в сущности убеждена, что женщины и девочки испытывали повторяющийся наносящий повреждения стресс, потому что на них лежал тяжелый труд по приготовлению пищи. Это педантичное исследование является одним из примеров наличия ясных археологических свидетельств разделения труда между мужчинами и женщинами в прошлом.

 

 

Гендерные исследования

 

Исследовать прошлое с гендерных позиций — значит сосредоточиться не только на основных материальных достижениях, таких как металлургия или изготовление горшков, или на изучении окружающей среде в древности, но и на межличностных отношениях, на социальной динамике повседневной жизни. Это те виды деятельности, которыми заняты большинство людей в своей повседневной жизни, — охота, садоводство, приготовление пищи, строительство и т. д. Но гендерные отношения оказывают влияние и на торговлю, специализацию в ремеслах, образование, государство, религию и обряды — и это только некоторые из направлений влияния.

Гендерные исследования в археологии не сосредоточены только на женщинах, но на людях, как отдельных личностях, и на их роли в обществе, что видно из следующего примера.

 

 

Фигурки майя, Гондурас

 

Во многих древних сообществах стили искусства являлись эффективным средством в борьбе за политическую власть. На последнем классическом памятнике майя в Черро Паленке в Гондурасе в центральной платформе маленькой жилой группы Роузмари Джойс (Rosemary Joyce, 1993) раскрыла пару спрятанных статуэток майя. Две искусно сделанные фигуры были закопаны в стоячем положении в маленьких ямах к востоку и западу от необычной каменной плиты. Восточная фигура представляла из себя мужчину в костюме из перьев птиц со шлемом на голове и трубой из витой морской раковины в руке. Западная фигура была женщиной в юбке до пят. Грудь обнажена, левая рука поднята, на голове она несет сосуд с узким горлышком и с рукояткой. Джойс считает, что эта пара представляет собой двойственность взаимозависимых членов дома, символически расположенных по обеим сторонам семейной святыни. Она изучала другие статуэтки в нижних центральноамериканских и классических сообществах майя, особенно те, что были погребены под полом домов, идентифицируя «значительную тематическую дихотомию», связанную с гендерной дифференциацией. При этом женщины часто были представлены как матери или как те, кто отвечает за обеспечение пищей. Также и в монументальной архитектуре ритуал проводится совместными действиями мужчин и женщин, но их жесты свидетельствуют о явном ролевом различии. Ролевое разделение в разных видах деятельности и, в частности, при разукрашивании керамических сосудов ассоциирует женщин с такими малопрестижными видами работ, как переработка сырья (глины и ткани) в готовые изделия, обмолот зерна и приготовление пищи. Классическое народное искусство показывает, как мужчины и женщины, принадлежащие к элите, вместе участвуют в ритуалах. Однако у майя, которые жили в высокостратифицированном обществе, изображения на керамических изделиях подвергают сомнению любое предположение о том, что элита осуществляла централизованный контроль. Изображения мужчин и женщин напоминают, что разрозненные хозяйства могут экономически быть вне такого тотального контроля. Исследования Джойс охватывают район вне центральной части владений майя, где целостность хозяйства не являлась политическим вопросом. Таким образом, утверждает Джойс, статус женщины, как показывают статуэтки из Черро Паленке, был более стабильным, чем в более стратифицированном обществе, в котором традиционные ценности семейной жизни и роль женщины, которая занимается приготовлением пищи, преуменьшались перед лицом мощных ритуальных миссий.

 

 

Ткачество ацтеков

 

«Добрая женщина средних лет является искусной ткачихой, она — искусная ткачиха, мастеровитая, хорошо готовит вкусную пищу». Так описывали францисканскому монаху Бернардино де Сахагуну его ацтекские источники информации роль благородной женщины в мексиканской цивилизации до завоевания испанцами (рис. 16.10). Но такое описание в значительной степени упрощено и обманчиво, так как в нем отсутствуют связи между ткачеством, приготовлением пищи и рождением и воспитанием детей (если упоминать только некоторые из обязанностей женщин) и обширным обществом, в котором они жили (Брумфиль — Brumfiel, 1991). Например, население долины Мехико до прихода испанцев за 400 лет увеличилось в 10 раз, что является ярким свидетельством успеха экономики ацтеков. Женщины ткали ткани и накидки, которые являлись признаками социального статуса в сообществе ацтеков. Их (женщин) ткацкие изделия были жизненно важными в развитой системе сбора дани, от которой зависела цивилизация ацтеков. Мантии из хлопка даже выступали в качестве платежного средства.

 

Рис. 16.10. Женщина из племени ацтеков учит свою дочь ткачеству

 

Ткань являлась одним из основных материалов для организации торговли товарами и услугами, которые поддерживали государство. Элизабет Брумфиль использует археологические свидетельства для уточнения этой общей картины. Она показала, что женщины, жившие в столице ацтеков Теночтитлане, оставляли ткачество и обращались к обработке заливных садов и засолке рыбы, хотя ткачество оставалось основной деятельностью для удовлетворения податей при нахождении вне города. В этом случае тяжесть производства товара для уплаты дани падала на плечи женщин. В этом городе мужчины и женщины часто работали вдали от дома для производства пищи, или, занимаясь иным делом, этот сдвиг отразился в переходе от жидкой пищи, такой как похлебка с тушеным мясом, к черепахам и другим видам сушеной пищи, которую можно было легко доставить к месту работы.

Брумфиль показала, что хозяйство ацтеков и роль женщины были намного более разнообразными, чем приписывали им информаторы Сахагуна. Более того, навыки ткачества и приготовления пищи являлись важными политическими инструментами, путями достижения социального и политического контроля. Таким образом, утверждает она, произошла идеализация этих навыков как в фольклоре ацтеков, так и в их школе, так как женщины изготавливали ценные изделия и производили на свет детей. Именно они обеспечивали преемственность и последовательность родственных групп ацтеков. Упрощенный взгляд на жизнь ацтеков из уст информаторов Сахагуна отражал современную идеологию, прятавшую динамичную и высокоадаптивную роль женщин в этой замечательной цивилизации.