Девальвация ценности государственного служения.  Прологом

Февральской революции стала ноябрьская речь П.Н. Милюкова, в ко- торой лидер кадетов по существу обвинял царскую фамилию в государ- ственной измене. Если сам верховный суверен — изменник, то, соответ- ственно, лишается легитимности вся выстроенная вокруг его персоны

⁸⁷ Вдовин А. Русские в ХХ веке. М., 2004. С. 63.

система государства. Тщетно Чрезвычайная следственная комиссия, учрежденная Временным правительством, пыталась найти доказатель- ства вины государя и государыни. Не было найдено ничего. Отрица- тельный результат крайне разочаровал, в частности А.Ф. Керенского88.

Доказательством «вины» должны были стать сведения о сепаратных переговорах о мире с Германией. Как будто русский царь не имел воли в объявлении войны и заключении мира, руководствуясь собственным пониманием возглавляемой им державы. Именно сепаратный мир, в под- готовке которого подозревался император, был заключен в 1918 г. в Брест- Литовске большевиками. В чем и могли февралисты обвинить царя, если бы, действительно, слухи о переговорах подтвердились, так это в измене западным союзникам, а вовсе не нуждающейся в мире России.

Дезавуирование образа царя стало одним из ведущих мотивов про- исходившей в новую русскую смуту ценностной инверсии. «После Кро- вавого воскресенья Николай II часто именовался в народе, казалось бы, в немыслимых для сакральной традиции царского культа, терминах — как ‘кровопийца”, “душегуб”, “изверг”, “злодей”»89. Инфернальные харак- теристики сменялись гротескными. Формировался образ выпивохи, ро- гоносца, находящегося под командой жены — немки. По свидетельству видного деятеля кадетского движения В.А. Оболенского, впечатление, что Россия управляется в лучшем случае — сумасшедшим, в худшем предателем, имело всеобщее распространение90. А между тем, присяга- ли на верность именно императору, чья делигитимизация в народном сознании означала подрыв самой идеи государственного служения.

Индикатором масштабов ценностного кризиса стало массовое де- зертирство с фронта. По разным оценкам число дезертиров насчиты- вало от 1 до 2 млн человек. Это составляло почти половину всей воюю- щей армии. Принятие в 1916 г. решения о мобилизации на фронт лиц, осужденных за уголовные преступления и даже политически неблаго- надежных, стало катализатором начала массового дезертирства. Имен- но дезертиры, вооруженные и оказавшиеся вне закона, стали на местах ядром смутьянских элементов. Революцию, таким образом, вопреки распространенному сегодня мнению, определял на массовом уровне

⁸⁸ Щеголев П.Е. Чрезвычайная следственная комиссия Временного правительства

1917 г. // Падение царского режима. Стенографические отчеты. М. — Л., 1924; Стра- на гибнет сегодня. М., 1991. С. 163–164, 170–171; Пионтковский С.А. Февральские дни 1917 г. Л., 1924; Дубровский С.М. Очерки русской революции. Л., 1921; Кривошеина Е.П. Февральская революция. М., Л., 1926; Ярославский Е.М. Партия большевиков в 1917 г. М., Л., 1927; Эрде Д. Февраль как пролог Октября. Харьков, 1931.

⁸⁹ Буховец О.Г. Ментальность и социальное поведение крестьян // Менталитет и аграр-

ное развитие России. М., 1996. С. 185, 187, 190.

⁹⁰ Булдаков В.П. Красная смута. М., 1997. С. 51.

не пассионарный подъем, а как раз напротив, актуализация шкурниче- ских интересов люмпенизированной части общества91.

О состоянии боевого духа российского воинства прекрасно свиде- тельствует статистика по структуре потерь армии (рис. 2.2.3). На первом месте из всех причин в отношении солдат — сдача в плен неприятелю. Ни с чем подобным Россия не сталкивалась за всю свою историю.

 

 

тыс. чел.

30

25

20

15    11,88

10

5

0

 

 

0,43

 

Потери среди офицеров 26,04

 

 

8,65

 

4,17

 

 

11,81

Убитые и умершие

от ран

Отравленные удушливым газом

Раненые Контуженные Без вести

пропавшие

Находящиеся в плену

 

 

3

2,5

2

1,5

1

0,5

0

 

 

Убитые и умершие

от ран

 

 

Отравленные удушливым газом

 

 

Раненые Контуженные Без вести

пропавшие

 

 

Находящиеся в плену

Рис. 2.2.3. Потери русской армии во время первой мировой войны на 1 февраля 1917 г.

 

Реакцией на решение о мобилизации на военные работы непризы- вавшегося прежде мусульманского среднеазиатского населения стало восстание 1916 г., охватившее всю среднюю Азию. Разыгралась крова- вая драма с многотысячными жертвами с обеих сторон, разрушением хозяйственных инфраструктур, уничтожением города Джизака. Харак- терно, что революционное временное правительство возложило всю ответственность за произошедшее на русских переселенцев и царскую администрацию. Сегодня в Кыргызстане на государственном уровне от- мечается день траура по жертвам восстания 1916 г., лейтмотив которого обвинение «русского империализма». А между тем речь шла о том, что

 

⁹¹ Военно-исторический журнал. 1993. № 4. С. 30.

все граждане страны, независимо от религиозной и этнической принад- лежности, должны в условиях войны защищать свою страну. Отказыва- ющиеся от участия в защите — это дезертиры, в отношении которых го- сударство всегда проводит соответствующую карательную политику92.

Разразившаяся в 1914 г. мировая война была объявлена «Отечест- венной». Первоначально она действительно вызвала патриотический подъем во всех слоях российского общества. Однако затем под влияни- ем целенаправленной пропаганды со стороны оппозиционных партий произошла ценностная инверсия. Народ демонстрировал явное неже- лание воевать ни за Отечество, ни за другие традиционные ценности: царя, православную веру. Безоговорочную поддержку получил демаго- гический призыв большевиков к миру «без аннексий и контрибуций». Традиционным приемом низовой большевистской пропаганды было противопоставление личных интересов человека и интересов государ- ства. Крестьянин или рабочий обезоруживался вопросом: зачем ему лично нужен Константинополь или Эрзерум? Но пацифистская утопия полностью провалилась. Вместо обещанного мира страна на несколько лет оказалась погружена в кровавую пучину Гражданской войны.

Дезавуирование ценности государственного служения вылилось

в массовые расправы над служителями «старого режима». Характерно, что волну террора против государственников открыла не Октябрьская, а Февральская революция. Этот факт, как противоречащий образу фев- ральской демократии, тщательно прячется в современной учебной исто- рической литературе либеральной генерации. Какого-либо рациональ- ного содержания в этих расправах не обнаруживается. По существу шел отстрел профессионалов государственного управления, дефицит кото- рых стал в скором времени фактором институционального хаоса93.

Антисистема, контркультура. Февральская революция освободила из

мест заключения не только политических преступников, но и уголовников. Криминальная обстановка в стране оказалась дестабилизирована. В своей новой истории Россия достигла максимума криминализации. В Москве к 1921 г. преступность в сравнении с довоенным уровнем возросла поч- ти в 4 раза. При этом показатель таких «лихих» видов преступлений, как вооруженный грабеж, увеличился в несколько сот раз (рис. 2.2.4)94.

⁹² Восстание 1916 г. в Средней Азии и Казахстане: сб. док. М., 1960; Турсунов Х.Т. Вос- стание 1916 г. в Средней Азии и Казахстане. Таш., 1962; Усенбаев К. Восстание 1916 года в Киргизии. Фр., 1967; Иманов А. Статьи, документы, материалы. Алма-Ата, 1974.

⁹³ Николаевский Б.И. Тайные страницы истории. М., 1995. С. 289; Дневник П.А. Лурье //

Юность. 1990. № 10.

⁹⁴ Московская общеуголовная преступность в период военного коммунизма // Пре- ступник и преступность. М., 1928. С. 365–373; Лунев В.В. Преступность XX века: миро- вые, региональные и российские тенденции. М., 2005. С. 151.

500

400

300

200

100

0

 

1914

 

1918     1919     1920

 

1921

 

год

Рис. 2.2.4. Динамика преступности в Москве за годы революции и Гражданской войны (1914 г. — 100%)

 

 

Выпущенный февральской революцией джин уголовщины ока- зался фактически неуловим. Отбить экспансию преступного мира удалось только в 1930-е гг. Преступность есть индикатор идейно-пси- хологического состояния общества, на изменение которого требуется время. Симптоматично, что минимальной точкой по числу осужден- ных за весь период довоенной советской истории стал 1937 г., (для авт. А «провал» 1925 г.?) ассоциируемый обычно с тотальным маховиком

«большого террора». Несмотря на репрессии в партийной элите ситуа- ция в обществе в целом к концу 1930-х гг. была более здоровой, чем в первое послереволюционное десятилетие (рис. 2.2.5)95.

млн чел.

2,5

2

1,5

1

0,5

0

 

год

 

Рис. 2.2.5. Динамика численности осужденных. 1909–1937 гг.

 

Стирается грань между уголовной субкультурой и культурой мас- совой. Лексика уголовников прочно внедряется в разговорную речь ря- дового советского человека. Среди молодежи повсеместно распростра- няется мода на уголовные татуировки.

⁹⁵ Гернет М.Н. Преступность за границей и в СССР. М., 1931; Лунев В.В. Преступность XX века: мировые, региональные и российские тенденции. М., 2005. С. 152.

Советские города оказались поражены синдромом молодежного ху- лиганства. Банды подростков фактически контролировали городские окрестности, парализуя нормальное функционирование общественных учреждений. Имелись случаи закрытия ввиду боязни хулиганского террора школ и клубов. Повсеместно совершались нападения на со- трудников милиции. Известны инциденты организации хулиганами настоящей «рельсовой войны». В результате действия одной из таких банд было пущено под откос три паровоза. В Новосибирске распоясав- шимися хулиганами была разогнана комсомольская демонстрация. Рас- пространенным явлением стала ломка станков и другого оборудования на производстве. Обычным делом было избиение молодыми рабочими шутки ради специалистов: производственников, инженеров, директо- ров (феномен «быковщины»). И все это — без каких-либо рациональ- ных оснований. Немотивированная агрессия, как правило, является следствием психологического травматизма, характерного для периодов социальных потрясений и ценностных инверсий. Согласно данным проведенного в 1920-е гг. обследования 56,1% хулиганов диагности- ровались в качестве травматико-невротиков, а 32% — неврастеников и истериков. При этом 95,5% уличенных в хулиганстве представителей молодежи были пьющими, 62% из них употребляли регулярно алко- голь, 7% принимали наркотики. Для преодоления кризиса подростко- вой асоциальности наряду с ужесточением карательных мер, потребо- валась разработка государственной молодежной политики96.