Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Влияние библейских образцов на древнерусских летописцевСодержание книги
Поиск на нашем сайте
Существенно, что древнерусские тексты, повествующие о пожертвовании князем десятины «от всего имения» и т. п., ориентированы на ветхозаветный образец. В полном виде предписание десятины дано во Второзаконии:
«Егда же совершиши одесятити всю десятину плодов земли твоея в лето третье, вторую десятину да даси левиту и пришельцу и сироте и вдове, и ядят во градех твоих и насытятся».
Передача Владимиром десятины «от имения моего и от град моих» тяготеет к тому же библейскому контексту. В «Памяти и похвале Владимиру» Иакова Мниха упоминание о десятине, данной церкви Богородицы, прямо продолжается цитатой из Второзакония: князь дал десятину для того, чтобы «тем попы набдети и сироты и вдовича и нищая». Поппэ полагает, что первоначально Владимир следовал ветхозаветной заповеди и дал десятину только одной – княжеской – церкви. Еще Голубинский подчеркивал, что и впоследствии десятина шла епископам. При этом централизованная княжеская десятина, конечно, отличалась от ветхозаветной, которую должны были платить все праведные иудеи (к последней ближе десятина, взимавшаяся со всех свободных дворовладельцев в империи Каролингов). На Руси в X–XI вв. именно княжеская власть, в руках которой сосредоточивались государственные доходы, должна была обеспечивать содержание церкви. Но эта древнерусская специфика не снимает вопроса о том, насколько летописный дар Владимира был «историческим актом» и насколько – данью книжному «этикету»: действительно ли в десятину шла «десятая мера всякого произраставшего хлеба и десятая голова всякого прибывавшего скота»? Ведь и слова т. н. Устава Владимира Святославича, составленного не ранее рубежа XI–XII вв., о десятине, которую князь дал церкви «из домов на всякое лето десятое от всякого стада и от всякого жита», и т. п. древнерусские установления нельзя рассматривать без учета устоявшейся библейской традиции (ср. о царской дани – десятой части от посевов и от мелкого скота – Ι‑я Царств, 8:15 и т. п.). Эта естественная для Руси ориентация на Ветхий Завет создает дополнительные сложности для различения «книжного», и реального в ранней русской истории. На первый взгляд кажется, что сами древнерусские тексты такого рода не дают возможности, во всяком случае напрямую, обнаруживать связь с «реальной» историей, и древнерусских книжников заботит больше соотнесение русских реалий с историей «идеальной», чем сами эти реалии. Но собственно акт наделения церкви Богородицы, прозванной Десятинной, десятиной и сведения о грамоте, которую дал князь церкви, относятся, конечно, к русским реалиям, а не к переиначенным библейским цитатам – цитаты были «приспособлены» К этому акту, совершенному Владимиром. Историческая конкретизация этого акта – уточнение источников десятины в том же Уставе Владимира, основой которого, возможно, и послужила грамота, данная Десятинной церкви. Там говорится, что князь «создах церковь святую Богородицю и дах десятину к ней во всей земли Руской ис княженья от всего суда десятую векшу, ис торгу десятую неделю, из домов на всякое лето десятое всякого стада и всякого жита» – это свидетельствует об исторической действенности ветхозаветной традиции на Руси, включении в десятину судебных и торговых пошлин. Соответственно первоначальная летописная десятина, данная Владимиром «от имения и от град моих», могла означать ту часть княжеских доходов, которые шли от княжеского хозяйства и из городов «Русской земли» в узком смысле – в Среднем Поднепровье, которые князь не раздал своим сыновьям. Более того, десятина от княжеского «имения», видимо, освобождала от нового побора только что крещеное население Руси. Очевидно, библейский образец был действенным и влиял на реальную жизнь раннесредневековых правителей, особенно в эпоху «выбора веры», кардинальных перемен как в культовой, так и в бытовой сфере. Можно заметить, что Владимир был в этом отношении к «внешним требованиям» наиболее последовательным: таким его изображает летописец, но ему вторит сторонний и почти современный наблюдатель – Титмар Мерзебургский, писавший сразу после смерти князя. Упоминая «врожденную склонность» короля Владимира «к блуду», немецкий епископ заключал все же, что «услыхав от своих проповедников о горящем светильнике (евангельская заповедь – Лука, 12:35), названный король смыл пятно содеянного греха, усердно творя щедрые милостыни». Ср. слова Иакова Мниха:
«Князь же Володимер поревнова святых мужь делу и житию их, и возлюби Аврамово житие и подража странолюбию его, Иаковлю истину, Моисееву кротость, Давыдово безлобие, Костянтина, царя великого, перваго царя кристианского, того подражая правоверие, боле же всего бяше милостыню творя князь Володимер. И в градех, и в селех, везде милостыню творяше, нагыа одевая, алчныя кормя и жадныя напаяя, странныя покоя милостью; церковники чтя, и любя, и милуя, подавая им требование, нищая и сироты, и вдовица, и слепыя, и хромыя, и трудоватыя, вся милуя и одевая, и накормя, и напаяя»[24].
Летописное и житийное нищелюбие, равно как и былинные пиры, Владимира оказываются не просто литературными и фольклорными стереотипами. Естественная ориентация на библейский образец приводила к тому, что реалии русской истории подвергались христианской интерпретации без «насилия над фактами». Нестор в «Чтении о Борисе и Глебе» обыгрывает языческое имя Владимир, противопоставляя его христианскому имени князя – Василий:
«Бысть бо, рече, князь в тыи годы, володый всею землею Рускою, именем Владимер. Бе же муж правдив и милостив к нищим и к сиротам и ко вдовичам, Елин же верою».
«Елин» – эллин – обозначение язычника в древнерусской традиции. После обращения он стал «исполнь благодати: како вчера заповедал всем требу принести идолом, а днесь повелевает хрьститися вчера Елин Владимир нарицаяся, днесь крьстьян Василий наричется. Се вторый Костянтин в Руси явися». Само византийское имя князя «вело» к ветхозаветному и параллельному византийскому образцу праведного царя: «василевс» Василий – Соломон – Константин; язычник («эллин») Владимир оказывался прообразом христианина Василия, как «ветхий» Соломон был прообразом Константина Великого. Эта историософия, как уже говорилось, была явлена летописцу (и русской раннесредневековой культуре) в «Речи Философа», где события ветхозаветной истории служили прообразом истории христианской – и русской. Парадигматическим для русской истории являлся и византийский христианский образец: в «Памяти и похвале князю Владимиру» говорится, что тот стал подражать «бабе своей Олзе, нареченей в святом крещении Елене, такоже и святыя царици Елены, матере великаго царя Коньстантина житию ревнуя во всем». Христианская история Руси составила основу («Сказание о распространении христианства на Руси», по Лихачеву) начального летописания, но, несмотря на внушительный объем «религиозных» сюжетов – крещения Руси, истории Печерского монастыря и др., о Несторе нельзя сказать (как о других раннесредневековых историках), что его «рассказы о мирских делах» представляют собой лишь «добавления» – глоссы на полях церковной истории. История Руси и история русской христианской церкви объединены общим библейским всемирно‑историческим контекстом и деяниями князей, строителей этой Церкви, как и отдельных церквей – храмов. Для практики начального церковного строительства характерно описанное «Повестью временных лет» под тем же 996 г. основание Владимиром церкви Преображения в Василеве в память чудесной победы над печенегами. Церковь, очевидно, была «обыденной» – деревянной, построенной за один день; князь праздновал победу 8 дней после 6 августа, но к Успению св. Богородицы вернулся в Киев, чтобы продолжить празднование там: Богородица становилась покровительницей Русской земли и ее князей. Полагают, что при Владимире была построена и деревянная кафедральная церковь Св. Софии, сгоревшая во время пожара 1018 г., как о том сообщает Титмар Мерзебургский; тот же автор свидетельствует, что в Киеве имелось более четырехсот церквей: число храмов в крупных городах часто подвергалось «эпическому» преувеличению в средневековых источниках, однако можно думать, что в начале XI в. в Киеве уже имелась сеть приходских и даже «домовых» церквей знати. Сходные процессы церковного строительства должны были происходить и в других городах (Нестор в Житии Феодосия Печерского рассказывает, как юный подвижник заслужил покровительство некоего «властелина града», который позволил юноше «пребывать у него в церкви»), хотя археология не располагает прямыми данными о приходских церквях в X–XI вв.
Глава 12
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2020-12-19; просмотров: 81; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 3.15.10.139 (0.01 с.) |