Ценности и идеалы современного олимпийского движения

 

Термин «олимпизм» в его современном понимании достаточно широк и многозначен, трудно оценить весь спектр его возможных смыслов и денотатов. Достаточно только представить себе, какое количество предикаций с ним связано: олимпийскими являются движения и спортсмены, города и годы, идеалы и принципы, идеи и девизы, комитеты и музеи, академии и виды спорта и т.д.

Смысловая неопределенность олимпийской философии (олимпизм без границ) ставит проблему экспликации понятия «олимпизм». С точки зрения А.Г. Егорова, имеется как минимум два плана, два контекста этого понятия. Первый – внутриспортивный контекст, когда его уточнение производится в рамках спортивных понятий: любительский спорт, профессиональный спорт, спортивное соревнование, чемпионат и т.п. Второй – надспортивный, социокультурный контекст – следствие анализа его содержания в связи с категориями культуры (агонистика, игра, диалог и т.п.). «Принимая известную условность приведенного разграничения, а также ценность общеспортивного контекста, - пишет А.Г. Егоров, - целесообразно все-таки проблему экспликации перенести в социокультурную плоскость, поскольку олимпизм связывает спорт с общекультурным процессом. Дело в том, что доминирование профессиональных и групповых норм в спортивной среде над общекультурными оформилось к настоящему времени в особую спортивную субкультуру с собственной идеологией, системой норм и ценностей» [Егоров 1996].

За последние 20 лет ценности олимпизма получили такое всеобщее признание, которого не добивалась ни одна из религиозных или политических систем в истории человечества. А тот факт, что олимпизм является системой, ни у кого не вызывает сомнений.

Это только на первый взгляд кажется, что в основе олимпизма лежит забота только о физическом здоровье человека, искусственной стимуляции его активности. Конечно, нельзя сбрасывать со счетов актуальность проблем, связанных с и восстановлением здоровья человека, и с ролью спорта как стимулирующего фактора в процессе социализации личности. Последнее особенно важно учитывать, поскольку в современной печати все чаще и чаще появляются сообщения об агрессии и насилии, о наркотической и алкогольной зависимости, которые захлестнули подростковую и молодежную среду. Как считают Л.Т. Сабинин и Т.В. Чечеткина, «приобщение детей и подростков к занятиям физической культурой и спортом может оградить их от пагубного влияния улицы и успешно пройти социализацию» [Сабинин, Чечеткина, 2009: 106]. Это мнение поддерживается многими исследователями, высказывавшими мнение о важности для детей и подростков ценности и значимости спортивной деятельности, помогавшей наметить социальные ориентиры [Bergmann 2000; Столяров 2000].

Занятия физкультурой и спортом помогают также решить комплекс психологических проблем, среди которых на первый план выходит рецидив нашего времени – агрессивность. Враждебное отношение людей друг к другу провоцирует преступность и терроризм, рост национализма и увеличение числа локальных конфликтов.

В последние годы набирает силу такое явление, как этноцентризм, ставшее «бичом» в международном масштабе. Этноцентризм – это негативное социально-психологическое явление, проявляющееся в тенденции неприятия всех чужих групп в сочетании с завышенной оценкой собственной группы. Крайняя степень этноцентризма является большим препятствием к развитию и совершенствованию этнической толерантности, которая, представляя своего рода психологическую установку (или систему установок), направленную на терпимость к иной культуре, системе ценностей, на принятие иных логик существования и иных способов мировосприятия» [Малхозова 1999], во взаимодействии между этносами отражает уровень культуры межнационального общения, являясь средством достижения межнационального согласия, урегулирования межнациональных конфликтов и снижения межэтнической напряженности.

Замена, а точнее – подмена, этнической толерантности этноцентризмом привела к тому, что «отдельные страны развернули небывалую по масштабам гонку вооружений, объявили зоной своих имперских интересов огромные районы земного шара, территории десятка суверенных государств, нагнетая в мире обстановку вражды и конфронтации» [Рзаев 1998: 199].

И как тут не вспомнить знаменитый девиз основателя олимпизма Пьера де Кубертена «О Спорт! Ты – мир», напоминающий вечно враждующему человечеству, что спорт является той духовно-нравственной силой, которая способна изменить Вселенную к лучшему, разрушив «стену отчуждения и непонимания» между народами, которая способна поднять проблемы, от решения которых зависит судьба человечества, на более высокий уровень и которая отменит государствам поиски внешнего и внутреннего врага.

Конечно, Кубертен был великим романтиком, именно с него берет начало романтическое направление в олимпизме. Обращаясь к молодежи в апреле 1927 года принять спортивную веру в ее античном смысле, Кубертен рассматривал олимпизм как школу благородства помыслов и моральной чистоты, настойчивости и энергии, противостоящей угрозе деградации современного общества [Егоров 2009]. Романтизм, по мысли А.Г. Егорова, есть «идеализированная онтология спорта», которая современным олимпийским сознанием не может быть принята как его «бытийное основание». Социокультурная обстановка современного общества, обусловленная проявлением роста техногенной цивилизации и наметившимся в этой связи расшатыванием традиционной общественной идеологии, позволяет обозначить современное состояние олимпийского сознания как прагматизм.

Такой подход связан с тем фактом, что все чаще и чаще в олимпийское движение проникает дух наживы, коммерции, а зачастую и ненависти, подогреваемой националистами и шовинистами разных стран и народов для узкокорыстных политических целей, направленных на доказательство превосходства одной страны над другой. Таким образом, в современном олимпизме имеет место фактор конфронтации, а не объединения, что еще больше усиливает этноцентрические тенденции в международных отношениях.

А.Г. Егоров считает, что в современном олимпийском сознании прагматическое и романтическое направления являются культурными оппозициями, определяющими духовную динамику олимпийского движения. Он пишет: «Стоит, например, задаться вопросом о будущем спорта, как антагонизм прагматического и романтического сразу дает о себе знать. Для романтиков современный спорт переживает глубокий кризис (аморализм, технократизм, допинги, субкультурный изоляционизм, коммерция, насилие), а отсюда скептический взгляд на спорт и радикальные проекты по его преобразованию (интеграция с искусством, отказ от соперничества и рекордизма). Для прагматика такого кризиса в спорте нет: как сфера шоу-бизнеса спорт процветает, обеспечивая ни с чем не сравнимую зрелищность (миллиарды телезрителей!) и переполненные стадионы, экономическая эффективность спорта налицо, ибо она является барометром неразрывного единства спонсорства и рекламы, наконец, нет видимых признаков снижения социального престижа спорта и соответствующего статуса спортсмена. Романтические проекты ценностного переориентирования спорта воспринимаются прагматиками как контраспортивные ереси или в лучшем случае как отнюдь не безобидные попытки ревизии основ современного спорта» [Егоров 2000: 27].

На наш взгляд, прагматическая составляющая современного олимпизма, хотя и является одной из парадигм олимпийского сознания, не может стать духовной основой нового спорта, хотя не будем игнорировать тот факт, что на рубеже XX – XXI веков олимпийское движение, действительно, переживает глубокий кризис. Захлестнувшая его волна коммерциализации, все более глубокое проникновение профессионализма разрушают составляющие его основу идеалы, в которых именно и заключена его непреходящая общечеловеческая ценность, которые и позволяют ему быть важным фактором сохранения мира. «В рамках олимпийского движения, - констатирует Ю.Н. Ямщиков, - получает все более широкое распространение и становится преобладающим подход, согласно которому главная ценность этого движения –сам спорт (особенно спорт высших достижений) и спортивные рекорды, независимо от того, для чего они используются, каким целям служат. Поэтому основное внимание все более направляется не на реализацию гуманистического потенциала спорта, а просто на всемерное развитие спортивных соревнований, поощрение высоких спортивных достижений, рекордов и победителей» [Ямщиков 2009: 159 – 160].

Основанием для такого рода утверждений являются многие факты. Так, может быть упомянута позиция отстаивания официально принятого девиза олимпийского движения “Citius. Altius. Fortius” («Быстрее, выше, сильнее»), который ориентирует спортсменов лишь на высокие достижения и отказ от всех предложений заменить его на девиз с более ярко выраженной гуманистической ориентацией. Но это такого рода трансформации идеалов направлены на внутреннюю дискретизацию смысла олимпизма. Хуже всего то, что спорт вне системы культуры, как отмечает Ю.Н. Ямщиков, «превращается в нейтральный транснациональный товар, в процесс «купли-продажи» спортсменов. Многонациональный состав клубных игровых команд свидетельствует не о «дружбе народов», а о контрактном соглашении между покупателем и игроком. «Честь» команды или страны теперь нередко защищают иностранцы, неофиты в культуре «принимающей стороны». В преступных кланах и организациях оказывается немалое количество бывших спортсменов. В погоне за рекордами и гонорарами спортсмены пользуются допингом, травмируются из-за перегрузок, становятся инвалидами, смертельно рискуют и гибнут. В таких случаях спорт превращается в свою противоположность, в антипод здоровья, в дисгармонию, в ассоциальность» [Ямщиков 2009: 160].

Как считают некоторые ученые, спорт в условиях рыночно-коммерческих отношений не в состоянии обеспечить ни «общенациональные идеи», ни «дух патриотизма», ни самореализацию индивидуума как «совершенной личности». Альтернативой дисфункциям и деструкциям в спорте могут быть только нравственные идеалы, следование традициями культуры, в которой «духовное» ценится выше, чем «материальное».

Таким образом, как считает А.Д. Королев, человечество должно «вернуться к первоначальному пониманию Олимпийского движения, отказавшись от понимания его, главным образом, как бизнес-проекта» [Королев 2012: 443], ведь, согласно Олимпийской хартии, «цель Олимпизма заключается в том, чтобы поставить спорт на службу гармоничного развития человечества, способствуя созданию мирного общества, заботящегося о сохранении человеческого достоинства» [Олимпийская хартия 2010: 9].

Руководствуясь принципами Олимпизма, первый из которых гласит, что «Олимпизм представляет собой философию жизни, возвышающую и объединяющую в сбалансированное целое достоинство тела, воли и разума» [там же], олимпийская идея аккумулирует гуманистические представления о полно и гармонически развитой личности и определяет идеальный каркас современного спорта. Конечно, как мы уже утверждали, спорт, в том числе и олимпийский, не лишен темных сторон бытия, но в контексте ценностных ориентаций, связанным с олимпизмом, негативная составляющая олимпийского движения отходит на задний план, уступая место тем идеалам и ценностям, которые провозглашает олимпийская философия.

В современную эпоху, на новом витке развития человечества, заложенная в античной культуре диалектика «духовного» и «телесного», проявляется с новой силой. Возвращение к истокам гуманизма, имеющего глубинное значение для всей мировой культуры, является потребностью человеческой общины, стремящейся к гармоничной и успешной жизни. Именно об этом и говорится в Уставе ЮНЕСКО, утверждающем, что «мир и процветание не гарантируют только экономические и политические решения. Устойчивый мир и всеобщее процветание невозможны без интеллектуального и духовного сотрудничества человечества» [Bokova 2010: 2010], каковым, на наш взгляд, и является спорт и, в частности, олимпийское движение.

Кубертен, облекая олимпизм в форму гармоничной согласованности двух уровней – духовно-нравственного и телесно-физического, понимал, что подобная идея, не обладавшая ни новизной, ни оригинальностью, может обрести универсальное звучание, поскольку считал, что человек, «тренируя физическую мускулатуру, развивает и мускулатуру духовно-нравственную», приобретая вместе с телесными свойствами «гибкости», «ловкости», «силы» и «крепости» также и морально-физические качества: энергию…, «выносливость» и «боеготовность» [Яковлев 2010: 234]. 

Однако, руководствуясь древней идеей совершенствования человека, Кубертен четко разграничивал древнее и новое олимпийское движение. Новый Олимпизм «сознательно был им постулирован как новая «религия» во все более секуляризирующемся мире» [там же]. Как Кубертен подчеркнул еще в 1936 году, новое олимпийское движение должно было стать «религией со своей церковью, догматикой, культом» [цит. по: Яковлев 2010: 234].

Главным при установлении этой religio athletae было не столько религиозное содержание, сколько объединительные ценности и ориентиры, сложившиеся в практике спортивных соревнований. Олимпийский гуманизм выступает как система воззрений, признающая ценность человека как личности, его право на свободу, счастье, разностороннее развитие и проявление своих способностей. Считая критерием оценки социальных институтов и процессов благо человека, а принципы равенства, справедливости, человечности – желаемой нормой отношений между людьми, гуманизм прочно вписался в олимпийскую концепцию, основанную на гуманистическом подходе к социализации и воспитанию, который имеет важное теоретико-методологическое значение для спартанской технологии оздоровления, рекреации и целостного развития личности.

В процессе развития человеческой цивилизации сформировались такие гуманистические идеалы и принципы, которые имеют общецивилизационную, универсальную и непреходящую значимость. Рассмотрим, как они преломляются в современной концепции олимпийского движения и способен ли олимпизм воспринимать в полной мере гуманистические ценности и способствовать их развитию.

Фундаментальной категорией гуманизма как базовой культурной парадигмы третьего тысячелетия, как мы уже отмечали выше, является личность. Признавая человека исходным пунктом системы ценностных координат, гуманизм акцентировал внимание формирование индивидуальности во всех ее направлениях. 

По мнению современных исследователей, гуманизм – это убеждение в том, что человек по отношению к самому себе является абсолютной, субстанциальной и приоритетной реальностью и ценностью. «Гуманизм как мировоззрение, - пишет В.А. Рыбин, - предполагает в силу развития того смысла, который вложила в него эволюция философской мысли, убеждение в исключительной, приоритетной ценности человека среди всех ценностей общества» [Рыбин 2004: 38].

Эта идея была актуальной для различных исторических периодов развития культуры, начиная с эпохи Возрождения. Не ослабевает её актуальность и в наши дни, несмотря на мнения о том, что «современная философия вошла в постантропологическую эпоху, для которой характерен отказ от идеи человека как высшей ценности, дающей ориентиры для общественного развития... Реальным результатом постантропологического мышления становится то, что социальные институты обретают большую ценность, чем человек» [Галенко, Ремезова 2001: 182].

Действительно, в ХХ столетии победа на Олимпийских играх, скорее, интерпретируется как триумф политической системы, нации, идеологии, а не отдельной личности спортсмена. Приняв в спортивном состязании надличностный статус, спортсмен тем самым деперсонифицируется, обезличивается изначально. А обезличившись и перестав стремиться к совершенствованию. человек становится на службу не гуманистическим идеалам, а меркантильным интересам как своим собственным, так и государственной машины.

Пьер де Кубертен когда-то назвал спорт средством, с помощью которого можно вызвать как самые благородные, так и низменные страсти и которое в одинаковой мере может служить и укреплению мира, и подготовке к войне. Этот тезис великого основателя олимпизма как никогда актуален и в наши дни: «Люди хотят побеждать и обретать славу, и спорт, в первую очередь профессиональный – прекрасная арена для подобной деятельности. В связи с этим возникает соблазн победить любой ценой. Таким образом, спорт способен менять свой социокультурный статус в зависимости от тех смыслов, которыми его наделяет человек» [Егоров, Захаров 2006: 10].

А основной ценностью современного спорта является победа – победа над собой, над противником, даже над политической системой. Эта победа приносит престиж не только самому атлету и его тренеру, но и клубу, спортивной организации, а в первую очередь – стране, воспитавшей чемпиона. Кроме того, успех сопровождается не только дипломами, но и значительными материальными поощрениями, которые год от года все возрастают. Поэтому неудивительно, что спортсмен нередко теряет контроль над своими действиями, руководствуясь в своей спортивной карьере не гуманистическими принципами и идеалами, а желанием добиться победы любой ценой.

Таким образом, «диалектика, борьба и взаимопроникновение положительного в спорте и отрицательного в нем же, глубокая трещина между идеалом и его воплощением – вот зримые реалии не только спорта как социальной индустрии глобального масштаба, но каждой конкретной личности, включенной в спортивную деятельность» [Родиченко 2004: 16].

Каждый олимпиец, в зависимости от тех целей, которые он для себя определил, отдает предпочтение той или иной ценности. Рас­смотрим соотношение олимпийских ценностей и спортивной субкультуры с ценностями гуманизма, определив их аксиологический характер. Итак, к ключевым ценностям олимпийского движения относятся:

1. Достижения и успех.

Спорт, в первую очередь, побуждает к соревнованию, благодаря
которому получаемое спортсменом вознаграждение отражает его персональные заслуги. Однако, вместо того, чтобы акцентировать внимание на собственных внутренних резервах, к каковым относятся сила воли, психологический настрой, победа над слабыми сторонами своего «эго», спортсмен ставит на карту «победу любой ценой». И если ему это удается, он, сравнивая свои результаты с результатами соперника, не просто радуется своему успеху, а зачастую «уничтожает» проигравшего, нивелируя его как личность. Более того, успех придает спортсмену ощущение собственной значимости, исключительности по сравнению с другими людьми, что никак не соотносится с антропологической идеей врождённой способности человека быть человечным и проявлять свою гуманность. Для гуманизма, как отмечает А.А. Кудишина, «нет никаких интенций противопоставления одного человека другому, т.к. все люди по факту своего рождения и существования обладают этой первостепенной ценностью – быть человеком как экзистенцией, т.е. существованием, что само по себе ценно, хорошо, является благом» [Кудишина 2005: 271]. Современные мыслители-гуманисты полагают, что гуманизм – это «следование таким человеческим добродетелям, как достоинство, ответственность, порядочность, забота и сострадание» [Кувакин 19].

Во введении к «Манифесту о спорте» генеральный директор ЮНЕСКО Рене Майо писал: «Манифест подчеркивает важность прин­ципа честной игры, обеспечивающего человечность спорта. Принцип этот складывается из честного отношения к противнику (даже в разгар самого напряженного состязания) и моральной самокритики». Как под­черкивается в самом Манифесте, «спортивный дух может быть отожде­ствлен с честной игрой, т.е. с уважением к писаным и неписаным пра­вилам. Он требует благородства по отношению к противнику во время борьбы, строжайшего повиновения судье и хладнокровия как после победы, так и после поражения. Он составляет основу спорта и обеспе­чивает его рыцарский характер» [Манифест о спорте 1971: 3].

2. Эмоции и переживания от спортивной борьбы.

Спортивные достижения в рамках олимпийского движения доставляют спортсменам особенную радость в конкурентной борьбе. Желание продемонстрировать свои способности, ощутить власть над своим соперником, имевшие место в начале соревнований, в итоге выливаются в небывалой силы эмоциональный всплеск, в выброс своих негативных эмоций.

Данная ценность олимпизма соотносится с гуманистической этикой, включающей в себя черты этики добродетелей. Исследование добродетелей человека в этических системах различных историко-культурных временных отрезков, осуществленное В.А. Рыбиным, показало, что эмоционально-волевые добродетели оказались в незначительной степени предпочтительнее интеллектуальных. Среди них эмоции и воля, которые в достижении целей играют несколько более весомую роль, чем разум [Рыбин 2004: 37].

3. Хорошая физическая кондиция. Позволяющий испытать радость от красивых движений, от ощущения красоты собственного тела, спорт всегда ассоциируется с хорошим самочувствием, физической подготовленностью, силой, сохранением здоровья и молодости.

С точки зрения гуманистической концепции, в ценностную структуру неизменным образом входит здоровье, которое гуманисты всех эпох рассматривали и как жизненное качество-ценность, и как тот идеал, к которому должен стремиться человек как индивид и как часть мира и общества. Хотя в структуру личности гуманисты включают не только физическое здоровье, но и здоровье психическое, нравственное, интеллектуальное, мировоззренческое, экологическое и социальное, большинство ученых больше внимания уделяют отдельным аспектам здоровья человека. Они рассматривают физическое здоровье как важную и, возможно, изначальную точку отсчета формирования личности, поскольку тело теснейшим образом связано с личностью, её внутренним миром. Поэтому ряд авторов анализирует связь физического здоровья с духовным. К понятию физического здоровья и его связи с духовностью обращается С.В. Бородавкин. Он считает, что «духовное есть часть личности», а «ценность человека включает и ценность его тела» [Бородавкин 2004: 105]. Таким образом, физическое здоровье есть «базис и предпосылка человеческого бытия, это та природно-естественная база, на основе которой человек может проявить и постичь собственную самоценность» [Барулин 2002: 186].

4. Материальное благополучие. Как мы уже отмечали выше, материальное поощрение в спорте зачастую превалирует над нравственно-моральными и духовными критериями. Спортсмен стремится к победе зачастую даже не ради престижа и самоудовлетворения, а ради получения материального вознаграждения, что сводит на «нет» гуманистическую направленность олимпийского движения.

Гуманизм не отрицает материальные ценности, но они, согласно гуманистической трактовке, являются только условиями бытия человека на различных уровнях социальной жизни. По словам А.Ю. Байбородова, в процессе институциализации и гуманизации «во главу угла… ставится не только индивидуальная свобода, но и предметно-социальные условия индивидного бытия, включая и экономические факторы, которые в свою очередь играют существенную роль, выражаясь в уровне и качестве жизни, в необходимом и достаточном уровне материальных благ. А это предполагает преобразование, оптимизацию предметных условий человеческого бытия на макросоциальном уровне, создание возможностей для реализации личностного потенциала в обществе» [Байбородов 2004: 28]. На наш взгляд, приоритет материальных благ над духовными может привести к непредсказуемым последствиям в олимпийском движении. «Занятия профессиональным спортом, - отмечают А.Г. Егоров и М.А. Захаров, - часто выбирают из-за возможности стать богатым, состоятель­ным человеком. Однако здесь чаще всего в жертву материальному бла­гополучию приносится здоровье» [Егоров, Захаров 2006: 79].

5. Социальный престиж. Занятия спортом способны повысить со­циальный статус человека, сделать его более привлекательным в глазах окружающих. Занятия массовым спортом не только помогают человеку сохранить физическую форму. Высочайший социальный резонанс спортивных побед в большом спорте делает профессию спорт­смена престижной и уважаемой в обществе.

Эта ценность олимпийского гуманизма имеет общегуманистический статус. К сожалению, в последнее время в нашем обществе на роль главных просветителей «претендуют идолы эстрады, кинозвезды, шоумены, астрологи, люди с криминальным менталитетом, клипмейкеры и продюсеры рекламных роликов» [Кувакин 2001: 48]. А ведь надо всемерно повышать авторитет и престиж тех, кто действительно имеет моральное право и профессиональное мастерство воспитывать детей и молодежь, напоминать нам о простых и вечных истинах добра, красоты и справедливости. К таким людям, несомненно, можно отнести и спортсменов.

6. Возможности социальной мобильности. Материальное благопо­лучие и социальный престиж открывают перед человеком новые воздля вертикальной мобильности, подъема по социальной лест­нице. Возможности социальной мобильности открывает и спортивная карьера в большом спорте. Для многих людей (особенно людей из низких социальных слоев) она является, чуть ли не единственным способом достижения личного успеха.

Гуманизм не отрицает общественную и любую другую карьеру, поскольку по мере достижения успехов в любой сфере, в том числе и спортивной, «будут возрастать наши надежды на то, что в решающий момент выбора в личном или общественном действии в человеке возьмёт верх лучшая сторона его натуры, возделанная гуманистическим образованием и воспитанием» [Кудишина 2005: 360].

Как мы видим, ценности спорта вполне сопоставимы с общекуль­турными ценностями и могут существовать в их контексте. Есть однако объективные мировоззренческие причины, вызывающие определенную дистанцию, конфликт спортивной субкультуры с ценностями спорта и доминирующей культурой, вызывающий приобретение контркультур­ных черт. Причины этого заключаются в проблеме гуманизации спор­тивного диалога.

Вообще гуманизм может быть представлен как концептуальная принципиально открытая форма мировоззрения, в которой устанавливаются диалоговый режим. Гуманисты всегда искали и продолжают искать свои собственные пути к разуму и сердцам своих сограждан, одним из которых является честность, искренность и открытость диалога со всеми желающими слушать, слышать и понимать другого.

Замечательный русский мыслитель, теоретик культуры и исследователь языка М.М. Бахтин когда-то хорошо сказал: «Жизнь по своей природе диалогична. Жить – значит участвовать в диалоге: воп­рошать, внимать, ответствовать, согла­шаться и т.п. В этом диалоге человек уча­ствует весь и  в сею жизнью: глазами, губа­ми, руками, душой, духом, всем телом, по­ступками. Он вкладывает всего себя в сло­во, и это слово входит в диалогическую ткань человеческой жизни...» [Бахтин 1986: 337]. Действительно, д иалог пронизывает всю нашу жизнь, являясь основной формой человеческого общения.

Традиционно диалог определяется как «одна из форм речи, при которой каждое высказывание прямо адресуется собеседнику и оказывается ограниченным непосредственной тематикой разговора» [Ахманова 1966: 132]. Но понятие диалога обусловлено не только рамками речевого взаимодействия. Диалог не ограничивается общением людей друг с другом, а служит средством обмена культурной, социальной, политической. экономической и другой информацией, которая в условиях глобализации общества все более и более приобретает межнациональный, межэтнический характер. В связи с расширением границ межличностного общения диалог представляется нам, с одной стороны, несомненным фактором формирования национальной идентичности, а с другой – важным условием межкультурного взаимодействия, которое в современном поликультурном мире «становится наиболее проблемной сферой политической и общественной жизни» [Колобова 2010: 153].

Экс-генеральный секретарь Организации Объединенных Наций Кофи Аннан в одном из своих обращений под названием «Диалог культур и цивилизаций в оценке руководителей ООН» утверждает, что «диалог между цивилизациями… может разрастаться и приносить плоды во всех сферах человеческой деятельности» [Аннан 2010: 10]. Но это произойдет только тогда, когда человечество поймет, что «многообразие человеческих культур следует всячески приветствовать» и не бояться тех, «кто не похож на нас» [там же]. «В самом деле, - продолжает он, - мало кто из нас может утверждать сегодня, что принадлежит исключительно к какой-то одной цивилизации. Скорее, мы как никогда прежде понимаем, что являемся продуктами многих культур и побуждений, что наша сила – в соединении знакомого с неизвестным; и что стремление к исключительной, обращенной в самое себя, цивилизации обречено» [Аннан 2010: 11]. Трудно не согласиться с данной мыслью известного политического деятеля – особенно сейчас, когда в современном обществе сильным сдерживающим фактором культурного взаимодействия является межэтническое напряжение, приводящее к частым межэтническим конфликтам. Разделение людей на «ваших» и «наших» приводит к тому, что диалог между культурами осложняется, границы межкультурного общения сужаются.

В качестве примиряющего фактора, предупреждающего возникновение войн и конфликтов, который сможет снять напряженность, создать обстановку доверия и взаимного уважения, и выступает диалог культур, предполагающий объединение разных народов и цивилизаций на основе общих духовных ценностей, в том числе и на основе олимпийских идеалов.

Современный спорт, по мысли А.Г. Егорова, – это «особый тип агонистических (от греч. «агон» - конкурс) диалогических отношений. Спортивное соревнование – это поле реализации едва ли не всего спектра социальных взаимодействий, носителями которых выступают борющиеся стороны, а спортивный статус есть, в силу того, и статус страны, нации, социальной системы, идеологии» [Егоров, Захаров 2006: 9].

Диалог - это коммуникация равных. Однако, как отмечают А.Г. Егоров и М.А. Захаров, «ситуация в современном спорте такова, что для него свойственна интенция на не­пременное разрушение равенства. В качестве иллюстрации можно рас­сматривать ситуацию с применением допингов. Несмотря на то, что стимулирующие средства весьма опасны для здоровья и по своей сути противоположны идеалам спорта, предполагающим здоровую, гармо­нично развитую телесность и духовность, спортсмены идут на риск. Причина - возможность компенсации (материальной, социально-престижной, идеологической) за ущерб, нанесенной здоровью и психи­ке. Особенно это актуально в тех случаях, когда в какой-либо из сфер социальной коммуникации реальный диалог отсутствует вследствие не­равенства партнеров или их открытого силового противоборства, со­провождающегося насилием. Тогда спортивный диалог используется как средство компенсации нереализовавшихся надежд одной из кон­фликтующих сторон» [Егоров, Захаров 2006: 80]. Исходя из данного мнения, можно сделать вывод, что в современном спорте на первый план вы­двигается не диалог, сотрудничество, а технология достижения ре­зультата. Вместо диалогического, гуманистического мышления в спорте (особенно в спорте высших достижений) утверждается технократический стиль мышления.

Таким образом, диалог как гуманистическая ценность спорта есть вместе с тем и вечная его проблема. Сохранить диалог в спорте – задача гуманистического движения: спорт для человека, а не человек для спорта. Диалог является также критерием гуманности спорта: спорт гуманен настолько, насколько он диалогичен.

«Диалогичность» спорта в контексте олимпийского движения напрямую связана с его миротворческой функцией. Вспомним заключительные строки кубертеновской «Оды спорту»:

«О СПОРТ! ТЫ – МИР! Ты устанавливаешь хорошие, добрые, дружественные отношения между народами. Ты – согласие. Ты сближаешь людей, жаждущих единства. Ты учишь разноязыкую, разноплеменную молодежь уважать друг друга. Ты – источник благородного, мирного, дружеского соревнования. Ты собираешь молодость – наше будущее, нашу надежду – под свои мирные знамена. О спорт! Ты – мир!» [Кубертен 1987].

Как мы помним, еще в Древней Греции, где во время проведения олимпийских игр объявляли всеобщее перемирие, миротворческая роль спорта достигла кульминации. Как мы уже не раз отмечали, в конце XX – начале XXI вв. человечество столкнулось с комплексом проблем, ставящих под вопрос само его существование. Войны, локальные конфликты, вооруженные столкновения привели к тому, что мир, лишенный взаимопонимания, раскололся надвое. На наш взгляд, именно олимпийское движение может стать главным рычагом построения единого человеческого сообщества, стать основой долговечного развития человечества.

Но тем не менее может возникнуть следующий вопрос: содействует ли спорт реализации таких фундаментальных гуманистических ценностей, как мир, дружба, взаимопонимание, взаимное уважение, толерантность, ненасилие и др.? Многие исследователи считают, что олимпийский спорт способен выполнять, действительно выполнял и выполняет в настоящее время миротворческую функцию. Так, В.И. Столяров отмечает: «Способность спорта выполнять миротворческую функцию в социальных отношениях, прежде всего, означает, что спортивные соревнования и контакты могут содействовать и действительно содействуют формированию таких общих убеждений, взглядов и образцов поведения, которые вызывают чувство взаимного уважения, симпатии, снимают отчужденность, способствуют взаимодействию, укреплению социальных связей, преодолению межкультурных барьеров» [Столяров 2005: 17].

По мнению В.С. Гусаковой, «функция содействия спорта в сохранении мира на Земле связана, прежде всего, с особенностями спортивного соревнования как соперничества в искусственно созданных, условных, гуманных ситуациях. Такой характер этого соревнования определяет эмоциональность, удовольствие, непринужденный характер действий, свободное самораскрытие тех, кто принимает в нем участие. А все это, в свою очередь, содействует их сближению, даже если они жители стран, имеющих различное государственное устройство, общественный строй и т.д. Участие в совместных тренировках и соревнованиях при определенных обстоятельствах порождает у самых разных людей сильное чувство общности, дружбы, товарищества, сотрудничества и принадлежности к коллективу» [Гусакова 2011: 3].

Предпосылкой международного взаимопонимания и уважения является знакомство народов разных стран друг с другом. Известно высказывание по этому поводу основателя современного олимпийского движения Кубертена: «Требовать от народов, чтобы они любили друг друга, является одним из видов ребячества. Требовать от них уважения друг к другу не является ни в коем случае утопией: но чтобы уважать друг друга, необходимо сначала познакомиться друг с другом». А для того, чтобы разные народы и нации могли познакомиться друг с другом, они должны встречаться между собой и учиться видеть хотя бы частично культурные своеобразия партнера, различия в манере держать себя и т.д. Только таким образом, возможно, избежать преувеличенного этноцентризма, когда на все и на всех смотрят через однотонные очки собственной культуры, родины [Столяров 1998].

И в этом плане потенциал олимпийского движения огромен, поскольку он может значительно содействовать организации такого рода встреч, выступает как институт встречи. Олимпийский спорт предполагает стремление спортсменов к постоянному превышению полученных результатов и сравнению их с достижениями других лиц – независимо от того, в какой стране или регионе они проживают. Поэтому олимпизм, как никакая другая культурная деятельность, нуждается в мирном разрешении конфликтов. А они играют важную миротворческую роль в международных отношениях.

Итак, Олимпийское движение являет собой одно из ярчайших проявлений глобализации, и в первую очередь благодаря символическому объединению наций в Играх. Но основная ценность олимпийского движения состоит не в том, что олимпийский факел выковывает победу, что дух соперни