Основные подходы к определению статуса сравнительного правоведения

В истории сравнительного правоведения в силу целого ряда причин существовали раз­личные подходы к определению его статуса. На сегодняшний день сложилось несколько точек зрения по данному вопросу, но они ко­леблются между двумя противоположными позициями: 1) позиция, отводящая сравнительному правоведению роль просто метода, 2) позиция, признающая сравнительное правоведение наукой. При этом, во-первых, из сторонников второй подними почт никто но отрицает существования сравнительно-правового мето­да в качестве особого способа познания, во- вторых, асе - как сторонники первой позиции, так и второй - единогласно считают сравни­тельное правоведение самостоятельной учеб­ной (академической - в англо-американской традиции) дисциплиной.

Рассмотрим каждую из упомянутых по­зиции.

Примерами первой из них могут служить мнения таких известных компаративистов, как Э. Паттерсон, Ф. Поллок, X. Гаттеридж, С. Попеску, 3. Петери, С. Зивс, В. Казимирчук, К. Осакве и др. Эти ученые (их зачастую назы­вают «методистами»), отводя сравнительному правоведению роль простого метода, при­меняемого различными отраслями правовой науки, отрицают самостоятельность сравни­тельного правоведения как науки. Мотивы при этом самые разные.

На основе анализа соответствующей лите­ратуры можно прийти к выводу, что научный статус сравнительного правоведения подвергается сомнению главным образом на основе следующих доводов.

Во-первых, в качестве основного аргумен­та выдвигается положение о том, что якобы нет обособленного предмета изучения; в каче­стве такового могло бы выступать сравнитель­ное право, но оно не является обособленной совокупностью правовых норм, т.е. отрас­лью права; с применением сравнительно-правового метода исследуются правовые яв­ления, составляющие предмет других право­вых дисциплин.

Во-вторых, самостоятельный научный ста­тус сравнительного правоведения опроверга­ется применимостью сравнительно-правового метода для исследований в абсолютном боль­шинстве отраслей правовой науки; утвержда­ется, что сравнительный метод, применяемый во всех отраслях правового знания, не являет­ся специфичным для сравнительного правове­дения¹, поэтому сравнительное правоведение есть не что иное, как все правовые науки, в ко­торых используется сравнительно-правовой метод. Среди представителей такого подхода существует также опасение от излишнего ду­блирования в правовых науках.

В-третьих, некоторые ученые-компара­тивисты считают, что сравнительное правове­дение опирается лишь на один метод позна­ния - сравнительный, а один метод неспосо­бен охватить все изучаемое явление и поэтому не может конструировать науку. «Попытки построить юридические дисциплины на осно­ве одного применяемого метода исследования привели бы к тяжелым и неудовлетворитель­ным последствиям»³.

В-четвертых, научный характер срав­нительного правоведения подвергается со­мнению еще и на том основании, что якобы сравнительный метод не дает нового знания. Считается, что в правоведении, как и в других общественных науках, «сравнение может при­меняться лишь в отношении известных при­знаков известных явлений/ а основанные на нем дальнейшие выводы служат лишь клас­сификации, систематизации и обобщению уже приобретенных знаний.... Применение сравнительного метода служит только по­полнению знаний, приобретенных другими средствами; оно способно лишь дополнить, осветить под новым углом зрения наши зна­ния о сущности изучаемых явлений»⁴. Соглас­но другому мнению, нельзя «рассматривать сравнение как метод познания сущностных, глубинных сторон исследуемого». Тем са­мым утверждается вторичная, производная природа знаний получаемых при помощи сравнительно-правового метода.

В истории сравнительного правоведения существовали и другие мотивы отрицания сравнительного правоведения как самостоя­тельной науки. В частности, некоторых испугала претензия создать при помощи срав­нительного метода путем сравнения право­вых систем единого мирового права. Однако в настоящее время мнение об использовании сравнительно-правового метода для создания мирового права перестало быть актуальным. Что касается остальных аргументов, к сожале­нию, они до сих пор не стали предметом спе­циального критического анализа и остаются не опровергнутыми.

Теперь обратимся ко второй позиции.

Внутри второй позиции мнения раздели­лись, и на сегодняшний день сложилось не­сколько взглядов.

Широкое распространение получило мне­ние, согласно которому сравнительное пра­воведение рассматривается как самостоятель­ная («чистая») наука, автономная отрасль пра­вовой науки. Эта точка зрения разделяется едва ли не большинством юристов-компаративистов постсоветского пространства и некоторыми за­рубежными учеными прошлого и современно­сти (Р. Салейль, Э. Ламбер, Э. Рабель, М. Ансель, Л. Консгантинеску, К Цвайгерт, X. Кётц, М. Бог­дан и др.).

Согласно другому взгляду, сравнительное правоведение по своему содержанию явля­ется методологической наукой. В частности, по мнению А. Тилле, сравнительное право­ведение должно рассматриваться одновре­менно и как метод, и как наука: как метод, ис­пользуемый «всеми юридическими науками, историко-теоретическими и отраслевыми»⁸; как наука, составляющая часть правовой методологии⁹ и общей теории государства и права¹⁰. Как методологическая наука «срав­нительное правоведение представляет собой теорию применения сравнительного метода к феноменам государства и права. Своим пред­метом она имеет установление объектов срав­нения, соотношение с другими методами, со­циологическими в частности, и т.д.».

Третьи совершенно узко трактуя сравни­тельное правоведение, считают его вспомога­тельной научной дисциплиной, но при этом видят его в составе общей теории права за­частую как раздел под названием «Основные правовые системы современности». Такая позиция характерна для некоторых ученых постсоветского пространства. На мой взгляд, при этом автономный статус сравнительного правоведения, поддерживаемый на словах, фактически отрицается.

Подытоживая все вышеизложенное, сле­дует подчеркнуть, что участники дискуссий по обсуждаемой проблеме зачастую доволь­ствуются лишь общими рассуждениями.

Не отличается особой обоснованностью также позиция тех ученых, которые рассматривают сравнительное правоведение как относитель­но самостоятельную науку: и для них харак­терны расплывчатость и сомнительность. Они не могли выдвинуть серьезных аргументов в обоснование статуса сравнительного правове­дения как самостоятельной науки и контрар­гументов в опровержение доводов противопо­ложной позиции. В этой связи симптоматич­ной является позиция английского компара­тивиста М. Богдана, который хотя и признает научный характер исследований, проводимых в области сравнительного правоведения, но в то же время задается вопросом о том, что может ли сравнительное правоведение толь­ко на этой основе рассматриваться как само­стоятельная наука. Между тем справедливым представляется замечание автора о том, что до сих пор «нет общепринятого критерия, кото­рый именно конституирует самостоятельную область научного исследования. Как и нет чет­кого размежевания сложившихся традицион­ных правовых дисциплин; границы, вместо того, обычно устанавливают, руководствуясь практическими соображениями которые, кроме того, часто еще большей мерой зависят от дидактических, чем научных или теорети­ческих начал»¹².

В силу сказанного и возникают вопросы, ожидающие своего ответа: действительно, имеются ли достаточные основания для соз­дания особой науки - сравнительного право­ведения? Что должно лежать в основе раз­граничения различных правовых дисциплин: практические потребности, академические (педагогические), научные (теоретические) или какие-то иные соображения? Существу­ют ли критерии, благодаря которым мы смо­жем определить статус сравнительного право­ведения как самостоятельной науки?

Итак, дальнейшей задачей является поиск ответов на эти вопросы.