Содержание книги Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь FAQ Написать работу КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Отличная книга / Ужасный фильм
В Золотой Век Голливуда в ходу было такое выражение: «Из отличных книг получаются ужасные фильмы, а из ужасных книг — отличные сценарии». Если персонажи решают сложные нравственные проблемы или осознают что-то, если мы не можем увидеть или услышать их проблемы, то сюжет фильма кажется простым, скучным, а герои — бездействующими. Все, что делает книгу интересной, происходит в голове персонажа! Поэтому, когда будете выбирать книгу для экранизации, обратите внимание на конфликт, на изменение персонажа. Все это должно иметь хорошее визуальное выражение. Рассказ об алкоголике, который каждый день борется с собой, может быть историей постоянного конфликта: вот он проходит мимо бара, куда раньше постоянно заходил по пути на работу, вот официант спрашивает его, не желает ли он заказать коктейль. Да, ему живется очень сложно, но эта битва — внутренняя. Основной конфликт этой истории протекает внутри героя — там, куда мы заглянуть не можем. Единственный способ показать нам это — экспозиция. Да, один персонаж может рассказать другому, что он думает. Но первое правило кино — показывай, а не рассказывай. Если нельзя рассказать историю с помощью изображения и звука — то лучше ее рассказать в другой форме. Значит ли это, что все киноистории поверхностные, простые и глупые? Да вовсе нет! Просто они должны иметь визуальное выражение. Вы должны научиться показывать сложные эмоциональные конфликты через… Внешние действия Мы не знаем, как себя чувствует персонаж. Приходится это показывать. Сценарист должен найти действие, выражающее эмоцию. Это просто, если эмоция — грусть и персонаж плачет. Или если эмоция — гнев и персонаж что-то крушит. Но что делать с более тонкими, сложными эмоциями и смешанными чувствами? Как показать разочарование? Подозрение? Разбитое сердце? В фильме «На север через северо-запад» Кэрри Грант подозревает, что Ева Мари Сэйнт подстроила нападение на него на кукурузном поле. Он не говорит этого, но его действия все выражают. Когда Сэйнт бежит к нему чтобы обнять, Грант ее не обнимает. Вместо этого он сжимает кулаки. Он пытается не прикасаться к ней, несмотря на ее объятия. Мы ВИДИМ, как он себя чувствует. Cцены должны иллюстрировать характер персонажа. Возможно, вам потребуется пересмотреть весь сценарий и в каждую сцену добавить действие или решение персонажа, которые показывают все необходимые эмоции. Обратите все эмоции в действия, а чувства – в визуальные подсказки. Леонид Каганов. Полезная информация для автора. Выдержки Где зарегистрировать сценарий чтобы его не украли? Нигде. Более того — это не нужно, поскольку воровство текстов практически не встречается. Мир ломится от непризнанных гениев, которые мечтают напечатать свой текст, публикация чужого текста под собственным именем не успокоит их самолюбия, не принесет денег, а обман раскроется сразу же по выходе из типографии. Поэтому кражи текста боятся лишь самые неопытные авторы, чьи тексты и даром никому не нужны. А вот песню, музыку, сценарий или рекламный ролик следует регистрировать в РАО — Российском авторском обществе. РАО ведает распределением гонораров. Например, если вашу песню прокрутили по радио, то в РАО отчисляется рубль-другой, независимо от того, зарегистрированы авторы там или нет, поэтому имеет смысл зарегистрироваться обязательно. Внимание! РАО — штука серьезная, только для профессиональных авторов и произведений с коммерческой судьбой. Там надо указывать, где впервые исполнялась ваша песня или сценарий. Если вы не знаете ответа на этот вопрос, если ваше произведение нигде в серьезном месте (радиостанции, театры, ТВ) еще не исполнялось и никаких гонораров от исполнения вы не получали — такие произведения никто не регистрирует, поскольку РАО занимается не регистрацией всего, что создано, а контролем за авторскими гонорарами от использования произведения. Но если вы все равно панически боитесь, что ваш текст украдут, есть очень хороший способ. Распечатайте текст, поставьте на каждом листе дату и свою подпись, и отправьте его самому себе заказным письмом. Полученный конверт (с почтовым штемпелем и датой) храните дома заклеенным. Если ваш текст украдут и дело дойдет до суда, конверт в суде будет вскрыт, и это явится доказательством того, что такого-то числа такого-то года вы являлись безусловным обладателем этого текста. Вряд ли вор сможет внятно объяснить, как такое могло случиться, тем более, он не сможет продемонстрировать ничего подобного для той же далекой даты. Где учат писать? Практика показывает, что лучше всего учат писать в медицинских институтах — оттуда вышли такие авторы, как Чехов, Булгаков, Лукьяненко. Неплохих писателей готовят технические вузы. Заметное число писателей получилось из военных, моряков и милиционеров. Неплохие писатели получались и из тех, кто вузов не кончал. Трудно, но все-таки есть небольшой шанс стать писателем на факультетах филологии, истории и прочих гуманитарных дисциплин — есть риск, что там из вас сделают гуманитарного специалиста, который точно знает что хорошо, что плохо, и как писать нельзя, поэтому пишет строго по канону — серо и скучно. И совершенно невозможно стать писателем в Литературном институте — за все годы своего существования он не породил ни одного хорошего писателя. Иными словами, кроме шуток, есть немало возможностей испортить в себе авторский талант, но нет такого места, где его помогли бы развить. Надо просто много работать. Если вам прислали предложение написать сценарий, а то и вовсе экранизировать вашу книгу — не торопитесь купать домашних в шампанском. Такие письма приходят очень многим авторам по несколько раз в год. Существует немало людей и фирм, которые горят желанием снять кино. Они ходят по интернету и ищут сценаристов. Помните: в 95% случаев кина не будет. Даже «Ночной дозор» вышел на экраны чуть ли не с третьей попытки экранизации. Причин тому несколько: 1) Энтузиазм. Кино — занятие на годы, а запала у энтузиастов редко хватает больше чем на месяц. Как правило, побегав с идеей кино недельку, продюсер с тем же азартом бросается создавать рок-группу, политическую партию или бизнес по разведению съедобных лягушек для дорогих ресторанов. 2) Деньги. Чудес не бывает: деньги не появятся. Продюсер надеется зря, не отдавая в этом отчета ни себе, ни — тем более — вам. Руководство не утвердит. Госбюджет не выделит. Волшебник в голубом вертолете не прилетит и не покажет. 3) Тендер. Мы для продюсера — доступная и бесплатная биомасса, которую надо заинтересовать, «замотивировать» и выжать результат. От вас потребуют бесплатно поработать: написать сценарий или план сценария или хотя бы содержательную заявку на десяти листах. То же самое потребуют еще от десятка авторов, хотя вам не доложат. Это кидалово называется «тендер». В работу как правило не идет ни один из десяти вариантов — изучив тонну руды, продюсеры придут к мысли, что это все не годится, а сценарий надо писать самим или позвать «кого-то серьезного»: у кого уже выходили фильмы и кто не согласится написать ни строчки без аванса. 4) Непонятки. Как правило, кинодеятели сами не знают чего хотят. Сегодня они бегают с идеей снимать молодежную комедию, завтра — фантастический триллер, послезавтра — детектив, а через месяц захотят экранизировать Гоголя. Все, что вы им принесете — послужит пищей для их размышлений и толчком к поиску в других направлениях. Особо махровый продюсер-самодур сперва придумывает дебильный сюжет («у нас готова идея: это будет фильм про человека-невидимку в Госдуме!») и полагает, что он совершил трудовой подвиг, остались пустяки: найти мальчика, который бы за вечер сделал сценарий. На своем столе, заваленном договорами с поставщиками ушанок и кирпичей или чем он там занимался до идеи кино, самодур уже расчистил место для будущей статуэтки Оскара. Недавно он снова пересмотрел «Шрека», «Титаник», «Криминальное чтиво» или «Кин-Дза-Дзу», и понял, что у него должно получиться в итоге. То, что напишете вы, его разочарует: оно никак не будет похоже на «Криминальное чтиво» хотя бы потому, что в «чтиве» — шикарные голоса шикарных актеров после шикарной раскрутки картины, а у вас — какие-то черненькие буковки на листах бумаги. А это, понятное дело, совсем не то, и на кино не похоже. Параллельно с терзанием сценариста продюсер наводит справки, хочет ли кто-то дать денег на фильм и сколько вообще стоит аренда павильона и камеры со штативом. Полученная смета приведет его в шок, идею проекта он отбросит и будет срывать зло на сценаристе, объяснив, что сценарист сделал все неправильно, некачественно и не вовремя, поэтому проект сорвался. Если вам дорого ваше время — не пишите ни строчки без аванса. Не верьте обещаниям «аванс выпишем в понедельник, а пока…». Объясняйте, что аванс вам необходим для работы как проверенный творческий стимул, и без него ваша тонкая творческая душа пребывает в унынии и не в состоянии связать ни слова. Денежный аванс, пусть хотя бы 50$ — отличный фильтр. Безумцы, пустомели и халявщики в ужасе закатят глаза после этой просьбы. К вопросу, сколько стоит сценарий. Если создатели фильма задумали не корпоративный DVD, а продукт для проката в кинотеатрах — стоимость сценария сегодня в России начинается от 10-15 тысяч $. Сценарий опытного сценариста, фильмы которого увидели свет, стоит 20-50 тысяч $. Лично я отправляю всех, предлагающих снимать кино, сюда: http://lleo.aha.ru/cgi-bin/scenarist. Лекция про идеи Литература — пожалуй, единственный вид труда, для которого не требуется инструментов. Плотнику нужен рубанок, электронщику — паяльник, художнику кисти, музыканту клавиши, а писателю не нужно ничего. Огрызок карандаша, замусоленный блокнот — пиши строчку за строчкой, сочиняй шедевр, который, быть может, войдет в сокровищницу литературы… Так кажется новичку. Эта внешняя легкость сбивает с толку — кажется, любой в состоянии сесть и написать такие же складные цепочки слов, как на страницах книг, которые любим с детства. Однако, это не так. Литературное произведение (пьеса, сценарий фильма, сюжет игры) подобно зданию. В здание вложено огромное количество невидимого труда, о котором никогда не догадаются ни прохожие с фотоаппаратами, ни обитатели квартир. Это: фундамент, все внутренние коммуникации, система водоснабжения, вентиляции, тщательно рассчитанная и сбалансированная система опор и перекрытий, продуманная схема крыши, замыкающей всю конструкцию… Тот, кто не имеет представления об архитектуре и строительстве, но попытается скопировать постройку по внешнему виду, сможет успешно выстроить, раскрасить и оклеить изнутри уютными обоями лишь одноэтажный сарайчик (читай: этюд, набросок, маленький рассказик). Попытка же выстроить 20-этажный дом приведет к неизбежному краху. Исправить здание, достроенное до третьего этажа, но уже начавшее шататься и трещать по швам, невозможно: проще разрушить и начать строить заново — с котлована и забивки свай… Тех самых свай, которые в готовом произведении никому не видны, о которых не знал никто, кроме строителей. А ведь законы эти существуют тысячу лет; и все старинные замки и все современные небоскребы построены хоть и из разных материалов, но по одним и тем же принципам, которые никогда не изменятся. Что это за принципы? Как спроектировать сюжет? С чего начать? Как оценить по задумке, имеет ли смысл браться за работу? Какие факты и знания понадобятся для работы, а какие будут лишними, а то и вредными? Как прикинуть смету — количество труда, сил и идей, которые понадобятся в процессе написания? Что должно быть полностью готово и спроектировано перед началом основных работ? Как расчистить площадку от лишнего? Какие сваи необходимо забить прежде всего? Как сделать, чтобы конструкция сама тянулась вверх, а блоки укладывались легко и ровно? К сожалению, ответов на эти вопросы не найти, перелистывая страницы любимых книг: мы никогда не узнаем, какая работа шла в голове автора, пока он складывал буквы в слова, слова в предложения, а предложения — в абзацы, которые кажутся нам сегодня такими простыми и легкими. Я не учитель, не классик и не гуру, я просто один из тех парней, кто занимается литературой уже десять лет. За это время мне удалось кое в чем разобраться, что-то понять для себя — главным образом на собственных ошибках, которые теперь весело вспомнить. Но если бы кто-то объяснил мне эти вещи десять лет назад, я, быть может, не наступил бы на все те грабли, что подстерегают каждого, кто осваивает профессию литератора. Я расскажу то, что знаю: о чем догадался сам, что узнал от коллег, прочел у критиков, услышал на семинарах Литинститута и открыл для себя в зарубежных учебниках и методичках для сценаристов. Все, о чем здесь пойдет речь, исключительно мое личное мнение. Проще говоря, я расскажу о своих собственных ошибках и тех уроках, которые извлек для себя. Мои первые ошибки Как любой неискушенный читатель книг, я полагал, что основная работа писателя — кропотливо складывать слова в строчки в том же порядке, в каком я их читаю. В крайнем случае, — думал я, — писатель пишет в другом порядке: какую-то главу раньше, а какую-то дописывает потом. В самом крайнем случае он комкает листы и переписывает заново те места, которые ему показались неудачны. В любом случае я представлял себе работу писателя именно так: человек сидит за столом и пишет буква за буквой текст книги. Возможно, виновато в том само слово «писатель» («writer»), а если бы эту профессию называли старомодно «сочинитель», я бы понял кое-что раньше. Но я этого не понимал, и, начиная свои литературные упражнения, принимался писать «большие книги» трижды: в 11 лет, в 21 год и в 26 лет. И каждый раз это оканчивалось неудачей: я садился за стол строку за строкой расписывать первую главу (в последний раз удалось за несколько месяцев написать аж треть романа — он похоронен в дальней папке), после чего упирался в тупик, когда писать становилось мучительно не о чем. И что самое ужасное: не хотелось. Это тот самый творческий кризис, когда еще теоретически можно включить фантазию и навалять кучу приключений, но делать это уже абсолютно не хочется, потому что получающаяся в итоге унылая каша совсем не похожа на ту великую книгу, которой ты собирался осчастливить человечество. У меня было несколько гипотез, почему мои попытки оканчивались неудачей, но ни одна из них не подтвердилась. Тогда я бросил большую форму и несколько лет писал только рассказы. И тут кое-что стало проясняться. Оказалось, что недостатка в идеях у меня, в общем-то, нет — их можно брать отовсюду, а иногда они даже снятся. Идеи были одна заманчивее другой, но почему-то из одних идей получались рассказы, а другие навсегда падали в ящик письменного стола. Почему? По каким закономерностям? Перечислю несколько идей из тех, что я придумывал 10 лет назад — в 1997-1999 годах. Попытайтесь найти закономерность: 1) Удача. Рассказ о студенте, который хоть и умер, но все равно вынужден закончить в мире свои дела, работу, сдать учебники… Получился достаточно сильный рассказ («Нежилец»). 2) Неудача. Рассказ о загадочном одноэтажном доме, внутри которого бесконечная лестница, ведущая вверх и вниз: поднимаясь этажом выше, можно выйти в мир из точно такого же дома, только в завтрашнем дне, и так далее, и вниз можно опуститься в бесконечное прошлое. Идея была прекрасная, я даже рассказал о ней Лукьяненко, и он одобрил. Я написал начало рассказа, после чего работа застопорилась навсегда. 3) Удача. Рассказ о друзьях, которые получили в руки мистическое оружие — достаточно показать кукиш любому человеку, и с ним случится какое-то несчастье, причем, сила оружия от этого растет, и беда каждой новой жертвы больше. Рассказ написался легко («Город Антарктида»). 4) Неудача. Рассказ о небольшом устройстве, внутри которого появляется наша Земля размером с футбольный мяч, и с ней можно сделать что угодно, а эти ужасные катастрофы будут одновременно происходить над твоей головой. Идея была интересная, но работа над рассказом катастрофически застопорилась. Лишь спустя лет 10 я написал повесть «Черная кровь Трансильвании». 5) Удача. Рассказ о людях, которые пытаются прожить свой последний день, точно зная, что Земля через сутки погибнет в неотвратимом космическом катаклизме. Рассказ написался быстро и уверенно («До рассвета»). 6) Неудача. Рассказ о глазах, которые видят мир в звуковых волнах вместо световых. Идея была удивительно захватывающей: ведь звуки отражаются от предметов, проходят стены насквозь, звуки можно издавать самому, «освещая» себе путь как фонариком… Рассказ лег в дальнюю папку на 10 лет, и только потом превратился в повесть «УХО». Внимательный читатель уже заметил принцип, по которому одни идеи становились мотором, который быстро и успешно двигал вперед работу, а другие идеи (куда более интересные) превращались в неподъемный камень, который тянул работу на дно. Увы, сам я этих законов долго понять не мог, и вместо этого пытался выработать интуицию, которая помогала мне свести ошибки к минимуму. Прошло десять лет, и ответ оказался на удивление прост, его я прочел в одной книжке для американских сценаристов. Там было написано: идея любого фильма (напомню, это был учебник для сценаристов) должна выражаться одной фразой-формулой: «ЭТО ИСТОРИЯ О ПЕРСОНАЖЕ, КОТОРЫЙ…» История о персонаже, который… Как ни странно, это все объясняло. Фантастический орган зрения, интересный прибор, лестница сквозь время — все это не могло стать идеей литературного произведения. Это могло быть гвоздем, на который удастся (или не удастся) подвесить какую-нибудь сюжетную идею, но это никак не сама идея! Просто потому, что эти штуки — всего лишь объекты. У них нет конфликта, у них нет поведения, они лишены жизни во времени, описать их чудесную суть можно одним абзацем, после чего говорить станет не о чем. Они — двумерны и пригодны лишь для тех видов искусства, где нет работы со временем. Например, в живописи: художник сможет красиво нарисовать лестницу или вечный двигатель. Но эта застывшая картинка не оживет, и кино (картина, протяженная во времени) не получится. В основе сюжета должны лежать не объекты, а субъекты — существа, двигающиеся вперед по шкале времени. Любая история о героях, чьи особенности и конфликты заставляют их что-то делать, — она четырехмерна, пока героям есть что делать. Чем ярче сюжетная интрига и образы персонажей, тем быстрее и охотнее идет работа над текстом, который «протягивает» их судьбы через пространство времени! Чем больше интересных ситуаций, конфликтов и столкновений мотивов сулит идея — тем она удачнее. Но для этого надо, чтобы идея была перспективна с точки зрения человеческих конфликтов. Насколько идея позволит столкнуть разные мотивы персонажей? Насколько эти конфликты могут оказаться любопытны, поучительны и разнообразны? Люди, пытающиеся прожить последний день перед концом света (столкновением Земли со звездой) — это очень перспективная сюжетная идея, построенная на довольно унылом фантастическом допущении. А вот лестница времени, ведущая из прошлого в будущее, — это яркое фантастическое допущение без какой-либо идеи. Кто герой? Чего он хочет? Зачем он идет в будущее или прошлое? Кто и как пользуется этой лестницей? Интересного ответа на эти вопросы я до сих пор не смог найти, а все, что удалось придумать, оказалось вовсе не таким интересным и не заслуживало трудов по реализации. Вам нужна эта идея? Сможете придумать интересный сюжет? Пожалуйста, забирайте. Удачнее сложилась ситуация с глазом, который видит мир в звуковых волнах. Понадобилось десять лет, чтобы я прекратил обдумывать, смаковать и обсуждать с физиками подробности технической задумки, так увлекавшей меня, и начал, черт побери, думать о сюжетной интриге. Кто герой? Как он использует свой дар? Как теперь меняются его отношения с друзьями, коллегами, начальством, любимой девушкой? К чему это приведет его в итоге? Мне удалось придумать героя, который входит в сюжет со своими проблемами, потом решает их, получив в дар новое зрение, после чего возможность видеть то, что другие не видят, начинает его так тяготить, что он добровольно отказывается от этого дара, имея все шансы остаться слепым (но я героя пожалел). То же самое и в других случаях. Миниатюрный беззащитный земной шар внутри волшебного прибора тоже стал повестью лишь после того, как я придумал ярких героев из туристического замка в горах современной Румынии, чей мир, отношения, работу, любовь нарушила современная локальная война с ее грязью, ложью, туризмом, журналистами, интернетом и мобильниками. Эти сюжетные конструкции оказались достаточно прочными, чтобы на них можно было выстроить повествование, и техническая придумка стала удачной декорацией, а не центром внимания. Как я потом убедился, это и есть основной критерий удачного сюжета: отход технической идеи на второй план по сравнению с идеей сюжетной. Пропеллер на спине, который позволяет человеку летать, — это не сюжет. Необходимо придумать увлекательную историю про одинокого Малыша с недостатком родительского внимания, которому очень нужен тайный выдуманный друг, и Карлсона — капризного проказника с мотором. Вот тогда родится сюжет, в котором станет уже не важно, что это был за пропеллер и как устроен мотор — встраивался через позвоночник в кишечник или это просто коробка, пришитая сзади к штанам. И если бы Карлсон не умел летать, а просто ловко ползал по стенам, это бы сделало книгу не сильно скучнее, потому что ее центральная конструкция почти не связана с мотором. План литературной работы Осталось рассказать о плане работы. Здесь нет четкой последовательности, потому что одно может придуматься раньше, другое позже. Интересный герой может породить идею, интересная идея — сюжет с героями, интересная философская или социальная проблема подскажет, какую выбрать идею и каких к ней подобрать героев. Однако каждый из этих пунктов необходим. Сюжетная интрига. Я специально уже не использую слово «идея» — как мы выяснили, идеи недостаточно. Сюжетная интрига — это «история о персонаже, который…». Сюжетная интрига должна будить воображение и вызывать желание сразу придумывать многочисленные сценки и эпизоды, представляя, как с такой проблемой и в такой ситуации могут развиваться взаимоотношения героя с окружающими. Например: история о человеке, который просыпается каждое утро в одном и том же дне 2 февраля… Или: история о честном следователе вселенской прокуратуры майоре Богдамире, которому космические бандиты специальным прибором пытались стереть память, но по ошибке стерли совесть…
Похожие статьи вашей тематики
|
||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-04-06; просмотров: 493; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 35.173.48.18 (0.015 с.) |