А. Тоффлер о цивилизации будущего

Предсказывать будущее — занятие чрезвычайно сложное и ответст­венное. Недаром прогнозы сравнивают с гаданием, где вероятность реализации весьма проблематична. И тем не менее человеку свойст­венно стремление представить будущее, приблизительно очертить его контуры, определить стратегию поведения и действия.

Хронологически время нейтрально, но оно наполняется смыслом и значением благодаря исторической деятельности человека. Рубеж веков всегда ассоциируется с переменами. Ученые высказывают не­мало идей относительно будущего, стремясь предвидеть траектории развития.

Именно поэтому столь интересна футурологическая концепция культуры американского социолога, культуролога и публициста Ал-вина Тоффлера.

О жизни и деятельности

Его имя и труды приобрели широкую известность в 70-е гг. XX в. Высказанные им прогнозы о будущем развитии культуры и цивили­зации во многом уже подтвердились, а его книги вошли в число бест­селлеров, переведены на многие языки мира, в том числе и русский. Футурологическая концепция А. Тоффлера включена в энциклопе­дии и словари,

Алвин Тоффлер родился в Нью-Йорке 4 октября 1928 г. Окончил Нью-Йоркский университет, в 1957-1959 гг. работал корреспонден­том ряда газет, затем (1959-1961) — редактором журнала «Форчун». Уже в 1960-е гг. он становится известным в США своими острыми и яркими публикациями.

В 1965-1967 гг. Тоффлер работал в Новой школе социальных ис­следований и в других научных центрах США. В 1965 г. он становит­ся профессором Корнелльского университета, консультантом ряда правительственных учреждений.

Его привлекают проблемы социальных последствий научно-тех­нической революции, создания искусственного интеллекта и распро­странения компьютеров. Американская фирма IBM по производст­ву компьютеров заказывает ему в 1961 г. иссле­дование о влиянии компьютеризации на сферу труда «белых воротничков», и его прогнозы ши­роко обсуждаются в прессе.

В 1964 г. выходит книга Тоффлера «Потре­бители культурных ценностей», посвященная со­циологии культуры, и его имя становится попу­лярным. Его приглашают для чтения лекций в ведущие университеты США.

В 1970 г. он публикует первую книгу — «Фу-турошок», а затем две другие, связанные с пер­вой общей концепцией и проблемами: «Эко-спазм» (1975) и «Третья волна» -(1980)¹. В последующие годы Тоффлер пишет книгу «Пред­посылки и прогнозы» (1984), в которой обращает внимание прави­тельства на необходимость предвидения наиболее фундаментальных сдвигов в изменении тенденций развития культуры и цивилизации.

В монографии «Метаморфозы власти: знание, богатство и сила на пороге XXI века» (2003) он прогнозирует возможности возникнове­ния нового социального порядка на предстоящем супериндустриаль­ном этапе развития цивилизации. Он подчеркивает перспективность прогноза на основе методологических положений синергетики как науки о самоорганизующихся системах. Будущее складывается не на основе одного, хотя и важного фактора, каким является технический прогресс, а как результат множества взаимосвязанных процессов и не­равновесных состояний.

Свою теорию А. Тоффлер называет «практопией», или практиче­ской утопией, в отличие от идеализированных утопий или мрачных прогнозов, которыми наполнена история общественной мысли. Он придает значение реальностям сегодняшнего дня и делает во многом убедительную попытку представить их последствия в будущем.

Достоинством книг А. Тоффлера является их непосредственное обращение к переживаниям и опасениям современного человека.

Будем ждать новых книг А. Тоффлера.

¹ Тоффлер А. Футурошок. М., 1993; Его же. Футурошок. СПб., 1997; Его же. Эко-спазм. М, 1976; Его же. Метаморфозы власти: знание, богатство и сила на пороге XXI века. М., 2003; Его же. Третья волна. М., 1999.

Волны цивилизаций

В книге «Третья волна» Тоффлер отмечает, что исторический про­цесс развития цивилизации проходит ряд этапов, которые, подобно волнам, накатываются и накрывают друг друга, порождая противо­речия, конфликты, трудности и проблемы адаптации человека к но­вым условиям.

**• «Первая волна» —это исторический тип аграрной цивилизации, когда: основой всей жизнедеятельности была обработка земли.

%•■' ■•■«■•■•■•■•■■■■■•и* т • ■•••■•■•■•■а а•а»аамя*• •• ■ а а ■ в • в *■ • а •■ •■ •«■ «•»••• в ■ а ■к• в а ва■•■•■•а■ ■■■•■ *rf

Первоначальный смысл слова «культура» означал «возделывание земли» и все с этим связанное: правила обработки, использование угодий, время посева и уборки урожая, способы хранения продуктов и приготовления пищи, возникшие на этой основе ритуалы, обряды и обычаи, приметы и символы, мифы и легенды.

Именно аграрная цивилизация заложила основы всей современ-' ной культуры большинства народов. Исключение составляют этни­ческие общности, для которых существенную роль играли рыбный промысел, охота или скотоводство.

Аграрная цивилизация была самой длительной в истории, про­должалась вплоть до XVI—XVII столетий. Для данной стадии ха­рактерны примитивность орудий труда и медленный темп перемен в социальной и личной жизни человека. Крестьяне были основным со­словием, их труд продолжался от зари до зари, подчиняя время се­зонным ритмам и погодным условиям. Передача культурных ценно­стей и достижений осуществлялась непосредственно от поколения к поколению и сводилась к традиционной народной культуре. Близость к природе, устойчивость родственных связей, сосредоточенность в сельской местности способствовали устойчивости человеческих от­ношений и культуры.

«Вторая волна» — индустриальная цивилизация. Она начинается с воз­никновения промышленной революции в странах Европы, постепенно охватывая другие регионы, и продолжается до сих пор, вытесняя тра­диции и привычки аграрной стадии.,

Происходит концентрация промышленного производства на круп­ных предприятиях, массовый рост городов, увеличение потребления товаров, возникновение новых социальных слоев и типа культуры. На смену сезонному ритму приходит рабочий день «по свистку», по­являются новые проблемы оплаты труда, прав человека, социальной

защиты, организации досуга. Распространение урбанизации ведет к новому типу городского образа жизни, порождая впоследствии эко­логический кризис, перепроизводство и стандарты массовой куль­туры. Индустриальная цивилизация основывается на концентрации и специализации производства, сосредоточении в крупных городах и превращении их в мегаполисы. Централизация управления, подчи­нение власти сверхдержавам, быстрое распространение индустри­альных технологий, образования и средств массовой информации — типичные признаки индустриального общества.

Но постепенно индустриальная цивилизация исчерпала свои воз­можности и подвела общество к кризисной черте. Свидетельством тому служат агрессивные войны, разрушение природы, стандартиза­ция стиля жизни, вкусов и потребностей. Кризис охватывает все сферы индустриального общества: национальные государства, эко­номику и финансовую систему, социальные и политические инсти­туты, духовные ценности и образ жизни. Технократический принцип хозяйственной деятельности наносит непоправимый ущерб природе, вызывая экологические разрушения.

«Старая механическая синхронизация, — пишет Тоффлер, — служившая символом "второй волны", уходит в прошлое. Мы все дальше удаляемся от общества безликих, лишенных индивидуальности гуманоидов и движем­ся к обществу, для которого будут характерны множественность жизнен­ных стилей, обладающих более ярко выраженной индивидуальностью»¹.

Развитие общества приблизилось к новому этапу цивилизации.

«Третья волна» — эра информационной, электронной цивилизации, соединившей преимущества технического прогресса с возрастанием роли гуманизма реального человека и его потребностей..

Как отмечает Тоффлер, многое в ней противоречит старой тради­ционной индустриальной цивилизации. Это одновременно и в выс­шей степени технически развитая, и вместе с тем антииндустриаль­ная цивилизация.

Общество «третьег! волны» возникает на основе трансформации, перемены самого «кода цивилизации». Это означает, что все 6 пара­метров индустриального общества меняются на противоположные:

1) стандартизация заменяется многообразием стилей и форм;

2) централизация власти сменяется многополярностью;

¹ Тоффлер А. Третья волна. С. 92.

3) синхронизация индустриального труда — скользящим графиком;

4) тиражирование массовых образцов — уникальностью индивиду­альных моделей;

5) концентрация производства на заводах заменяется «минимизаци­ей» производства, возникновением «электронных коттеджей»;

6) вместо узкой специализации — широкая интеграция, дающая воз­можность переключения на новый вид деятельности.

Данные изменения затрагивают не только сферу экономики и тех­ники, как это предполагают некоторые. Они охватывают техносферу: энергетику, производство, распределение; социосферу: социальные и политические институты, структуры власти; инфосферу: системы ценностей, социальной коммуникации и информации.

Новый этап означает изменение стиля и образа жизни. Возникает новый вид собственности — на информацию.

Контроль в сфере принятия решений осуществляет тот, кто вла-, деет информацией. Борьба за источники информации, техническое совершенствование компьютеров определяют драматургию социаль­ного и культурного развития.

Шок от встречи с будущим

В центре футурологической концепции Тоффлера —проблема соот­ношения скорости перемен в социальной и культурной жизни и сте­пени адаптации к ним человека. Необходим баланс не только между масштабами перемен и скоростью их распространения, но и возмож­ностью человека приспособиться к ним, преодолеть страх от встречи с будущим.

Несоответствие между ними неуклонно растет и влечет за собой «футурошок» (именно так назвал свою книгу Тоффлер). В отличие от других авторов, строивших концепции будущего на основе про­шлого, Тоффлер «переворачивает» зеркало времени, дабы использо­вать будущее, чтобы помочь человеку справиться со стремительным темпом перемен, обрести устойчивость в непрерывно меняющемся мире.

«Перемены — процесс, с помощью которого будущее вторгается в нашу жизнь, — важно рассматривать не только в грандиозной исторической перспективе, но и с точки зрения живых людей из плоти и крови, испы­тавших эти перемены на себе», — пишет он¹.

¹ Тоффлер А. Футурошок. С. 4.

Термин «футурошок» введен Тоффлером в середине 1960-х гг. и те­перь вошел в словари мира. Он близок по своему значению к понятию «культурный шок», которое означает состояние человека, погружен­ного в незнакомую культуру. j.

Он отражает беспокойство, растерянность, разрушение привыч­ных форм поведения, неправильное истолкование реальности и в ре­зультате утрату способности к адаптации.

Если представить, что перечисленные проблемы затрагивают не одного человека, а все общество, то возникает всеобщее состояние дезориентации и страха перед грядущими переменами огромных масштабов.

Адаптация является необходимым условием жизнеобеспечения и жизнестойкости человека, фактором развития личности, отказа от прежних стереотипов сознания и выработки новых ценностных ори­ентиров.

Для нового этапа цивилизации технология является главным сред­ством ускорения перемен. Это касается не только транспорта, но и производства, строительства, образования, печатания книг, распро­странения информации и многого другого. Как известно, развитие техники состоит из трех стадий, образующих цикл: 1) рождение идеи; 2) реализация на практике в экспериментальном образце; 3) распро­странение в обществе.

В отличие от прежних времен радикально сократилось время меж­ду возникновением идеи и ее внедрением. Тоффлер приводит нема­ло различных примеров. Века прошли с того момента, когда Пара-цельс обнаружил, что эфир можно применять для анестезии. Почти сто лет прошло с тех пор, когда Николас Апперт открыл способ кон­сервирования продуктов до применения его в промышленности.

Теперь такое промедление трудно представить. Ускорение вне­дрения новшеств оказывает существенное влияние на психологиче­ское состояние человека. Люди живут на «повышенных скоростях», когда стремительно меняется мир: вещи, места, идеи, организации. Для обозначения этого состояния Тоффлер вводит понятие «тран-сенция», или «быстротечность», которое позволяет измерить скорость потока перемен.

Отношения становятся все более хрупкими и непостоянными, и это создает настроение неуверенности и нестабильности. Возника­ет «общество одноразовых стаканов», где торжествует идея однократ­ного и краткосрочного использования предметов, а культура «вы­брасывания» становится показателем уровня цивилизации. Бумаж-

ные салфетки и полотенца, пластиковые бутылки и пакеты, постоян­ное обновление одежды, мебели, машин создают особый менталитет в отношении к предметной среде, сокращают продолжительность связей с вещами. Становятся популярными мобильные конструк­ции, позволяющие произвольно менять внутренние объемы, преоб­разовывать пространство. Люди чаще, чем прежде, меняют квартиры и места проживания, устремляются в новые города и страны, овладе­вают новыми профессиями.

Тоффлер называет их «новыми кочевниками», для которых по­стоянные перемены стали образом жизни и второй натурой. Однако эти перемещения не проходят бесследно, ибо меняют отношение к понятию «оседлости», привязанности к родным местам, дому, рабо­те. Повышенная мобильность увеличивает число человеческих кон­тактов, делает быстротечными связи, они становятся более поверх-.ностными и ненадежными.

Увеличение оборота этих отношений нередко вызывает стрессы, депрессии, разочарование и растущее чувство одиночества. Все это лишь еще раз подчеркивает сложность и неоднозначность перемен в постиндустриальном обществе.

Если первым признаком нового общества служит быстротеч­ность, то вторым — новизна, череда сенсационных открытий и по­трясающих воображение достижений. Это лишь усиливает ощуще­ние нестабильности.

** Быстротечность и новизна — «взрывчатая смесь», усложняющая про-

■ блемы адаптации человека.

-.................................................................................................. J

Разработка новых материалов, источников энергии, транспорт­ных средств, новых средств массовой коммуникации и информации, продуктов питания, лекарств, пересадка органов и тканей значитель­но изменяют равновесие между привычными правилами и отноше­ниями и неопределенным и непредсказуемым будущим. Коэффици­ент новизны может достичь предельного уровня, вызывая психоло­гическое и нравственное утомление. Этот процесс «психологизации» всей социальной и экономической жизни определит главное направ­ление перемен и потребует новой стратегии.

Необходимо направить ресурсы на восстановление природной среды, на борьбу с загрязнением, шумом, социальную защиту людей, развитие образования и духовности.

Все большее значение будет придаваться «душевному комфорту», положительным эмоциям, эстетическому наслаждению от обстанов-

ки общественного и индивидуального общения. Поток новизны про­никнет и в личную жизнь, долгое время остававшуюся «островком» стабильности. Пессимисты предсказывают, что семья обречена на исчезновение и забвение, а оптимисты пророчат ее укрепление как самой надежной защиты от потрясений. Многие считают, что бур­ный характер перемен усилит потребность в семье как наиболее устойчивой структуре. Но важно иметь в виду, что новшества, быст­ротечность перемен не обойдут семью стороной. Достаточно упомя­нуть изменение «технологии рождения», установление пола ребенка, имплантацию эмбриона и искусственное выращивание в «пробирке», клонирование себе подобных и программирование внешности, черт характера — все это меняет традиционные представления о материн­стве, отцовстве, отношениях родителей и детей. Покупка эмбрионов в «бебиториуме» потребует внесения коррективов в законодательство.

В аграрный период семья, как правило, была многочисленной и многодетной, в ней одновременно сосуществовали три, а иногда и че­тыре поколения. Такие «обширные» семьи были хорошо приспособ­лены к выживанию в трудных условиях. В индустриальную эпоху семья постепенно стала численно уменьшаться. Возникла так назы­ваемая «нуклеарная» семья, состоящая из супругов и одного или двух детей. Такой тип семьи стал обычным в большинстве индустриально развитых стран. Постиндустриальное общество значительно расши­рит возможные варианты семейной жизни. Это может быть «корпо­ративная семья», где несколько брачных пар носят одну фамилию и совместно воспитывают детей, в том числе приемных. Цели таких се­мейных корпораций могут быть различными: социальными, эконо­мическими, религиозными, спортивными и даже развлекательными.

Корпоративный принцип Тоффлер считает весьма перспективным в организации семейной жизни. Эти группы могут соединяться на определенный срок, затем свободно распадаться. Временные «ком­муны» пенсионеров, студентов в молодежных общежитиях, худож­ников и спортсменов создают союзы, общие фонды, заботятся друг о друге, вместе проводят свободное время.

Можно предположить, что постепенно менее жестким будет за­прет на полигамию, при которой дети являются частью «одной боль­шой семьи». В связи с большим количеством разводов возможны многократные последовательные браки. Тоффлер считает, что это основное направление будущей модели брака¹.

Тоффлер А. Футурошок. С. 199.

Многократный последовательный брак изменит «траекторию» се­мейного союза: вначале возможен «пробный брак» с испытательным сроком. Затем наступает второй критический момент, когда пары ли­бо оформляют свои отношения, либо расстаются, но вскоре вступа­ют в новый брак, который объединяет рожденных прежде детей.

Третий поворотный момент наступает, когда дети становятся взрослыми и покидают родительский дом. Это так называемый син­дром «пустого гнезда». Если супругов связывали только дети, они находят любой повод для развода. Но и в этом случае возможно вступление в новый брак, объединяющий людей с общими интереса­ми и взаимной симпатией.

Изобилие вариантов брачных траекторий, широкий выбор моде­лей семейной жизни определит общее движение общества к разнооб­разию. Однако многообразие вариантов выбора может быть столь же.психологически и социально опасным, как и его отсутствие.

Человек может оказаться жертвой новой дилеммы — сверхвыбора. Во всех сферах жизни его подстерегает множество разных вещей, пред­метов, услуг, развлечений, занятий. Это разнообразие символизирует и подчеркивает индивидуальность. Постоянно увеличивается число альтернативных форм в искусстве, образовании, освобождая человека от ненужных запретов и однообразия. На этом фоне возникло мно­жество жизненных стилей, объединений по интересам и субкультур. Общество раскалывается на отдельные субкультуры, каждая из ко­торых образует особый мир с собственными иерархией ценностей, стилем и образом жизни, символикой и сленгом, предпочтениями и симпатиями, правилами и запретами, местами встреч и ритуалами.

Молодежные и профессиональные, конфессиональные и художе­ственные, армейские и туристские, преступные и мафиозные, полити­ческие и экономические элиты образуют субкультуры. Чем крупнее субкультура, тем выше вероятность того, что она будет разнообраз­ной. Но субкультуры также быстротечны и подвержены переменам. Они плодятся и исчезают, чтобы освободить место новым субкуль­турам, нередко вступают друг с другом в отношения соперничества, захватывая территории иных субкультур, оказывая влияние на обще­ство в целом. Это влечет за собой распад единой структуры ценностей.

В прежних обществах существовало крупное центральное ядро ценностей, признаваемых и разделяемых многими. Это ядро сокра­щается с неимоверной быстротой. В данном распаде типичной пози­цией становятся всеобщие разочарование и усталость, когда никакие цели не вдохновляют.

** Стремительное увеличение субкультур определило многообразие

■ жизненных стилей.

■-................................................................................................./

Это проявляется в способе обустройства жилья, предпочитаемых формах досуга, круге друзей и знакомых, манере поведения и речи, моделях одежды и прически. Принадлежность к субкультуре дает воз­можность сохранить чувство идентичности и контакта с той общно­стью людей, которые особенно близки по духу. Отсутствие идентифи­кации порождает ощущение одиночества, потерянности, отчужденно­сти. Человек всегда остро нуждался в поддержке других людей, ему необходимы жизненные ориентиры, которые одобряются и поддер­живаются, получают признание и уважение. Субкультуры позволя­ют восстанавить душевное равновесие, столь необходимое в услови­ях многообразия ценностей жизни и культуры. Они предлагают сеть путеводных линий, помогающих достигать состояния устойчивости, стабильности. В этом смысле жизненный стиль — это организующий принцип человеческого существования. В нем органично соединяют­ся индивидуальное своеобразие и социально-групповое совпадение.

Однако важно иметь в виду, что человек одновременно принадле­жит к нескольким субкультурам, что определяет особенный «рису­нок» его ценностей. Иногда они могут усиливать «звучание» или же гасить его, оказаться в противостоянии друг другу. Поиск модели со­гласия — задача не менее сложная. Она предполагает выработку ин­тегрированного стиля, взаимного согласования всех элементов в об­щую композицию.

Стиль жизни определяет не только внешние формы поведения, но и внутренний духовный облик. Он является способом самовыра­жения личности, своеобразной «визитной карточкой», представляю­щей человека; ограничивает выбор альтернатив, если они противоре­чат стилю; освобождает от необходимости поиска иных жизненных сценариев.

Однако в условиях потока перемен приобретенный жизненный стиль не может оставаться замкнутой структурой, он неизбежно под­вергается воздействию разных факторов.

Новая «психосфера» как зашита личности

Культура должна создать такие механизмы, которые помогут че­ловеку не утратить чувства новизны и стремления к обновлению и вместе с тем не потерять собственной идентичности и индивидуаль­ности. Стремительный поток перемен и лавина новых, прежде неиз-

вестных форм культуры способны вызвать у человека стрессовую ситуацию, как ответ на социальные и физические перегрузки. Симп­томы и проявления состояния стресса очень различны. К ним Тоф-флер относит депрессии и апатии, немотивированную враждебность, чрезмерную властность, подозрительность и мнительность, стремле­ние к социальной и эмоциональной изоляции.

В этой сложной ситуации на помощь человеку приходит меха­низм адаптации. Постоянные перегрузки могут подорвать физиче­ское здоровье, привести к истощению интеллектуальных и душевных сил. Футурошок — реакция на чрезмерное изменение окружающей среды, с которой человек не справляется.

Финальная стадия эмоционального истощения проявляется как чрезмерная усталость, когда человек становится нервным, напря­женным, гневным, раздражительным, возникают чувство обиды,. потери ориентиров для принятия решений, склонность к одиноче­ству. Все эти явления имеют социальное происхождение, а на пси­хологическом уровне вызывают состояние дезадаптации. Наиболее распространенной реакцией на избыток перемен является открытое отрицание всего нового, блокирование нежелательной реальности, ностальгия по прошлому.

Иная реакция жертвы футурошока — уход в профессию, исполь­зование новшеств в своей узкоспециализированной области, но при этом нежелание не только вмешиваться, но и слышать о политике. Однако такая позиция «страуса» тоже уязвима. Такой человек рис­кует: утверждая позицию невмешательства, он может оказаться за «бортом корабля жизни».

Существуют и другие формы снятия напряжения — алкоголизм, наркомания, апатия, мистицизм.

Теперь возникает самый главный вопрос: если тенденции к само­обновлению общества неизбежны и порождают футурошок, то как же приспособить к ним человека, сохраняя его интеллектуальный и нравственный потенциал?

Тоффлер посвящает ответу на этот вопрос заключительную гла­ву, названную «Стратегии выживания». В самом общем виде задача состоит в том, чтобы создать «новый персонал и новые социальные регуляторы изменений»'.

** Необходимо разработать новые принципы планирования собственной ■ жизни, стратегии использования новшеств, технологии повышения

Тоффлер А. Футурошок. С. 302.

■ адаптивной способности, создания новых социальных институтов, вы-

■ полняюших функцию амортизаторов..

Ъаяаванаввиаааааааввяааяванааанавявааака.......• аав а аа вав а вав а а а я я ва аававававав• в а а яяяяяяявяяаяавва*

Конечно, все это не может полностью предотвратить футурошок, однако будет способствовать не только выживанию, но и укажет путь наиболее оптимального решения.

Начать борьбу за предотвращение футурошока надо «с себя», на личном уровне. Тоффлер предлагает создавать «зоны личностной стабильности». Человек должен сам выработать определенную так­тику помощи самому себе. Он может отказываться от излишних и неоправданных перемен, от чрезмерной реорганизации, от вынуж­денного общения.

Его усилия направлены на сохранение привязанности к друзьям, родным местам, привычного уровня комфорта. Такой человек не от­рицает перемен, но оберегает себя и свое окружение от их «нашест­вия». Полезно также иметь такие устойчивые привычки, которые всегда «путешествуют» вместе с человеком, где бы он ни был. Важно настроить себя на возможность предвидения неизбежных перемен: это касается изменения возраста, бюджета, состава семьи — и перио­дически готовить себя к будущему. Амортизатором футурошока мо­гут стать такие места, где жизнь намеренно «притормаживается», где можно освободиться от «бега времени», ощутить освобождение от бесконечной гонки. Такие экологические ниши способны содейство­вать восстановлению душевных сил и выполнять функции «зоны стабильности», создавая очаги постоянства и буферы, снимающие стресс и усталость.

Но существуют и другие способы снятия напряжения. Они за­ключаются в расширении человеческих адаптационных возможно­стей, изменении деятельности социальных институтов.

Это в первую очередь связано с изменением системы образова­ния. Несмотря на все заявления о Школе Будущего, до сих пор обра­зование ориентировано на прошлое и воспроизводит модель индуст­риальной эры. Строгая регламентация жизни, стандартные програм­мы обучения, пренебрежение индивидуальностью, авторитарная роль учителя, массовое общественное образование, ориентация на потреб­ности практики «здесь и сейчас» — все это является анахронизмом, ибо устаревает прежде, чем выпускник приступит к работе.

Необходимы не полумеры в обновлении системы образования, а ее принципиальное изменение с ориентацией на будущее. Тоффлер выделяет три цели: 1) трансформацию организационной структуры

образования; 2) рационализацию учебного распорядка; 3) предвиде­ние будущих потребностей и перемен.

Эти кардинальные цели определяют стратегию развития образо­вания. Большие надежды Тоффлер возлагает на технические сред­ства обучения: компьютеры, видеозаписи, голографию. Поскольку знания очень быстро устаревают, то обучение должно быть непре­рывным, продолжаться всю жизнь. Лекции должны уступить место множеству обучающих методик: деловым и ролевым играм, компью­терным тестам. Образование призвано подготовить молодого чело­века к будущему, развить навыки самостоятельного решения реаль­ных проблем. Для этого полезно менять и привычные организацион­ные структуры, разделяющие студентов на группы.

Необходимо преодолеть инерцию повторяемости и неприкаса-емости'учебных планов и программ, которые чаще всего отражают столкновения академических гильдий, борющихся за бюджет и ста­тус. Должно быть установлено гибкое равновесие между образова­тельными стандартами и авторскими вариациями в курсах. Важно иметь в виду, отмечает Тоффлер, что разнообразие форм и программ образования обеспечивает приспособление к новому. Нужно вся­чески поощрять вариативные курсы с живым обсуждением предла­гаемых проблем. Разнообразие в образовании будет стимулировать развитие воображения, фантазии, способности личности к проекти­рованию и созданию нового.

Однако при этом необходимо закреплять основы общих знаний и навыков, необходимых для социальной интеграции и коммуника­ции. Именно общие контуры образования поддерживают профес­сиональные и человеческие отношения, определяют стратегию пере­мен. Образование формирует мир ценностей молодого поколения, представления о достоинстве и чести, ответственности и дружбе. Роль образования будет неуклонно возрастать, ибо оно составляет интеллектуальный ресурс общества и личности. Образование долж­но научить оперировать опережающей информацией, заключает Тоф­флер.

Вступление общества в новый виток развития цивилизации тре­бует разработки стратегии социального футуризма, освобожденной от технократической близорукости и ориентированной на гумани­стические принципы и ценности. Трудно предположить, что страте­гия футуризма дает абсолютное знание. Она имеет вероятностный характер. Однако сама попытка предсказывать будущее неизбежно приближает и видоизменяет его.

Будущее не должно «парализовать» нас и сделать беспомощны­ми. Нужно владеть инструментами предвидения, предупреждая дей­ствия, наносящие ущерб человеку. Для этого организуются служ­бы социальной помощи, развивается гуманистическая ориентация в культуре и образовании, создаются новые способы регулирования технологий, разрабатывается стратегия предупреждения шока от встречи с будущим. Человечество располагает огромными возмож­ностями, чтобы преодолеть кризис, сделать жизнь благополучной и духовно богатой. Это должно стать главным направлением культур­ной деятельности.

Глава 19