Зрительные кинестезии. Информация для восприятия собственных движении.

Проприорецепция (в терминологии Гибсона эргорецепция) есть чувствительность к самому себе, а не особый канал восприятия. Оптическая информация, задающая наблюдателю его самого вместе с головой, телом, руками и т. п., сопутствует оптической информации, задающей окружающий мир. Эти два источника информации сосуществуют. Сфера объективного и сфера субъективного, которые, как полагают, независимы, являются на самом деле всего лишь полюсами внимания. взаимодополнительность проприоцепции и экстероцепции в восприятии. Самовосприятие и восприятие окружающего мира происходят одновременно.

Открытие зрительной кинестезии

В 40-х годах нынешнего столетия многих курсантов пришлось учить летать на военных самолетах, и значительное их число разбивалось. Представлялось разумным выяснить предварительно, а может ли курсант вообще видеть то, что необходимо видеть для безаварийной посадки самолета.

Точка, в которую направлена любая локомоция, является центром центробежного потока объемлющего оптического строя. Какой бы объект ни оказался в такой точке, это будет объект, к которому вы приближаетесь. Это точное утверждение. в целостном строе движущейся точки наблюдения есть два фокуса — центробежного и центростремительного радиальных потоков (Gibson, Olum, Roseblatt, 1955).

Авторы статьи 1955 года дали математическое описание «динамической перспективы» в оптическом строе. Динамическая перспектива — это нечто большее, нежели «зрительный признак», именуемый параллаксом движения. По определению Гельмгольца, параллакс движения — это не более чем «правило логического вывода» о расстоянии до объекта. В любом случае это правило не работает для объектов, лежащих на линии движения. Динамическая перспектива относится не к «кажущемуся» движению объектов, а к компоновке поверхности земли. Фокус центробежного потока (или центр оптического расширения) — это не сенсорный признак, а оптический инвариант, неизменное среди изменчивого. Фокус — это нечто лишенное формы и остающееся тем же самым для структуры любого рода — для травы, для деревьев, для стены и для поверхности облака.

Живые существа видят компоновку окружающего мира, в котором они куда-то направляются. Этот факт имеет важнейшее значение для психологии, так как трудно понять, как может последовательность сигналов, проходящих по зрительному нерву, объяснить это. Работа воспринимающей системы должна состоять из извлечения инвариантов. Экстероцепция и проприоцепция должны быть взаимодополнительными.

Зрение кинестетично в том смысле, что оно регистрирует движение тела точно так же, как это делает система «мышца-сустав-кожа» или вестибулярная система. Зрение схватывает и движение всего тела относительно земли, и движение отдельных членов относительно тела. Зрительная кинестезия действует наряду с мышечной. Зрение получает информацию как об окружающем мире, так и о самом наблюдателе.

Конечно, если придерживаться точного значения слов, то зрение не только кинестетично, но и статестично в том смысле, что оно фиксирует неподвижность тела и его членов. Но так как неподвижность — это лишь предельный случай движения, то термин кинестезия будет применим в обоих случаях.

Оптическая динамическая перспектива (абстрактный способ описания информации в объемлющем строе при движущейся точке наблюдения даже тогда, когда точка наблюдения никем не занята) отличается от зрительной кинестезии (в зрительной кинестезии представлены и нос, и тело

Очень важно не смешивать зрительную кинестезию со зрительной обратной связью. Существующее смешение кинестезии с обратной связью позволяет объяснить, почему зрительная кинестезия не признается в качестве психологического факта. Однако то, что она является фактом, показывают следующие эксперименты, в которых создавалось впечатление пассивного движения.

Эксперименты со зрительной кинестезией

До сих пор значительная часть данных относительно вызванных эгодвижений была получена с помощью кино, тренажеров или парковых аттракционов. Мы использовали тренажер с панорамным изогнутым экраном, размер которого по периметру составлял 200 угловых градусов; так, например, один из таких тренажеров симулировал полет на вертолете, и впечатления взлета, полета, крена и приземления были настолько яркими, что иллюзия реальности была почти полной, хотя тело наблюдателя ни на мгновение не отрывалось от пола. Кроме того, предпринимались попытки симулировать процесс вождения автомобиля.

Такая симуляция оптической информации позволяла воочию убедиться в существовании законов естественной угловой перспективы и динамической перспективы.

Эксперимент с летающей комнатой. Для изучения зрительной кинестезии во время движения была сконструирована лабораторная установка, с помощью которой можно было отделить зрительную кинестезию от кинестезии системы «мышца-сустав-кожа» и вестибулярной системы (Lishman, Lee, 1973). У этой комнаты были и стены, и потолок, и в то же время она могла парить в воздухе, поскольку у нее не было пола — она была подвешена за углы на большой высоте так, что почти касалась настоящего пола. Такая комната представляет собой псевдоокружающий мир. Если наблюдателя лишить возможности видеть пол и ощущать контакт с опорной поверхностью, у него возникает полная иллюзия того, что он движется по комнате вперед или назад. Лишман и Ли добивались этого, ставя своих испытуемых на тележку (Lee, 1974).

 

Восприятие движений

Как задается поворот головы

Голова может не только смещаться вместе с наблюдателем, но и поворачиваться. Поворачивать голову — значит смотреть по сторонам; смещать ее — значит передвигаться. Поле зрения — это скользящая выборка из объемлющего строя. Когда мы смотрим то вверх, то вниз, голова поворачивается вокруг горизонтальной оси. Мы даже можем повернуть голову вокруг сагиттальной оси, склонив ее набок. Если смотреть вверх, в поле зрения всегда попадает небо, если смотреть вниз — земь. Три пары полукружных каналов в вестибулярном аппарате внутреннего уха, расположенные в вертикальной, горизонтальной и сагиттальной плоскостях, фиксируют движения головы и задают степень ее поворота. То, что их задает, я называю скольжением поля зрения в объемлющем строе во время поворотов головы и кручения поля зрения в строе во время наклонов головы. Скольжение и кручение этого своеобразного окна с его собственными специфическими заслоняющими краями представляют собой не просто «движения», а являются изъятием и прибавлением оптической структуры. При движении головы дело не ограничивается «движением» поля зрения относительно внешнего мира. Когда голова движется, мир скрывается и открывается таким образом, что этим в точности задается, как движется голова.

Как задаются движения конечностей

Обычно они входят в поле и выходят из поля у его нижнего края, в противном случае для их обнаружения полю приходится скользить вниз. Они почти всегда находятся в движении. В каком-то смысле они задают объекты, вернее, полуобъекты. Их можно было бы назвать субъективными объектами, подчеркнув тем самым, что между субъективным и объективным нельзя провести четкой границы. Их непрерывно деформирующиеся контуры и глубинные инварианты делают возможным то, что психологи назвали (кстати, весьма неудачно) координацией «глаз — рука». Правильнее было бы сказать, что они образуют основу зрительного управления манипуляцией. И когда мы берем объект в руки и используем его в качестве орудия, он становится чем-то вроде продолжения руки, почти частью тела.

Оптическое уменьшение выпрямляющегося силуэта руки задает ее вытягивание, попытку что-нибудь достать, тогда как оптическое увеличение задает сгибание руки, подтягивание чего-нибудь к себе. При удалении рука заслоняет все уменьшающуюся часть окружающего мира, при приближении — все увеличивающуюся его часть. Вполне конкретное несимметричное увеличение руки означает поднесение ее ко рту — это постигает каждый ребенок. Симметричное увеличение руки приведет к тому, что она закроет глаза так, что ничего не будет видно. При этом, конечно, можно подглядывать сквозь пальцы. И это не только развлечение, но и полезное упражнение в практической оптике

Когда прекращается уменьшение заслонения поверхности конечностью, когда у заслоняющих краев руки или ноги прекращается изъятие и добавление поверхностной текстуры — в этот момент конечность соприкасается с поверхностью и не скользит по ней. Так задается, например, тот факт, что подошва находится на земле. Эти несколько примеров помогают понять, почему зрительная эгорецепция так полезна. Рука, в которой находится орудие, само это орудие, обрабатываемая им поверхность — все это задается в виде изменяющейся компоновки ближайшего окружения, информация о котором содержится в меняющейся структуре оптического строя, доступного обоим глазам.

Как задается локомоция

Наблюдатель осуществляет выборку из объемлющего строя независимо от того, движется он или нет; он может рассматривать мир как во время движения, так и во время остановки. Края поля зрения наблюдателя будут скользить по текучему объемлющему строю. Течение строя представляет собой изменение перспективной структуры (земли, пола, стен, потолка и т. п.). Кроме статичной перспективы строя, существует еще и то, что я в свое время назвал динамической перспективой (Gibson, Olum, Rosenblatt, 1955). Она будет описана в 9-й главе вместе с экспериментами. Основной закон для текучей перспективы состоит в том, что для одной половины строя она центробежна, а для другой — центростремительна, однако эти две полусферы не являются инвариантными. Они смещаются, и поэтому их не нужно путать с неизменными полусферами неба и земли. Точнее говоря, наряду с фокусом центробежного потока на противоположном полюсе сферы всегда находится другой фокус, к которому направлен центростремительный поток. Эта ось представляет собой линию, вдоль которой происходит перемещение наблюдения. Разумеется, во время локомоции это направление может измениться относительно постоянного окружения (неба и земли), но при этом изменится и положение центробежного и центростремительного фокусов относительно других инвариантов объемлющего строя.За меняющейся перспективной структурой скрывается глубинная инвариантная структура строя, задающая постоянный мир. Паттерн центробежного и центростремительного потока накладывается, так сказать, на неизменные детали строя. Одна из этих неменяющихся деталей — контраст, который образуют небо и земля у горизонта, а другая — текстура земли. Когда наблюдатель изменяет направление (сейчас оно одно, спустя некоторое время — другое), паттерн потока смещается, если наблюдатель поворачивает обратно, паттерн потока обращается, но инварианты структуры и текстуры при этом никогда не смещаются. Они задают неподвижную местность, тогда как паттерн потока задает локомо-цию наблюдателя относительно этой местности.

Мы устанавливаем местонахождение тех инвариантных деталей строя, которые задают цель движения, ее конечный пункт, каким бы он ни был, а затем направляем на них фокус оптического центробежного потока и удерживаем его в этом положении.

Центробежное течение строя, которое задает локомо-цию, не искажает информации, задающей компоновку поверхности. Движущееся Я и неподвижный мир являются реципрокными аспектами одного и того же восприятия. Было бы неверно считать, что, когда мы движемся в окружающем мире, мы воспринимаем центробежное течение мира перед нами и центростремительное течение мира

В транспорте мышечно-суставная кинестезия не функционирует. Единственно надежную информацию о смещении дает зрительная кинестезия. Классическое чувство движения ненадежно, так как рыбы в воде и птицы в воздухе должны напрягать мышцы и заставлять работать суставы лишь для того, чтобы оставаться на одном месте. В некотором смысле животное движется, а в некотором — нет. С помощью зрения регистрируется передвижение (как пассивное, так и активное) относительно земной поверхности (детально этот вопрос будет разбираться в 10-й главе), а гаптическая система извлекает дополнительную информацию о движении конечностей относительно тела (Gibson, 1966b, гл. 4).

Вращения тела: качания, наклоны, повороты. Кроме прямолинейных локомоций, возможны еще и вращатель-ные движения тела, которые могут происходить вдоль поперечной, переднезадней и вертикальной оси. Одним из компонентов того движения, которое совершает ребенок, качающийся на качелях, является поворот вдоль поперечной оси. Такой поворот совершают при выполнении сальто. Наклоны из стороны в сторону представляют собой вращение вдоль переднезадней оси. Движение, которое совершает человек, поворачиваясь во вращающемся кресле, и поворот головы являются вращением вдоль вертикальной оси. С помощью «невидимо движущейся комнаты» можно вызвать чисто зрительную кинестезию любого из этих вращений. Для этого наблюдателя нужно поместить в комнату так, чтобы он не видел поверхности, на которой он стоит, и вращать комнату соответствующим образом.

Парковый аттракцион под названием «Любимые качели» пользуется большой популярностью. Пара входит в комнату, которая выглядит вполне обычно, и садится на качели, свисающие с перекладины. Затем комната (не сиденье!) начинает раскачиваться на этой перекладине. Когда в конце концов комната совершает полный оборот, те, кто в ней находится, чувствуют, что их поставили на голову. Что за ощущение! Нужно отметить, что иллюзия исчезает, если закрыть глаза,— чего и следовало ожидать, поскольку иллюзию вызывает зрительная кинестезия. Подробное описание переживания, которым сопровождается эта иллюзия, а также самое первое упоминание о ней даны у Гибсона и Маурера (Gibson, Mowrer, 1938).

Можно сделать и так, чтобы комната наклонялась вдоль переднезадней оси. За последние два десятилетия подобного рода комнаты были созданы во многих лабораториях; описанию проведенных с их помощью опытов посвящено большое количество литературы (например, Witkin, 1949). Когда такая комната невидимо вращается, испытуемому кажется, будто кресло вместе с его телом поворачивается, а комната остается неподвижной. У части испытуемых переживаемый наклон тела обычно частично сохраняется даже после того, как комната останавливается.

И наконец, можно создать экспериментальную комнату, вращающуюся вокруг вертикальной оси. Такая установка, которой располагают многие лаборатории, известна под названием оптокинетического барабана (например, Smith, Bojar, 1938). Текстурированное укрытие (чаще всего это цилиндр с вертикальными полосами) вращают вокруг животного. В результате глаз и голова как единая система совершают те же компенсаторные движения, которые совершались бы при вращении самого животного. Его и в самом деле вращают, но не механически, а оптически. Люди, участвующие в таких опытах, говорят, что они ощущают себя поворачивающимися. Однако без настоящей опорной поверхности не обойтись. В своих опытах я обнаружил, что для возникновения этой иллюзии необходимо, чтобы испытуемый не видел пола под ногами или не обращал на него внимания. Если твердо встать на ноги или хотя бы попытаться сделать это, возникает осознание того, что вне комнаты существует скрытое от взора окружение.

То, что извлекается в каждом из трех случаев (при качании, наклоне и повороте), не может быть не чем иным, кроме отношения между объемлющим строем, задающим внешний мир, и краями поля зрения, задающими Я. Как уже отмечалось, верхние и нижние края поля зрения скользят по объемлющему строю при качании; при наклоне поле зрения крутится в строе; при поворачивании боковые выступы поля скользят поперек строя.

Следует отметить, что при любом из трех видов вращения тела нет ни динамической перспективы, ни течения объемлющего строя, так как вращения не сопровождаются локомоцией. Информация для восприятия компоновки оказывается минимальной.

В любом из трех случаев было бы просто бессмысленно говорить о том, что окружение вращается относительно наблюдателя (а не тело вращается относительно окружающего мира). Окружающий мир, {постоянный окружающий мир) — это то, по отношению к чему движутся объекты, животные, деформируются поверхности. Изменения нельзя задать, если не существует чего-то неизменного, лежащегов их основе. К вращению тела не применим принцип относительности движения.

Зрительная кинестезия рук и других конечностей. В поле зрения всегда внедряются определенные очертания; если их там нет, то при соскальзывании поля вниз они обнаружатся. Если это очертания с пятью отростками и они беспрестанно корчатся и извиваются, то такие очертания задают руки. Любая манипуляция задается соответствующим изменением силуэта с пятью отростками. Однако экспериментов со зрительными кинестезиями не было.

 

 

15. Информация для восприятия возможностей. Примеры (Глава 8 и 13).

Глава 8

Теория возможностей

Возможности окружающего мира — это то, что он предоставляет животному, чем он его обеспечивает и что он ему предлагает — неважно, полезное или вредное. Возможность относится одновременно и к окружающему миру, и к животному таким образом, который не передается ни одним из существующих терминов. Он подразумевает взаимодополнительность окружающего мира и животного.

Диапазон возможностей веществ громаден. С одной стороны, вещества обеспечивают возможность биохимического взаимодействия, с другой — они открывают возможности для различных видов производственной деятельности. Поверхности обеспечивают возможности для локомоций, столкновений, манипуляций, то есть для поведения в целом. Особые формы компоновки сулят убежища и укрытия. Огонь предоставляет возможность обогреться и обжечься. Изолированные объекты (орудия труда, оружие) открывают людям (и приматам) возможности для особых видов деятельности. Животные и люди предоставляют друг другу реципрокные возможности предельно сложного поведения.

Нетрудно заметить, что на любом уровне развития животного окружающий мир может принести ему как пользу, так и вред. Во-первых, рассмотрим вещества, которые обеспечивают возможность питания. Одни вещества для данного животного съедобны, другие — ядовиты, третьи — нейтральны. Во-вторых, край обрыва – с одной стороны, он дает возможность пройтись вдоль него (то есть допускает локомоцию), тогда как с другой стороны, таит в себе возможность падения, а следовательно, травмы. В-третьих, рассмотрим изолированный объект с острым краем, например нож. От способа его пользования будет зависеть, какую возможность он предоставит: резать или порезаться. От одушевленного объекта можно ожидать самых разнообразных действий: удара или ласки, приятного соприкосновения или болезненного столкновения, поощрения или наказания,— и не всегда легко предвидеть, какая из этих возможностей будет реализована. Обратите внимание на то, что все позитивные и негативные возможности (польза, вред, безопасность, угроза и т. д.) являются свойствами самих вещей, взятых по отношению к наблюдателю, а не свойствами его внутреннего опыта. Эти возможности нельзя считать субъективными значениями; они не являются ощущениями удовольствия или боли, которые накладываются на нейтральное восприятие.