Необычайное приключение, бывшее с Владимиром Маяковским летом на даче

(Пушкино, Акулова гора, дача Румянцева, 27 верст по Ярославской жел. дор.)

 

 

В сто сорок солнц закат пылал,

в июль катилось лето,

была жара,

жара плыла –

на даче было это.

Пригорок Пушкино горбил

Акуловой горою,

а низ горы –

деревней был,

кривился крыш корою.

А за деревнею –

дыра,

и в ту дыру, наверно,

спускалось солнце каждый раз,

медленно и верно.

А завтра

Снова

мир залить

вставало солнце ало.

И день за днём

ужасно злить

меня

вот это

стало.

И так однажды разозлясь,

что в страхе всё поблекло,

в упор я крикнул солнцу:

«Слазь!

довольно шляться в пекло!»

Я крикнул солнцу:

«Дармоед!

занежен в облака ты,

а тут – не знай ни зим, ни лет,

сиди, рисуй плакаты!»

Я крикнул солнцу:

«Погоди!

послушай, златолобо,

чем так,

без дела заходить,

ко мне

на чай зашло бы!»

Что я наделал!

Я погиб!

Ко мне

по доброй воле,

само,

раскинув луч-шаги,

шагает солнце в поле.

Хочу испуг не показать –

и ретируюсь задом.

Уже в саду его глаза.

Уже проходит садом.

В окошки,

в двери,

в щель войдя,

валилась солнца масса,

ввалилось;

дух переведя,

заговорило басом:

«Гоню обратно я огни

впервые с сотворенья.

Ты звал меня?

Чаи гони,

гони, поэт, варенье!»

Слеза из глаз у самого –

жара с ума сводила,

но я ему –

на самовар:

«Ну что ж,

садись, светило!»

Чёрт дёрнул дерзости мои

орать ему,–

сконфужен

я сел на уголок скамьи,

боюсь – не вышло б хуже!

Но странная из солнца ясь

струилась,–

и степенность

забыв,

сижу, разговорясь

с светилом постепенно.

Про то,

про это говорю,

что-де заела РОСТА,

а солнце:

«Ладно,

не горюй,

смотри на вещи просто!

А мне, ты думаешь,

светить

легко?

– Поди, попробуй! –

А вот идёшь –

взялось идти,

идёшь – и светишь в оба!»

Болтали так до темноты –

до бывшей ночи то есть.

Какая тьма уж тут?

На «ты»

мы с ним, совсем освоясь.

И скоро,

дружбы не тая,

бью по плечу его я.

А солнце тоже:

«Ты да я,

нас, товарищ, двое!

Пойдём, поэт,

взорлим,

вспоём,

у мира в сером хламе.

Я буду солнце лить своё,

а ты – своё,

стихами».

Стена теней,

ночей тюрьма

под солнц двустволкой пала.

Стихов и света кутерьма,

сияй, во что попало!

Устанет то,

и хочет ночь

прилечь,

тупая сонница.

Вдруг – я

во всю светаю мочь –

и снова день трезвонится.

Светить всегда,

светить везде,

до дней последних донца,

светить –

и никаких гвоздей!

Вот лозунг мой –

и солнца!

 

 

Приложение 5

 

В.В. Маяковский

 

ТОВАРИЩУ НЕТТЕ - пароходу и человеку

 

Я недаром вздрогнул.

Не загробный вздор.

В порт,

горящий,

как расплавленное лето,

разворачивался

и входил

товарищ «Теодор

Нетте».

Это - он.

Я узнаю его.

В блюдечках-очках спасательных кругов.

- Здравствуй, Нетте!

Как я рад, что ты живой

дымной жизнью труб,

канатов

и крюков.

Подойди сюда!

Тебе не мелко?

От Батума,

чай, котлами покипел...

Помнишь, Нетте, -

в бытность человеком

ты пивал чаи

со мною в дипкупе?

Медлил ты.

Захрапывали сони.

Глаз

кося

в печати сургуча,

напролет

болтал о Ромке Якобсоне

и смешно потел,

стихи уча.

Засыпал к утру.

Курок

аж палец свел...

Суньтеся -

кому охота!

Думал ли,

что через год всего

встречусь я

с тобою -

с пароходом.

За кормой лунища.

Ну и здорово!

Залегла,

просторы надвое порвав.

Будто навек

за собой

из битвы коридоровой

тянешь след героя,

светел и кровав.

В коммунизм из книжки

верят средне.

«Мало ли,

что можно

в книжке намолоть!»

А такое -

оживит внезапно «бредни»

и покажет

коммунизма

естество и плоть.

Мы живем,

зажатые

железной клятвой.

За нее -

на крест,

и пулею чешите:

это -

чтобы в мире

без Россий,

без Латвий,

жить единым

человечьим общежитьем.

В наших жилах —

кровь, а не водица.

Мы идем

сквозь револьверный лай,

чтобы,

умирая,

воплотиться

в пароходы,

в строчки

и в другие долгие дела.

 

Мне бы жить и жить,

сквозь годы мчась.

Но в конце хочу -

других желаний нету -

встретить я хочу

мой смертный час

так,

как встретил смерть

товарищ Нетте.

 

Приложение 6

 

 

М.Ю. Лермонтов

 

Бородино

(отрывок)

 

- Скажи-ка, дядя, ведь не даром

Москва, спалённая пожаром,

Французу отдана?

Ведь были ж схватки боевые,

Да, говорят, ещё какие!

Недаром помнит вся Россия

Про день Бородина!

- Да, были люди в наше время,

Не то, что нынешнее племя:

Богатыри - не вы!

Плохая им досталась доля:

Немногие вернулись с поля...

Не будь на то господня воля,

Не отдали б Москвы!

 

Приложение 7

 

А.С. Пушкин

Медный всадник

(отрывок)

 

На берегу пустынных волн

Стоял он, дум великих полн,

И вдаль глядел. Пред ним широко

Река неслася; бедный чёлн

По ней стремился одиноко.

По мшистым, топким берегам

Чернели избы здесь и там,

Приют убогого чухонца;

И лес, неведомый лучам

В тумане спрятанного солнца,

Кругом шумел.

И думал он:

Отсель грозить мы будем шведу,

Здесь будет город заложён

На зло надменному соседу.

Природой здесь нам суждено

В Европу прорубить окно,

Ногою твердой стать при море.

Сюда по новым им волнам

Все флаги в гости будут к нам,

И запируем на просторе.

 

Приложение 8

 

А.С. Пушкин

Полтава

(отрывок)

 

 

Отряды конницы летучей,

Браздами, саблями звуча,

Сшибаясь, рубятся с плеча.

Бросая груды тел на груду,

Шары чугунные повсюду

Меж ними прыгают, разят,

Прах роют и в крови шипят.

Швед, русский – колет, рубит, режет.

Бой барабанный, клики, скрежет,

Гром пушек, топот, ржанье, стон,

И смерть и ад со всех сторон.

 

 

Приложение 9

Владимир Остен

Дорога

Подумайте только, как много

Значений у слова дорога.

Дорогой зовут автостраду

И тропку, бегущую рядом,

И шлях, что лежит на равнине,

И путь каравана в пустыне,

И шаг альпиниста по кругу

К вершине, упрятанной в тучах,

И след корабля над волнами,

И синие выси над нами…

А вскоре пополнится новым

Значеньем привычное слово.

Представьте: готова ракета

К прыжку на другую планету.

Прощаясь с ее экипажем,

Стоящим у звезд на пороге,

Мы просто и буднично скажем:

До встречи! Счастливой дороги!

Подумайте только, как много

Значений у слова дорога.

Приложение 10

С.А. Есенин

Отговорила роща золотая

Березовым, веселым языком,

И журавли, печально пролетая,

Уж не жалеют больше ни о ком.

 

Кого жалеть? Ведь каждый в мире странник –

Пройдет, зайдет и вновь оставит дом.

О всех ушедших грезит конопляник

С широким месяцем над голубым прудом.

 

Стою один среди равнины голой,

А журавлей относит ветер в даль,

Я полон душ о юности веселой,

Но ничего в прошедшем мне не жаль.

 

Не жаль мне лет, растраченных напрасно,

Не жаль души сиреневую цветь.

В саду горит костер рябины красной,

Но никого не может он согреть.

 

Не обгорят рябиновые кисти,

От желтизны не пропадет трава.

Как дерево роняет тихо листья,

Так я роняю грустные слова.

 

И если время, ветром разметая,

Сгребет их все в один ненужный ком…

Скажите так… что роща золотая

Отговорила милым языком.

 

 

Приложение 11

Евгений Беликов