Временные и сезонные мигранты

 

Многие другие группы мигрантов, несмотря на легальный статус, настолько социально уязвимы, что любой беспристрастный наблюдатель непременно задастся вопросом: не сделано ли это намеренно, в угоду каким‑то местным интересам, для успокоения местных работников – или так происходит потому, что у мигрантов нет политических прав и они не могут голосовать. Довольно красноречивы некоторые недавние примеры.

После ряда инцидентов, самым известным из которых стала гибель 23 китайских собирателей моллюсков, застигнутых приливом в бухте Моркамб в феврале 2004 года, правительство Великобритании, чтобы навести хоть какой‑то порядок, учредило орган, выдающий лицензии агентствам по найму рабочей силы. Однако проведенная Комиссией по равенству и правам человека – Equality and Human Rights Commission (EHRC, 2010) – проверка на фабриках, перерабатывающих мясо и птицу, где трудится 90 тысяч человек, показала, что созданный орган не работает эффективно из‑за банальной нехватки средств.

В этом, по некоторым оценкам, самом крупном производственном секторе Великобритании проверка выявила массу злоупотреблений. Условия труда оказались ужасающими: работники были вынуждены часами стоять возле конвейера и даже не могли отойти в туалет. Особенно тяжело приходилось беременным женщинам: у некоторых случались выкидыши и многие подвергались откровенной дискриминации. Рабочие спали всего по нескольку часов между 16–17‑часовыми сменами. Случалось, к ним домой ни свет ни заря заявлялись представители агентств и поднимали всех с постели, поскольку супермаркеты откладывали заказ до последней минуты, и фабричным работникам приходилось работать в авральном порядке.

Треть работников составляли люди, нанятые через кадровые агентства, причем 70 процентов из них были мигрантами из Восточной Европы плюс несколько португальцев. Многие жаловались на то, что работодатели хуже относятся к работникам, завербованным через агентства. Надо сказать, что коренные британцы весьма неохотно соглашались работать в этом секторе: их отпугивала низкая зарплата и плохие условия труда. Некоторые британские работники сообщили Комиссии по равенству и правам человека, что кадровые агентства нанимают только мигрантов, а это противоречит Закону о расовых отношениях, запрещающему расовую дискриминацию. Злоупотребления, от которых страдали работники, нанятые через агентства по трудоустройству, объяснялись намеренно слабым контролем.

Продолжение было малоутешительным. Комиссия по равенству и правам человека рекомендовала предприятиям улучшить условия труда, однако призыв был не более чем благим пожеланием: комиссия не собиралась ни с кем судиться. Иными словами, прекариат так и не получил никакой защиты. Принятый в 2004 году Закон о посредниках по найму рабочей силы (закон о лицензировании) обходит молчанием такие сферы, как медицинский уход и гостиничный бизнес, в которых мигранты сосредоточены в большом количестве.

Кроме того, суровой зимой 2009/2010 года, когда многие мигранты из Восточной Европы, потеряв работу, оказались на улице, будучи не в состоянии платить за жилье, местные британские власти стали высылать их на родину. В 2008 году в Бостоне (графство Линкольншир) мигранты, занятые на сельскохозяйственных работах, составляли четверть населения. Когда работы на фермах не стало, многие вернулись в свои страны, но часть осталась в надежде найти другой заработок. Эти мигранты не могли претендовать на государственные пособия, в частности на пособие по безработице, которое выплачивается лицам, проработавшим непрерывно не менее года. В разгар зимы некоторые мигранты, не имевшие ни домов, ни денег, поселились в палатках. Палаточный лагерь был воспринят как социальная язва, очаг болезней и разносчик мелкой преступности, и правительство решило избавить город от кочевой рабочей силы. Власти Бостона обратились за помощью к «крысолову», в данном случае в его роли выступила Организация по сокращению преступности (CRI), основанная правительством и местными советами для предотвращения беспорядков. Контракт с CRI не предусматривал жестких мер: Организации всего‑навсего поручалось выяснить, имеют ли бездомные право претендовать на государственные пособия, и, если нет, купить им билеты в один конец. Тем не менее сам собой напрашивается вопрос: почему правительство для решения этой задачи воспользовалось услугами фирмы, которая, как это следует из названия, создана для борьбы с преступностью? В этом действии легко усмотреть шаг в сторону приватизации полицейского надзора. Сотрудник CRI Джон Россингтон заявил представителям прессы: «В Бостоне есть проблема с бомжами, большая их часть – из Восточной Европы. Практически никто из этих людей не получает государственных пособий: либо им не положена государственная помощь, либо они потеряли документы и потому не могут рассчитывать на пособия. Мы предлагаем им всяческое содействие в том, что касается улучшения их ситуации» (Barber, 2010).

CRI разъяснила, что подходит к вопросу с экономической точки зрения и что депортация позволит сэкономить деньги налогоплательщиков. «У этих людей нет денег, они живут на улице в холодное время года и социально абсолютно беззащитны. Если они окажутся замешанными в правонарушениях либо заболеют, их содержание обойдется налогоплательщикам куда дороже, чем авиабилет в один конец в Восточную Европу».