Фольклорная основа поэмы Н. А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо»

Поэма Н. А. Некрасова “Кому на Руси жить хорошо” создавалась на протяжении 16 лет (с 1863 по 1877 гг.). Н. А. Некрасов, так же как и Н. В. Гоголь, хотел “объять всю Русь”, показать все социальные слои послереформенной России — от крестьянина до царя. Но грандиозный замысел поэта был осуществлен лишь частично, была создана “эпопея современной крестьянской жизни”. Н. А. Некрасов говорил, что в эту книгу он хотел вложить весь опыт изучения народа, “все сведения о нем, накопленные по словечку в течение двадцати лет”. За это время автор собрал богатейший фольклорный материал, который и лег в основу его поэмы. Живой разговорный язык, сказочные мотивы, песни, поговорки, обряды являются яркими особенностями этого художественного произведения, рассматриваемого критиками как синтез всего творчества поэта. Некрасов, как жемчугом, пересыпает свое повествование фольклорными элементами, показывая тем самым реальность, опоэтизированную глазами самого народа.Первая, вступительная часть поэмы “Пролог” начинается удачными и поэтому никогда не изменявшимися стихами, написанными в стиле сказочного зачина: “В некотором царстве, в некотором государстве”. Так же как и сказочный зачин, начальные стихи (“В каком году- рассчитывай, в какой земле - угадывай, на столбовой дороженьке сошлись семь мужиков...”) способствуют показу повседневной реальности, а число “семь” вызывает из памяти “Сказку о мертвой царевне и семи богатырях”. Сам сюжет поисков счастливого соотносится с сюжетом сказки “О правде и кривде”. Подарок говорящей пеночки, скатерть-самобранка, усиливает сказочное впечатление от всего дальнейшего повествования. Но не только сама тема поисков счастливого, образы скатерти-самобранки, говорящей пеночки придают поэме сказочный колорит. Некрасов дополняет свое повествование и другими сказочными образами. Например, в качестве сказочных мотивов можно назвать одушевление зверей и птиц, упоминание лешего, заморочившего мужикам голову. А постоянные рефрены: “мы мужики степенные...”, “кому живется весело, вольготно на Руси” — выполняют роль присказки. Чтобы показать мир глазами народа, Некрасов использует не только сказочные мотивы. Поэт широко применяет и народную мудрость, выразившуюся в приметах, обрядах, обычаях. Кроме того, в поэме “Кому на Руси жить хорошо” мы видим зарисовки из крестьянского быта: обычаи, обряды, трудовые песни.В поэме есть также и песни-плачи, относящиеся к народно-поэтическому жанру.Так плачет мать Матрены Тимофеевны, выдавая дочь замуж за “чужого” человека, Филиппа Корчагина. Отец Матрены вышел к сватам и пообещал дочь в жены. Как ни плакала она, но все-таки пришлось идти замуж. Рассказ о своей судьбе Матрена Тимофеевна прерывает песней “Ты скажи, за что...”, в которой чувствуется вся глубина переживаний русской девушки. В сцене сватовства мы встречаемся с еще одним обрядом: Дело в том, что издавна на Руси во время последней вечеринки с невесты снимали волю, то есть ленту, которую носят девушки до замужества. Глава “Песни” буквально соткана из народных песен, переплетенных с плачами, пословицами и загадками, умело обработанными Некрасовым. В примечаниях к этой главе можно найти информацию о том, что эти песни, наряду с другим фольклорным материалом, были собраны Рыбниковым, Шейном, Барсовым. Есть в поэме Некрасова и былина. Это глава о Савелии, богатыре святорусском. Есть и легенда “О двух великих грешниках”, которая была действительно сложена в Соловецком монастыре. Поэт лишь расширил и дополнил ее. Есть и притча: “Бабья притча”, которую рассказывают странницы Матрене Тимофеевне. Но самым главным, на мой взгляд, проявлением фольклорной основы поэмы является ее основная тема - поиски счастливого. Этот мотив характерен для всего устного народного творчества: он встречается и в былинах, и в сказках. Поиски счастливого в народной среде заставляют мужиков-правдоискателей выслушивать множество рассказов. Эти рассказы разнообразны по объему, содержанию и форме. В самом упрощенном виде читатель слышит их в главе “Счастливые”. Сложнее по составу и больше по объему рассказы крестьянки Матрены Тимофеевны, старосты Власа, крестьянина Федосея. Однако при всем своем разнообразии рассказы персонажей образуют единое целое, единое эпическое полотно. Эпический элемент такого видения мира усиливается еще и тем, что все эти рассказы слушаются в большинстве случаев всенародно; их миром проверяют и миром дополняют. Но героя, рассказывающие свои истории, не обезличиваются, а, наоборот, ярко выделяются. Автор подчеркивает их индивидуальность, особенные черты, видит в них личности. Например, Яким Нагой из деревни Босово выделяется из массы крестьян, присутствующих на празднике-ярмарке в селе Кузьминском, не фамилией, не названием его деревни, а проницательностью ума и талантом народного трибуна. Речь Якима о сущности крестьянства русского служит созданию коллективного образа народа. Речь Якима и рассказы односельчан о нем слушает вся многоголосая площадь, а вместе с ней и семь мужиков-правдоискателей. Поэт описывает этого крестьянина глазами таких же, как он, пахарей, глазами этнографа Павлуши Веретенникова.Портрет крестьянина нарисован красками, заимствованными у матери-земли, земли-кормилицы. От земли и сила Якима Нагого. Этим невзрачный с виду мудрый пахарь похож на легендарных, мифических богатырей. Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что поэма Н. А. -Некрасова “Кому на Руси жить хорошо” является уникальным сборником народной мудрости, поэтичности. Весь этот материал был кропотливо, по словечку, собран многими исследователями и собирателями фольклора. Заслуга поэта Некрасова в том, что он сумел воспользоваться этим богатством, создав на его основе народную поэму.

47. "Кому на Руси жить хорошо?" как народная поэма-эпопея

Поэма "Кому на Руси жить хорошо?" самим Некрасовым с самого начала оценивалась как вершина творческого пути. В этом монументальном произведении звучат практически все мотивы лирики поэта, можно сказать, что оно явилось его завещанием последующим поколениям русских людей. Однако Некрасов не только дает описание всей великой Руси и размышляет о ее будущем. Как и Гоголь в своей поэме "Мертвые души", Некрасов в "Кому на Руси жить хорошо?" уделяет особое внимание настоящему положению народа, замечает и обращает внимание читателей на пороки и недостатки, жалеет многострадальных людей. Главная цель автора – понять жизнь простого человека, заглянуть в его душу. Поэтому "Кому на Руси жить хорошо?" – действительно народная поэма-эпопея. О многом говорит сам замысел произведения, который становится понятным уже из названия. Автор ставит цель найти счастливого человека во всей необъятной Руси, но в этих поисках перед читателем появляется картина будничной жизни всего русского народа. Поэтому замысел произведения можно назвать глобальным. Некрасов решил, что для воплощения этого замысла больше всего подходит жанр путешествия. Но, в отличие от автора "Мертвых душ", Некрасов сделал главными героями, глазами которых мы видим всю Россию, не чиновника, а целую группу истинно народных героев – крестьян "из временнообязанных", которые живут в "Пустопорожней волости, Терпигоревом уезде". Главным героям нельзя дать однозначную оценку: с одной стороны, это вполне реальные персонажи, что подчеркивается указанием на их социальный статус, действительно существовавший в пореформенной России. С другой стороны, названия волости и уезда, очевидно, являются не только вымышленными, но и обобщающими, то есть перед нами уже полусказочные, полубылинные персонажи. Былинные мотивы особенно заметны в начале поэмы: герои "сошлись на перекрестье дорог и заспорили", потом "положили домой не ворочаться", пока не найдут счастливого человека. Завязка, видимо, взята из фольклора. Воплотить свой замысел до конца Некрасову не удалось, он умер, не успев закончить поэму. Но, хотя произведение осталось незавершенным, в нем действительно предстала вся Русь, весь ее народ. Конечно, автор хотел показать жизнь буквально всех сословий России, от крестьян до царя. Удалось же осветить, помимо быта крестьян, быт духовенства и помещиков. Казалось бы, эти два сословия всегда угнетали трудовой народ, но автор справедлив; он не идеализирует попа и помещика, однако и не ругает их. Описания жизни этих героев гармонично вписываются в общую структуру произведения, благодаря им читатель видит Россию глазами других представителей ее народа, ведь, например, у помещика своя трагедия: он понимает, что люди мельчают, патриархальная Русь рушится на глазах, погребая под собой и плохое, и хорошее. Вдобавок, с помощью образа помещика автор вводит тему крепостного права, высказывает идею, что "порвалась цепь великая: одним концом по барину, другим – по мужику".

 

Особое место в произведении занимает обобщенный образ женщины-крестьянки – Матрены Тимофеевны. Некрасова всегда волновала горькая участь русской женщины, и в своей поэме он уделяет много внимания описанию жизни "губернаторши". Матрена умет находить радость в своей нелегкой жизни, но автор не раз подчеркивает ужасы и лишения, которые терпят русские крестьянки. Описание судьбы Матрены заканчивается утверждением, что мужички "не дело затеяли" – искать счастливых среди женщин. Об отдельных типичных представителях народа идет речь и в рассказе "о Якове верном, холопе примерном", и в описаниях "сельской ярмонки". Снова и снова звучит мотив лишений, которым подвергается простой народ; жестокая месть Якова своему господину, рассказ солдатика о войне – все это вызывает у читателя не просто сочувствие и сострадание, а откровенную боль за ни в чем не повинных людей. Интересны и образы Власа и Клима, хотя они, в общем, противопоставлены друг другу, у них одна беда – произвол, творящийся в России, это беда всего народа.Наряду с обобщенными образами Некрасов описывает и группы людей. В первую очередь, это, конечно, вахлаки. Их игра с Последышем на самом деле не что иное, как модель отношений крестьян с помещиком в эпоху крепостного права. С едкой иронией и гневом автор описывает самодурство Утятина. Эта тема получает и продолжение. Автор специально описывает жизнь крестьян до смерти и после не. Сыновья покойного не желают отдавать обещанные луга, подчеркивается, что и после отмены крепостного права помещики обманывают крестьян, и, к сожалению, это тоже соответствовало реалиям жизни народа. Удручающее впечатление производит описание жизни дворовых без барина в части "Крестьянка". Здесь простой народ критикуется, Некрасов дает понять, что народ все-таки сам кузнец своего счастья и во многих своих бедах виноват сам. Новое звучание приобретает былинная тема при описании уже не совсем реальных народных характеров. Это, конечно, Савелий и Гриша Добросклонов. Савелий – представитель патриархальной Руси, истинный "богатырь святорусский", что подчеркивается при его портрете. Гриша же – богатырь нового типа. Некрасов неспроста упоминает в связи с Савелием Ивана Сусанина. Время могучих богатырей прошло, теперь черед умных и самоотверженных борцов, готовых спасать народ не только от захватчиков, но и от угнетателей. Гриша – новый народный герой. В его уста Некрасов вкладывает собственные идеи, он становится носителем правды. Гриша – один из немногих, кто смотрит в будущее с надеждой, он готов бороться за него, он верит в свою родину. В поэме "Кому на Руси жить хорошо?" Некрасов показал всю жизнь русского народа без прикрас. Но это произведение нельзя было бы назвать народной поэмой-эпопеей, если бы в нем не звучал голос самого автора. "Кому на Руси жить хорошо?" – это зеркало души России, Н.А. Некрасов продолжил традиции Радищева и Гоголя в изображении жизни простых людей, вывел несколько интересных образов, ставших символами русского народа.Поэма «Кому на Руси жить хорошо» завершает творчество Некрасова. Он писал ее в семидесятые годы, смерть помешала ему закончить поэму. И уже в первой строфе «Пролога» ставится основная проблема поэмы - проблема народного счастья. Семеро крестьян из Заплатова, Неелова, Дырявина, Знобишина и других деревень (названия которых говорят сами за себя) затеяли спор о том, возможно ли счастье для простого крестьянского люда? Они высказывают свои предположения и приходят к выводу, что счастливыми на Руси могут быть помещик, чиновник, поп, министр государев и царь. Но никто из странников не представляет в качестве возможного счастливчика ни крестьянина, ни солдата, ни ремесленника. И не случайно некрасовские странники не упоминают о счастье «освобожденного крестьянина». Вспомним, как сам Некрасов отзывался о реформе 1861 г.: «Народ освобожден, но счастлив ли народ?» Крестьяне упорно хотят найти «счастливца» на Руси и ищут правду о независимом счастье, завидуя свободно летающему птенчику: «А все ж ты, пташка милая, сильнее мужика». Несмотря на то что у них полно забот и бед, они не жалуются на свою судьбу и непритязательны в своих желаниях: им бы только «хлебушка, да огурчиков, да по жбанчику холодного квасу». Помимо странников, ищущих счастье, поэма знакомит нас с другими яркими представителями простого народа. Одним из них является Яким Нагой, для которого счастье состоит в том, чтобы трудиться, сливаясь с матушкой-землей, и получать достойный урожай. На примере того, как Яким спасает во время пожара дорогие картиночки, а его жена - иконы, мы видим, насколько духовные ценности дороже для простого народа, чем материальное благосостояние, о котором Яким совсем позабыл. Другой мужик, который знает цену и счастью, и несчастью, - бывший мельник Ермил Гирин. Это мужик имеет все, что нужно для счастья, живя по законам народной правды. Он не принимает жизни, построенной на корысти и лжи, он бьется за добро и правду. Его счастье - в счастье крестьян, в народном доверии, которое осмысливается как чудо. В главе «Счастливые» странники ходят в праздничной толпе народа и ищут счастливых, обещая одарить водкой. К ним подходит самый разный люд: и дьячок, для которого счастье - в вере, в «благодушестве»; и старуха, счастливая от того, что у нее уродился урожай репы; и солдат, выживший после опасных сражений, голода и ранений. Подходят к странникам и каменотес, и дворовый человек, и убогие, и нищие, которые по-своему трактуют счастье и в большинстве случаев лукавят, чтобы получить водки. О счастье в поэме говорят не только люди из низших сословий, но и те, кто жил богато, но по каким-то причинам разорился и познал нужду и беды: помещики, чиновники и другие. Именно в этой главе происходит поворот в сюжете поэмы: странники идут искать счастливого в народ, в толпу. По мнению народа, еще одной счастливой является Матрена Тимофеевна. Эта простая русская женщина вынесла много испытаний, но не сломалась, выстояла. В этом - ее счастье. Матрена Тимофеевна женщина большого ума и сердца, самоотверженная, волевая и решительная. Но сама Матрена Тимофеевна не считает себя счастливой. Она объясняет это тем, что русская женщина даже в пореформенную эпоху осталась.Но, пожалуй, самый главный голос, воспевающий счастье народное, - это голос Гриши Добросклонова. Из песен его ясно, что счастья можно добиться только честным и праведным трудом, борьбой. Уже первая из песен Гриши дает ответ на вопрос, поставленный в заглавии поэмы. Сам Гриша - сын дьячка и батрачки, он вместе с братом на собственном опыте испытал голод и нищету и выжил благодаря доброте народа. Гриша сумел сохранить любовь, которая заполнила его сердце и определила его путь. Так, на собственном примере, Гриша призывает всех странников и остальной народ жить по совести, честно работать и бороться за свое счастье во что бы то ни стало.

48. Жанровое и идейное своеобразие романа Н. Чернышевского «Что делать?»

Считается, что произведение Чернышевского “Что делать?” принадлежит к типу утопических романов. Однако это слишком условная характеристика, поскольку авантюрная завязка сюжета придает ему черты детективной повести, подробное жизнеописание Веры Павловны вносит элементы бытовой драмы, а из-за рыхлости сюжета, который то и дело прерывается пространными рассуждениями автора, роман трудно втиснуть в рамки какой-либо привычной схемы. Местами автор пытается увлечь читателя скрупулезным — и безумно скучным — подсчетом прибыли, которую получали изображенные им кооперативные швейные мастерские, или же усваивает себе возвышенный тон, и тогда на протяжении нескольких страниц роман напоминает поэму в прозе. Нередко автор, подобно суфлеру, врывается в повествование и упорно требует отчета у своих читателей: дескать, все ли им понятно? И сам же злорадным тоном отвечает: нет, добрейшая публика, ничего-то ты не усвоила! Если подойти к вопросу о жанровом своеобразии этого сочинения с юмором — точнее, с “черным юмором”, — то определить его можно примерно так: это лирико-бытовая фантазия с элементами трагифарса на тему наилучшего благоустройства личной и общественной жизни, написанная автором в тюрьме с наилучшими пожеланиями тем, кто пойдет по его стопам... Действительно, трудно говорить об этом произведении серьезно, если принимать во внимание все его чудовищные недостатки. Автор и его герои говорят нелепым, топорным и невразумительным языком. Главные персонажи ведут себя неестественно, но они, словно куклы, послушны воле автора, который может заставить их делать (переживать, мыслить) все, что ему угодно. В этом признак незрелости Чернышевского как писателя: подлинный творец всегда творит сверх себя, порождения его творческой фантазии обладают свободной волей, над которой не властен даже он, их творец, и не автор навязывает своим героям мысли и поступки, а скорее они сами подсказывают ему тот или иной свой поступок, мысль, поворот сюжета. Но для этого необходимо, чтобы их характеры были конкретными, обладали законченностью и убедительностью, а в романе Чернышевского вместо живых людей перед нами голые абстракции, которым наспех придали человеческое обличье. Наиболее удачен в романе — и в этом нет ничего странного — образ злой, жадной и невежественной Марьи Алексеевны, матери Верочки. С ее цельным характером ничего не может поделать ни сам автор, ни его герои. Это наводит на мысль о том, что даже у Чернышевского не было особых трудностей в изображении этой фигуры, ведь женщины, подобные Марье Алексеевне, встречаются в жизни сплошь и рядом. Совсем другое дело — “новый тип” человека. Автор предупреждает нас, что такие люди есть, хотя их еще мало. Но Чернышевскому явно хочется, чтобы их было больше, вот он и пересаливает, наделяя их сверхчеловеческой выдержкой и ангельской добротой... Трудно судить объективно об идейном своеобразии книги, отвратительно написанной. Однако ни один русский писатель не может похвастаться таким успехом, какой выпал тогда на долю автора “Что делать?”. Секрет ее успеха — в ее моральном воздействии на общество. Идейное своеобразие романа сводится к проповеди новой морали. Критики, принадлежавшие к правому консервативному лагерю, объявили роман безнравственным, однако замечательный русский богослов А. М. Бухарев (в монашестве архимандрит Феодор) признал, что книга по духу — глубоко христианская. Действительно, автор уделяет большое внимание аскетическим принципам: Рахметов спит на гвоздях, чтобы приготовить себя к перенесению пытки, он отказывает себе во всех человеческих радостях и посвящает жизнь служению Истине. Особенно много нападок вызвала проповедь свободной любви, отрицание ревности, основанной на дурном чувстве собственности. Однако половая распущенность процветала как раз среди представителей правого консервативного лагеря — среди гвардейских офицеров, праздных помещиков, важных чиновников, а вовсе не в кругах аскетически настроенной революционной интеллигенции. Проповедь свободы любви в романе Чернышевского означает проповедь искренности чувства и ценности любви как единственного оправдания отношений между мужчиной и женщиной. Прекращение любви с одной из сторон есть прекращение смысла отношений. Тема свободы любви не имела у Чернышевского ничего общего с темой оправдания беспорядочных половых связей. Чернышевский восстает против всякого социального насилия над человеческими чувствами, им движет любовь к свободе, уважение к искренности чувства. И все же обычный читатель — просто читатель, а не революционер и не воинствующий моралист — едва ли удовлетворится подобными объяснениями и не поймет, почему ему следует выискивать достоинства в плохо написанной книге. Всем известна летучая фраза Е. Евтушенко: “Поэт в России — больше, чем поэт!” Но, быть может, было бы лучше, если бы каждый в России занимался своим делом? Поэты и писатели создавали бы стихи и романы, а общественные деятели занимались бы общественной деятельностью!..

«Новые люди» в романе Н. Г. Чернышевского «Что делать?»

“...Я хотел изобразить обыкновенных порядочных людей нового поколения”.

После отмены крепостного права в 1861 г. в русском обществе стали появляться люди невиданной ранее формации. Это были дети чиновников, священников, мелких дворян и промышленников, которые приезжали в Москву и Петербург и другие крупные города из различных уголков России, чтобы получить образование. Они охотно впитывали в университетских городах не только знания, но и культуру, привнося, в свою очередь, в жизнь демократические традиции своих небольших провинциальных городков и явную неудовлетворенность старыми дворянскими порядками, Им суждено было начать новую эпоху развития русского общества. Это явление нашло свое отражение и в русской литературе 60-х гг. XIX столетия, как раз в это время Тургенев и Чернышевский написали романы о “новых людях”. Героями этих произведений были революционеры-разночинцы, которые главной целью своей жизни считали борьбу за счастливую жизнь всех людей в будущем. В подзаголовке романа “Что делать?” Н. Г. Чернышевского мы читаем: “Из рассказов о новых людях”. Чернышевский “знает не только то, как думают и рассуждают новые люди, но и то, как они чувствуют, как любят и уважают друг друга, как устраивают свою семейную и повседневную жизнь и как горячо стремятся к тому времени и к тому порядку вещей, при которых можно было бы любить всех людей и доверчиво протягивать руку каждому”. Главные герои романа — Лопухов, Кирсанов и Вера Павловна — являются представителями людей нового типа Они, казалось бы, не делают ничего такого, что превышало бы обыкновенные человеческие возможности. Это обыкновенные люди, и такими людьми признает их сам автор; данное обстоятельство чрезвычайно важно, оно придает всему роману особенно глубокое значение.Выдвигая в качестве главных героев Лопухова, Кирсанова и Веру Павловну, автор тем самым показывает читателям: вот такими могут быть обыкновенные люди, такими они и должны быть, если, конечно, хотят, чтобы их жизнь была полна счастья и наслаждения. Желая доказать читателям, что они действительно обыкновенные люди, автор выводит на сцену титаническую фигуру Рахметова, которого он сам признает необыкновенным и называет-“особенным”. Рахметов в действии романа не участвует, ведь такие люди, как он, только тогда и там бывают в своей сфере и на своем месте, когда и где они могут быть историческими деятелями. Их не удовлетворяют ни наука, ни семейное счастье. Они любят всех людей, страдают от каждой совершающейся несправедливости, переживают в собственной душе великое горе миллионов и отдают на исцеление этого горя все, что могут отдать. Попытку Чернышевского представить читателям особенного человека можно назвать вполне удачной. До него брался за это дело Тургенев, но, к сожалению, совершенно безуспешно. Герои романа — люди, вышедшие из разных слоев общества, в основном студенты, которые занимаются естественными науками и “рано привыкли пробивать себе дорогу своей грудью”. В романе Чернышевского перед нами предстает целая группа единомышленников. Основой их деятельности является пропаганда Студенческий кружок Кирсанова — один из самых действенных. Здесь воспитываются молодые революционеры, здесь формируется личность “особенного человека”, революционера-профессионала. Чтобы стать особенным человеком, нужно, в первую очередь, иметь огромную силу воли, чтобы ради своего дела отказаться от всяких наслаждений и заглушать в себе все малейшие желания. Работа во имя революции становится единственным, всецело поглощающим делом. В становлении убеждений Рахметова решающее значение имел разговор с Кирсановым, во время которого “он посылает проклятие тому, что должно умереть и т. д.”. После него началось перерождение Рахметова в “особенного человека”. О силе воздействия этого кружка на молодежь говорит уже то, что у “новых людей” есть последователи (стипендиаты Рахметова).

Чернышевский дал в своем романе и образ “новой женщины”. Вера Павловна, которую Лопухов “вывел” из “подвала мещанской жизни”, — всесторонне развитый человек, она стремится к совершенству: решает стать врачом, чтобы приносить еще большую пользу людям. Вырвавшись из родительского дома, Вера Павловна освобождает и других женщин. Она создает мастерскую, где помогает бедным девушкам найти свое место в жизни. Вся деятельность Лопухова, Кирсанова, Веры Павловны одухотворена верой в наступление светлого будущего. Они уже не одиноки, хотя еще узок круг их единомышленников. Но именно такие люди, как Кирсанов, Лопухов, Вера Павловна и другие, были необходимы в то время России. Их образы послужили примером для формирования мировоззрения революционного поколения. Автор осознавал, что описанные в его романе люди — это его мечта. Но мечта эта в то же время оказалась и пророчеством. “Пройдут года, — говорит автор романа о типе нового человека, — и он возродится в более многочисленных людях”. Лучше всего о “новых людях” и о их роли в жизни других людей написал в своем романе сам Чернышевский: “Мало их, но ими расцветает жизнь всех; без них она заглохла бы, прокисла бы; мало их, но они дают всем людям дышать, без них люди задохнулись бы. Это цвет лучших людей, это двигатели двигателей, это соль соли земли”. Без таких людей невозможна жизнь, ведь она должна постоянно меняться, преображаться из года в год. В наши дни тоже есть место новым людям, которые вносят коренные перемены в жизнь. И в этом отношении роман Чернышевского “Что делать?” ценен и актуален для современного читателя. Он помогает вызвать подъем в душе человека, стремление к борьбе за общественное благо. Тема романа будет всегда современна и необходима для развития общества.

49. ПОЭТЫ НЕКРАСОВСКОЙ ШКОЛЫ

Отрицание за Некрасовым права на звание главы целой школы часто шло от ощущения оригинальности и неповторимости некрасовского дарования. Так, один из дореволюционных критиков, сочувственно в целом отзываясь о некрасовской поэзии, писал: «Является, однако, вопрос, насколько Некрасов в своем исключительном и резком направлении может быть учителем и образцом. Школы, пак известно, он не оставил. Подражатели у пего были, есть и, вероятно, будут, но школы нот и вряд ли она когда-нибудь возникнет». [2] Становясь предметом споров, некрасовская школа тем самым подтверждала свое существование. Недаром сам термин «некрасовская школа» возник еще в 60-х гг. прошлого века, и возник не случайно, выражая дух времени с его резко обострившимися идеологическими противостояниями и с отчетливым осознанием этих противостояний художниками разных социальных и художественных лагерей. Сказалось на новом термине, очевидно, и влияние такого понятия как «натуральная школа», которая в середине 40-х гг. тоже в большой мере связывалась с именем Некрасова. Историческую необходимость своего рождения эта школа доказывала тем, что появилась по сути до Некрасова. Уже такие произведения Н. П. Огарева (1813—1877) как «Кабак» (1841), «Изба» (1842) напоминают некрасовские, а написаны они за несколько лет до появления подлинно оригинальных стихов Некрасова. Одновременно с Некрасовым, иногда чуть раньше, иногда позднее, пишет ряд произведений на «некрасовские» темы такой чуткий поэт как М. Л. Михайлов. Не просто вслед за Некрасовым, но и предупреждая некоторые его важнейшие поэтические открытия, создает свои стихи-песни И. С. Никитин. Рос талант Некрасова, росло и названное позднее его именем поэтическое движение. Слово «некрасовская школа» уже как бы носилось в воздухе и наконец было произнесено впервые в связи с характеристикой поэзии Дмитрия Минаева. [3] Существование некрасовского направления, «некрасовской школы» часто признавали далее критики, враждебно относившиеся к демократической поэзии. Правда, здесь обычно старались не только указать на родство Некрасова и созданного им направления, но, выделяя Некрасова, унизить поэтов «школы», заявить об их бесталанности и вымученности.

Конечно, увидеть разницу между поэзией великого поэта и творчеством скромных талантов легче, чем попытаться непредвзято определить размеры и особенности последних. Щедрин отметил в свое время: «Значение второстепенных деятелей на поприще науки и литературы немаловажно <…> Каждая школа имеет и своего мастера, и своих подмастерьев и чернорабочих, но критика, конечно, была бы неправа, если б одних мастеров признавала подлежащими ее суду, а писателей, идущих по их стопам, оставляла в забвении <…> пренебрежение к подражателям может сделать ущерб самому критическому исследованию в том отношении, что оставит без разъяснения те характерные стороны школы, для изучения которых подражатели почти всегда представляют материал гораздо более разнообразный, нежели сами образцы». [4] Что же такое «некрасовская школа» в русской поэзии? Прежде всего под школой можно понимать систему художественных принципов, которая исторически закономерно сложилась в русской — прежде всего демократической — поэзии к середине XIX в. Как мы уже отметили, школа эта не началась с Некрасова и не окончилась им. Однако процесс художественного развития таков, что исторические закономерности его редко предстают вне яркого индивидуального воплощения. Некрасов оказался поэтом, наиболее полно выразившим историческую необходимость нового этапа русской поэзии и, естественно, давшим ей свое имя. Некрасовская школа как система художественных принципов так или иначе оказывала влияние на всю русскую поэзию. В этом смысле следы некрасовской школы мы находим в художественных явлениях эпохи, казалось бы, далеких от его поэзии, чуть ли не противоположных ей, например у Тютчева или у поэтов позднейшего времени — у Андрея Белого, у Блока. Это одна сторона дела. Обычно же под школой Некрасова — и здесь речь идет именно о такой шкоде — понимают поэтов 50—70-х гг., идеологически и художественно наиболее ему. близких, испытывавших на себе прямое влияние великого поэта, даже организационно в сущности объединенных уже в силу того обстоятельства, что большинство из них группировалось вокруг немногочисленных демократических изданий: некрасовского «Современника», «Русского слова», «Искры». Советская литературная наука немало сделала, восстанавливая подлинный облик некрасовской «школы», избавляясь от многих ошибок, допущенных наукой, критикой, да и издательской практикой прошлого, обнаруживая неизвестные страницы и заново прочитывая известные. Однако еще в большом ходу слишком суммарные характеристики поэтов «школы». А ведь при большой общности художественных принципов отношение к поэзии Некрасова поэтов его направления было разным, сложным, подчас противоречивым. Да и сам термин «школа» совсем не предполагает литературного школярства, наивного ученичества, обязательного желания точно следовать великим образцам. Васи́лий Степа́нович Ку́рочкин (28 июля (9 августа) 1831, Санкт-Петербург — 15 (27) августа 1875, Санкт-Петербург) — русский поэт-сатирик, журналист, известный переводчик Беранже. Учился в 1 кадетском корпусе и дворянском полку. Выпущенный прапорщиком в 1849 году, до 1852-го служил в армии. Не чувствуя склонности к военной службе, вышел в отставку и служил в ведомстве путей сообщения. В 1856 году оставил службу и жил литературным трудомПисать стихи начал ещё в корпусе и обратил ими на себя внимание своего учителя, известного Ирин. Введенского. В печати выступил впервые в 1848 году.Курочкин скончался в 1875 году скоропостижно, в результате неосторожного употребления хлорал-гидрата, прописанного ему врачом. Похоронен на Волковом кладбище в Петербурге.Творческая деятельностьСначала Курочкин работал не только во второстепенных журналах, но и для рыночных издателей. Он стал известен после появления его переводов Беранже, интересных яркостью и оригинальностью передачи (отд. СПб. 1858, 1864 и 1874). Силой таланта они затмили собой все прежние; многие из них достигли в России того времени огромной популярности.Пробуждение общественной жизни России конца 1850-х полностью захватило впечатлительного Курочкина; он пишет ряд обличительных и сатирических стихотворений, а в 1859 году основывает сатирический журнал «Искра», вместе с известным карикатуристом Н. А. Степановым. Очень удачны его перевод в стихах «Мизантропа», Мольера («Невский сборник», 1867) и «Принц Лутоня» («Слово», 1880, № 12; напечатанный со значительными сокращениями), заимствованный из «Théâtre des marionettes», Марка Монье. Курочкин помещал критические статьи о литературе, а также иные статьи в «Сыне отечества» в 1855—1858, «Петербургских ведомостях» 1858. Незадолго до смерти Курочкин стал писать воскресные фельетоны в «Биржевых Ведомостях» В. А. Полетики. Собрание сочинений Курочкина было издано в 1869 году.

Минаев, Дмитрий Дмитриевич