Роль статистических и нестатистических закономерностей в эмпирической социологии

 

В науке принято выделять две основные формы закономерной связи явлений, отличающиеся по характеру вытекающих из них предсказаний: динамические и статистические закономерности (см., например, [Философский энциклопедический словарь,1983. С.653]). В законах динамического типа предсказание имеет точный, определенный однозначный вид; в статистических же законах предсказание носит не достоверный, а лишь вероятностный характер⁸ .

Ниже нас будут интересовать в основном статистические закономерности (поиск таких закономерностей - основная цель анализа данных). Это - закономерности "в среднем".

Авторы книги [Тюрин, Макаров,1998, с. 18] пишут о том, что статистический подход состоит в мысленном разделении наблюдаемой изменчивости на две части, обусловленные, соответственно, закономерными и случайными причинами, и выявлении закономерной изменчивости на фоне случайной. Вероятностный характер предсказаний в статистических закономерностях обычно бывает обусловлен действием множества случайных факторов, которые имеют место в статистических совокупностях. Статистическая закономерность возникает как результат взаимодействия большого числа элементов, составляющих совокупность и характеризуют не столько поведение отдельного элемента совокупности, сколько всю совокупность в целом. Проявляющаяся в статистических закономерностях "необходимость" возникает вследствие взаимной компенсации и уравновешивания множества случайных факторов, "пробивает" себе дорогу через массу случайноcтей, контрпримеров, отступлений от нее.

Другими словами, интересующий нас подход позволяет "за деревьями увидеть лес" – например, за специфичностью, неповторимостью каждого человека усмотреть тенденции, имеющие место "в среднем" для всех респондентов изучаемой совокупности.

Статистическими являются часто употребляемые социологами утверждения типа: "средний возраст рабочих-металлургов равен 30 годам", "выбор профессии выпускниками школ не связан с их полом", "такая-то радиопередача имеет самый высокий рейтинг среди слушателей" и т.д.

Роль изучения статистических закономерностей для социологии вряд ли можно переоценить. Они вполне адекватно описывают массовые явления случайного характера, а именно такого рода явления и изучает обычно социолог.

О громадной роли изучения статистических закономерностей в эмпирических науках, в том числе – в эмпирической социологии, говорят многие авторы – философы, социологи, историки, математики. См., например, [Ракитов, 1981; Давыдов, 1991; Ноэль, 1993; Гумилев, 1993; Тюрин, Макаров, 1995; Фелингер, 1985]⁹.

Несмотря на сказанное, в литературе нет единого понимания и смысла, и роли статистических закономерностей в социологии. Поскольку понятие статистической закономерности является для нас ключевым, более подробно рассмотрим некоторые представляющиеся нам принципиальными аспекты, связанные с пониманием статистического подхода именно социологами.

Чаще всего, говоря о статистичности социальных закономерностей, исследователи имеют в виду законы развития больших социальных групп и общества в целом. При этом подобная статистичность обычно рассматривается в контексте анализа известной дилеммы о соотнесении общих закономерностей развития общества и свободой воли отдельного человека.

Например Л.Н. Гумилев, излагая свою известную теорию этногенеза, описывая конкретные исторические процессы, неоднократно подчеркивает, что "зигзаги истории" погашаются "статистической закономерностью этногенеза" [Гумилев, 1993, с.634], "там, где царит вероятность, детерминизм неуместен" [там же, с. 654], "статистический ход событий выше возможностей одного человека" [там же, с. 660] и т.д.

В работе [Никитина, 1996] приводится следующая цитата из Э.Маха (модного ныне; его творчеству в нашей литературе сейчас уделяется довольно интенсивное внимание в связи с интересом к истории позитивизма): "В статистике действительно применяется метод исследования, основанный на намеренном пренебрежении, игнорировании индивидуального в изучении наиболее существенных, наиболее между собою связанных обстоятельств. И действительно, при этом произвольные действия людей оказываются в такой же мере закономерными, как какой-нибудь растительный и даже механический процесс, при котором никто обыкновенно не думает о психическом воздействии, о влиянии воли. Число браков и самоубийств в течение года в какой-нибудь стране колеблется столь же мало, если не еще меньше, как число рождений и случаев естественной смерти, хотя в первых воля играет как будто большую роль, а в последних – никакой." Как известно, аналогичные высказывания имеются и у известных социологов – классиков – например, у Кондорсе, Дюркгейма, Парка, Парето (отметим, что статистическое понимание исследуемых закономерностей социологами-позитивистами, начиная с Конта, сознательно связывается с отказом от изучения причинно-следственных отношений: вместо причинности – статистические связи).

Симптоматичным представляется то, что в последние годы в работах специалистов по теоретической социологии стали появляться параграфы с названиями типа: "Программа статистически-вероятностно ориентированной науки об обществе" (о творчестве Кондорсе) [Давыдов, 1995].

Нахождение разного рода статистических закономерностей является привычным делом каждого социолога, проводящего эмпирическое исследование. Но нам представляется некорректным, когда статистический подход связывается только с большими группами или обществом в целом, что явно делается и в приведенных выше цитатах, и (явно или неявно) в работах многих других авторов. И за подобными суждениями стоит нечто весьма принципиальное.

Поясним нашу точку зрения, обратившись к представляющейся очевидной связи процитированных выше рассуждений с известным обсуждением соотношения принципов номинализма и реализма в социологии. Если учесть, что номинализм иногда (и не совсем корректно) ассоциируется с т.н. гуманитарной парадигмой, то отсюда – один шаг до противопоставления статистического и гуманитарного подходов. Так и поступают многие авторы. Для нас такой взгляд совершенно неприемлем. По нашему мнению, указанные термины отвечают различным основаниям выделения исследовательских подходов. Статистические модели могут использоваться и при попытке "понять" отдельного человека (а гуманитарный подход, как известно, близок к подходу "понимающей" социологии), и при изучении разного рода групп людей, в том числе общества в целом. Пример применения статистического подхода к изучению представлений отдельного человека – использование статистических распределений для описания неоднозначности мнения одного респондента относительно любого объекта. Такой подход используется во многих методах шкалирования (например, в Терстоуновской модели метода парных сравнений [Клигер и др., 1978; Суппес и Зинес, 1967; Толстова, 1998а], в известной модели Рашевского подражательного поведения [Математические методы…, 1966; Моделирование социальных …, 1993]). И его появление явилось следствием именно попытки "понимания" того, что происходит в сознании отдельного индивида (вероятно, здесь будет кстати упомянуть, что без хотя бы какой-то формализации изучаемого явления никакое его научное изучение, невозможно; об этом мы коротко говорили в [Толстова, 1996б]).

С нашей точки зрения, адекватно отражающими суть статистического подхода при изучении отдельного человека являются соображения, приведенные в работе [Фелингер, 1985], где актуальность для социологии изучения статистических закономерностей аргументируется посредством рассмотрения детерминированной и стохастической (вероятностной) составляющей в психологии человека, анализа механизма выполнения эмоциональными формами психологической деятельности человека роли стохастических регуляторов поведения. Примерно о том же говорится в [Давыдов, 1991].

Вероятно, непросто добиться того, чтобы представление о статистичности мнения одного респондента многих закономерностей для больших групп респондентов далеко не сразу была воспринята человечеством. Интересный исторический экскурс осуществляет, например Э. Ноэль в своей книге [Ноэль Э., 1993]. Она описывает процесс становления статистического подхода к изучению социальных процессов, показывает, что негативное отношение к такому подходу имеет долгую историю (уже "в Ветхом завете есть указание на то, что применение статистики к людям следует считать опасным" [там же, с. 20]; но и в наше время к собиранию данных с помощью выборочного метода многие относятся "как к трюку фокусника" [там же, с. 18] (выборочный метод как известно, – сердцевина статистического подхода, см. разделы 3, 4).

Анализ данных позволяет находить статистические закономерности. Этим определяется его важность для социолога. Но чтобы в полной мере оценить его роль в эмпирической социологии, попытаемся ответить на противоположный вопрос: в какой мере социолог может ограничиться поиском закономерноcтей "в среднем"? Вряд ли значимость анализа данных для социологии можно оценить в полной мере, не зная, от чего мы отказываемся, ограничиваясь использованием только статистической парадигмы¹⁰.

Отвечая на поставленный вопрос, выделим два аспекта. В обоих случаях, как мы увидим, речь по существу пойдет о рассмотрении изучаемых явлений в рамках системной парадигмы (мы без объяснения используем терминологию системного анализа, надеясь на интуитивное понимание читателем соответствующих терминов)¹¹.

Во-первых, весьма важным для социологии является поиск динамических закономерностей. Мы не будем строго их определять. Ограничимся лишь упоминанием того, что в результате поиска таких закономерностей строятся модели мобильности в социальных системах, модели процессов межличностного влияния и внутриличностных конфликтов, модели подражательного поведения и т.д. [Бартоломью, 1985; Моделирование социальных..., 1993; Паповян, 1983; Плотинский, 1992, 1998]. Соответствующие методы обычно называют методами моделирования социальных процессов (название не совсем удачное с точки зрения противопоставления этих методов методам анализа данных, поскольку последние - это тоже методы построения определенного рода моделей; по существу все изложенное ниже можно расценивать как обсуждение проблем, связанных с обеспечением их адекватности). Методы моделирования часто опираются на расчет дифференциальных уравнений, отражающих скорость изменения того или иного процесса, либо на матричную алгебру¹².

Во-вторых, социолога не могут не интересовать и многие такие явления, которые не носят статистического характера по несколько иным причинам. Поясним это, отталкиваясь от рассмотренных выше примеров статистических закономерностей. Скажем, может быть интересно выяснить, каким образом в качестве рабочих-металлургов, средний возраст которых равен 30 годам, "умудряются” функционировать отдельные люди старше 60 лет; почему при отсутствии статистической связи между полом выпускника школы и выбором им профессии на социологический факультет МГУ в этом году поступили практически одни девушки; в чем причина того, что, несмотря на общий высокий рейтинг передачи, одна из зрительниц прислала на радио письмо с резко отрицательной ее оценкой и т.д.

Интересуясь лишь статистическими закономерностями, мы игнорируем "аномалии", отступления от средней зависимости, что вряд ли можно считать допустимым. Заметим, что анализ "аномалий" предусматривается грамотным использованием традиционных статистических методов: любой статистический пакет предусматривает выдачу пользователю т.н. резко отклоняющихся наблюдений. Но такие специфичные объекты могут интересовать социолога не только как некоторые "огрехи" найденной статистической закономерности. Вряд ли следует бездумно выбрасывать соответствующие объекты из дальнейшего рассмотрения. Иногда (скажем, в критические моменты развития общества) анализ мнения такого "отклоняющегося" респондента может дать больше, чем выявление многих статистических закономерностей (может быть, имеющих место только в силу инерции, обреченных на исчезновение в ближайшем будущем).

Изучение фактов, не укладывающихся ни в какие статистические закономерности, анализ случайных флуктуаций, не выражающихся в статистически значимых характеристиках, может стать целью исследования. Исследователь может стремиться найти такие "возмущения" в общественной жизни, такие ее "переломные" точки системы, которые свидетельствуют либо о ее разрушении, либо о зарождении новой системы.

Естественно, что при такой постановке задачи методы, направленные на поиск "средних" закономерностей, скрывающихся за наблюдаемыми фактами, т.е. статистические методы, перестают играть главенствующую роль.

Поиск уникальных точек вообще может не ассоциироваться с поиском закономерности. Для пояснения этого положения вспомним восходящее к Виндельбанду и Риккерту разделение всех наук на номотетические и идиографические (олицетворением которых считают обычно, соответственно, физику и историю; подчеркнем, что слово "идиографический" происходит от греческого idios - своеобразный, странный необычный, а не от idea - форма постижения в мысли явлений объективной реальности; поэтому писать это слово следует через букву "и" [Давыдов, 1986]). Первые рассматривают действительность с точки зрения всеобщего, выражаемого с помощью некоторых законов. Вторые – образные науки, описывающие единичное в его эмпирической неповторимости. Вероятно, "в чистом виде" ни те, ни другие науки не встречаются. Самая "номотетическая" наука ищет закономерности, опираясь в конечном счете на изучение уникальных объектов. И, напротив, любая "наиидиографичнейшая" наука все-таки пытается в той или иной мере "выйти" на общие закономерности (с нашей точки зрения, наука начинается там, где в разных объектах исследователь начинает находить что-то общее, т.е. там, где уникальность, неповторимость объектов исчезает). Другими словами, понятия идиографической и номотетической науки сродни веберовским идеальным типам (к слову заметим, что, вероятно, то же можно сказать и относительно так называемых социологических номинализма и реализма).

Социология же в принципе находится "между двух стульев". Все выявляемые закономерности слишком приблизительно отражают то, что интересует исследователя. Поэтому для социолога очень остро стоит вопрос о постоянном неформальном изучении отдельных объектов (в первую очередь, - людей), о своего рода мониторинге в деле неформального отслеживания специфики изучаемых явлений. В частности, актуальным является поиск объектов, не похожих на других, уникальных в своем роде. И существуют методы, позволяющие это делать. В число наших задач не входит их описание. Однако коротко упомянем некоторые из них, более ясно "очертив" тем самым границы анализа данных.

Вероятно, для социолога наболее важными методами, позволяющими находить и изучать уникальные точки рассматриваемой системы, являются т.н. мягкие методы общения с респондентами и анализа полученной от них информации. В литературе нет установившейся традиции по поводу четкой трактовки этого термина [Ядов, 1991]. Скажем лишь, что к числу мягких методов опроса относятся, например, биографический метод, разные виды не формализованного интервью – глубинное, фокусированное (в том числе - групповое, или метод фокус-групп), с путеводителем, лейтмотивное, полуформализованное и т.д. К мягким методам анализа можно отнести некоторые методы работы с текстами. Можно говорить о мягкости всей стратегии исследования (см. упомянутую выше работу Ядова). В таких случаях говорят о качественной социологии. (Правда, необходимо подчеркнуть, что в литературе ведется очень много споров по поводу понимания этого термина и целесообразности его введения в науку [Батыгин, Девятко, 1994].) Подробнее о мягких методах можно прочитать, например, в работах [Семенова, 1998; Ковалев, Штейнберг, 1999]. Это – первые отечественные учебники по качественной социологии, хотя на западе таких учебников довольно много. В западной социологии в последние десятилетия бурно развиваются способы анализа данных, полученных с помощью мягких методов (соответствующие данные называют качественными). Родился новый термин – “анализ качественных данных”, отражающий мощное направление изучения текстов (в виде которых обычно предстают перед исследователем результаты мягких способов общения с респондентом). Его роль и статус близки к роли и статусу интересующего нас "анализа данных". Поскольку в России "анализ качественных данных" практически неизвестен, мы позволили себе привести в библиографии список "Учебники по анализу качественных данных". Это направление эмпирической социологии весьма перспективно и уже настолько четко оформилось, что в нем очень активно используется математика (см. в библиографии список "Математические методы в качественной социологии").¹³

Ясно, что мягкие методы действительно дают возможность изучать уникальные настроения отдельных респондентов (см., например, [Ярская-Смирнова, 1997]) и тем самым подводить исследователя к обнаружению "точек перелома" системы. Заметим, однако, что они же могут использоваться и для прямо противоположных целей - для поиска закономерностей "в среднем". Скажем, для изучения мнений самых типичных, "средних" респондентов с целью "ориентации" социолога в новой для него проблеме, для более успешной формулировки гипотез, вопросов в анкете (например, в процессе пилотажного исследования) и т.д.

Мягкие методы позволяют "докопаться" до истины не на основе каких-либо формальных схем, а с помощью творческого использования интеллекта, опыта, интуиции исследователя. Однако и здесь может активно применяться математика, в том числе и статистические методы, хотя при этом речь идет не о "среднем" для группы людей, а о "среднем" мнении отдельного респондента; поиск такого "среднего" тоже имеет смысл, поскольку и у отдельного человека "истинное" мнение может искажаться случайными факторами.

Несколько слов - о математических методах, направленных на поиск уникальных объектов. Наиболее известные методы такого рода относят обычно к упомянутым методам моделирования социальных процессов. Примером могут служить методы синергетики, представляющиеся весьма актуальными для социологии, но крайне редко использующиеся российскими исследователями [Бранский, 1997; Евин, Петров, 1991; Капица и др., 1997; Князева, Курдюмов, 1994; Курдюмов и др., 1989]. Ниже будем считать, что нас интересуют только статистические закономерности (хотя многие приводимые ниже положения имеют отношение не только к ним).