Древо коммуникационных каналов

В разделе 4.1, открывавшем настоящую главу, произведен обзор эволюции коммуникационных каналов (рис. 4.1), начиная стадией пракультуры и заканчивая нынешней электронной коммуникацией. Поскольку новые каналы, например письменность или кино, возникали не на пустом месте, а на основе предшествовавших каналов, возникает вопрос о преемственности коммуникационных ка­налов. Хомо сапиенс получил в наследство от своих предков-пралюдей два канала устной коммуникации — невербальный и вербальный, к которым вскоре, т. е. в период верхнего палеолита (40―15 тыс. лет назад), присоедини­лись искусственные иконический и символьный каналы. Таким образом, в каменном веке, на стадии археокультуры, возникли четыре исходных канала. В недрах этих каналов в виде первобытного искусства образовались худо­жественные каналы, которые невозможно обособить: музыка и танец слиты с невербальным каналом; поэзия и риторика — продукты вербального канала; живопись вы­росла из иконической графики, а скульптура — из амуле­тов, талисманов и прочих вещественных символов.

Подлинной коммуникационной трансформацией было зарождение в III тыс. до н. э. письменности, т. е. об­разование нового коммуникационного канала. Канал пись­менной документации возник на базе иконического канала путем бифуркации последнего. Бифуркация («фуркация» лат. разделение) — раздвоение, разветвление, разделение чего-либо на две части: в географии бифурка­цией называют разделение реки на два русла, которые в дальнейшем не сливаются; в анатомии — разделение труб­чатого органа на две ветви, например, трахеи на два брон­ха; в педагогике — разделение класса на два потока, изу­чающих разные иностранные языки и т. п.

Бифуркация в документных каналах продолжалась и дальше: в XV веке произошла бифуркация письменнос­ти, в результате которой появился канал книгопечатания; в XIX веке из книгопечатания выделился канал прессы, основанный на машинной технике, а в XX веке средством массовой коммуникации стали компьютерные сети (вспомним Интернет).

Замечательная особенность бифуркации документной коммуникации состоит в том, что она инициировала бифуркации в каналах устной коммуникации. Письмен­ность была изобретена жрецами для записи в священных книгах Откровений Бога, переданных людям через про­роков, а также учений о Боге, о мире, вере, спасении. За­писи эти производились на пророческих (апостольских) языках, которые лексически и грамматически удалялись от разговорной речи. В христианской Европе пророчес­кими языками почитались греческий и латинский, у пра­вославных славян — церковнославянский (старославян­ский). Пророческие языки использовались при богослу­жениях, поэтому они относятся к устной коммуникации; вместе с тем их можно считать первыми литературными языками. Собственно литературные языки в качестве на­ционально принятой нормы культурной речи (как устной, так и письменной) образовались в европейских странах на стадии неокультуры. В литературных культурно-нор­мативных языках нашел отражение не только опыт пись­менной речи, но и опыт художественного устного слова (фольклор), хранящийся в неовеществленной социальной памяти. Формирование литературных языков — бифур­кация вербального канала.

Явление бифуркации каналов устной коммуникации продолжалось и дальше согласованно с бифуркациями документных каналов. Книгопечатание не довольствова­лось литературным языком, оно вызвало к жизни искус­ственные языки (математическая, химическая символи­ка, впоследствии — языки международного общения типа эсперанто). Параллельно с книгопечатанием человечество освоило еще один недокументный канал получения зна­ний — познавательные путешествия, т. е. пространственная коммуникация не ради торговли или войны, а ради позна­ния. Великие географические открытия, начатые X. Колум­бом, открыли этот канал, в наши дни продолженный кос­монавтами и туристами. Появление технических каналов для дистанционной передачи звука (телефон, радио), а за­тем — движущегося изображения (телевидение) — свидетельства бифуркаций в каналах устной коммуникации. Таким образом обнаруживаются четыре бифуркации:

Бифуркация I ― появление письменности и литературного языка;

Бифуркация II — изобретение книгопечатания и великие географические открытия;

Бифуркация III — промышленный переворот, обусловивший появление первичных технических каналов, в том числе машинной полиграфии, фотографии, телефона;

Бифуркация IV— научно-техническая революция XX в., вызвавшая к жизни электронную коммуникацию — телевидение и компьютер.

Преемственность между каналами устной коммуника­ции (правая часть) и документной коммуникации (левая часть) иллюстрирует рис. 4.7.

Комментарии к рисунку:

• Хронологическая шкала построена в десятично-ло­гарифмическом масштабе: четыре деления этой шкалы, представленные на рисунке равными отрезками, имеют цену деления, отличающуюся десятикратно. Первое деление охватывает 100 лет — от 2000 до 1900 гг.; второе де­ление охватывает 1000 лет — от 1900 до 900 гг.; третье деление соответствует 10000 лет — от 900 н. э. до 9000 до н. э. (―9000); четвертое деление соответствует 100000 лет. Бла­годаря десятично-логарифмическому масштабу удалось в обозримом виде представить всю историю человечества: от появления неантропа 40 тыс. лет назад (конец пракультуры и начало археокультуры) до наших дней — перехода к постнеокультуре.

• На рисунке не воспроизведены синтетические каналы, соответствующие театру, кино, мультимедиа.

• «Традиционными» считаются каналы, образовавши­еся до XIX века, а каналы индустриальной неокультуры именуются «нетрадиционными».

Рис. 4.7 при всей его нарочитой схематичности, а может быть, благодаря ей, позволяет легко распознать несколько соотношений, имеющих характер закономерностей эволю­ции социальных коммуникаций.

• Закон кумуляции коммуникационных каналов (за­кон ККК). Если принять за точку отсчета четыре исход­ных канала, то двигаясь вдоль хронологической шкалы, обнаруживаем прогрессию роста: 4, б, 8, 10, 12, которая представляет собой классическую арифметическую про­фессию. Закон ККК читается так: по ходу цивилизационного процесса коммуникационные каналы увеличивают­ся в арифметической прогрессии с основанием 2. При этом можно предположить, что материальные затраты обще­ства на обеспечение коммуникаций (технические сред­ства, капитальные вложения, кадровые ресурсы) увели­чиваются не в арифметической, а в геометрической про­гессии, и в постнеокультурном информационном обществе будут поглощать львиную долю национального бюджета.

 

Рис.4.7. Древо коммуникационных каналов

 

• Закон симметрии коммуникационных каналов (за­кон СКК). Бифуркации в левой и правой части древа ком­муникационных каналов происходили почти синхронно, что и обусловило симметричность, отчетливо видную на рис. 4.7. Синхронность бифуркаций не случайна, она — результат взаимозависимости, своеобразного баланса документной и устной коммуникации. Изучение этой взаимозависимости — благодарное поле будущих исследований.

• Закон ускорения бифуркаций (ЗУБ). Логарифми­ческая шкала вуалирует различия в длительности перио­дов между бифуркациями, в реальном же историческом времени дистанция между бифуркациями I и II — около 4.5 тысяч лет; между II и III — 400 лет; между III и IV — около 150 лет. Налицо сокращение «межбифуркационных периодов», которое обусловлено ускорением историчес­кою времени в стадии неокультуры.

Трудно удержаться от вопроса: сохранится ли ускоренный рост древа коммуникационных каналов в XXI веке? Если сегодня насчитывается 12 каналов, то, может быть, завтра их станет 14 или 16? Всякий рост имеет естественные пределы и рано или поздно прекращается, поэтому бесконечного ветвления древа коммуникационных кана­лов ожидать не приходится. Мы находимся в переходном периоде от эры документной коммуникации и книжной культуры к эре электронной коммуникации и мультимедийной культуры. Может быть, электронная коммуникация обладает достаточным потенциалом, чтобы стать поворотным пунктом в развитии коммуникационных каналов от постоянной кумуляции к постепенной концентрации?

Прежде всего оказалась под угрозой печатная книга. Кино и телевидение конкурировали с книгой лишь тем, что сокращали время, посвящавшееся ранее чтению. Теперь у книги появился более опасный конкурент — ви­деокассета. Формы их бытования почти тождественны, момент обращения к видео, как и момент встречи с книгой, определяется по желанию пользователя; возможности выбора на рынке видео постоянно расширяются и скоро догонят предложения книжного рынка; как и чтение, просмотр видеозаписи можно по желанию прервать, сделать «стоп-кадр», ускорить или замедлить просмотр фильма; короче говоря, общение человека с видеофильмом оказывается столь же непринужденным, как общение с книгой. Что же касается доходчивости, наглядности, выразительности, информативности, то здесь преимущества видео фильма очевидны — на его стороне не только письменное слово и застывшая иллюстрация, но и слово звучащее, музыка, движущееся цветное изображение. Книга — синтез двух искусств — словесности и графики, видеофильм — это синтез всех искусств, это синкретическое мультимедий­ное сообщение. Но главное преимущество видео, пожалуй, даже не в этом. Главное заключается в том, что, как и всякий продукт радиоэлектроники, видеомагнитофон легко объединяется с компьютером, образуя единый агрегат обладающий «интеллектуальными способностями» компьютера и «изобразительными способностями» видео. Видео — это органичный элемент мультимедийной культуры и ему, конечно, легче адаптироваться к условиям электронной коммуникации, чем книге, изначально связанной с книжной культурой.

Еще более мощным, чем видеозаписи, конкурентом типографских изданий обещает стать электронная книга, первые образцы которой появились на рынке. Например, «Софтбук» — электронная пластина с экраном в кожаном переплете; вместимость — 100 000 страниц, вес 15 кг, цена — 300 долларов плюс 10 долларов в месяц за абонентскую связь; «Дедикейтед ридер» — электронный справочник с двойным экраном стоимостью 1500 долларов[69]. Главное отличие электронной книги от бумажного кодекса в спо­собности «переиздаваться», т. е. менять одно содержание на другое. Она становится таким образом «книгой книг», делающей ненужными издательства и библиотеки. Элек­тронная книга может напрямую связать автора и читателя, убирая всех посредников, существующих между ними.

Ясно, что электронное писание не может не повлиять па творческий процесс писателей электронных книг. По­требуется иная поэтика, соответствующая многомерности виртуальных компьютерных пространств. Предполагается, что линейное чтение текста художественного произведения традиционным способом — страница за страницей с началa до конца — будет вытеснено нелинейным чтением, ког­да можно двигаться по тексту в вертикальном, горизонтальном или другом направлении. Читатель вовлекается в ком­пьютерную игру с электронным текстом, комбинируя его по своему усмотрению. Есть мнение, что именно игровая компьютерная литература сможет вернуть в когорту читателей молодежь, выросшую в мультимедийной среде.

Итак, можно предположить, что мультимедийные средства будут постепенно впитывать прикладные функции литературы и прессы, и в итоге закон ККК трансфор­мируется в закон концентрации коммуникационных ка­налов.

Выводы

1. На основании исходных естественных (невербаль­ный, вербальный) и искусственных (иконический, сим­вольный) каналов в результате длительной эволюции с палеолита до наших дней сложились три рода коммуни­кации: устная, документная, электронная.

2. Естественный язык и речь образуют единство, ко­торое выполняет две сущностные функции: коммуника­ционную и мыслительную; коммуникационная функция, в свою очередь, подразделяется на социально-временную, (социально-мнемическую) и социально-пространственную функции. Сущностные функции проявляются в прикладных функциях языка и речи, которые выполняются ими в общественной жизни (социальном пространстве) и в личностном психическом пространстве.

3. В наши дни ни одна сфера общественного производ­ства, ни одна область социально-политической деятельно­сти, ни одна отрасль культуры, ни одна сторона повседнев­ного обыденного существования не обходятся без обраще­ния к документам, без многообразного их использования. Если бы вдруг, допустим, исчезли бумажные носители тек­стов, человечество немедленно оказалось бы в состоянии первобытного варварства. Отсюда — зависимость совре­менной цивилизации от документной коммуникации.

4. Все виды коммуникации страдают неустранимыми коммуникационными барьерами технического, психоло­гического и социального характера. Эти барьеры можно разделить на шумы, имеющие естественное происхожде­ние, и специально создаваемые помехи, например цензу­ра. С шумами приходится мириться, с помехами нужно бороться.

5. Олицетворением достоинств и опасностей электрон­ной коммуникации в наши дни служит феномен Интернет. Интернет — глобальная социально коммуникационная компьютерная сеть, предназначенная для удовлетво­рения личностных и групповых коммуникационных потребностей за счет использования телекоммуникацион­ных технологий. Метатеоретическое осмысление феноме­на Всемирной паутины требует обобщения философско-исторических, организационно-управленческих, этико-правовых, социальных и психологических аспектов, связанных с сущностными и прикладными функциями Интернет.

6. Развитие коммуникационных каналов осуществляется до сих пор экстенсивно и закономерно в соответствии законами:

• законом кумуляции коммуникационных каналов (законом ККК);

• законом симметрии коммуникационных каналов (законом СКК);

• законом ускорения бифуркаций (закон ЗУБ).

7. Существуют три точки зрения на соотношение тра­диционных и нетрадиционных каналов в будущем:

• экстремистская — мультимедиа неизбежно вытес­нит книгу, ибо новое всегда вытесняет старое;

• консервативная — книга сохранит свое значение, по­тому что она антропоморфична (соответствует пси­хофизиологическим возможностям восприятия смыслов человеком), укоренена в культуре, а лите­ратура как вид искусства отмереть не может;

• компромиссная — в будущем будет достигнута гар­мония всех родов социальной коммуникации (уст­ной, документной, электронной), поскольку у каж­дого есть свои преимущества и свои ограничения.

8. Мы живем в переходной период от эры господства документной коммуникации к эре электронной мульти­медийной коммуникации.

9. Terra incognita в проблематике коммуникационных каналов зависит от прогресса в области лингвистики, психологии, культурологии, информатики.

• Гипотеза лингвистической относительности Сепира―Уорфа более полувека обсуждается примени­тельно к устной коммуникации. Остается открытым вопрос о национальной относительности в письмен­ных языках, т. е. в документной коммуникации, и в мультимедийных средствах электронной коммуни­кации.

• Как относиться к межъязыковым коммуникацион­ным барьерам: как к вредному пережитку, унасле­дованному от феодальной палеокультуры, или как к средству самозащиты малых народов от информа­ционной агрессии развитых стран?

• Каковы перспективы интерлингвистики в XXI веке? Возможно ли подлинное художественное творче­ство на искусственном языке? Ведь поэтическое вдохновение, по словам Б. Л. Пастернака, состоит в том, что «язык, родина и вместилище красоты и смысла, сам начинает думать и говорить за челове­ка, и весь становится музыкой» (индивидуально-языковая функция). Вместе с тем, как показывает опыт эсперанто, нет проблем для перевода с естественного языка на искусственный язык, т. е. выполнении социально-языковой функции.

• Не решена проблема семантического поиска доку­ментов, шире — текстов, зафиксированных на каком-либо носителе, ибо нет надежных и операционных критериев релевантности (смысловой близости) высказываний на естественном языке.

• На вопрос «что и как читать?» даются противопо­ложные (антиномические) советы. Культура чтения не разработана дальше тривиальных рекомендаций для учащихся средней школы. Нельзя ли использо­вать электронную коммуникация, чтобы облегчить доступ к смысловому содержанию произведений печати?

• Подлинной «неведомой землей» является область парапсихологии, к которой относятся телепатия и ясновидение (антиципация). Телепатия — мыслен­ная коммуникация между коммуникантом — индук­тором и реципиентом — приемником. Ясновидение — получение сообщений из будущего. Известны мно­гочисленные факты парапсихологической коммуни­кации, но научного объяснения им нет. Являются ли телепатия и ясновидение рудиментными коммуникационными способностями, которые существовали до появления вербального канала или, напротив, они свидетельствуют о формировании нового есте­ственного коммуникационного канала, которым бу­дут пользоваться будущие «сверхчеловеки»?

• Привлекательной чертой Всемирной сети Интернет являются ее демократичность и открытость для самовыражения индивидуальной личности. Но фактически эти черты — иллюзия. На самом деле клиент Сети может делать только то, что разрешено профес­сионалами-программистами. Складывается ситуа­ция, когда посетитель виртуального пространства ищет спасения от порабощения его личности чуж­дыми ему социальными структурами в реальном мире, а попадает во «всемирную паутину», сотканную этими же структурами. Возможна ли подлин­ная свобода духовной деятельности клиента искус­ственных коммуникационных систем?

• Предметом оживленных дискуссий является судь­ба книги в постнеокультурном обществе, в частно­сти, конкуренция книжных кодексов и видеокассет, печатного слова и мультимедиа, чтения и телесмот­рения.

Литература

1. Гойхман О. Я., Надеина Т. М. Основы речевой коммуника­ции: Учебник для вузов. ―М.: ИНФРА-М, 1997. ― 272 с.

2. Горелов И. Н., Седов К. Ф. Основы психолингвистики: Учеб. пособие. — М.: Лабиринт, 1997. — 221 с.

3. Дайсон Э. Жизнь в эпоху Интернета. — М.: Бизнес и компью­тер, 1998. ― 400 с.

4. Земляпова Л. М. Современная американская коммуникативистика: Теоретические концепции, проблемы, прогнозы. — М.: Изд-во МГУ, 1995. ― 270 с.

5. Колкер Б. Г. Учебник языка эсперанто: Основной курс. — М.: Наука, 1992. ― 160 с.

6. Колшанский Г. В. Коммуникативная функция и структура языка. ― М.: Наука, 1985. ― 175 с.

7. Колшанский Г. В. Паралингвистика. — М.: Наука, 1974. — 81 с.

8. Кузнецов С. Н. Теоретические основы интерлингвистики. М.: Изд-во Ун-та дружбы народов, 1987. — 207 с.

9. Культура русской речи: Учебник для вузов. — М.: Норма-Инфра, 1999. ― 560 с.

10. Мечковская Н. Б. Социальная лингвистика: Учеб. пособие. ― 2-е изд. ― М.: Аспект Пресс, 1996. ― 207 с.

11. Мечковская Н. Б. Язык и религия: Пособие для студентов гуманитарных вузов. — М.: Агентство «Фаир», 1998. — 352 с.

12. Поварнин С.И. Как читать книги. — М.: Книга, 1978. — 53 с.

13. Сапунова В. Б. Туризм: эволюция, структура, маркетинг. — М.: Ось-89,1997, ― 160 с.

14. Свадост Э. Как возникнет всеобщий язык? — М.: Наука, 1968. ― 328 с.

15. Скворцов Л. И. Теоретические основы культуры речи. — М.: Наука, 1980. ― 352 с.

16. Сорокин Ю. Я. Психолингвистические аспекты изучения текста. ― М.: Наука, 1985. ― 168 с.

17. Усыскин Г. С. Очерки истории российского туризма. — СПб.: Торговый Дом «Герда», 2000. ― 224 с.

18. Язык и массовая коммуникация. Социолингвистическое исследование. — М.: Наука, 1984.—277 с.

ЭВОЛЮЦИЯ

СОЦИАЛЬНЫХ КОММУНИКАЦИЙ

 

Хронология общественных

Коммуникационных систем

Общественная коммуникационная система (ОКС) есть структурированная (упорядоченная определенным образом) совокупность коммуникантов, реципиентов, смысловых сообщений, коммуникационных каналов и служб, располагающих материально-техническими ресур­сами и профессиональными кадрами. Если культура пред­ставляет собой совокупность овеществленных и неовеществленных культурных, т. е. искусственных социальных, смыслов, то ОКС — это часть овеществленной культуры, обеспечивающая движение культурных смыслов в соци­альном пространстве и времени. Другими словами, ОКС в целом и ее элементы — это овеществленная коммуни­кационная культура в различные исторические эпохи.

Древо коммуникационных каналов, рассмотренное в разделе 4.5, представляет собой эволюцию одного из эле­ментов ОКС. Теперь попытаемся представить эволюцию систем общественных коммуникаций в целом. Направле­ние этой эволюции достаточно очевидно: от устной коммуникации к документной коммуникации и далее — к электронной коммуникации. Ясно также, что эволюция социальных коммуникаций органически связана с эволю­цией культуры, которая представлена в виде пяти стадий: пракультура — археокультура — палеокультура — неокультура — постнеокультура (см. Введение). Отсюда следует, что стадии эволюции культуры совпадают со стадиями развития ОКС и могут служить основой при разработке хронологии ОКС.

Последовательная смена ОКС происходит не стихий­но, а в силу кризиса коммуникационных каналов, который состоит в том, что эти каналы перестают удовлетворять коммуникационные потребности отдельных людей и обще­ства в целом. Разрешение кризиса достигается путем би­фуркации (разделения) перегруженных каналов. На рис. 4.7 представлены четыре бифуркации, которые происходили на стыке археокультуры и палеокультуры (III тыс. до н. э.), на стыке палеокультуры и мануфактурной неокультуры (1440-е гг.), на стыке мануфактурной и индустриальной неокультуры (начало XIX века), наконец, в наше время — переход от неокультуры к постнеокультуре (конец XX века). «Точки» бифуркации — это границы между различ­ными ОКС. Конечно, в историческом времени «точка» — это не моментальная смена, а достаточно длительный промежуток, поэтому бифуркацию нужно понимать как пе­реходный период между разными ОКС.

Коммуникационная культура определяется господ­ствующими в обществе нормами и способами фиксации, хранения и распространения культурных смыслов, т. е. родом социальной коммуникации. Различаются следую­щие уровни коммуникационной культуры: словесность — книжность — мультимедийность. Причем, книжность подразделяется на три поколения: палеокультурное (рукопис­ная книга), мануфактурное неокультурное (мануфактур­ное книгопечатание), индустриальное неокультурное (ма­шинная полиграфия). Уровни коммуникационной культуры соответствуют различным видам ОКС. Учиты­вая это соответствие, можно представить хронологию об­щественных коммуникационных систем в виде табл. 5.1. Надо заметить, что хронология смены ОКС для разных географических регионов не одинакова из-за неравномер­ности их культурного развития. В табл. 5.1 представлен регион, именуемый «западная цивилизация» (Западная Евpoпa и Ближний Восток), который всегда был лидером культуры.

 

Таблица 5.1

Хронология общественных коммуникационных систем в Западной Европе и на Ближнем Востоке

 

Наименование ОКС	Уровни коммуникацион­ной культуры	Хронологические рамки	Длитель­ность (лет)	Кол-во коммуникационных каналов
I.Общинная ОКС	Господство иконических документов Господство археокультурной словесности. Бифуркация I	40 ―15 тыс.л. н. 15 ―5 тыс. л. н.	25 тыс. 10 тыс.
II.Рукопис­ная ОКС	Сочетание словесности и палеокультурной книжности. Бифуркация II	III тыс. до н. э. – I пол. XV в. н.э.	4,5 тыс.
IIIII.Мануфактурная ОКС	Мануфактурная неокультурная книжность; господство мануфактурного книгопечатания. Бифуркация III	II пол. XV -XVIII вв.
IV.ИндустриальнаяОКС	Индустриальная неокультурная книжность; господство машинной полиграфии. Бифуркация IV	XIX ― I пол. XX вв.
V.Мульти­медийная ОКС	Господство мультимедийных телевизионно-компьютерных каналов	II пол. XX в. ―?	?

 

Обратим внимание на то, что вследствие закона куму­ляции коммуникационных каналов (закон ККК) более поздние ОКС включают коммуникационные каналы пре­дыдущих систем, правда, в технически модернизированном виде. Так, рукописная ОКС вовсе не отменила каналы словесности; индустриальная книжность модернизировала канал книгоиздания, открытый мануфактурным книгопеча­танием, и ввела в оборот новый документами канал — прес­су; мультимедийная ОКС аккумулирует возможности как словесности, так и книжности, включая их в мультимедийную среду. Уровень коммуникационной культуры определяется господствующими средствами коммуникации.

Словесность — такой уровень коммуникационной культуры, когда все культурные смыслы передаются в социальном пространстве и времени посредством устной коммуникации. Книжность — такое состояние культуры, когда основные (не все!) культурные смыслы передаются посредством документной коммуникации. Мультимедийность достигается тогда, когда основные культурные смыс­лы передаются посредством электронной коммуникации.

Пракультура — это время становления коммуникаци­онных каналов, когда о существовании общественных коммуникационных систем говорить не приходится, ибо не сложилась основа для их формирования. Поэтому в табл. 5.1 стадия пракультуры не учтена. Ранняя археокультура (эпоха палеолита) прошла под знаком приоритета символьно-иконических документов в виде палеолитичес­кой живописи и скульптуры (см. раздел 4.1); в неолите приоритет перешел к устной коммуникации, и в первобытных общинах земледельцев и скотоводов стали скла­дываться общинные ОКС, где господствовало устное слово. Рассмотрим более подробно взаимосвязи между уров­нями коммуникационной культуры (словесность — книжность — мультимедийность) и стадиями человечес­кой культуры (архео-, палео-, нео-, постнеокультура).

Археокультурная словесность

Археокультурная словесность соответствует общин­ной ОКС (см. табл. 5.1). Общинная коммуникационная система — это первобытнообщинная коммуникационная система, в которой все члены общины выступают в роли и коммуникантов, и реципиентов, используя для переда­чи смысловых сообщений четыре исходных канала. Разу­меется, никаких коммуникационных служб нет.

Господство устного слова установилось не сразу, по­тому что оно требует достаточно развитого и абстрактно­го мышления. Палеолитическим охотникам и собирате­лям были ближе и понятнее изображения, чем словесные образцы. Отсюда — замечательный расцвет первобытного изобразительного искусства 35―15 тыс. лет назад. Изображе­ния, сперва примитивные, затем реалистические, наконец схематические служили ступенями для развития интел­лекта первобытного человека. Без опоры на наглядные образы, представляемые изобразительным искусством, интеллектуальный прогресс палеолитических общин был бы весьма затруднен, а значит, было бы невозможно гос­подство устного слова, т. е. становление археокультурной словесности в эпоху мезолита и неолита. Этот факт — еще одно свидетельство взаимозависимости различных коммуникационных каналов, в данном случае — каналов уст­ной и документной коммуникации.

Терминологической ясности ради следует уточнить, что под словесностью мы понимаем не совокупность уст­ных и письменных текстов на естественных языках (в от­личие от В. И. Даля, мы не включаем в понятие «словес­ность» письменность и литературу[70]), а такое состояние культуры, когда коммуникационная деятельность проис­ходит в формах устного управления или устного диалога, а социальная память представлена в виде неовеществленных ее разделов и символьно-иконических каналов. При этом большую роль в передаче культурных смыслов играет под­ражание, распространённейшая форма коммуникационной деятельности в общинных ОКС. Перечислим некоторые особенности археокультурной словесности:

1. Общинная коммуникационная система отличалась первобытным равенством, и социальная однородность (бесклассовость) первобытных общин сопровождалась синкретичностью (слитностью) вербальных, музыкаль­ных, иконических каналов в языческих ритуальных священнодействиях. Впоследствии из этой синкретичности выросли изобразительное искусство (первобытная живо­пись, графика, орнамент, скульптура), исполнительское искусство (музыка, танец), наконец, поэзия и фольклор как искусство слова. Творцами первобытных культурных смыслов, образовавших содержание общинной коммуни­кации, были неведомые нам гениальные художники, му­зыканты, артисты, поэты.

2. Обожествление слова, которое нашло отражение в мировых религиях. Господь, как известно, творил мир не действиями, а словами: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог... Все через Него начало быть» (Иоан. 1:1―3); «И сказал Бог: да будет свет. И стал свет» (Бытие, 1:3). В Коране написано: «Его приказ, когда он желает чего-нибудь, — только сказать ему: «Будь!» и оно бывает» (36, 81―82). В одном из гимнов Ригведы, об­ращенном к богу Агни, говорится: «Он укрепил небо истинными священными словами» (Ригведа. Мандалы I―IV. М., 1989. с. 85).

Кстати, буддизм — это культура размышления, кото­рая пошла дальше знаков и отказалась и от слов, и от чи­сел. Нирвана достигается путем самоуглубления, медита­ции, а не заклинаний.

3. Священные словеса передавались из уст в уста; их поэтика строилась так, чтобы облегчить запоминание и исключить искажения при устной передаче; этому спо­собствовали ритмический размер, повторяющиеся стан­дартные фразы, музыкальное сопровождение многих гим­нов. Даже позже, когда стала известна письменность, божественные откровения запрещалось фиксировать; они доверялись лишь слуху посвященных.

Причем нельзя считать, что недокументированная со­циальная память не надежна. Древнейший из памятников словесного искусства — собрание гимнов Ригведа датиру­ется XVIII ― XII вв. до н. э., а запись (кодификация) Ригведы состоялась только в XII ― XV вв. н. э. Очевидно, что столь сложное литературное произведение не могло сохранить­ся более трех тысяч лет в народной памяти, если бы в арий­ских племенах Индии не было бы тысячелетних традиций устного творчества, восходящих к неолитической эпохе.

4. Талантливый поэт, сказитель в дописьменных об­ществах выполнял роль летописца, служителя не текущих забот и интересов, а социальной памяти, воплощенной в мифах, легендах, преданиях. Эстетические потребности удовлетворяли лирики, способные выразить в слове и музыке эмоциональные переживания. Представление о поэте как пророке, любимце богов несомненно восходит к археокультурной словесности.

Обобщая сказанное, можно сказать, что археокультурная словесность обеспечивала, во-первых, консолидацию членов общины: люди, не владевшие общинным языком, представлялись им «немыми» или вовсе «нелюдьми»; во-вторых, организацию общественной жизни, трудовую кооперацию, обыденное общение; в-третьих, функциониро­вание неовеществленной социальной памяти, заключаю­щейся в передаче из поколения в поколение социальных норм и традиций, полезных знаний, умений и практичес­кого опыта, наконец, священного мифологического созна­ния и самосознания.

Археокультурная словесность, несмотря на свое гос­подствующее положение в ОКС, никогда не вытесняла иконическое искусство. Правда, последнее трансформи­ровалось из сюжетно-образного в абстрактно-орнамен­тальное. Орнаментализация документального канала имела два немаловажных следствия:

• вместо охотничьих эмоций гармонично сплетенный орнамент исподволь внедряя в первобытную психику ощущения красоты формы, цвета, пропорции, создавая тем самым предпосылки для появления эстетического сознания и, следовательно, возникновения собственно искусства, а не утилитарных изображений;

• орнамент и схематизированный рисунок — прямые предшественники пиктограмм и иероглифов. В древнейших памятниках египетского и шумерского письма нельзя опре­делить, где кончается графика и начинаются письмена.

Таким образом, в недрах господствующей устной сло­весности вызревал реванш документных каналов за утра­ченное первенство. Реванш состоял в открытии нового документного канала — письменности.

Палеокультурная книжность

Письменность, сформировавшаяся на основе археокультурных символьно-иконических документов, явилась исключительно важным культурным достижением. Сре­ди историков письма нет единства в объяснении его про­исхождении. Большинство склоняется к однолинейной эволюции: сперва предметное письмо (символы, изобра­жения, узелковое письмо), доходящее до пиктограмм (ри­суночное письмо), затем на базе пиктограмм — иерогли­фы, слоговое и, наконец, буквенно-фонетическое письмо. Последнее принято многими народами. Но не всеми. Китай­цы, например, не считают до сих пор возможным отказаться от иероглифической письменности, хотя принцип буквенно-фонетической записи был известен им во II в. н. э. Пути перехода от звучащего слова к слову записанному, по мне­нию других исследователей, многообразны и нестандар­тны и определяются местными социально-культурными условиями, в частности, нежеланием грамотных жрецов, писцов, чиновников облегчать доступ в их сословно-кастовую группу.

Первые памятники письменности относятся к III ― IV тысячелетию до н. э. Очагами письменности стали древнейшие локальные цивилизации: древнеегипетская, месопотамская (шумеро-ассиро-вавилонская), индус­ская, критская (минойская, эгейская) и древнекитайская. Эти очаги в разных концах ойкумены возникли не слу­чайно, а были обусловлены цивилизационным развити­ем: появление городов, торговли и ремесел; образование мощных централизованных государств; классовое рас­слоение населения. Варварские племена и их объедине­ния не нуждались в письменности; письменность — но­вый коммуникационный канал, востребованный циви­лизацией.

В Европе и на Ближнем Востоке палеокультурная книжность существовала более 3,5 тыс. лет, которые мож­но поделить на три периода:

• древнейшие цивилизации (III тыс. ― I тыс. лет до н. э.) — Древний Египет, Месопотамия, Крит;

• античность (VIII в. до н. э. ― V в. н. э.), совпадающая с эллиноримской цивилизацией;

• средневековье (V ― XIV века).

Особенности палеокультурной книжности видятся в следующих моментах:

1. Обожествление Слова, характерное для археокультуры, переносится на Книгу, Священное писание, Библию. Книжное слово становится гарантом истинности и незыб­лемости (что написано пером, не вырубишь топором). От­сюда — обычай клясться на книге (Библии, Конституции). Христианство, ислам, иудаизм — это религии Писания, где священные книги — основа конфессии. В средние века сло­жилась своеобразная иерархия книжных жанров по при­знаку святости. Наиболее почитаемой была литургическая, г. е. используемая в богослужении литература (Служебни­ки, Требники, Часословы, Минеи, Триоди и т. п.) и кано­ническое Священное писание (Ветхий и Новый Завет); ниже рангом шли жития святых (агиография), церковная учебная литература (катехизисы), поучения отцов церкви, а в самом низу — светская (мирская) литература.