Предмет и задачи изучения «Истории исторической науки»

Л. Д. ПРОХОРОВА

История

Исторической науки

Учебное пособие

Омск

Издательство ОмГТУ

УДК 930 (09) (075)

ББК 63я73

П 84

 

 

Рецензенты:

С. А. Величко – канд. ист. наук, доцент, зав. кафедрой истории и философии Омского юридического института;

В. Л. Кожевин – канд. ист. наук, доцент кафедры современной отечественной истории и историографии Омского государственного университета им. Ф. М. Достоевского

Прохорова, Л.Д.

П 84 История исторической науки: учеб. пособие / Л. Д. Прохорова. –
Омск: Изд-во ОмГТУ, 2010. – 88 с.

 

ISBN 978-5-8149-0911-4

 

Учебное пособие содержит конспекты лекций по всем разделам дисциплины «История исторической науки», планы семинарских занятий, задания по самостоятельной работе (СРС), контрольные вопросы по каждой теме и библиографический список.

Для студентов специальности «Историко-архивоведение» дистанционной и заочной форм обучения.

 

Печатается по решению редакционно-издательского совета

Омского государственного технического университета

УДК 930 (09) (075)

ББК 63я73

 

ISBN 978-5-8149-0911-4

© ГОУ ВПО «Омский государственный

технический университет», 2010

Лекция 1. Введение в дисциплину

«История исторической науки»

 

Предмет и задачи изучения «Истории исторической науки»

Приступая к изучению данной дисциплины, необходимо разобраться с двумя тесно соприкасающимися понятиями – «историография» и «история исторической науки». Историография (в переводе с греч. «писание истории» ) –термин, недостаточно определенный, иногда отожествляемый с историей. Понимается: 1) как изучение исторической литературы по какому-либо вопросу, проблеме, периоду; 2) как синоним исторических произведений, исторической литературы вообще; 3) как история исторических знаний, исторической мысли, исторической науки в целом или в одной стране. Историографами в средневековой Франции называли художников, работавших в жанре исторической миниатюры. Уже с XVI в. так стали именовать лиц, которым король официально поручал написать историю Франции. Как правило, это были писатели (Ж. Расин, Н. Буало, Вольтер), создававшие свои труды в художественной форме.
В дореволюционной России существовало звание придворного историографа, присваивавшееся известным ученым и писателям, которые должны были работать над написанием официальной российской истории. Таким образом, до начала XX в. под историографией понимался сам процесс составления исторических сочинений.

Не сразу утвердился и термин «история исторической науки». В России первые труды по этой проблематике назывались: «Литература русской истории», «Обозрение литературных мнений» и даже «История работы русской мысли над русской историей». Однако постепенно утверждается иной взгляд на предмет истории исторической науки. Уже в работе М. О. Кояловича «История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям» (1884) историография представлена не просто как сумма биографий ученых, а как процесс развития исторической мысли, как часть самосознания народа. Цель же историка, по мнению автора, – обнаружение преемственности и связей явлений. В поддержку М. О. Кояловича выступили В. О. Ключевский,
П. Н. Милюков, А. С. Лаппо-Данилевский. Главным для историка исторической науки они считали изучение смены исторических концепций. К началу XX в. термин «история исторической науки» получает наконец гражданство в исторической литературе, причем все чаще используется как синоним понятия «историография».

Предметом изучения дисциплины «История исторической науки» является процесс развития исторической науки и всех ее подсистем. Под историографией понимается научная дисциплина, изучающая этот процесс.

Понятия « историографический факт » и « историографический источник » относятся к числу важнейших в историографии. «Историографическим фактом» считается концепция ученого, которая может быть выражена не в одном его сочинении, а в нескольких. Содержание концепции историка и ее материальное воплощение далеко не всегда совпадают: исследователи часто вынуждены вступать в определенные компромиссы со своими взглядами, прибегать к эзопову языку, замалчивать те или иные выводы, учитывая настроения научного сообщества или ненаучные факторы (политический режим, отношение власти и др.). «Историографическими источниками» считаются труды историков в любой их форме: монографии, статьи, заметки, выступления и дискуссии, а также черновики текстов. К другой группе историографических источников относят документацию научно-исследовательских организаций: протоколы съездов, конференций и круглых столов историков, стенограммы их дискуссий, тексты постановлений, материалы о формировании кадров исторической науки. Особый вид историографических источников представляют рецензии на исторические исследования, которые отражают процесс утверждения концепции в научной среде и содержат новые гипотезы и позитивные решения.

Задачи «Истории исторической науки»:

1) изучение закономерностей смены и утверждения исторических концепций и их анализ;

2) анализ теоретико-методологических принципов различных направлений в исторической науке и выяснение закономерностей их смены и борьбы;

3) исследование процесса накопления фактических знаний о человеческом обществе, введения в научный оборот ранее неизвестных источников, расширения круга исторических памятников, доступных исследователям;

4) изучение процесса изменения и совершенствования методов и приемов источниковедческого анализа;

5) анализ закономерностей изменения проблематики исторических исследований, выяснение факторов и направлений этого процесса;

6) изучение развития и особенностей функционирования исторических научных учреждений, а также системы подготовки кадров для исторической науки, всей системы исторического образования в стране;

7) анализ процесса эволюции средств научной информации и распространения исторических знаний, их воздействия на общественное сознание, состояния и деятельности органов научной и научно-популярной периодической печати;

8) исследование международных связей отечественной исторической науки, воздействия зарубежной философской и научной мысли на российских ученых;

9) изучение объективных условий развития исторической науки и особенно правительственной политики в области исторической науки и образования (степень открытости архивов, возможность историков пользоваться ими
и т. д.).

Решение этих задач приблизит нас к адекватным представлениям об уровне, направленности и особенностях развития исторической науки на разных этапах.

 

Архаическая мифология. Архаический и классический эпос,

Исторические предания

Для развития исторического знания необходимы письменность и достижение уровня общественной жизни, которому способствует развитие сознания. Однако первые письменные источники появились пять тысяч лет назад, а история человечества насчитывает миллионы лет. Каковы же были представления о прошлом до появления письменности? Некоторые данные об этом, безусловно, дают археология, этнография, фольклор и мифы различных народов.

Мифы тесно связаны с религией, но при этом мифология и религия – неидентичные явления. В мифах содержатся представления древних людей о космосе, сведения об обществе, о начале времен, о первопредках (демиургах – сверхъестественных существах, творцах всего сущего), о богах и героях. В целом, мифы складывались в период первобытнообщинного строя, что оказало на них влияние: человек еще не выделяется из общины, поэтому в мифах индивидуальными чертами наделены только боги и сверхъестественные существа. Люди же обладают лишь групповой индивидуальностью – великаны, карлики
и т. п. Миф был носителем социальной памяти поколений. В нем фиксировались особо важные общественные нормы и установления. В то же время миф, можно сказать, был первой историей и исторической памятью древних людей. Время мифотворчества – это время архаического сознания, для которого характерны следующие черты:

1) стремление объяснить явления природы и общественной жизни действием сверхъестественных сил богов и демонов – главных героев древних мифов;

2) идеологический синкретизм (от греч. «смешение», «соединение») – нерасчлененность представлений о природе и обществе, между искусством и религией, фантастичных объяснений и веры в реальность;

3) убежденность в том, что сверхъестественные существа являются вершителями истории, а люди – лишь игрушки в их руках.

На основе мифологии возникает героический эпос, что свидетельствует о переходе к более высокому уровню сознания, производства и знаний. Исследователи подразделяют героический эпос на архаический (догосударственный) и классический. В архаическом эпосе мифы и эпос тесно переплетаются между собой, например, и тут и там действуют чудовища – хозяева стихий. Но если в мифах человек покоряется стихии, то в эпосе типична борьба человека-богатыря с чудовищем и, как правило, герой всегда побеждает. Классический эпос («Илиада», «Одиссея», русские былины) формируется на этапе слияния союзов племен в народности, когда складываются государства, начинаются войны и нашествия завоевателей. В биографиях героев эпоса Востока и Запада отмечаются типологические совпадения: чудесное рождение, раннее проявление силы героев, их магическая неуязвимость, выбор и укрощение богатырского коня, добыча оружия и т. д. Содержание эпоса тоже меняется, появляются новые темы: потрясения, войны, порабощение народов. При всей неправдоподобности силы и могущества эпических богатырей их подвиги символизируют действительную борьбу народа с иноземными врагами. Характерной чертой классического эпоса является патриотизм, который проявляется в любви к роду, своему народу, своей земле. Произведения героического эпоса, возникшие на стадии военной демократии, сохранили присущие этой эпохе патриархальные отношения между предводителями союзов племен, царями ранних государственных образований и народом (например, совместные пиры, разногласия между героями эпоса и их князьями, царями или королями).

На основе родоплеменных сказаний появляются первые исторические предания об основателях династий и об образовании государств, вымышленные персонажи сменяются историческими, например рассказ о смерти князя Олега от укуса змеи, рассказы о мести княгини Ольги древлянам, записанные впоследствии русскими летописцами. Из всех жанров фольклора исторические предания теснее остальных примыкают к собственно историческим произведениям.

 

В. Н. Татищев

 

Первая четверть XVIII в. – время серьезных преобразований, которые коснулись практически всех сторон жизни России. Процессы секуляризации, постепенного утверждения рационалистического мировоззрения проходили в контексте европеизации русской культуры. Контакты с западными странами, доступ к оригинальным и переводным сочинениям европейских литераторов, философов, историков способствовали возникновению в российской интеллектуальной культуре новых идей. Так, один из виднейших публицистов и церковно-политических деятелей петровской эпохи Феофан Прокопович (1681–1736) становится сторонником теории естественного права в России. Он написал ряд похвальных слов, сочинений по риторике и педагогике, а также специальные исторические труды, одним из первых ввел в русскую драматургию сюжеты из отечественной истории. В эти же годы появляется первое историческое произведение, напечатанное гражданским шрифтом, «Рассуждения о причинах Свейской войны» (П. П. Шафиров, Феофан Прокопович, Петр I). В 1716 г. секретарь русского посольства в Швеции А. И. Манкиев закончил большой труд «Ядро российской истории» в семи книгах, каждая из которых делилась на главы и соответствовала крупным периодам русской истории. В этой работе сочетались старые представления, свойственные средневековым историческим трудам, с новыми приемами в подходе к источникам и объяснению исторических явлений.

Особая роль в создании основ историографии Просвещения в России принадлежала Василию Никитичу Татищеву (1686–1750). Он происходил из аристократического рода смоленских князей, с 18 лет был на военной службе, пройдя путь от рядового драгунского полка до генерала. В 1720–1721 и
1734–1737 гг. возглавлял горнозаводскую промышленность Урала. В регионе он развернул деятельность по строительству школ и библиотек, которые после его смерти просуществовали без коренных изменений около полутора веков. Несколько лет Татищев был губернатором Астрахани, после чего переехал в свое родовое имение Болдино под Москвой, где продолжил свои научные изыскания и провел последние годы жизни.

Работая по поручению Петра I над составлением географического описания государства, Татищев посвятил много времени сбору, изучению, систематизации и подготовке к изданию отечественных и иностранных источников по древней истории России. Он первым из исследователей начинает привлекать юридические источники. Благодаря Татищеву был обнаружен текст «Русской Правды» Ярослава Мудрого и «Судебник» Ивана IV. Свои исторические взгляды он отразил в работе «Разговор двух приятелей о пользе наук и училищ», где обосновал свое видение истории человечества и становление процесса научного знания. Татищев патриот, но не отказывается от изучения иностранной истории. По мысли автора, следует знать прошлое своего народа, но без истории других народов и своя история не будет ясна. В прошлом человечества Татищев усматривал три основные вехи: появление письменности, пришествие Христа, открытие книгопечатания. Это рассуждение соотносилось с христианской идеей возрастов человечества – младенчества, юности, зрелости и старости. Движение истории объяснялось не Провидением или деяниями выдающихся правителей и полководцев, а развитием «всемирного умопросвесчения», совершенствованием разума и способностей человека.

Главный труд Татищева «История Российская с самых древнейших времен» был опубликован уже после его смерти (в 1768–1784 и в 1848 г.). Над этим сочинением Татищев работал около тридцати лет. В его основе была история русского самодержавия. Рассказ о прошлом начинался с древнейших времен и заканчивался 1577 г. Татищев предпринял систематическое сопоставление и критику списков летописей, документов, разнообразных свидетельств прошлого. Первый вариант «Истории Российской» был стилистически близок к летописям: все события располагались по годам, при этом повествование велось на древнерусском языке. Но желание сделать текст доступным для читателей побудило автора начать переложение труда на современный литературный язык. В своих исследованиях он опирался на труды Байера, но не был норманнистом. Татищев считал, «Русь» – славянское слово. «Руси жили на земле Новгорода (Ильмень)» – писал он; славяне встречаются в источниках с VIв., но существовали и раньше.

Он предложил свою периодизацию истории Отечества: первый период –
с 862 по 1238 г. посвящен описанию деятельности русских князей, второй –
с 1238 по 1462 г., третий – с 1462 по 1577 г. (остался незавершенным автором).

В. Н. Татищева называют родоначальником государственного направления отечественной историографии: в его сочинении особое внимание уделялось истории сообществ и центральной власти. В основе концепции лежала распространенная на Западе идея общественного договора – добровольной передачи части естественных прав государству и определенным сословиям. Из этой идеи и из теории о влиянии климата на уклад жизни в каждой стране Татищев выводил заключение об оптимальности монархического правления для России и неизменности существовавших порядков, в том числе крепостного права. Он считается создателем дворянской историографии в России.

 

Сергей Михайлович Соловьев

 

Сергей Михайлович Соловьев (1820–1879) – признанный классик.Родился в Москве в семье священника. Окончил Московский университет. В 1845 г. защитил магистерскую диссертацию «Об отношениях Новгорода к русским великим князьям», в 1847 – докторскую диссертацию «История отношений между князьями Рюрикова дома». Обе работы окончательно установили за ним репутацию первоклассного ученого. Он стал профессором русской истории, деканом исторического факультета, наконец, ректором Московского университета.

Соловьев считал необходимым не только излагать, но и объяснять события прошлого, улавливать закономерность в последовательной смене явлений, выяснить руководящую идею, основное начало русской жизни. Первый том его «Истории России с древнейших времен» появился в 1851 г., последний (29-й) – в 1879 г. уже после смерти автора. Изложение Соловьев успел довести до 1774 г. Для Соловьева исторический процесс не только органичен, как у Эверса, но и непрерывен. Канва его изложения – хронологическое описание хода русской истории. Через определенные отрезки времени размещены главы о внутреннем состоянии русского общества за соответствующий период. Это не механические вставки, а как бы освещение событий изнутри, их подоплека, необходимая для понимания условий развития. Основными факторами русского исторического процесса Соловьев считал государство и народ – не противопоставляя их, а стараясь выяснить взаимную связь между ними. Большое значение Соловьев придает природным условиям, этнографическому составу народа и редкости населения.

Обращая внимание на истоки различий России и стран Западной Европы, историк указывал, что целый ряд факторов, в том числе территории, уже освоенные древней цивилизацией, камень и горы, содействовали быстрому утверждению на Западе феодального права, земельной собственности, быстрому оседанию, разнообразию народностей. Россия не имела этих условий, но при наличии беспредельного пространства, была отмечена другими признаками: подвижностью князей, движимым имуществом, неустойчивостью, разбросанностью средств, небывалым по величине государством, дружиной, вечным движением (колонизацией). Во всемирно-историческом плане одной из магистралей исторического развития человечества Соловьев считал многовековую борьбу Европы с Азией. Россия для него была только частным случаем этого конфликта. Длительную борьбу русского народа с кочевыми народами Востока, вторгавшимися из Азии в русские степи, Соловьев характеризовал как «борьбу леса со степью». Значение Соловьева в развитии русской исторической науки очень велико.

В концентрированном виде Соловьев сформулировал концепцию происхождения крепостного права в России и сделал вывод: «Прикрепление крестьян – это вопль отчаяния, испущенный государством, находящимся в безвыходном экономическом положении». Объясняя устойчивость крепостного права, которое лишь усилилось в XVIII в., «малолюдностью» страны и тем, что в России продолжался процесс колонизации, Соловьев и в этом случае рассматривал крепостное право как следствие низкого роста народонаселения и средство для закрепления результатов колонизации.

Особое место Соловьев отводил вопросу о происхождении казачества в России, объясняя его существование также природно-географическими условиями и процессом колонизации свободных земель. В своей исторической концепции казачеству он отводит роль «анархического элемента», который явился причиной массовых народных выступлений в XVI в., ослабляющих государство.

Весь ход русской истории Соловьев связывал с началами христианства. Нравственные силы народу с его точки зрения давали христианство, созидательная роль государства и просвещение. Все названные Соловьевым признаки «особенности» России никак не могли, по его мнению, исключить русский народ из числа исторических.

Его «История» и при его жизни и долгое время после его смерти служила молодым русским историкам как необходимое введение в их собственную работу. При всем том Соловьев был очень скромного мнения о ценности своего труда. Любимому и самому талантливому из своих учеников В. О. Ключевскому Соловьев предсказывал, что его громадная книга будет скоро снята со стола и забыта. В своей статье «Памяти Соловьева», написанной к 25-летию смерти Сергея Михайловича, Ключевский опроверг эти опасения своего учителя.

 

8.4. К. Д. Кавелин, Б. Н. Чичерин и оформление государственной теории

 

Во второй половине XIX в. в российской историографии оформляется государственная школа, основателями которой стали К. Д. Кавелин и Б. Н. Чичерин. Представители этой школы говорили не только о государстве, но и о народе. Основной проблемой для них был характер связи и взаимоотношения государства и народа.

Константин Дмитриевич Кавелин (1818–1885)в историографии мог бы занимать место, близкое к С. М. Соловьеву, но жизнь так сложилась, что ему мало пришлось заниматься историей. Он происходил из дворянской семьи.
В 1834 г. наставником для подготовки к поступлению в университет был приглашен В. Г. Белинский. Влияние его было решающим, и Кавелин стал западником. В 1835 г. он поступил на юридический факультет Московского университета. После успешной защиты магистерской диссертации на тему «Основные начала русского судоустройства и гражданского судопроизводства в период времени от Уложения до учреждения о губерниях» (1844) Кавелин был назначен адъюнктом по кафедре истории русского законодательства. Его курс был первым в России опытом стройной философии истории русского права и пользовался громадным успехом среди слушателей. В 1857 г. Кавелин был приглашен на кафедру гражданского права в Петербургский университет.

Свою общую концепцию русской истории Кавелин дал уже в первой своей статье «Взгляд на юридический быт Древней Руси» (1847). Он четко определил этапы эволюции российского государства: 1) господство родовых отношений (до образования Киевской державы); 2) с приходом князей Рюрикова дома их род (семья) начинает владеть сообща всей русской землей; 3) в процессе оседания князей по различным городам княжеский род превратился в множество отдельных независимых владений; 4) начинается обратный процесс – собирание земель московскими Рюриковичами, таким образом, создалась огромная вотчина – Московское государство; 5) только в результате Петровской реформы Московское царство действительно преобразовалось в политическое государственное тело и стало державой в настоящем значении слова. Основными устоями русской общественности Кавелин считал общинное землевладение и самоуправление крестьянства, освобожденного от помещиков и чиновников, земские учреждения и мировой суд. Постепенно Кавелин пришел к убеждению, что для успеха административных реформ необходимы переработка общественных нравов и выяснение отношений личности к обществу. Борис Николаевич Чичерин (1828–1904) – один из крупнейших русских историков-юристов, человек, одаренный мощным, склонным к систематизации умом. В философском отношении был последователем Гегеля – самый выдающийся из русских гегельянцев. Чичерин происходил из старого состоятельного дворянского рода Тамбовской губернии. Получив тщательную подготовку дома, поступил в Московский университет, где слушал лекции Грановского и Кавелина. В 1861 г. Чичерин был назначен профессором Московского университета по кафедре истории русского права.

Чичерин был выдающимся преподавателем, мастером ясно излагать свои глубоко продуманные мысли. Он пробыл профессором семь лет, но в 1868 г. ушел из университета (вместе с двумя другими профессорами) из-за бесцеремонного нарушения университетского устава ректором. В 1881 г. был избран московским городским головой, но, высказав идею создания народного представительства при земском и городском самоуправлении, был удален с должности. После того Чичерин жил то в своем имении, то в Москве.

Чичерин очень высоко ставил значение государства. Государство, по его мысли, призвано быть сферой свободного развития свободной личности. В своей работе «О народном представительстве» Чичерин говорит, что государство опирается на «средние классы». Понятие «класса» у Чичерина носит характер своего рода общественно-психологической категории. К истории русского права относятся следующие выдающиеся труды Чичерина: «Областные учреждения России в XVII веке» (1859); «Опыты по истории русского права» (1859) и «О народном представительстве» (1866) – исследование о Земских соборах.
К философским произведениям Чичерина принадлежат его «История политических учений» (5 томов) (1877); «Наука и религия» (1879), «Основания логики и метафизики» (1894) и «Философия права» (1901).

 

Николай Иванович Костомаров

Николай Иванович Костомаров (1811–1885)родился в слободе Юрасовке Острогожского уезда Воронежской губернии. Отец его был дво­рянин-помещик, мать – малороссийской крестьянкой. Отец был поклон­ником французской литературы XVIII века и вместе с тем жестоким крепостником.

Костомаров учился сначала в Харькове, в гимназии, потом на историко-филологическом факультете в университете. Занимался сначала античностью, но под влиянием преподавателя русской истории Лунина начал вырабатывать новый взгляд на историю, сквозь призму народной культуры и фольклора.
В 1837 г. сдал экзамены, и советом университета ему было присвоена ученая степень кандидата исторических наук. Суть его понимания исторического процесса состояла в противопоставлении народа и его духовной жизни госу­дарству как внешней силе. Осенью 1840 г. сдает магистерский экзамен. В 1843 г. подал к обсуждению и защитил диссертацию «Об истории значения русской народной поэзии». После этого он начал писать исследование о Богдане Хмельницком для докторской диссертации.

В 1846 г. совет Киевского университета выбрал его преподава­телем русской истории, но в Киеве Костомаров сблизился с кружком молодежи (Кирилло-Мефодиевским братством), как и он сам увлеченной мыслями о народно­сти и народной поэзии, мечтами о славянской федерации. Уже через год участники кружка были арестованы. Костомарова отправили в Петропавловскую крепость, затем выслали в Саратов без права занятий преподавательской деятельностью.

Костомаров продолжал писать свой труд о Хмельницком и на­чал новую работу о внутреннем быте Московского государства XVI–ХVII вв. В 1856 г. с него был снят полицейский надзор. Весной 1859 г. Костомаров приглашен Петербургским университетом на кафедру русской истории. Началась самая творческая пора его жизни и период наибольшей его популярности. Костомаров читал курс по древней русской истории. Лекции Костомарова в университете пользовались неслыханным успе­хом, привлекая массу студентов и посторонних слушателей. В эту же пору Костомаров был избран членом археографичес­кой комиссии и предпринял издание актов по истории Малороссии XVII века.
В том числе он выпустил девять томов «Актов, относящихся к истории Южной и Западной России».

Помимо своих лекций в университете Костомаров и несколь­ко других профессоров организовали в помещении Городской думы публичные лекции, известные в тогдашней печати под име­нем Вольного университета. В 1863 г. вышел его выдающийся труд «Северорусские народоправства» (Новгород, Псков, Вятка), ос­нованный на его лекциях в Петербургском университете, через три года в «Вестнике Европы» появился другой его значительный труд – «Смутное время Московского государства». В 1874–1876 гг. появилась в двух томах «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей».

Костомаров придавал большое значение этнографической ос­нове народного духа, психическому складу народа. Украинец – индивидуалист, великоросс – общинник. У великорусского наро­да сильно чувство дисциплины, сильно государственное начало. Украинская народность проникнута началом свободы. Украин­ская народность создала вечевой строй, великорусская – единодержавие. Большое внимание Костомаров уделял роли Польши в рус­ской и украинской истории. Он считал, что по языку украинцы ближе к великорусам, чем к полякам, но по своему национально­му характеру они ближе к полякам. Разница в том, что поляки – аристократический народ, а украинцы – демократический.

Костомаров был талантливым писателем. Лишь в послед­ние годы его жизни, когда здоровье и силы его были надорваны, писания его становятся сухим, чисто фактичес­ким изложением событий. Костомарова многие критиковали за недостаточно внимательное отношение к источникам и происте­кавшие отсюда ошибки, а также за пристрастное отношение к истории Московского государства, в которой он часто подчерки­вал отрицательные черты. В этом последнем отношении сказалась разница взглядов Костомарова и его критиков. Последние едва ли не резче высказывались относительно истории Украины.

Вклад Костомарова в развитие русской историо­графии очень существенен. Он первый ввел в оборот русской исторической науки обильный материал по истории Украины XVII века. Своими взглядами на ход русской истории (роль обла­стничества) он дополнил схему Соловьева. Собрание сочинений Костомарова было издано в Петербурге в 1903–1905 гг. (шестнадцать томов в шести книгах).

Контрольные вопросы

1. Охарактеризуйте историческую концепцию Н. М. Карамзина. В чем проявляется рационализм его методологии?

2. Каковы оценки «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина в обществе и в научных кругах России?

3. Каковы методологические основы представителей критического направления в русской историографии XIX в.?

4. Как отразились на творчестве С. М. Соловьева взгляды его предшественников? Каков его вклад в развитие русской истории?

5. Раскройте содержание исторической концепции Н. И. Костомарова.

6. Сравните состояние развития исторической науки в России XVIII и
XIX вв. Каковы новые тенденции?

 

Лекция 9. московская школа историков
(конец XIX – начало XX вв.)

Сергей Федорович Платонов

 

У истоков Петербургской школы историков стоит историк-античник Михаил Семенович Куторга (1809–1886). Он и его ученики во главу угла ставили требования научного критического отношения к источникам, что стало основой формирования школы. Характерной ее чертой являлось отсутствие вначале
XX в. ярко выраженного лидера. В итоге одно направление школы возглавил
С. Ф. Платонов, другое – А. С. Лаппо-Данилевский (оба – ученики М. С. Куторги).

Сергей Федорович Платонов (1860–1933) родился в Чернигове в семье коренных москвичей, предками которых были крестьяне из-под Калуги. Среднее образование Платонов получил в одной из петербургских гимназий. В 1878 г. поступил на историко-филологический факультет Петербургского университета. Наибольшее влияние на него оказал профессор русской истории К. Н. Бестужев-Рюмин. Студенческие годы для Платонова – школа формирования не только навыков самостоятельной научной работы, но и представлений о том, таким должен быть профессор.

Особый интерес у Платонова вызвали взгляды тогда еще молодого московского профессора В. О. Ключевского. Платонова привлекала не столько склонность Ключевского к экономической точке зрения, сколько широта исторического знания и полная, как ему казалось, независимость от корифеев историко-юридической школы.

Формирование взглядов С. Ф. Платонова происходило во время усиления влияния позитивистской парадигмы. Жесткой позитивистской привязке к источнику следовал Платонов в своей конкретной историографической практике. Уже в ранний период творчества историк проявляет интерес к проблемам Русской Смуты, занимаясь описанием и критикой источников. С одной стороны, Платонов считает необходимым изучение историко-социальных вопросов Смуты, но рано убеждается в неподготовлен­ности источниковой базы для осуществления подобного рода задачи.

Представления молодого С. Ф. Платонова о модели исторического исследования основывались на его убеждении в том, что историческая наука в целом еще не готова к широким обобщениям, особенно относительно истории древней, допетровской России. Главную задачу историка на данном этапе ее развития он, как и К. Н. Бестужев-Рюмин, видел в подготовке источниковедческой базы науки, т. е. в открытии и введении в научный оборот ранее не известных исторических источников.

В 1862 г., после окончания университета, Платонов был оставлен для подготовки к профессорскому званию. Одновременно начинается его педагогическая деятельность – он читает лекции по русской истории на Высших женских курсах, в Александровском лицее. В 1888 г., после защиты магистерской диссертации, он становится приват-доцентом Петербургского университета, а
с 1889 исполняет обязанности профессора кафедры русской истории. Вскоре, по приглашению академика В. Г. Васильевского, он назначается одним из редакторов Журнала Министерства народного просвещения (ЖМНП).

Платонов с увлечением отдается университетскому преподаванию – читает общий курс русской истории и лекции по отдельным эпохам и вопросам, ведет семинары, обязательные для всех студентов исторического отделения историко-филологического факультета. В 1899 г. Платонов защитил докторскую диссертацию «Очерки по истории русской смуты».

В 1890-е гг. преуспевающий молодой профессор, возле которого еще и прежде группировались специализировавшиеся на изучении истории России молодые люди, сближается с кружком специалиста по истории Прибалтики XIV–XVIII вв. Г. В. Форстена. «Форстенята» – молодые преподаватели, студенты и курсистки – собирались на «форстеновские субботы», где обсуждали проблемы литературы и искусства, слушали музыку, критиковали реакционную политику правительства в области просвещения, но чурались публичной оппозиционности. «Форстенята» обычно подрабатывали преподаванием в средних учебных заведениях, отдавали немало сил культурно-благотворительной работе. Это было типично для времени «малых дел» – чеховского времени.

Научно-преподавательскую деятельность Платонов сочетал со службой на ответственных административных должностях. Он не только занимал кафедру русской истории, но с 1900 по 1905 г. был деканом исторического факультета Петербургского университета, с 1903 по 1916 – директором Женского педагогического института. В 1916 г. Платонов оставил официальную службу и стал практически заштатным профессором. Как писал Платонов в своей автобиографии, переворот 1917 г. поставил его снова в ряды повседневных работников. С 1918 по 1923 гг. он заведовал Петроградским отделением Главархива. Постепенно его работа сосредоточилась в Академии наук, в 1920 г. он стал ее действительным членом. С 1925 по 1928 гг. Платонов – директор Пушкинского дома. С 31 декабря 1918 г. был председателем Археографической комиссии, преобразованной в 1926 г. в Постоянную историко-археографическую комиссию; с мая по ноябрь 1929 г. – академиком-секретарем Отделения Гуманитарных науки и членом Президиума Академии наук. Платонов не предвидел, что ему предстояли тяжелые испытания: арест по так называемому «Академическому делу», заключение и ссылка в Самару, где и оборвался его жизненный путь.

В советской историографии Платонову отводили место на правом фланге немарксистской исторической науки. В 1931 г. во время дискуссии, посвященной критике школ Платонова и Тарле, одним из наиболее обсуждаемых был вопрос о принадлежности Платонова к какому-либо направлению исторической науки. Даже в 1960–1970-е гг. Платонова продолжали характеризовать как наиболее яркого выразителя идеологии реакционного дворянства в дореволюционный период, выступавшего с позиций апологета самодержавия в советские годы. Характеризуя общеисторические взгляды Платонова, авторы отмечали слияние в его трудах правого крыла либеральной историографии (по методам) с дворянско-монархической историографией (по политическим взглядам).
В к