Заглавная страница Избранные статьи Случайная статья Познавательные статьи Новые добавления Обратная связь КАТЕГОРИИ: АрхеологияБиология Генетика География Информатика История Логика Маркетинг Математика Менеджмент Механика Педагогика Религия Социология Технологии Физика Философия Финансы Химия Экология ТОП 10 на сайте Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрацииТехника нижней прямой подачи мяча. Франко-прусская война (причины и последствия) Организация работы процедурного кабинета Смысловое и механическое запоминание, их место и роль в усвоении знаний Коммуникативные барьеры и пути их преодоления Обработка изделий медицинского назначения многократного применения Образцы текста публицистического стиля Четыре типа изменения баланса Задачи с ответами для Всероссийской олимпиады по праву Мы поможем в написании ваших работ! ЗНАЕТЕ ЛИ ВЫ?
Влияние общества на человека
Приготовление дезинфицирующих растворов различной концентрации Практические работы по географии для 6 класса Организация работы процедурного кабинета Изменения в неживой природе осенью Уборка процедурного кабинета Сольфеджио. Все правила по сольфеджио Балочные системы. Определение реакций опор и моментов защемления |
Россия и Европейское сообщество. Эволюция взаимоотношений и интеграционные перспективы. Концепция 4-х общих пространств.
Россия и Европейский союз являются крупнейшими торговыми партнерами. Сегодня ЕС потребляет 13% российской нефти и 24% российского газа (замены этих энергоносителей у ЕС пока нет). В целом ЕС обеспечивает более 50% общего объема наших внешнеэкономических связей, из которых 75% приходится на нефть и газ. В структуре внешнеэкономических связей ЕС Россия занимает более скромное место — 4%, однако это больше, чем, например, объем таких связей с КНР (2%) и Индией (1%). ЕС является главным внешним инвестором в российскую экономику: на его долю приходится около 40% иностранных инвестиций. 20 лет назад президент СССР Михаил Горбачев, выступая в Страсбурге на парламентской ассамблее Совета Европы, призвал жителей Старого Света к строительству единого европейского дома, что произвело эффект политического землетрясения, тем более что говорил Горбачев о том, что волновало простых жителей континента - проблемах общеевропейской безопасности, готовности СССР к переменам. Приоритеты создания "общего дома": 1. Придать новый политический импульс отношениям России и НАТО на основе реального партнерства и учета интересов безопасности друг друга. 2. Разработать в рамках общего переговорного процесса новое соглашение между Евросоюзом и Россией с тем, чтобы стратегическое партнерство было и политическим. 3. Создание новой архитектуры европейской безопасности. Такая архитектура могла бы быть создана на основе сочетания и взаимосвязи компетенций различных институтов и организаций, уже существующих на общеевропейском пространстве, включая ОБСЕ, НАТО, ЕС, СНГ, ОДКБ, и при опоре на общность интересов и необходимость все более тесного сотрудничества между Россией, Евросоюзом и США. Иными словами, необходимо укрепление и претворение в жизнь тех принципов, которые содержатся в документах ОБСЕ, прежде всего в Хельсинкском Заключительном акте и в Римской декларации о создании Совета Россия-НАТО. Это позволило бы сформировать единое поле безопасности на всем евроатлантическом пространстве на основе общего понимания современных реалий, которого не было поначалу. Отношение РФ к ЕС с самого начала определялось, прежде всего, тем, что Евросоюз объективно стал единственным центром гравитации, вокруг которого складывается Объединенная Европа. Не случайно внешнеполитическая концепция РФ 2000 года определяла взаимодействие с ЕС как имеющее ключевое значение для обеих сторон: “РФ видит в ЕС одного из своих важнейших политических и экономических партнеров и будет стремиться к развитию с ним интенсивного, устойчивого и долгосрочного сотрудничества, лишенного конъюнктурных колебаний”.
Повышенное внимание, проявляемое Москвой к Евросоюзу, определялось не только тем, что союз давно стал ведущим участником развития внешнеэкономических связей России. С 1 декабря 1997 года, когда вступило в силу подписанное 24 июня 1994 года “Соглашение о партнерстве и сотрудничестве между Российской Федерацией и Европейским союзом”, ЕС установил для России значительные торговые льготы: около 80% российского экспорта, главным образом энергоносители, ввозятся беспошлинно; еще 10% подпадают под общую систему преференций; Россия имела возможность защищать свой рынок от экспорта некоторых европейских товаров до момента вступления в ВТО. Как следствие, средневзвешенный тариф ЕС в отношении России не превышал 1%, тогда как в РФ этот показатель оставался на уровне 16-18%. Этим соглашением был учрежден и механизм взаимного политического диалога. Два раза в год должны проходить встречи президента России с руководством ЕС – председателем Европейского совета, председателем Европейской комиссии и верховным представителем ЕС по СВПБ. Диалог на уровне министров осуществляется в рамках Совета сотрудничества, призванного наблюдать за осуществлением соглашения, обсуждать двусторонние и международные вопросы, разрабатывать соответствующие рекомендации. Он может опираться в своей деятельности на Комитет сотрудничества в составе старших должностных лиц. Комитет парламентского сотрудничества в составе депутатов Федерального собрания и Европарламента может давать Совету свои рекомендации. На саммите ЕС в Кельне 3-4 июня 1999 г. была одобрена “Общая стратегия Европейского союза в отношении России”, где были изложены согласованные подходы западноевропейских стран к сотрудничеству с Россией. В самом начале документа провозглашалось, что “стабильная, демократическая и процветающая Россия, прочно утвердившаяся в единой Европе, свободной от новых разделительных линий, - важнейший фактор обеспечения прочного мира на континенте. Документ исходил из того, что ответы на вызовы, встающие перед Европейским континентом, могут быть найдены только через все более тесное сотрудничество между Россией и Европейским союзом”. ”Общая стратегия” рассматривала ЕС и РФ как стратегических партнеров в решении общеевропейских проблем.
В октябре 1999 г. правительство России принимает “Стратегию развития отношений Российской Федерации с Европейским союзом на среднесрочную перспективу (2001 – 2010 гг.)”, которая стала ответом на соответствующую инициативу ЕС. Российская стратегия нацеливалась на решение трех блоков взаимосвязанных проблем, которые относились: а) к статусу России как самостоятельного центра многополярного мира; б) к сотрудничеству и партнерству РФ – ЕС непосредственно в двустороннем режиме; в) к их совместному представительству, взаимодействию во внешнем мире в качестве партнерства именно РФ – ЕС. Главное заключалось в том, что российский кабинет министров объявлял о нежелании в означенный период вхождения РФ в состав ЕС, так как страна желает “сохранить за собой право на самостоятельное определение своей внутренней и внешней политики”. Москва высказалась в то же время в пользу выработки с ЕС “нового рамочного соглашения о стратегическом партнерстве и сотрудничестве в ХХI веке”. И все же, несмотря на наличие такой документальной базы, игра с нулевыми результатами или почти с таковыми в области политического взаимодействия велась сторонами вплоть до Парижского саммита в октябре 2000 года, когда удалось договориться “придать конкретные очертания стратегическому партнерству”. Россия устами официальных лиц неоднократно объявляла о нежелании полностью вступать в Евросоюз, предлагая вместо этого реализовать концепцию «четырёх общих пространств», сопровождаемых «дорожными картами» и облегчающих трансграничное перемещение граждан, экономическую интеграцию и сотрудничество в ряде других областей. Единственным исключением стало сделанное в конце ноября 2005 Президентом России В. В. Путиным заявление о том, что он «был бы счастлив», если бы Россия получила приглашение вступить в ЕС. Однако это заявление было сопровождено оговоркой о том, что сам он не будет выступать с просьбой о принятии в ЕС. Занятая Москвой позитивная позиция относительно расширения ЕС учитывала и некоторые негативные моменты, которые не могли не настораживать Россию. В частности, происходила радикальная внешнеторговая переориентация присоединявшихся к ЕС стран. Протекционистская политика ЕС закрывала их рынки от российского сельскохозяйственного экспорта. Это также вело к росту местных цен на сельхозпродукцию, что лишало Россию важного источника дешевого аграрного импорта. На присоединившиеся страны распространялась жесткая политика конкуренции ЕС, в том числе и антидемпинговые правила, которые являлись дискриминационными для России. Если расчетный ущерб России от сохранявших силу 14-ти антидемпинговых процедур в ЕС-15 составлял около 280 млн. долл. в год, то на пространстве ЕС-26 эта цифра грозила серьезно увеличиться.
В целом сигналы, согласно которым с расширением ЕС Россия могла лишиться “прописки” в изменившейся Европе, остаться вне или на маргиналиях континента, можно было объединить в 5 групп: - планы расширения ЕС составлялись без учета существования и интересов России, когда “Комиссия ЕС с гораздо большим вниманием анализировала последствия расширения на восток для своего растениеводства и животноводства, чем для такой страны, как Россия”; - крен к “деевропеизации” России в связи с постулатом Ж. Сантера о расширении ЕС как “конце разделения Европы”, которая таким образом сужалась до политического понимания Европы без России и стран СНГ; - ЕC расширялась на восток одновременно с НАТО. “Хотя это и автономные процессы, - подчеркивалось в документе Евросоюза “Повестка дня 2000”, - между расширением ЕС и НАТО существует важная взаимосвязь. Особенно после того, как Совет министров НАТО согласился в июне 1996 г. в Берлине с формированием в рамках Атлантического альянса европейской подсистемы безопасности и обороны”; - границы Евросоюза намеренно не устанавливаются. Ж. Делор писал о 40-45 его членах, то есть о таком расширении союза, которое “накроет” территорию СНГ, что уже будет напоминать стратегию отрыва от России естественно тяготеющих к ней соседей-союзников и противопоставления РФ объединенной Европы; EC. - в ЕС-26 может появиться блок государств, приверженных антироссийской риторике, которые способны инициировать эрозию в целом реалистических подходов ЕС в отношениях с Россией, нарушить принцип не нанесения экономического и политического ущерба России, единственно который позволяет считать расширение состава делом самого ЕС и присоединяющихся к нему стран. Для ЕС, определившегося с основными направлениями интеграционного строительства, сотрудничество с Россией требовало обеспечения предсказуемости европейского содержания политики Москвы. Россия пошла навстречу этому желанию, и в Париже впервые ясно определила свое отношение к СВПБ, которое обрело форму конструктивной поддержки. Это относилось и к реализации европейской “оборонной идентичности”, предусматривавшей создание до 2003 года на базе ЗЕС европейских сил быстрого реагирования численностью порядка 50-60 тысяч человек, способных к развертыванию в двухмесячный срок и готовых к оперативной переброске в зоны локальных конфликтов с целью осуществления миротворческих миссий. Для управления этим зародышем европейских вооруженных сил начали формироваться связанные с НАТО, но автономные командные, штабные, управленческие органы – военный, политический комитеты и комитет по безопасности ЕС.
Россия была инициатором возведения диалога Россия – ЕС на уровень, аналогичный своим отношениям с НАТО, что должно было ускорить превращение ЕС в серьезную политическую силу. Москве также представлялось полезным, чтобы уже на этом этапе Евросоюз определился с географией проведения миротворческих операций, проводимых только в соответствии с мандатом ООН. Это привело к тому, что Россия и ЕС после саммита в Париже поменялись местами. Прежде нечеткость российской позиции, отсутствие активной политической линии во многом ограничивали потенциал сотрудничества в области политики и безопасности. Теперь, напротив, Россия стремилась максимально поднять планку сотрудничества, а ЕС не отвечал взаимностью. На саммите в Москве, состоявшемся в мае 2001 г., европейцы хотели скорее зафиксировать результаты, уже достигнутые в Париже, дальше которых они идти не собирались. И все же и в Москве сторонам удалось, минуя фазу “общих слов”, сосредоточиться на обсуждении ряда конкретных проектов. В итоговом документе встречи были перечислены все главные вопросы, по которым велась работа: - энергетический диалог (ЕС готов инвестировать в энергетический сектор России 460 – 600 млрд. евро); - связи с Калининградской области РФ после вступления в ЕС Литвы и Польши. ЕС в этом случае взял на себя “обязательство способствовать развитию Калининградской области”, достигнув принципиальных договоренностей по вопросам перемещения людей и товаров; - создание комиссии “высокого уровня для выработки предложений по созданию единого экономического пространства”; - изучение вопроса по использованию евро в двусторонних торгово – экономических отношениях; - подтверждение позиции ЕС по ее поддержке вступления России в ВТО; - урегулирование текущих торговых споров и т.д. Комментируя московский саммит Россия – ЕС, некоторые российские аналитики не преминули отметить “холодный ветер, подувший из Вашингтона”. Именно он не позволил достигнуть согласия относительно ряда “довольно смелых и конкретных предложений по организации военно–политического сотрудничества, представленных российскими дипломатами и военными”. Но здесь следует говорить, по всей видимости, не о смене погоды, а о перемене климата. Во-первых, об этом свидетельствовала вся совокупность информации, становившаяся известной по мере прояснения внешнеполитического курса администрации вновь избранного американского президента Джорджа Буша-младшего не только в отношении России, но и Европы. Европейские аналитики считали, что США корректировали свою международную политику, снижая в ней уровень отношений и с ЕС, и с РФ. А. Клесс на конференции прогнозировал судьбу ЕС: “Мне представляется, что в ближайшие десятилетия Европа будет оставаться такой же слабой, если, конечно, ее развитие не пойдет по иному сценарию и если внутри ЕС не возникнет ядро стран, способных взять более независимый курс. Возможно, появится некая “мини-Европа”, центром которой станет амбициозная Германия. Возможен и третий вариант – объединение всех европейских сил воедино, если Россия к этому времени обретет должную форму. Четвертый – это будет тот случай, если произойдет ослабление Соединенных Штатов. Всего же вероятнее будет так: сокращение политического влияния Европы в мировом масштабе и повсеместное усиление присутствия и влияния Азии, которая сейчас на подъеме”.
Наметившееся желание США уменьшить роль Западной Европы и России в глобальных международных отношениях не могло не влиять на весь контекст, в котором развивалось их взаимодействие. В Москве считали в этой связи, что общеевропейская безопасность должна быть обеспечена “силами самих европейцев без изоляции от США и НАТО, но и без их монополизма на континенте”. Россия выступала за реализацию предложения Финляндии о проведении трехстороннего саммита РФ – ЕС – США. В таком случае европейская безопасность, гармонически сочетающая двусторонние межгосударственные отношения и взаимодействие различных международных организаций, могла обеспечивать стабильность на европейском континенте и служить образцом для других регионов многополярного мира ХХI века. Во-вторых, Россия могла стать равноправным участником “треугольника” европейской безопасности лишь в том случае, если ЕС преодолеет унаследованный от “холодной войны” комплекс восприятия США в качестве “внутреннего фактора” для Европы, а России – как “фактора внешнего”. Необходимо было, чтобы “недостаточная самостоятельность” ЕС перестала носить антироссийский характер. “Расширение НАТО, события в Югославии, подрывная деятельность США на Кавказе и в Средней Азии, - писал директор Института Европы РАН Н.П. Шмелев, - все это свидетельства того, что вес и влияние Европейского союза могут быть использованы и используются против интересов России”. Он считал, что европейцы должны осознать: в отличие от США, которые могут приходить в Европу или уходить из нее в соответствии со своими интересами, у России иная судьба. “Как бы ни складывались обстоятельства, по какому сценарию они бы ни развивались, но Россия всегда была и будет Европой и в Европе”. В свою очередь, было ясно, что и РФ должна была своей практической политикой демонстрировать, что ее “российская идентичность” не враждебна или опасна для ЕС, что она базируется на тех же принципах и ценностях, что и “европейская идентичность”, различаясь лишь в приоритетах и нюансах.
|
|||||||||
Последнее изменение этой страницы: 2016-08-26; просмотров: 362; Нарушение авторского права страницы; Мы поможем в написании вашей работы! infopedia.su Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. Обратная связь - 18.191.216.163 (0.01 с.) |