Чего не стали бы делать в одиночку

Эксперименты по социальной фасилитации показывают, что группа может возбуждать людей, а эксперименты по социальной лености демонстрируют, что в группе ответственность может размываться. Когда возбуждение и размывание ответственности комбинируются, нормативное сдерживание иногда ослабевает. Результатом могут быть действия, варьирующиеся от легкого нарушения запретов (разбрасывание еды в столовой, проклятия в адрес арбитра, выкрики во время рок-концерта) до импульсивного самовыражения (групповой вандализм, оргии, воровство) и даже до разрушительных социальных

взрывов (полицейская жестокость, уличные беспорядки, линчевание). В 1967 году 200 студентов университета Оклахомы собрались посмотреть на своего товарища-студента, угрожавшего спрыгнуть с башни. Они начали скандировать: «Прыгай, прыгай...» Он прыгнул и разбился насмерть (UPI, 1967). В таких примерах расторможенного поведения есть нечто общее: оно каким-то образом порождено влиянием группы. Группа может вызвать чувство возбуждения или принадлежности к чему-то большему, чем «Я». Нам очень трудно представить себе одинокого рок-фаната, исступленно вопящего на камерном рок-кон- ииилиимнИИШ^^" церте, одинокого оклахомского студента, пытающегося подбить кого-то на самоубийство, или даже одинокого полицейского, избивающего беззащитного шофера. В определенных групповых ситуациях люди склонны к тому, чтобы отбросить нормальные ограничения, утратить чувство индивидуальной ответственности, ощутить то, что Леон Фестингер, Альберт Пепитоун и Теодор Нью-комб (Leon Festinger, Albert Pepitone & Theodore Newcomb, 1952) назвали «деиидивидуализацией». В каких обстоятельствах возникает это психологическое гпгтпянир'?

Деиндивидуализа-ция: утрата самоосознания и боязни оценки; возникает в групповых ситуациях, которые обеспечивают анонимность и не концентрируют внимание на отдельном индивиде.

370 ■ Часть II. Социальные воздействия

РАЗМЕР ГРУППЫ

Группа способна не только возбуждать своих членов, но и обеспечивать их анонимность. Кричащая толпа скрывает кричащего баскетбольного фаната. Линчеватели, находясь в толпе, верят, что им удастся избежать наказания; они воспринимают свои действия как групповые. Участники уличных беспорядков ставшие обезличенной толпой, не стесняются грабить. Проведя анализ 21 случая, когда кто-то в присутствии толпы угрожал спрыгнуть с небоскреба или с моста, Леон Манн (Leon Mann, 1981) обнаружил, что когда толпа была маленькой и освещалась дневным светом, то, как правило, попыток спровоцировать самоубийство не делалось. Но когда размер толпы или ночной мрак обеспечивали анонимность, люди обычно подначивали самоубийцу, всячески издеваясь над ним. Брайан Маллен (Brian Mullen, 1986) сообщает о подобных эффектах в шайках линчевателей: чем больше шайка, тем больше ее члены утрачивают чувство самоосознания и тем с большей готовностью соглашаются пойти на зверства, такие как сожжение, растерзание или расчленение жертвы. Для каждого из приведенных примеров, от толпы болельщиков до банды линчевателей, характерно то, что боязнь оценки резко падает. Поскольку «так делали все», то и свое поведение они объясняют сложившейся ситуацией, а не собственным свободным выбором.

Филип Зимбардо (Zimbardo, 1970) предположил, что обезличениость в больших городах сама по себе означает анонимность и предусматривает нормы поведения, разрешающие вандализм. Он приобрел две подержанных машины десятилетней давности выпуска и оставил их с поднятыми капотами и снятыми номерными знаками на улицах, одну — в старом кампусе Нью-Йоркского университета в Бронксе, а другую — вблизи кампуса Станфордского университета в небольшом городке Пало-Альто. В Нью-Йорке первые «автораздевальщики» появились через десять минут, сняв аккумулятор и радиатор. Через трое суток, после 23 эпизодов краж и вандализма (со стороны хорошо одетых белых граждан), машина превратилась в бесполезную груду металлолома. По контрасту с этим, единственный человек, который в течение недели дотронулся до автомобиля в Пало-Альто, был прохожий, закрывший капот машины, поскольку начинался дождь.

ФИЗИЧЕСКАЯ АНОНИМНОСТЬ

Можно ли быть уверенным, что разительный контраст между Бронксом и Пало-Альто объясняется большей анонимностью в Бронксе? Абсолютной уверенности в этом нет. Но зато можно поставить эксперименты с анонимностью — действительно ли она растормаживает людей? В одном игровом эксперименте Зимбардо (Zimbardo, 1970) одевал женщин из Нью-Йоркского университета в одинаковые белые халаты и колпаки, похожие на одежды ку-клукс-клана (рис. 9-5). Получив указание нанести некоей женщине удар током, эти испытуемые задерживали палец на кнопке в два раза дольше, чем испытуемые, у которых можно было разглядеть лицо и большую табличку с именем.

Группа исследователей под руководством Эда Дннера (Ed Diener, 1976) изобретательно продемонстрировала эффект от одновременного нахождения в группе и физической анонимности. В канун Хэллоуина они наблюдали за

Глава 9. Влияние группы ■ 371

■ Рис. 9-5- Женщины, чьи ищи скрыты 1кн) маской, наносит более сильные удары шоком бе.шпцшннои жертве, чем женщины которых можно нденшш/ш цпроаашь.

1352 детьми из Сиэтла, ходившими по домам с традиционным «угости, а не то подшутим». Когда дети, поодиночке или в группе, подходили к одному из 27 домов в разных частях города, экспериментатор приветливо приглашал их в дом и предлагал взять «каждому по одной шоколадке», после чего выходил из комнаты. Скрытые наблюдатели установили, что дети в группе были в два с лишним раза более склонны схватить еще одну шоколадку, чем те, кто заходил поодиночке. Точно так же, по сравнению с детьми, у которых выясняли их имя и адрес, остававшиеся анонимными дети были в два с лишним раза более склонны жульничать. Эти примеры наглядно демонстрируют, что уровень честности зависит от ситуации. Как показано на рис. 9-6, в том случае, когда растворенность в группе сочеталась с анонимностью, деинднвпдуализирован-ные дети брали лишнюю шоколадку чаще всего.

Подобные эксперименты заставили меня заинтересоваться эффектом ношения униформы. Готовясь к сражению, воины некоторых племен деперсонализируют себя, раскрашивая лицо и тело или надевая специальные маски. В некоторых культурах врагов, оставшихся в живых после войны, принято убивать, мучать и калечить; в других же культурах пленных оставляют в живых. Роберт Уотсон (Robert Watson, 1973) скрупулезно изучил антропологичес-

■ Рис. 9-6. Дети более склонны елгншшшь лишнюю праздничную шоколадку, когда находятся в здании

372 ■ Часть II. Социальные воздействия

кие картотеки и обнаружил, что культуры, в которых воины дсперсонализова-ны, — те самые, где жестоко расправляются с пленными. Одетые в форму сотрудники лос-анджелесской полиции, которые избили Родин Кинга, были рассержены и возбуждены из-за его вызывающего отказа остановиться, они ощущали взаимную поддержку п не подозревали, что за ними наблюдают. Таким образом, они подпали под власть ситуации, забыв свои обычные нормы. Всегда ли физическая анонимность высвобождает наши худшие инстинкты? К счастью, нет. Прежде всего, ситуация, в которую были поставлены испытуемые во время некоторых из описанных выше экспериментов, имела выраженные антисоциальные черты. Роберт Джонсон и Лесли Даушшг (Robert Jdjnson & Leslie Downing, 1979) указывали, что костюмы ку-клукс-клаиа на испытуемых Зимбардо могли провоцировать жестокость. В одном из поставленных им экспериментов в университете Джорджии испытуемые женщины, перед тем как наносить удары током, надевали халаты медсестер. Когда женщины в этих халатах были анонимны, они проявляли меньше агрессивности по отношению жертве, нежели когда подчеркивались их имена и пдентификацио-ные данные. Очевидно, в ситуации анонимности человек в меньшей степени отдает себе отчет в своих действиях п становится более восприимчивым по отношению к ситуационным намекам, как негативным (костюм ку-клукс-кла-новпа), так и позитивным (халат медсестры). При наличии альтруистических намеков деиндпвидуалпзиропанные люди жертвуют денег даже больше, чем обычно (Spivey и Prentice-Dunn, 1990).

Это помогает объяснить, почему ношение черной формы — которая традиционно ассоциируется со злом и смертью и которую носили средневековые палачи, Дарт Вейдер и воины ииндзя — дает эффект, противоположный эффекту от ношения одежды медсестры. Марк Франк и Томас Джилович (Mark Frank & Thomas Gilovich, 1988) сообщают, что с 1970 по 1986 год команды с черной формой (в первую очередь «Лос-Анджелесе Рейдерз» и «Филадельфия Флайерз») постоянно находились на первых местах в Национальной футбольной и хоккейной лиге по числу полученных за игру штрафов. Последующие лабораторные эксперименты выявили тот факт, что, просто надев черный свитер, человек уже может быть склонен к более агрессивному поведению.

Даже если анонимность и высвобождает наши импульсы, одновременно повышая нашу восприимчивость к социальной ситуации, мы должны помнить о том, что не все наши импульсы порочны. Рассмотрим трогательные результаты эксперимента, проведенного исследователями из Суартмор-колледжа Кеннетом Джергеном, Мэри Джерген и Уильямом Бартоном (Kenneth Gergen, Mary Gergen & William Barton, 1973). Представьте себе, что в качестве испытуемого в этом эксперименте вас приглашают пройти в совершенно темную комнату, где вы проводите следующий час (пока не захотите уйти) в обществе семи незнакомых людей мужского и женского пола. Вам говорят, что «нет никаких правил, регулирующих ваше поведение по отношению к другим. В конце сеанса вас всех поодиночке выведут из комнаты, и вы по одному разойдетесь. У вас не будет никакой возможности познакомиться друг с другом в дальнейшем».

* Самоконтроль похож на тормоза в поезде. Он полезен, когда вы обнаруживаете, что двигаетесь в неправильном направлении; но просто вреден, если направление верное». Бертран Рассел, «Брак и мораль»

Глава 9. Влияние группы ■ 373

В контрольной ситуации с более традиционными ожиданиями участники сидели в освещенной комнате и предпочитали просто беседовать. По контрасту с этим, анонимность в темной комнате с неопределенными ожиданиями пробудила в участниках стремление к интимности и нежности. В темноте люди меньше разговаривали, но больше говорили «о самом главном». 90% намеренно прикасались к кому-нибудь; 50% обнимали соседей. Не понравилась анонимность лишь очень немногим; большинство были очень довольны и вызывались повторить эксперимент бесплатно. Анонимность пробудила в них интимность и игривость.