Самые страшные экстремисты – это буквы

В последнее время разного рода инициативы чиновников в области медиа все больше напоминают инновационные порывы в области дорожной политики. Правда, если с дорогами все это худо-бедно работает или, по крайней мере, выглядит логично на уровне инициативы, то с журналистами кажется, мягко говоря, странным и вызывает много вопросов. Недавно Госдума решила избавиться от информационных «бомбил» и ввести обязательное лицензирование для тех, кто хочет заниматься журналистскими расследованиями: поддерживать любознательных и выдавать им разрешение на «охоту», согласно этой инициативе, должно государство.

 

И вот теперь, в преддверии Дня народного единства (который, как я слышала, уже прозвали праздником экстремизма) Роскомнадзор представил программу, которая будет сканировать тексты СМИ на предмет экстремистских слов и словосочетаний (в запретный список попали 5 миллионов единиц). Заказчики программы, по всей видимости, вдохновились успехами столичной ГИБДД, которая каждую неделю рапортует о том, сколько штрафов удалось собрать с помощью камер. Теперь такие виртуальные камеры «расставят» по всему Интернет-пространству.

О том, что выйдет из этой затеи, а также о том, как правоохранительные органы ищут экстремизм в современных текстах и знают ли они вообще, что это такое — экстремизм, колумнист МН Ксения Туркова поговорила с двумя лингвистами, которые изучили на предмет экстремизма не один десяток текстов: главой гильдии лингвистов-экспертов Михаилом Горбаневским и его коллегой из Нижнего Новгорода — председателем правления «Лингвистического экспертно-консультационного центра» Михаилом Грачевым.

КАК ДУМАЕТЕ, УДАСТСЯ ЛИ ЭТОЙ СИСТЕМЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ОТФИЛЬТРОВЫВАТЬ «ПЛОХИЕ» СЛОВА? МОЖЕТ ЛИ ВООБЩЕ ПРИ АНАЛИЗЕ ТЕКСТА ПОСЛЕДНЕЕ СЛОВО ОСТАВАТЬСЯ ЗА МАШИНОЙ?

МИХАИЛ ГРАЧЕВ: Сколько слов, Вы сказали? 5 миллионов? У нас в языке такого количества слов нет. Они хотят заодно и в древнерусский залезть? Если речь о словосочетаниях, тогда это более-менее правдоподобно. Будет ли эффективной эта система? Здесь палка о двух концах. Меры какие-то нужно принимать и ограничения вводить, но я боюсь, что конкретно эта мера не приведет ни к чему, кроме ограничения свободы слова. Получается, что эти слова и словосочетания будут вырваны из контекста, а текст надо полностью анализировать.

Меня всегда волнует механизм воплощения всех этих новшеств в жизнь. Здесь будет явное нарушение Конституции. Ведь мы все имеем право на свое мнение.

МИХАИЛ ГОРБАНЕВСКИЙ: Компьютер, пусть даже самый совершенный, это машина, то есть инструмент. Не более! Полезный, важный, эффективный инструмент для эксперта-человека. Хорошо, если компьютерная программа и мощный компьютер помогают через систему слов-маркеров осуществлять мониторинг проблемных текстов. Но далее начинает работать эксперт. Еще лучше – группа экспертов, что с очевидностью повышает точность и объективность анализа. Даже эксперт-дактилоскопист итоговый вывод делает сам.

МОЖНО ЛИ ВООБЩЕ ГОВОРИТЬ О КАКИХ-ТО ОСОБЕННЫХ ЭКСТРЕМИСТСКИХ СЛОВАХ? ЕСТЬ ОНИ В НАШЕМ ЯЗЫКЕ?

МИХАИЛ ГОРБАНЕВСКИЙ: Слово нельзя, недопустимо рассматривать и уже тем более подвергать экспертизе вне контекста! Это ошибка. Даже слово ЖИД от одного приятеля я слышал в откровенно любовно-ироничном контексте разговора мужа и жены..

МИХАИЛ ГРАЧЕВ: Отдельных слов, конечно, нет. В экстремизме что главное? Это императив, призывы. Сотрудники правоохранительных органов обращают внимание именно на то, есть ли в тексте экстремистские призывы к уничтожению, изгнанию, унижению кого-либо. Или есть представления о враждебности одной расы по отношению к другой. Безусловно, есть словосочетания, оскорбляющие различного рода расовые, национальные, гендерные, социальные группы. Но везде важен контекст.

Если я напишу, что играл в городки и сбивал чурки, что же получается, машина на слово «чурки» сработает?

В ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ ЭКСПЕРТИЗ, СВЯЗАННЫХ С ЭКСТРЕМИЗМОМ, СТАЛО БОЛЬШЕ?

МИХАИЛ ГОРБАНЕВСКИЙ: Есть конкретные цифры. Сейчас число постановлений, определений, запросов о проведении лингвистической экспертизы в контексте действия статьи 282 УК РФ выросло до 22-24%. Это почти четверть исследований! А ведь еще несколько лет назад, в 2006-2008 гг., цифра запросов в нашу Гильдию на проведение лингвистических экспертиз по этой категории дел была как минимум вдвое меньше. Это тревожно.

МИХАИЛ ГРАЧЕВ: Да, материала правда стало больше. Очень много листовок. Причем такого явно экстремистского характера. Растет число заявок от разных силовых структур. И мы, прежде чем делать экспертизу, проводим так называемую предэкспертизу. Получили заявку – и внимательно просматриваем, выясняем, есть ли какие-то мотивы для возбуждения дела. Очень много отсеиваем.

ПОЧЕМУ? НЕТ СОСТАВА ПРЕСТУПЛЕНИЯ?

МИХАИЛ ГРАЧЕВ: Вы знаете, наши правоохранительные органы еще недостаточно грамотны и путают экстремизм и оскорбления, а это совсем разные статьи и разная ответственность. Например, нашли негативную информацию о правительстве в какой-нибудь статье — и просят проверить. А там не экстремизм, там в худшем случае оскорбление, а в лучшем вообще ничего нет. Но те, кто просит проверить, не отличают одно от другого. Правда, мы недавно выпустили методическое пособие по лингвоэкспертным исследованиям», оно очень помогло. Мы заметили, что в Нижнем Новгороде правоохранительные органы стали лучше соображать.

Доходит порой до абсурда. Позвонили однажды из Москвы очень крупные чиновники. «Вот журналисты нас ругают, а мы ведь социальная группа! Надо их привлечь по 282 статье». Я говорю: «Присылайте текст». Прислали. Я смотрю, а там самое большее — статья 129, клевета. Но чиновники предлагают написать заключение о том, что их, бедных, преследуют по 282-й как социальную группу. Говорят, Вы не беспокойтесь, мы вам заплатим. И с правоохранительными органами уже есть договоренность. Но мы отказались, это все равно что доказать коню, что он верблюд.

ТОЛЬКО ЛИ ОДНИ ЧИНОВНИКИ ВИНОВАТЫ?

МИХАИЛ ГОРБАНЕВСКИЙ: Я опять обращусь к статистике, показатели которой кажутся мне настораживающими. Примерно в 60% конфликтов с участием СМИ, к сожалению, неправы были журналисты: они использовали в своих статьях, репортажах, заметках, очерках такие слова, которые умаляют честь и достоинство физических лиц, порочат деловую репутацию юридических лиц, возбуждают национальную, расовую или религиозную вражду, публично оскорбляют людей в неприличной форме. Но есть и другая сторона. И тут тенденция не менее тревожна. Примерно в 40% конфликтов истина оказывалась именно на стороне журналистов: претензии истцов и заявителей к их текстам были беспочвенными. На самом же деле такие надуманные «дела» не что иное как попытка региональных элит, хозяйствующих субъектов, силовых структур свести счеты с неугодными или «чрезмерно активными» журналистами, или общественными деятелями, представителями творческих профессий.

А КНИГИ НА ЭКПЕРТИЗУ ВАМ ПРИНОСЯТ? СЛЫШАЛИ О НЕДАВНЕЙ ИСТОРИИ С РОМАНОМ БОРИСА АКУНИНА?

МИХАИЛ ГОРБАНЕВСКИЙ: Ситуация трагикомическая. Хорошо, что управление следственного комитета вовремя приняло здравое решение отказать в возбуждении дела.

МИХАИЛ ГРАЧЕВ: Да, некоторые передергивают. Недавно был случай: один автор написал исторический роман про татаро-монгольское иго. Там, понятное дело, тюркские народы не в лучшем свете. Здесь уже вопрос морально-законодательного характера. Как можно привлекать автора за то, что он написал правду? Или еще история. Прокурор принес на экспертизу книгу об Иване Грозном, попросил проверить. Там якобы экстремистские заявления. Думаю, вот чудил Иван Грозный, жил в 16 веке, а разбирают в 21-м! А прокурору не понравилось, что в книге унижают крымских татар.

МОЖЕТ ЛИ ЖУРНАЛИСТ КАК-ТО СЕБЯ ОБЕЗОПАСИТЬ, КОГДА ПИШЕТ СТАТЬЮ? ЕСЛИ ОН ЗНАЕТ, ЧТО СВОЕЙ КРИТИКОЙ МОЖЕТ НАВЛЕЧЬ ГНЕВ ЧИНОВНИКОВ И ОКАЗАТЬСЯ НЕСПРАВЕДЛИВО ОБВИНЕННЫМ?

МИХАИЛ ГРАЧЕВ: Нам тут недавно хотели предложить одну статью. Журналист предложил отделить Кавказ от России. Причем он это аргументировал. Это было в чистом виде его мнение, субъективное. Он использовал систему доказательств и вводных слов. А вводные слова — это один из способов сказать правду так, чтобы тебе потом за это ничего не было. Например, использовать выражения «по словам такого-то», «на мой взгляд», «как говорят» и так далее. Так вот у этого журналиста не было никаких экстремистских побуждений и призывов. А правоохранительные органы хотели его именно в экстремизме обвинить. Но ничего не вышло.

А ПРЕДВЫБОРНЫЙ ЛОЗУНГ ЛДПР «ЗА РУССКИХ!» НИЧЕМ ЭКСТРЕМИСТСКИМ НЕ ОТДАЕТ?

МИХАИЛ ГРАЧЕВ: Жириновский, как всегда, сделал ставку на самый беспроигрышный вариант. С правовой точки зрения экстремизма здесь нет. Хотя сам лозунг мне, например, не нравится, это ведет к разъединению народов. Вот если бы он сказал «За россиян!», тогда он был бы молодец.

МИХАИЛ ГОРБАНЕВСКИЙ: Жителям России хорошо известно, что Владимир Вольфович Жириновский в устных выступлениях по радио и ТВ нередко повторяет тезис о своей толерантности в отношении разных народов, этнических групп, конфессий и социальных групп. Однако известны и другие такие его публичные выступления в СМИ, которые и по своему смыслу, и по своей стилистической окраске, и по своему целеполаганию будут нести признаки оскорбления, унижения господином Жириновским конкретных народов, этнических групп, конфессий и социальных групп. И даже, возможно, – и признаки разжигания межнациональной и межконфессиональной вражды и ненависти, то есть такого деяния, серьезная ответственность за которое наступает по статье 282 Уголовного кодекса РФ. Что касается конкретного лозунга, то я бы воздержался от комментариев. Пока никто не обращался ко мне с просьбой провести лингвистическую экспертизу агитационных материалов партий, но я этого не исключаю. А в соответствии и с нормами профессиональной этики и регламентом экспертной работы ГЛЭДИС члены гильдии обязаны воздерживаться от публичного комментирования тех спорных текстов, которые впоследствии могут попасть к ним.

КАКИЕ ИЗМЕНЕНИЯ ПРЕТЕРПЕЛА ЦЕННОСТНАЯ АНТИТЕЗА «СВОЙ-ЧУЖОЙ» В РУССКОМ ЯЗЫКЕ? НАСКОЛЬКО НАШ ЯЗЫК СЕЙЧАС АГРЕССИВЕН?

МИХАИЛ ГРАЧЕВ: Эта оппозиция действительно обострилось. Мы противопоставляем себя всем вокруг и по всем фронтам. С чем это связано? С тем, что народ постепенно осознает, что случилось со страной. Во что мы превратились? Ксенофобия на языковом уровне — это защитная реакция и выражение негодования.

ЛИНГВИСТЫ МОГУТ КАК-ТО ПОМОЧЬ ЭТО ПРЕОДОЛЕТЬ?

МИХАИЛ ГРАЧЕВ: Я думаю, лингвисты должны быть одними из главных, кто это сделает, кто борется с проявлениями нетерпимости.

МИХАИЛ ГОРБАНЕВСКИЙ: Но я бы сказал, что наши знания и умения в этой области еще не до конца востребованы, в том числе и теми самыми правоохранительными органами. С лингвистами-экспертами надо активнее взаимодействовать, проводить семинары, конференции, круглые столы… Ну и вообще больше к нам прислушиваться. Мало просто заявлять о борьбе с ксенофобией и экстремизмом — надо еще и обладать определенными знаниями, чтобы дать им отпор.

11.11.2011

http://vnatio.org/news1878/

 

15) Фельетон -Газетная статья на злободневную тему, использующая приёмы литературно-художественного изложения, особенно приёмы сатиры.

Это комментарий

У кого харизмы больше?

Декабрь минувшего года, бесспорно, потряс Россию и одновременно заставил радостно встрепенуться всех наших завзятых «друзей» за бугром, да и в стране таких немало обнаружилось. Ничто как будто бы не предвещало столь бурных событий, и в то же время все оказалось вполне логичным. Впрочем, судя по тому, как настойчиво западные политики предостерегали Путина от решения избираться, активизация антипутинской деятельности внутри России была вполне предсказуема. Как известно, поводом для протестов послужили результаты выборов в Думу, что также укладывается в западный формат «цветных революций».

Нынешняя ситуация в России невольно заставляет вспомнить Оруэлла. Очевидно, что декабрьские протестные митинги – это причудливый симбиоз правды и лжи. Протест, неожиданно ошеломляющий по масштабу, и одновременно (пока, по крайней мере) бесплодный. Митинги многолюдные, но социально «однослойные», своего рода митинги сытых.

Да, причины народного недовольства очевидны. Но очевидно и то, что народ в России во многом стал жить лучше. Однако народ устал от беспредела властей предержащих, безумной коррупции и т.д. и т.п. И все это та правда, о которой сегодня не говорит только ленивый. Но ведь правда и то, что прошедшие выборы вовсе не были какими-то уж невероятно фальсифицированными. Скорее всего, уровень нарушений был обычным, которым нашего избирателя уже не удивишь.

Возможно, этих нарушений было даже меньше, чем прежде, и уж точно по уровню фальсификаций, подтасовок и прочих сюрпризов эти выборы просто рядом не стояли с выборами Ельцина в 1996 г.

И, как известно, те немцовско-чубайсовские выборы были сфальсифицированы самым грубым и беспардонным образом, с тем самым пресловутым долларовым налом, который таскали коробками. Это уже ни для кого не секрет; как и то, что фальсификации произведены при участии и под руководством так называемых либералов – тех самых, что как раз пытаются оседлать нынешнюю протестную волну.

Так что, Борису Немцову стоило бы сегодня держать язык в том самом месте, куда он посылает своих соратников. Кстати, о птичках. Я лично не склонен осуждать Немцова за матерные речи. Разумеется, такая манера общения вряд ли красит политика, но согласимся, что это – личное дело Немцова и просто лишний раз свидетельствует о его культуре речи. Но, положа руку на сердце, готов признать, что он весьма точно и остроумно охарактеризовал своих «болотных» соратников. И здесь ненормативная лексика была очень даже кстати…

Погубил ли Борис Ефимович этими нецензурными комментариями свою политическую будущность, как утверждают некоторые эксперты, или нет – судить не беремся. На наш взгляд, получить всенародную поддержку ни у Немцова, ни у Касьянова никаких шансов нет и не предвидится ни при каком раскладе. Здесь можно только посочувствовать тем, кто финансирует данную персону. Более непопулярного в России или, вернее, негативно популярного политика, чем Немцов, трудно подобрать. Разве что Касьянов может составить ему конкуренцию.

В сущности, нашему властному тандему очень повезло, что американцы сделали ставку именно на эту одиозную группу: Немцов-Касьянов-Каспаров-Рыжков. Понятно, что никто из состава этой оппозиции не имеет абсолютно никаких шансов получить поддержку у граждан России и поэтому власть получает некоторую временную фору. Сумеет ли Путин совершить радикальную переналадку внутренней политики за это время? Видимо, да, так как он, похоже, в полной мере осознает серьезность момента и, судя по всему, пытается перехватить инициативу. Насколько ему это удастся – покажет время, но, думается, власть на этот раз Путин сохранит, тем более, что он загодя создал Народный фронт, на который и сделал ставку в своей избирательной кампании. Как говаривал в свое время генерал Лебедь: «коней на переправе не меняют, но ослов менять необходимо». Не хочу проводить никаких аналогий, но кадровые решения, видимо, не ограничатся одним Грызловым.

 

Здесь следует отметить, что одним из самых мощных аргументов в пользу Путина является антипутинская позиция Запада и, в первую очередь, американцев.

Именно нежелание американцев видеть Путина президентом России убеждает любого здравомыслящего россиянина проголосовать именно за него. Да, Путин отнюдь не идеален. Да, критика в адрес тандема вполне справедлива, но сегодня другой конкурентной фигуры на пост президента России нет. Чем активнее американцы и проводники их политики внутри страны в антипутинской риторике, тем более упрочиваются позиции Путина. Схема, которая успешно применялась американцами в других странах, в России не срабатывает. Народ нахлебался дерьма за двадцать последних лет, иллюзий больше ни у кого нет, нет и веры в добрые намерения Америки и Запада по отношению к России и нашему народу в целом.

Внутри России формируется очень странный и весьма специфический клуб «нелюбителей Путина». Взять, к примеру, Акунина. Явно, не самый глупый человек, но ведь как надо не любить Россию, чтобы так настойчиво раскручивать Навального на роль спасителя Отечества?! Не берусь ни опровергать, ни тем более подтверждать вопрос проплаченности Навального американцами, но вполне очевидно, что это не президент России. Бойкий парнишка, но пока не более того. Это ведь не времена столетней давности, когда 15-летние командовали полками. Впрочем, начнись в России большая смута, глядишь, и появятся вожди-малолетки. В той же Африке мы видим, как бесчинствуют банды подростков с автоматами, упаси нас Бог от такой участи.

Что будет с Россией, стань сегодня Навальный паче чаяния президентом страны? Акунину-Чхартишвили легко представить себе такое, как автору исторических романов.

Да, история России знает примеры, когда правителей доставляли в страну из-за бугра. Ленина доставили в немецком вагоне, а Гришка Отрепьев, как известно, прибыл в Москву в польском обозе. И мы все знаем, какие неисчислимые бедствия принесли эти «вожди» народу России.

Не стоит и гадать, чем может кончиться для России новое смутное время. Вполне возможно, что, как и их исторические предшественники, наши либеральные протестанты сегодня полагают, что воспользуются западной помощью для прихода во власть, ну а потом… Но все это уже было, – как сказано еще в Екклезиасте, а с тех пор мало что изменилось.

Исходя из исторического, да и постсоветского опыта можно, безусловно, говорить о негативной роли творческой интеллигенции в переломные периоды истории. Так что, думается, стоит весьма критически относиться к «революционной» роли нынешней интеллигенции. «Буревестников» подобного рода Россия уже повидала, да и масштаб их влияния на общество в прошлом был куда больше нынешнего. Глупо было бы российскому народу вновь наступать на те же грабли.

Не беремся быть оракулами, но маловероятно, что именно этой весной в России произойдет переворот: выборы-то в любом случае и системная,

и внесистемная оппозиции проиграют. Надо полагать, Немцов и компания прекрасно это понимают, и ставку будут делать на непризнание результатов выборов. Здесь, конечно, власть должна сама себя защитить, и задача Путина состоит еще и в том, чтобы так технически безукоризненно провести выборы, чтобы не было возможности оспорить их результаты и спровоцировать народ на пресловутый «русский бунт».

Ведь далеко не случайно, выступая на митинге, Навальный заявил о возможном «штурме Кремля». Конечно, сегодня это просто дешевый блеф, но что будет завтра?!

Вполне возможно, стоит в качестве дополнительной меры (помимо видеокамер) предложить Немцову, Навальному и их соратникам, из числа наиболее активных, войти непосредственно в состав избирательных комиссий разного уровня, и совсем не обязательно в районе Воркуты. И это без всякой иронии. Ведь, повторяю, в интересах Путина – провести максимально честные выборы. Точно так же, как в интересах несистемной оппозиции – сорвать эти выборы в том случае, если победит Путин. А поскольку вероятность победы Путина весьма велика, то уже сейчас следует готовиться к массированным провокациям.

Если вернуться к декабрьским событиям, то мы увидим, что протестное движение было весьма пестрым, своеобразным и принципиально отличным от протестов в арабских странах. Огромная масса митингующих, при более близком рассмотрении, рассыпается на мозаичное полотно. Это вовсе не означает, что можно недооценивать протест, но, с другой стороны, это говорит о том, что протест политически не вызрел. На телевизионной картинке самыми заметными были черно-желтые знамена Союза Михаила Архангела да красные стяги коммунистов. Понятно, что и на сцене собрались люди, которые в обозримой перспективе ни при каких обстоятельствах не сядут в одну лодку. Конечно, мадам Чирикова не может себе позволить разругаться со своим спонсором Немцовым: кто платит, тот и заказывает музыку. Но все же это временный союз.

Скорее всего, правы те эксперты, которые предсказывают спад протестных настроений в публичной форме. На митинги вышел народ в буквальном смысле пороха не нюхавший. Сытая сетевая публика вышла развлечься на мероприятии типа флешмоба.

Но весьма показательными, в смысле прогнозов, стали события в Санкт-Петербурге, о которых пресса писала как-то неохотно. А зря: в Питере живет особый народ, и репутация у него особая.

Так вот, на первый митинг в северной столице вышло порядка 10 000 человек, но уже на второй – что-то около 2 500 человек, по крайней мере, так подали СМИ. Причем и погода, говорят, была благоприятной, и место митинга – в самом центре города, в полушаге от станции метро. Плюньте в глаза тем, кто назовет Питер провинцией. И дело вовсе не в том, что правящий тандем питерского происхождения. Именно Питер, пресловутая колыбель пресловутой революции, продемонстрировал политическую зрелость большую, нежели Москва. Именно в Санкт-Петербурге многострадальное «Яблоко» попало наконец-то в законодательное собрание, именно в этом городе системная оппозиция набрала суммарно рекодное количество голосов избирателей. Надо полагать, большой волны уличного протеста в Питере ожидать не стоит. По крайней мере, пока. Московская же публика, видимо, больше склонна к массовой истероидности и при этом более динамична. И этот фактор надо принять во внимание, моделируя поствыборную ситуацию.

Кстати сказать, и в московской митингующей толпе, и на сцене было немало персоналий от власти. Взять, например, ту же Ксюшу Собчак, донельзя успешную гламурную даму и отнюдь не глупую женщину. Что-то не очень верится в революционный порыв этой «пассионарии», уж больно она умна и расчетлива для импульсивных поступков. Впрочем, подождем до очередного митинга. Вряд ли системная оппозиция продолжит кооперироваться с несистемной в преддверии выборов.

Если власть будет эффективна в оставшийся период, то продолжение тесных контактов системной оппозиции с людьми, работающими по указке и на деньги Запада, проблематично.

К тому же вряд ли тусовочная публика при усилении противостояния сохранит боевой митинговый настрой: мозги-то ведь есть, да и жить хочется.

Не следует преувеличивать революционную протестность среднего класса. Во-первых, им всем есть, что терять, а, во-вторых – тратить время и силы на протест ради самого протеста мало кто готов. Тем более, с «вождями», доверие к которым приближается к нулю. Да и харизма того же Навального пока еще не дотягивает до революционного вождизма и пугачевщины. Так что, время должно работать на Путина, если он не совершит ошибок, и будет грамотно действовать на опережение. Хотя, безусловно, есть определенная часть молодежи, всегда готовая к уличному протесту. Пойдет ли она за Немцовым, трудно сказать. Способен ли Немцов вместе с толпой поджигать машины на улицах и разбивать витрины? Тоже сомнительно. А без вождей толпа – это просто толпа, со всеми вытекающими.

К тому же и Навальный не похож на Стеньку Разина эпохи либерализма. Судя по диалогам с Акуниным, он знает чего хочет и не производит впечатление человека, готового клюнуть на «леща».

Попытка понудить Навального, с помощью дешевой лести, примерить на себя мантию вождя прямо сейчас – достаточно прозрачна и цинична. Вряд ли он похож на капитана Фельтона, а Акунин на Миледи, улестившую сексуально озабоченного английского вояку. Навальный, видимо, обладает определенным потенциалом и не исключено, что власть предложит ему вариант Никиты Белых. В конце концов, политика – это искусство компромисса.

Парадокс событий декабря и в том, что определенные шансы проявить себя предоставляются многим, ибо запущен процесс перемен. Тому же Путину дается возможность стать реформатором России. Массовые протесты подталкивают его к решительным реформам, долженствующим вывести Россию в число реальных мировых лидеров. В конце концов, это вопрос выживания и страны, и его лично. Если он осилит эту ношу, то впишет свое имя в историю России. Быть может, именно такой вариант более всего волнует американцев, вряд ли кто поверит в их фарисейскую заботу о развитии демократии в России.

А может, запустится наконец механизм позитивных перемен для России? Во всяком случае, хочется верить, что в год Черного Дракона Россию ожидает светлое будущее

Автор:Станислав Епифанцева

Аналитическая статья

17.01.2012

http://www.stoletie.ru/obschestvo/u_kogo_kharizmy_bolshe_2012-01-17.htm

 

 

16)Пародия -Предметом пародии в журналистике выступают самые разные явления. Это могут быть действия общественных, государственных деятелей, политиков и тд.

Дело артистов

Ни один токарь, пекарь, врач, фермер, менеджер среднего звена или артист уже не может спокойно точить болванки, шунтировать аорты и исполнять Ляпкина-Тяпкина. Каждый человек труда в России должен быть готов в любой момент без отрыва от производства доказать, что он: 1) не подрывает основы православия, 2) не пропагандирует фашизм (гомосексуализм, насилие, мракобесие и джаз), 3) хорошо любит свою Родину.

26 мая артисты самарского драматического театра прервали репетиции и собрались в зимнем саду для пресс-конференции. Во главе с директором театра Вячеславом Гвоздковым. Актеры заняли места за просторным столом, чтобы места хватило всем. Прекрасно поставленными «театральными» голосами рассказывали поразительные вещи. «Мы не оправдываемся», — говорили актеры. Но они оправдывались. Их заставили. Поводом к собранию послужил недавний скандал на заседании комитета губернской думы по культуре. Странный, абсурдный и фантастический скандал; утверждать это есть как минимум две причины.

 

Первая причина

Участники комитета читали и изучали гневное письмо, адресованное министру культуры (тогда еще Ольге Рыбаковой) и подписанное лидерами общественных организаций: Союза народов Самарской области, Русского национального центра, областной организации ветеранов войны. Общественные деятели выражали свое возмущение постановкой в государственном бюджетном учреждении «Самарский академический театр драмы» мюзикла «Продюсеры» и требовали дать этой постановке должную оценку. Общественные деятели обозвали мюзикл «Продюсеры» пропагандой фашизма, гомосексуализма, а также плевком в душу ветеранов в годовщину Победы.

Вот как это происходило: один из подписантов, Владимир Шерстнев (председатель общественной организации «Русский национальный центр»), заявил, что «идеям фашизма нет места на самарской земле», и попросил членов профильного комитета губернской думы провести проверку использования руководством драмтеатра бюджетных средств «для организации этого безобразия».

 

Депутаты Филатов и Дроботов горячо поддержали эту идею и настоятельно потребовали «осудить глумление театральных деятелей во главе с областным Минкультом над подвигом нашего народа в Великой Отечественной войне». В результате проголосовали за включение депутата Сивиркина в состав комиссии регионального минкульта, созданной для проверки финансово-хозяйственной деятельности драмтеатра.

Дмитрий Сивиркин прокомментировал: «У меня, например, не вызовет вопросов, если спектакль про Гитлера и педерастов будет ставить какой-нибудь частный театр, финансируемый, к примеру, Михаилом Ходорковским, — флаг, как говорится, им в руки и свободу их либерастическому творчеству. Но если подобным занимается государственный театр, то здесь сразу возникает вопрос: а должны ли российские, самарские налогоплательщики, по сути, народ, то есть те люди, у которых практически в каждой семье есть солдаты, павшие от рук фашистов, те люди, которые по своему менталитету в принципе не приемлют навязываемое нам с Запада толерантное отношение к педерастии, — так вот, должны ли эти люди оплачивать творческие изыски наших так называемых деятелей культуры?»

Депутат Сивиркин известен в области своими инициативами, одна православнее другой: то он просит вывести медицинский аборт из зоны полиса ОМС, потому что самарский налогоплательщик, по сути — народ, не должен оплачивать ошибок развратных женщин. То он пишет опять же письмо с просьбой осудить и уволить актера и главного режиссера драмтеатра Валерия Гришко за сыгранную им роль архиерея в фильме «Левиафан», потому что «образ, созданный этим деятелем, является циничной и грязной пародией на русский православный епископат, оскорбляет всех верующих людей и, по сути, есть не что иное, как фиглярское издевательство над российской властью и основной конфессией нашей страны — святым Православием». Буквально на днях Валерий Гришко выиграл в суде Самарского района свой иск к Дмитрию Сивиркину — Дмитрий Сивиркин в своей статье «Практическая польза Шарли» назвал Валерия Гришко быдлятиной; актер потребовал у суда защиты чести, достоинства, а также компенсации морального ущерба.

Так вот, первая причина абсурдности происходящего: мюзикл «Продюсеры» никогда не ставился самарским театром драмы, государственным бюджетным учреждением. Такого спектакля не существует. Налогоплательщики на него не потратились. Ни рублем, ни копейкой.

В планах у театра есть такая постановка, но это рабочий еще момент. Зато спектакль «Завтра была война» — уже поставлен. Премьера состоялась 8 мая; артисты играли в декорациях с портретами собственных родственников, погибших на войне. Тоже бессмертный полк. Но это «культурному» комитету не интересно.

По поводу бюджетных средств Вячеслав Гвоздков говорит следующее: «Средства, полученные из госбюджета, мы тратим на зарплату актерам и содержание здания. Все остальное мы зарабатываем сами. Наш театр — единственный в России, кроме московских, где на один бюджетный рубль зарабатывается два».

 

Вторая причина

«Продюсеры» — мюзикл, написанный Мелом Бруксом по его же одноименному фильму 1968 года. Бродвейская постановка 2001 года получила 12 премий «Тони», в том числе в номинации за лучший мюзикл. Спектакль был восторженно встречен зрителями и на следующий день после премьеры побил рекорд дневных кассовых сборов в истории театра (билетов было продано на 3 миллиона долларов). Мюзикл идет в 35 странах (в том числе в Германии и Израиле); его ставил Александр Калягин в театре «Et Сetera». Фильм 1968 года в свое время был закуплен российским Министерством культуры, появился в прокате и имел грандиозный успех. Он получил два «Оскара» — за лучший сценарий и лучшую мужскую роль второго плана; премию «Золотой глобус» в этих же номинациях, а также премию «Гильдии американских сценаристов». В 2005 году Мел Брукс экранизировал свой мюзикл в новом фильме, который он также озаглавил «Продюсеры».

Мюзикл сконструирован по типу матрешки: сюжет в сюжете. Два обнищавших театральных продюсера придумывают идеальную авантюру — привлечь заемные средства на постановку заведомо неудачного спектакля, потом объявить себя банкротами и освоить остаток денег в неге и довольстве. Товарищи находят самый плохой сценарий (написанный бывшим нацистом трагический мюзикл «Весна для Гитлера»), находят самого плохого режиссера, самых нелепых исполнителей и ожидают грандиозного провала шоу. Однако все выходит совсем не так, но очень-очень смешно. И никакого глумления над подвигом нашего народа.

Резюмирую: мюзикл «Продюсеры» — не пропаганда нацизма. Узнать это нетрудно, стоит лишь посмотреть кинофильм. Просто у таких занятых людей, как председатели национальных центров и депутаты губдумы, нет времени на пустяки. Читать доносы и голосовать за создание комиссии по проверке финансово-хозяйственной деятельности театра — другое дело.

В итоге

Мюзикл не ставился, и он не про фашизм. Однако эти мелкие детали не мешают председателям общественных организаций и депутатам губернской думы писать письма и потом увлеченно обсуждать их — на средства самарского налогоплательщика, по сути — народа, заметим мы.

И еще: пресс-конференцию в театре посетил представитель «Русского православного центра» и выступил с предложением собрать объединенный круглый стол с тем, чтобы «разобраться в ситуации».