Особенности национального будильника

 

Дело в том, что когда я субъектен,

я свободен. Когда я — объект, со

мной что-то делают.

Олег Бахтияров.

 

 

Каждый, кто тем или иным образом получил доступ к силе, будь то автомат Калашникова или железная логика, неизменно становится лицом к лицу с проблемой насилия. Такому человеку необходимо выбирать – либо он оправдывает насилие и пользуется своей силой, либо игнорирует развернувшиеся перед ним перспективы. И если учесть, что мы живем в мире сил, то любой, кто попытается их проигнорировать, долго не протянет. Поэтому каждый, кто выбирает жизнь, заодно выбирает и насилие. Таким образом, необходимость насилия оправдана априори, только следует иметь в виду, что насилие есть абстрактный принцип, воплощающийся в более чем конкретных и очень различных формах. Пользуясь романтическим языком Зороастризма, можно сказать, что есть насилие тьмы и есть насилие света. Мы можем серьезно застрять на этом месте, если заведем разговор об относительности понятий добра и зла, о невозможности определить точно, что есть благо, а что вред, и даже Платон с его учением о добродетели нам не поможет. Воспользуемся помощью бессознательного. Пускай те понятия, которые резонируют у вас с понятием тьмы, относятся к классу темных сил, а остальные – светлых. Обычно к темным силам относят всякую дрянь, начиная человеческой глупостью и заканчивая государственными спецслужбами, а к светлым – искусство, религию и прочие духовные образования. Считается, что темные силы коварно используют людей, ничего не давая им взамен или давая такое, что лучше уж вообще ничего, чем это. Светлые же силы используют своих проводников на более выгодных условиях – их бьют не так больно, а пряники пахнут слаще. Темные и светлые силы все время находятся в состоянии войны. Кто-то выбил вам стекло или нагадил перед дверью, а вы в отместку посадили дерево или уступили в транспорте место старому человеку. Даосы говорят, что таким образом поддерживается равновесие в природе, но если вы – проводник силы определенной масти, вы видите не равновесие, а противоборство – кто кого? И даже если вы даос, но при этом проповедуете равновесие, это уже есть идеологическое насилие, вы не стоите на позиции Дао и не понимаете ее. Об этом говорит и первый параграф книги Лао-цзы. Легенда утверждает, что Лао-цзы написал свою книгу, уступив настойчивым просьбам одного почитателя учения, но так говорят для того, чтобы не пошатнуть авторитет мастера. Если у меня нет желания открыть рот, все «настойчивые просьбы» идут к черту, а тут речь идет о книге! Правда в том, что Лао-цзы не понимал Дао, когда писал о понимании Дао. Если бы его книга где-нибудь затерялась и тихо истлела от времени, тогда другое дело. Но она стала источником целой религии, значит, за ней стояла очень серьезная сила, очень конкретная и однозначная. Если Дао и имеет к ней какое-либо отношение, то не более, чем ко всему остальному. Дао или не Дао, в любом случае Лао-цзы подразумевал какие-то позитивные ценности, ради которых и написал свою книгу. Позитивные ценности – это то, что оправдывает факт насилия. И крайне важна степень осязаемости этих ценностей. Когда позитивные ценности отступают в идеальную сферу, наступает Кали-юга, темный век. Только в условиях идеальности и принципиальной недостижимости блага Достоевский мог отречься от него, лишь бы виртуальный ребенок не плакал. Забавно представить себе, что случилось бы, будь такая сделка реальной. Возможно, Федор Михайлович сказал бы: «Дайте мне этого ребенка, и я сам сверну ему шею!» Но это слишком выпуклый пример, можно придумать и другой, бескровный. Нажали бы вы на кнопку, погружающую весь мир в Нирвану? Надо сказать, далеко не все считают Нирвану безусловным благом или вообще благом. У большинства есть семьи: жены, мужья и дети. Быть может, в глубине души каждому из них близка первая перинатальная матрица (внутриутробная нега), но свет не сошелся на ней клином. По большому счету, это тоже радикальный пример. Тогда как насчет кнопки, погружающей в Нирвану лично вас? Мало кто может похвастать целостностью личности, большинство из нас есть сумма различных голосов, твердящих подчас противоположные вещи. Целостность обретается в суровой борьбе, т.е. путем насилия над одними голосами в пользу других. Это напоминает гладиаторские бои – даже если все хороши, в живых остается только один. Целостная личность без раздумий нажмет на кнопку или не нажмет, обычный человек, скорее всего, не нажмет, но не вследствие принятого решения, а потому что перегреется от невозможности это решение принять. Он попросту выйдет из строя. Как бы то ни было, такой кнопки не существует, зато целостные личности иногда встречаются. И на вопрос, оправдано ли насилие, они отвечают положительно. Иначе и быть не может, ведь свою целостность они обрели исключительно благодаря насилию, поэтому насилие для них – не вопрос выбора, а нормальная жизненная функция вроде дыхания или приема пищи.

Человек ограничен в пространстве и времени, даже если он даос. Он не может быть проводником всех сил. Либо он проводит определенную линию, либо имитирует равновесие, будучи относительно пассивным. Как существо недетерминированное, он, конечно, нейтрален, но «недвойственность это недвойственность, но жизнь – она тоже как бы имеет место быть» (А.Виноградов). А говорить имеет смысл только о жизни.

В зависимости от того, насколько глубоко вы пустили корни в пустоту или грунт необусловленности, определяется и степень ценности жизни и мира. Если очень глубоко, то мир вообще не имеет значения. Тогда вы – как сорная трава – сколько ни вырывай, все равно новая вырастет. И этика вам по барабану. Мне кажется, что именно этот образ наиболее адекватно отражает попытки распространения Дхармы на территории бывшего СССР. Бурьян действительно сильнее культурных растений, но, увы, он не способен ни на что иное, кроме чудес выживаемости. В остальном он бесполезен – он ничего не может дать. Его основная ценность – это мать сыра земля и длинные крепкие корни. Если культурное растение живет для обоих миров, подземного и надземного, бурьян игнорирует все «поверхностное», он подчеркнуто глубок и эзотеричен.

Георгий Иванович Гурджиев как-то сказал: «Что может быть серьезным для человека, который сидит в тюрьме и приговорен к смерти? Только одно: спастись, убежать, все остальное несерьезно». Быть может, именно с этого и начался традиционный русский шизотеризм, в котором цель оправдывает средства. Если вы войдете в действительно культурную традицию, к вам применят специальные методы (вроде обета Бодхисаттвы), которые отучат вас от слишком целенаправленного существования. Не одно поколение дзэнских монахов получало по шее за невинный вопрос, какова истинная цель Буддизма? В конце концов, что может быть серьезным для человека, который изначально свободен и бессмертен? Ничего.

Чтобы получить Дхарму, Второй Патриарх отрубил себе руку. Комментируя этот эпизод, Д.Т.Судзуки высказался в том смысле, что рука – это сущие пустяки, и даже если бы он тут же умер после передачи, это стоило бы того. Что ж, современные учителя, такие, как Асахара, не ждут, когда ученики сами начнут измываться над собой. Отрывок из интервью с Владимиром Данченко: «Что касается норм и критериев допустимого-недопустимого в межличностных отношениях, то я понял, что единственно необходимым и, по-видимому, достаточным критерием тут служит любовь к ближнему. И что меня удивляло по большому счету в некоторых продвинутых духарях, так это то, что не любят они ближнего. И готовы сделать с этим ближним что угодно – для его же блага, разумеется… Защиты там ломать и так далее…»

Как пел Борис Гребенщиков: «…мне, кроме Просветления, не нужно ничего…»

Не так давно Константин Дмитриевич Руднев написал культовую уже книгу «Путь дурака» и основал Алтайский Ашрам Шамбалы, самую, пожалуй, расторможенную секту последнего времени. Эта книга и эта организация очень показательны. На волне предельно топорного НЛП мы приобщаемся к глубоким (вариант – высоким) эзотерическим истинам и даже получаем обещание узнать еще больше, если скопим денег на семинар. У меня нет никаких сомнений в том, что Алтайский Ашрам, по-своему, распространяет Дхарму, и Константина Дмитриевича я не считаю шарлатаном. Подобно Асахаре, это просто недоразвитая личность, которую угораздило влезть в просветление и сделать соответствующие выводы на своем плоском уровне мышления. Асахаре уже вынесли смертный приговор, а Константин Дмитриевич, к счастью, оказался не таким дураком, каким выставляет себя в своей книге. Пару раз его пытались посадить, но он так виртуозно косил под шизофреника (в действительности он не косил), что на него плюнули и оставили в относительном покое. Внутри своей организации Константин Дмитриевич существует в двух ипостасях – предельно духовной и предельно же циничной, т.е. как просветленный гуру Шри Джнан Аватар Муни и как шаманствующий пройдоха по прозвищу Рулон. Первый является главным действующим лицом Алтайского Ашрама Шамбалы, второй – книги «Путь дурака». Книга этот самый путь описывает, секта – предоставляет возможность как-то по нему передвигаться. По воле Руднева или же стихийно, на российской земле возник блестящий театр абсурда, отличающийся от обычных размахом и серьезностью игры. «По-моему, они играют совсем не так, – говорила героиня сказки Кэррола, очутившись в гораздо более мягких условиях. – Справедливости никакой, и все так кричат, что собственного голоса не слышно. Правил нет, а если есть, то никто их не соблюдает. Вы себе не представляете, как трудно играть, когда все живое». Еще как представляем. Алтайский Ашрам – истинно инициатическая организация, ибо существует по ту сторону феноменальности. Для тех, кто «прикалывается по эзотерике», проводятся семинары. Для более продвинутых искателей открыт вход в преддверие Ашрама. Фактически это выглядит как групповое проживание с «братьями» и «сестрами» в пределах городской квартиры или сельского дома, где в качестве духовной практики предлагается неизменная пшенная каша, бесчисленные отжимания и приседания, а также нехитрая работа по изготовлению «амулетов силы». Люди доводят себя до телесного и психического истощения, чтобы, пройдя все испытания, попасть в Ашрам, которого, на самом деле, нет. А есть только преддверие, тошнотворное и бессмысленное. Ницше, как известно, ценил лишь те истины, которые написаны кровью. Здесь эти истины проживаются на собственной шкуре, и нет нужды брать в руки перо. В наше время, когда все привыкли писать не кровью, а мочой, это не так уж и мало.

Мне как-то рассказали анекдот про Свами Вишну Дэва. Одна женщина захотела отречься от мира, и Свами предложил ей развестись и выйти замуж за другого человека, чтобы провернуть какую-то квартирную аферу в пользу монастыря. «Но у меня же дети!» - ужаснулась женщина. «Тогда о каком отречении идет речь?» - спросил Свами.

Когда-то я всерьез задумывался над тем, как найти эффективный способ распространения Дхармы – люди-то в большинстве своем закрыты! Сейчас моя позиция принципиально иная: надо не передавать Дхарму тем, кто от нее отворачивается, а посылать нахер всех, кто сует в нее свой любопытный нос. Религия – удел людей религиозных, мирские же люди должны жить в мире, и здесь нет никакого шовинизма, это не деление на касты, а всего лишь различные степени психологической зрелости. Детям свойственно взрослеть, старикам – умирать, и какой смысл пускать детей в смерть, если мы прячем от них даже спички? Но Руднев или тот же Вишну Дэв не размениваются по таким мелочам, как спички, им ближе принцип: «Получай, фашист, гранату!», хотя просят их только прикурить.

Даже если цель не оправдывает средства, она их определяет. Духовные учителя могут сколько угодно повторять, что главное как, а не куда, тем не менее, они не были бы учителями, если бы не находились внутри жесткой структуры, определяющей все параметры пути: как, куда, зачем и т.п. В качестве «морковки» различные структуры провозглашают различные позитивные ценности. И если анализировать эти структуры можно как угодно, то нам угодно выделить три их разновидности: божественную, человеческую и алхимическую.

Божественный путь есть путь воплощения духа в материю, движение от единства к многообразию форм, от монизма к де монизму; адептами этого пути являются носители материалистического сознания; в Зодиаке этот путь символически представлен дугой от Рака к Козерогу.

Человеческий путь подразумевает развоплощение материи в дух, растворение всех форм в единстве бытия; это идеалистическое мировоззрение, зодиакальный вектор которого – от Козерога к Раку.

Если рассматривать божественный путь как тезис, а человеческий – как антитезис, то в синтезе мы получим путь алхимический. Основной принцип этого пути – соединение духа и материи; для алхимии характерно диалектическое мировоззрение, такая точка зрения находится в самом центре зодиакального круга.

Позитивная ценность божественного пути есть творчество, человеческого – кайф; алхимический путь это одновременной движение в обе стороны, для него характерен отказ от выбора и предпочтений.

Отсюда ясно, почему для нормальных людей не характерен фанатизм («цель оправдывает средства»), ибо творчество принципиально бесцельно. Более редкие представители человеческого пути поэтому выглядят несколько зловеще для своих нормальных соседей. Нормальный человек не знает, что такое кайф, и не ощущает его дефицита, оттого ему, по меньшей мере, непонятно, во имя чего люди доводят себя до безобразия в сектах или совершают теракты. Нормальное общество давно низвело творчество в производство и, убаюканное этим монотонным прогрессом, спит и видит свои божественные сны. Гуманитарное сознание, напротив, страдает от бессонницы (а когда удается заснуть, то от кошмаров), и если нормальный человек хочет только, чтобы ему не мешали, то гуманитарий точно так же хочет во что бы то ни стало ему эту помеху организовать. И в самом деле, лучше иметь хоть такую цель, чем вообще никакой. Что-нибудь всегда лучше, чем ничего. Отсюда берет свое начало фашизм и прочие разновидности мессианства. Фашизм есть результат вычитания творчества из религии; их сумма дает нам алхимию, т.е. движение к цели, не обусловленное целью. Творческий человек не понимает отречения от мира, аскет не понимает творчества. Если вы думаете, что кто-то из них заблуждается, вы не понимаете вообще ничего. Алхимия кажется выходом из тупика только потому, что мы превратили творчество и религию в объекты, т.е. отстранились от них. Если точно так же трансцендировать саму алхимию, она окажется или покажется таким же тупиком, ибо выход всегда лишь там, где мы идем, остальное – ловушка. Поэтому все традиции оправданы, и божественная, и человеческая, и сверхчеловеческая, и даже животная, где

 

крыса с электродом в голове

думает: «Как жаль,

что у меня одна голова, а не две!»

и давит на педаль…

 

 

Апрель 2004 г.

ДЕМЕТРА: ШАГ В СТОРОНУ

 

Если в культе Диониса мы видим лишь воплощение человеческой жажды хотя бы на миг освободиться от бремени человеческой формы, т.е. отчетливую тенденцию к регрессу, то миф о Деметре представляет нашему вниманию полную и завершенную картину эволюционного цикла, в котором дионисическое – всего лишь элемент. Это вполне справедливо, ведь культ виноградной лозы и должен относиться к культу плодородия, как часть к целому. Внутри эволюционного цикла Деметры дионисический регресс есть необходимое условие для дальнейшего прогресса – по большому счету, эти «алкогольные» отступления назад обеспечивают более основательный разбег для последующего прыжка вперед.

Итак, Деметра, богиня плодородия; ограничивается ли символизм этой фигуры аграрным толкованием? Зачастую комментаторы древних традиций впадают в понятную ошибку, которая объясняется тем, что занимать часть территории проще и легче, нежели владеть всей территорией целиком (таким образом, степень радикальности позиции всегда свидетельствует о степени бессилия того, кто эту позицию занимает), и состоит в том, что либо примитивные нужды создателей или адептов традиции априори принимаются за первичные, либо на трон возводится дух, абстрактное сознание, а все остальное пренебрежительно сводится к искажению этого сознания и результату его энтропии. Вообще говоря, именно материалисты решили, что основное различие между материализмом и идеализмом в том, что первый признает первичной материю, а вторичным сознание, тогда как второй полагает источником всего некий всепроницающий дух. Удачнее, все же, будет использовать для этих целей другой критерий, а именно: материализм есть то учение, которое видит свое отличие от идеализма в разнице космологических соотношений, т.е. в том, что первично, дух или материя. Идеализму, напротив, чужды подобные формулировки, в нем не существует дробей, дух здесь не делится на материю, как это приписывают данному учению материалисты, и уж тем более материя не делится на дух, как они это провозглашают в качестве своей истины. Идеализм отрицает иллюзию существования материи вообще, утверждая не первенство духа и даже не монополию, а именно тотальность, т.е. все, что есть, это сознание. И если материализм говорит о пропорции, в которой пребывают материя и сознание, а идеализм утверждает единство и единичность духа, то культ Деметры или дематериализм вообще отрицает существование сознания. Здесь уже не материя является иллюзией уснувшего Бога, но именно сознание, а с ним и все боги и духи есть лишь обманчивое искажение материи. В греческой мифологии все появляется из хаоса, даже боги, тогда как для монотеистических традиций это ересь. Для античности невозможен солипсизм, ибо здесь само сознание не более чем иллюзия, что уже говорить о том, чтобы им все на свете исчерпывалось. Поэтому различие между идеализмом и дематериализмом принципиально, хотя, не разобравшись, и можно недоумевать, какая разница в терминах, если все равно и в том, и в другом случае все сводится к одному. Разница, как мы видим, все же есть.

Дематериализм объясняет вселенную как непрерывное развертывание материи, бесконечную метаморфозу ее из хаоса в космос и наоборот. Поэтому нельзя говорить, что такова космология дематериализма, ибо космология есть учение о космосе, а так как логос не ограничивается формой космоса, то и изучать его должна более общая наука, например, логика. В настоящее время логика хаоса существует в виде такой науки, как синергетика.

Мы начали с утверждения невозможности точного определения, как возник культ Деметры – в качестве магической составляющей земледельческого быта или же сугубо религиозного инструмента; в любом случае, эта парадигма вписывается во все творческие отрасли человеческой, да и вообще – жизни.

Что же такое Деметра, в каких процессах живет этот архетип? Само слово (корень метра – материя, то, что можно измерить, мать; и приставка де) указывает на развертывание материи или плодородие. Центральный символ этой мифологии – семя, маленькое и ограниченное, содержащее в себе поистине безграничный потенциал в виде дерева, способного произвести тысячу таких семян и, следовательно, тысячу таких же деревьев и т.д. и т.п. Но нас, конечно, интересует не сельское хозяйство в данном случае, и в евангельском эпиграфе к «Братьям Карамазовым» (случайно ли одного из братьев зовут Дмитрий, т.е. «посвященный Деметре»?): «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода» мы видим, прежде всего, притчу. Суть Элевсинских Мистерий, которые, как считается, происходят именно от Деметры, в том и состоит, чтобы инициировать в человеке процесс творческой смерти. То, что мы обычно называем смертью, есть лишь гниение, но каждый раз, когда кому-нибудь удается сбросить с себя кожуру человеческой формы так, чтобы это пробудило сокрытый в нем божественный потенциал (или, скорее, пробудить этот потенциал так, чтобы кожура лопнула вследствие его роста), происходит Элевсинская Мистерия, таинство дематериализации.

Миф повествует о дочери Деметры – Персефоне, которую полюбил владыка царства мертвых, мрачный Аид, и, похитив ее у матери, сделал своей женой. Что же собой символизирует Персефона, дочь Деметры, как не человека, венец эволюции материи? И то, что, случайно увидев человека, смерть полюбила его и, похитив у матери, обручилась с ним навеки, не вызывает желания спорить. Далее миф рассказывает о том, что от горя у Деметры пропал интерес к существованию, и она перестала покровительствовать плодородию на земле. Обеспокоенные боги постарались уладить это дело, договорившись с Аидом, что весной и летом Персефона будет жить с материю, а осенью и зимой – с ним. На том и порешили.

Таким образом, идея цикличности, пафос вечного возвращения, которым пропитан миф, не имеет ничего общего с пессимизмом, что в свое время ясно почувствовал Ницше, сконцентрировав свой философский опыт в понятии amor fati (любовь к року), но это не плод его философии, а лишь квинтэссенция, то маленькое семя, которое в надлежащих условиях способно раскрыться и принести добрые всходы каждому, кто не убоится этим семенем себя оплодотворить.

Откуда же возникает amor fati? Здесь нам поможет второе значение слова дематериализация, т.е. не разворачивание материи, а именно полное прекращение материального (измеримого, ограниченного) существования. Человек не может быть смертным, если не обладает бессмертием, иначе откуда взяться рождению? Человек не может быть ограниченным, не будучи при этом безграничным, иначе где вы проведете ему границу? Человек не может быть также и обусловленным, не будучи при этом свободным, иначе его обусловленность была бы беспочвенной. Свобода – самый глубинный потенциал материи. И главное отличие дематериализма от материализма не в том, что первый не признает реальности сознания, а второй признает его частным случаем материи, а именно в том, что материализм – абсолютно замкнутая логическая система, из которой нет выхода, дематериализм же имеет свободу в своей основе. Логика материализма это тесная, огражденная колючей проволокой, тропа от причины к следствию, будь то в мире твердых тел или же в самом прихотливом воображении, потому что владыкой этой парадигмы является никто иной, как насильник Аид, мрачный повелитель царства теней, удерживающий в неволе свою Персефону. Что же до Деметры, то она, как и всякая любящая мать, всегда готова предоставить ребенку – даже на тропе тотального детерминизма – возможность сделать шаг в сторону.

 

Июнь 2004 г.