Анатта: теоретический аспект.

 

Я – не я, и хата не моя.

 

Давайте проведем небольшой эксперимент. Ну, например…

Поднимите голову и посмотрите на потолок.

Сделали?

А теперь, ради всего святого, скажите мне – где была ваша личность в первые две секунды созерцания потолка?

Разумеется, этот эксперимент не доказывает, что у вас нет личности – он лишь демонстрирует, что у вас ее может не быть. Тезис о том, что у человека отсутствует личность – крайне примитивен и критики не выдерживает. Более того, истина заключается в том, что человек обладает несколькими личностями одновременно. Личность – это определенный набор ментальных рефлексов на внешние раздражители. У каждой личности в человеке этот набор отличается от «соседей», хотя они и делят между собой одно и то же тело и один и тот же мозг. Когда функционирует одна личность, все остальные «выключаются». Сознание – и есть тот электроток, без которого личность попросту отсутствует.

Логически это очень просто понять, но переживание этого факта просто ошеломляет. Когда я пишу эти строки, я не имею ничего общего с тем человеком, который ходит каждый день на работу и общается там с коллегами на непонятном языке на неопределенные темы. Когда я разговариваю со своим другом, у меня включается совершенно отдельная личность, которую я держу специально для него и ни для кого другого. В общей сложности, у меня этих личностей – более десятка, но наиболее задействоваными из них будут две или три. Все они – совершенно разные люди. Более того, у них даже выражение лица – у каждого свое.

Но наступает и момент, когда все они – выключаются. Для этого достаточно чуть утихомирить свой ум и направить свое внимание на все, на что его в данном случае возможно направить.

Личность – это концептуальное состояние, и за пределами ума никакой личности нет. Точно так же концептуальным состоянием является и отождествление с той или иной личностью. Ведь что такое «я»? Это иллюзия личностной константы, которая, на самом деле, не имеет ничего общего с личностью, хотя и представляется (а затем и ощущается) некоторыми людьми как некий волевой центр личности. Концепция «я» не имеет устойчивого понятия, поскольку каждый человек вкладывает в нее свой индивидуальный смысл, который напрямую зависит от того, в какой части своего существа субъект зафиксировал свое сознание. Легче всего приходят на ум примеры отождествления с физическим телом, эмоциями и умом в различных пропорциях, которые и определяют психотип личности человека. Тем не менее, опыт показывает, что отождествление происходит не только (и не столько) с личностью, но и с тем, что на первый взгляд, не имеет к ней никакого отношения, хотя, на самом деле, отношение здесь присутствует весьма и весьма непосредственное. Оказывается, что большую часть своей жизни человек отождествляет себя вовсе не с личностью, а со своими представлениями о ней.

Нужно отметить, что в самом по себе феномене отождествления нет ничего плохого, хотя мы и привыкли слышать обратное. Абстрактное существование – это миф, оно невозможно без того, что именно существует, хотя и бывает так, что это «что» недоступно нашему непосредственному восприятию. Если личность реальна и в состоянии рефлексировать о самой себе – что может быть в этом плохого? Мы бы жили в неестественно здоровом обществе, если бы каждый из нас был отождествлен со своей личностью.

Но на деле все обстоит так, что личность, обладая концептуальной природой, не наделена способностью непосредственного восприятия – она не воспринимает мир, а познает его. Граница между познанием и воображением оказывается гораздо более прозрачной и подвижной, поэтому когда речь заходит о самопознании, личность попросту придумывает саму себя и с легким сердцем отождествляется с этим фантомным образом. Безусловно, окружающие также не могут не помочь ей в этом важном и ответственном мероприятии, после чего происходит алхимическое соединение между тем, что личность сама думает о себе, и тем, что о ней думают другие, и именно этот сплав мы традиционно обозначаем последней буквой нашего алфавита.

Более того, существуют такие «позорные» варианты отождествления, при которых по причине их «позорности» личность не пользуется ярлыком «я», хотя факт отождествления имеет место так же явно и убедительно, как это бывает с желудочным расстройством. Человек опускается до отождествления с «неодушевленными» предметами, которые составляют его личное имущество – квартира, машина, деньги и тому подобное. Тут нет ничего странного, потому что личность человека – это то, чем он может в той или иной степени распоряжаться (управлять), поэтому ваш персональный компьютер является частью вашей личности в той же мере, в какой ваш мозг является частью вашего личного имущества. Просто в наших племенных обычаях стоит табу на мысль о том, что «я – это мой холодильник» или что-либо еще, не входящее в стандартный комплект «тело-эмоции-ум». А ведь еще святой Карл из Германии утверждал, что природа есть неорганическое тело человека. В конце концов, нельзя определять личность в рамках управляемости, ведь даже вышеупомянутый «стандартный комплект» на девяносто процентов состоит из того, чем непосредственно управлять невозможно – это и физиологические параметры тела, и мысли, и эмоции. Поэтому, как уже было сказано, само по себе отождествление не имеет решающего значения, ведь «я» – это не более, чем мысль, которую можно думать или не думать. Значение имеет то, что мы называем этим «я».

В истории Джнана-Йоги существовали целые школы, чье учение и практика, базировались на расширении объекта отождествления. Эти люди знали, что свобода есть высшая форма рабства, и старались набирать высоту этой формы до тех пор, пока в этом присутствовал смысл. Практикующий проходил путь от отождествления со своим умом до отождествления с Богом, который включал в себя все – природу, космос и даже социум (между прочим, отождествление с социумом всегда считалось наиболее сложным этапом практики, ведь гораздо легче считать себя равным абстрактному космосу, нежели конкретному человеческому обществу).

Одновременно существовали школы, которые работали с противоположной концепцией разотождествления – они сдирали ярлык «я» со всего, на чем он был в состоянии проявиться, и буквально исчезали из мира – реальность такого человека включала в себя все мироздание, кроме него самого, который отсутствовал даже в теле, эмоциях и уме, чья жизнь продолжалась независимо от результатов заумной практики разотождествленного йога.

Следует учитывать, что оба эти процесса – отождествление и разотождествление – имеют исключительно концептуальный характер и к просветлению относятся примерно так же, как дверь – к дому. На это указывал и Будда, подчеркивая, что в реальности пробужденного ума нет ни «я», ни «не-я», ибо эта реальность неконцептуальна, так как пребывает за пределами рассудка, как здравого, так и воспаленного. Поэтому отождествление и разотождествление не рекомендуется возводить в ранг личных убеждений – это может аукнуться и притом неслабо. Я очень хорошо помню свое искреннее возмущение, когда мой друг засомневался в моем несуществовании, и это возмущение было несколько великовато для того, кого, по идее, нет. Отождествление и разотождествление – не более, чем иллюзия, от которой можно избавиться, а можно и использовать в своих интересах, что, если вдуматься, одно другому не мешает. Вы в праве спросить, каким образом можно работать с концепцией, в которую не веришь, но этот вопрос возникнет лишь в том случае, если вы не имеете достаточно ясного представления о том, что такое вера на самом деле.

 

 

Прояснение веры.

Кто верит в Магомета, кто в Аллаха, кто в Иисуса,<br>

кто ни во что не верит – даже в черта назло всем.<br>

Хорошую религию придумали индусы…

 

Ошибочно считать, что действие нуждается в понимании только потому, что, имея наиболее адекватные представления о системе, можно работать с (и в) ней с максимальной эффективностью. Понимание нужно – прежде всего! – для того, чтобы в процессе совершаемых действий отсутствовали какие-либо сомнения в их правильности, ибо ничто не в силах так противостоять действию, как сомнения в голове того, кто это действие совершает. Главным качеством наших представлений о мире, если мы хотим эффективно им манипулировать, должна быть ясность, а вовсе не адекватность реальности. Опыт показывает, что для успешного функционирования в реальности совершенно не имеет значения, что именно мы о ней знаем и насколько наши знания ей соответствуют.

Наше восприятие само по себе уже является достаточным доказательством того, что мы ничего не можем говорить о «реальности как она есть», вплоть до того, есть ли она вообще.

Прерогативой человека является именно действие, а вовсе не знание. Закономерности, о которых идет речь, были сформулированы еще Иисусом Христом в его постулате о способности веры двигать горами. Говоря о вере, следует с сожалением заметить, что именно неверная трактовка этого термина сыграла роковую роль в деградации христианской религии. Дело в том, что вера, как позитивный феномен, попросту не существует. Именно то, что отрицательный термин на протяжении веков неизменно воспринимался как положительный, и привело к поголовному смущению умов современных христиан, на что нельзя смотреть без сострадания (а временами – и содрогания).

Вера – это, прежде всего, отсутствие сомнений, а вовсе не наличие твердой убежденности, каковая является первым шагом в сторону интеллектуальной деградации. Из этого следует, что вера не есть перманентное состояние ума, но лишь инструмент, которым можно пользоваться по необходимости и откладывать в сторону, когда эта необходимость отсутствует. Христос выразил это емким афоризмом: «Вера без дел мертва», что подчеркивает прикладной характер веры как способности очищать сознание от сомнений в те моменты, когда время размышлений подошло к своему логическому концу и наступает черед активной фазы – действия. Вся человеческая жизнь состоит из непрерывной смены активной и пассивной фаз – как известно, все законы существования можно объяснить с помощью двоичного кода.

Человек не в состоянии жить в режиме веры постоянно, как это делают микроорганизмы или растения, потому что вера по определению не содержит в себе состояний мысли. Разумеется, это не является проблемой для обычного человека и, уж тем более, для того, кто считает или называет себя «верующим». Их «вера» есть всего лишь отношение к какой-либо концепции («…в Бога верую…»), тогда как вера Христа имеет противоположный вектор. Вера есть способность высокоразвитого сознания, приобретенная им в процессе индивидуальной эволюции, поэтому навряд ли ее вообще можно рассматривать в качестве проблемы.

Причиной веры всегда является понимание, но далеко не всегда – целенаправленная работа с пониманием, которая и составляет суть философии как специфической разновидности ментального существования человека. Иными словами, понимание формируется в любом случае, независимо от того, в какую деятельность вовлечен человек, и наиболее редкой разновидностью понимания является то, которое было сформировано в результате работы мышления, а не всей остальной совокупностью жизненного опыта. Главным достоинством такого понимания является его гибкость, отсутствие жесткой фиксации, каковая является чуть ли не непременным условием в тех случаях, когда понимание получено, как боевая рана, эмпирическим путем, а главным «недостатком» его можно считать то обстоятельство, что это наиболее сложная и тернистая дорога к вере. Тем не менее, слово «недостаток» взято в кавычки, так как известно – чем сложнее процесс обучения, тем глубже навыки, приобретенные в этом процессе. И если рассматривать Джнана-Йогу в этих границах – как средство для воспитания веры – это, вне всяких сомнений, наиболее сложное средство такого рода, которое не имеет смысла применять в тех случаях, когда у человека нет явной предрасположенности к ментальному способу существования, которое называется философией.

Итак, все вышеизложенное можно резюмировать следующим образом. Вера оживляет действие и убивает ум, тогда как сомнение оживляет ум и убивает действие, но и то, и другое – необходимые взаимоподдерживающие элементы, нарушение в чередовании которых приводит к значительному падению качества жизни, которое в данный момент наблюдается повсеместно и, по этой причине, считается нормой. Развивать в себе веру или не развивать – это уже не философский вопрос и может быть актуально исключительно в случае жизненной необходимости, потому что других способов развития до настоящего времени эволюцией попросту не изобретено.