Судебный прецедент как источник общего права: понятие, правила признания и применения.

Прецедент - поведение в конкретной ситуации, которое рассматривается как образец при аналогичных обстоятельствах. Судебный прецедент решение по конкретному делу, являющееся обязательным для судов той же или низшей инстанции при решении аналогичных дел, либо служащее примерным образцом толкования закона, не имеющим обязательной силы. Как заметил Р. Давид, английские юристы рассматривают свое право главным образом как право судебной практики.

П. Бромхед сравнивал общее право со стеной, в которую постоянно добавляются кирпичи (в виде новых решений судов, содержащих прецеденты) и на которой появляются новые надписи (в виде названий принимаемых законов). Но сейчас, по его мнению, большая часть стены покрыта надписями, и растет она скорее за счет новых законов, чем за счет новых прецедентов.

Правила применения прецедента:

1) решения, выносимые Палатой лордов, составляют обязательные прецеденты для всех судов и для самой Палаты лордов;

2) решения, принятые Апелляционным судом, обязательны для всех судов, кроме Палаты лордов;

3) решения, принятые Высоким судом правосудия, обязательны для низших судов и, не будучи строго обязательными, имеют весьма важное значение и обычно используются как руководство различными отделениями Высокого суда.

Правила образования и функционирования данной формы права рассмотрим на примере классической страны прецедентного права - Англии. Система прецедентов многообразна. Прецеденты разделяют на обязательные и убеждающие по степени их обязательности. Обязательные прецеденты создаются высокими судами - Верховным судом и палатой лордов. Судебные прецеденты высших судов (решения палаты лордов) обязательны для судов низшего звена; судебная инстанция не может отказаться от созданного ею прецедента, который может быть изменен или отменен только вышестоящей инстанцией или парламентским актом.

До 1966 г. палата лордов считалась связанной своими прецедентами, но с этого времени она освободилась от своих решений и может не следовать им. Апелляционный суд обязан соблюдать решения палаты лордов и свои собственные, а его решения обязательны для всех нижестоящих судов и для него самого.

Высокий суд связан прецедентами обеих высших инстанций. Решения Высокого суда обязательны для низших судов и обычно используются как руководство различными отделениями Высокого суда или Судом короны. Судьи Высокого суда самостоятельны и независимы в принятии решений. Окружные и магистральные суды обязаны следовать прецедентам всех вышестоящих инстанций.

Опубликование является признанием прецедента. Недопустимо цитирование неопубликованных решений палаты лордов без ее предварительного разрешения. Публикуются не все судебные решения и, следовательно, не все они становятся прецедентами. Так, публикуется 75 % решений палаты лордов, 25 % Апелляционного суда, 10 % Высокого суда, и только они являются прецедентами.

Большое значение для судебного прецедента имеет его изложение, его место в судебном решении. Судьи в английских судах излагают решения в свободной, рассуждающей манере. Обязательной в судебном решении является лишь та его часть, которая называется rato deidendi. Это принцип, лежащий в основе решения. Именно такому принципу и будут следовать в будущем.

Другой частью судебного решения является попутно сказанное (oditer dicta), то есть «умозаключение, либо основанное на факте, существование которого не было предметом рассмотрения суда, либо хотя и основанное на установленных по факту делах, но не составляющих сути решения».

Судебный прецедент признается формами права в таких, государствах как Канада, Индия, Новая Зеландия, США, Северная Ирландия и др.

 

38. Правовой обычай и "разум судьи" в системе источников общего права.

Правовой обычай — исторически сложившийся источник права и правило поведения.

Правовая доктрина стран «общего права» проявляет активный интерес к правовому обычаю. Классикам аналитического позитивизма, исходящим из понимания права как приказа суверена, пришлось обосновывать, почему правовой обычай признается источником права. Следуя основному положению о верховенстве государства над правом, они стремились доказать, что обычай становится правовым только после факта его признания со стороны государства.

По мнению Богдановской, «из таких рассуждений возникал вопрос о соотношении судебного прецедента и правового обычая». Полагаем, что суды устанавливали судебные прецеденты, в которых, в том числе, содержались элементы правовых обычаев. В результате этого на первоначальном этапе развития системы общего права судебный прецедент рассматривался как часть обычного права.

В Англии сохраняет значение старинный обычай, отличающийся многовековой стабильностью и всеобщим признанием. В отсутствие писаной Конституции действуют как конституционные обычаи атрибуты монархического государства, министры рассматриваются как слуги королевы (короля), пожалования и пенсии даются от имени короны.

Среди источников англосаксонского права в качестве самостоятельного источника нередко выделяется «разум». Однако ни в учебной, ни в научной юридической литературе нет и, по-видимому, не может быть строгого определения данного источника права. Основная причина этого заключается в том, что «разум» как источник права рассматривается по общему правилу, не в «измерении», как большинство других источников англосаксонского права, а в фактическом, сугубо эмпирическом плане.

При попытках выработки общего понятия «разума» как источника права и более четкого о нем представления в одних случаях исследователи рассматривают его как некое разумное средство восполнения имеющихся пробелов в статутном праве, в других - как повседневную жизнь, суть общего (судейского) права. Известно в связи с этим утверждение видных английских юристов (Кок и др.) о том, что «разум - это жизнь права, и общее право есть не что иное, как разум». Однако при этом делается пояснение: «разум не является каким-то неопределенным чувством справедливости конкретных индивидуумов». Это есть разум «в том виде, в каком он понимается судьями, заботящимися прежде всего о создании стройной системы права».

Наконец, в третьих случаях «разум» воспринимается (исключительно в правоприменительном плане) в виде принятия разумного судейского решения по тому или иному делу в условиях, когда имеются серьезные пробелы в механизме правового регулирования отношений в рассматриваемой сфере.

Причем речь идет не о произвольном решении судей по конкретному делу, а о правовых доктринах, сложившихся с учетом правовых традиций и принципов, общих и местных обычаев, «обслуживающих» данную сферу общественных отношений.

Вынесение судебного решения на основе разума - это прежде всего поиски решения, «наиболее соответствующего нормам действующего права, а поэтому наиболее удовлетворительно обеспечивающего порядок в сочетании со справедливостью, которая и составляет основу права».

Поиск решения на основе разума не является ничем не обусловленным, произвольным процессом. В ходе такого поиска «необходимо прежде всего руководствоваться общими принципами действующего права, в чем играют определенную роль доктрины, а также, главным образом в Англии, попутные высказывания судей о праве (obiter dictum)». Определенное значение имеют также судебные решения, создающие прецедент сами по себе или в совокупности с другими судебными решениями, не являющиеся прецедентами.

Говоря о месте и роли «разума» как источника права в системе других источников англосаксонского права, необходимо различать две стороны данного вопроса - формально-юридическую и фактическую. С формально-юридической стороны, «теоретически разум, - по справедливому утверждению ученых-юристов, - играет вспомогательную роль». В практическом же плане, «в действительности он имеет первостепенное значение». В особенности это касается общего права, которое складывалось в течение многих веков и которое не без оснований называют «правом разума».