Приобретение права собственности

Gai., 2 rer. cott, D. 41,1,1 pr:

Quarundam rerum domini- Иногда мы приобретаем право соб-
ит nanciscimur iure genti- ственности на вещи по всеобщему
ит, quod ratione naturali праву, которое на естественном ос-
inter omnes homines perae- новании одинаково соблюдается сре-
que servatur, quarundam iure ди всех людей, иногда — по цивилъно-
civili, id est iure proprio ct- му праву, то есть по собственному
vitatis nostrae. праву нашей гражданской общины.

Непосредственное господство над вещами (rerum dominium) со всей очевидностью устанавливается в результате деятельности,

²³ Рескрипт Диоклетиана (С.3,42,8 рг а.293), допускающий виндикацию против депозитария, который договорился с депонентом о том, что вещь бу­дет возвращена непосредственно ее собственнику, подтверждает правило.

Глава 3. Право собственности

направленной на присвоение внешней природы, лишенной какого-либо волевого наполнения. Оригинальное (первоначальное) при­обретение права собственности основано на естественном поряд­ке вещей (naturalis ratio) и обычно регулируется по ius gentium²⁴.

Большинство способов приобретения права собственности по оригинальному титулу относится к ничейным вещам (res nullius).

Захват (occupatio) ничейной вещи во владение делает захват­чика ее собственником (Gai., 2,66; D.41,1,1,1). Это происходит на охоте и при рыбной ловле, поскольку дикие звери, птицы и рыбы, обитающие в морях и реках, являются nullius in bonis. Приобрета­тель удерживает право собственности на них до тех пор, пока они вновь не обретут естественную свободу (Gai., 2,67—68; D.41,1,3,2; 41,1,5 рг-6). Посредством захвата приобретаются в собственность вещи военного противника (ex hostibus, — Gai., 2, 69; 4,16; D.41,1,5,7).

Cels., 2 dig., D. 41,1,51,1:

Et quae res hostiles apud nos И те вражеские вещи, что оказы,-
sunt, поп publicae, sed осей- ваются у нас, не становятся об-
pantium fiunt. щественными, но делаются собст-

венностью захвативших.

Сходная судьба ожидала и вещи, брошенные собственником (res derelictae): нашедший сразу же присваивал их в полную соб­ственность. Классические юристы не были, однако, едины по во­просу о режиме брошенных вещей до момента захвата.

Paul., 54 ad ed., D. 41,7,2,1:

Sed Proculus поп desinere Но Прокул считал, что такая вещь earn rem domini esse, nisi ab не перестает принадлежать ее соб-alio possessa fuerit: Iulianus ственнику, разве что ею завладеет desinere quidem omittentis другой; Юлиан - что она пере-esse, поп fieri autem alterius, ^cmaem принадлежать бросившему,

nisi possessa fuerit, et recte.

но не становится собственностью другого до тех пор, пока он ею не ов­ладеет, и правильно.

²⁴ Различение способов приобретения права собственности на ориги­нальные (независимые от объема прав предшественника) и производные не было известно ни римским, ни средневековым юристам (Ирнерий раз­личал лишь первоначальное и производное приобретение владения): оно было впервые предложено Гуго Гроцием и утвердилось лишь в трудах пандектистов. Римляне различали только способы приобретения iure gentium и iure civili (D.41,1,1 pr; Gai., 2,65). Предлагаемое сопряжение двух систематик может углубить понимание римской собственности.

Раздел VII. Вещное право

Сабинианцы, чье мнение по этому вопросу впоследствии во­зобладало, исходили при решении контроверзы из того, что соб­ственность на брошенную вещь утрачивается вместе с владе­нием. На этом основании Сабин и Кассий (D.47,2,43,5) не счи­тали возможным признать состав кражи (furtum) при осси-patio брошенной вещи, даже если захватчик овладевал ею с противоправным намерением, полагая, что совершает воров­ство (animo furandi). Мнение последователей Прокула сказа­лось на развитии конструкции приобретения брошенных вещей по давности, что на практике выражалось в допустимости в те­чение года иска прежнего собственника к владельцу, считав­шему вещь брошенной (res pro derelicta habita): для успеха виндикации ему достаточно было отрицать наличие намерения утратить вещь (ссылаясь, например, на то, что она была поте­ряна). Владение pro derelicto оказывается основанием пассив-ного управомочения на виндикационныи иск.

В соответствии с ius gentium приобретается в собствен­ность то, что река постепенно намыла к прибрежному участ­ку — alluvio (Gai., 2,70—71; D.41,1,7,1—2). Остров, образовав­шийся посреди реки, принадлежит собственникам земельных участков на ближайшем берегу в соответствии с протяженностью этих участков вдоль берега (Gai., 2,72; D.41,1,7,3). Намыв к ост­рову, который первоначально размерами не превосходил границ одного участка и соответственно целиком принадлежал собствен­нику этого участка, также становится собственностью этого лица, даже если впоследствии размеры острова выйдут за пределы гра­ниц этого участка (Proc. D.41,1,56 pr).

Иногда увеличение объекта собственности происходит в резуль­тате деятельности другого лица. В этих случаях приращение (accessio) ведет к органическому соединению новой вещи со старой в одну вещь, которая по естественному праву (iure naturali) принадле­жит прежнему собственнику. В соответствии с видами хозяйственной деятельности различают: inaedificatio (Gai., 2,73; D.41,1,7,12) — постройку на чужой земле, которая становится собственностью госпо­дина участка по правилу: "Superficies solo cedit" — "Построенное на поверосности следует за почвой"; implantatio (Gai., 2,74; D.41,1,7,13) —

²⁵ Если бы брошенная вещь считалась ничейной с момента утраты владения, прежний собственник не имел бы никаких средств защиты: кондикционный иск, при котором для успеха процесса следовало дока­зать безосновательность титула нынешнего собственника (condictio sine causa), был неприменим к захватчику, поскольку с ним прежний собст­венник не был связан никаким личным отношением.

Глава 3. Право собственности

высадку на чужой земле растений, которые становятся собствен­ностью господина участка, как только пустят корни (D.41,1, 26,1); satio (GaL, 2,75; D.41,1,9 pr) — посев в чужой земле; scriptura — над­пись на чужом материале, даже если она выполнена золотыми бук­вами (GaL, 2,77; D.41,1,9,1—2); pictura (живопись); tinctura (вышивку) и т. д. В отношении живописи последователи Сабина считали, что из-за ее большей ценности следует придерживаться противоположного правила, однако оно не было принято (GaL, 2,78; D.1,6,23,3).

Собственник земли или материала должен был возместить рас­ходы строителю (или писцу и т. д.), который, если он владел сложной вещью, был защищен против виндикации собственника посредством exceptio doli (praesentis) — так реализовывалось ius retentionis. Если владел собственник, то автор приращения (например, художник) или требовал возместить расходы посредством иска, аналогичного винди­кации, — actio utilis, предварительно возместив стоимость материала (GaL, 2,78), или виндицировал свою вещь, предварительно добившись ее отделения посредством actio ad exhibendum (иска о предъявле­нии), например в случае припайки (plumbatura, — D.6,1,23,5; ср. 6,1, 23,2; 10,4,6; 10,4,7,1—2), либо посредством actio in factum, предложен­ной Кассием в случае ferruminatio — сварки (D.6,1,23,5), когда быв­ший собственник, например, руки, приваренной к статуе, не мог тре­бовать ее отделения.

Как видим, вопрос о переносе собственности не связан с про­блемой компенсации расходов бывшему собственнику. Если при­знать, что собственником нового целого является собственник приращения, то он должен будет компенсировать стоимость ос­новы ее бывшему собственнику. Невольный отчуждатель полу­чает удовлетворение в любом случае²⁶. Вопрос связан с распреде­лением воль субъектов и квалификацией объекта — результата хозяйственной деятельности. Так, контроверза по поводу собст­венности на картину, написанную на чужом материале, отражает понимание того факта, что живопись меняет качество поверх­ности, на которую она нанесена, превращая ее в новое, прежде не существовавшее произведение. С юридической точки зрения по­добное деяние может рассматриваться как особый способ ориги­нального приобретения собственности: спецификация (specifica-tio) — придание материи нового вида (species), создание качест­венно новой вещи. Однако и такой взгляд не ведет к однозначно­му решению.

²⁶ Очевидно, правомерная работа с чужим материалом возможна только в рамках договора подряда — locatio conductio operis, когда сто­роны связаны обязательственным отношением.

Раздел VII. Вещное право

Gai., 2 rer.cott., D. 41,1,7,7:

Cum quis ex aliena materia Если кто-то сделает для себя из

speciem aliquam suo nomine чужого материала новую вещь,

fecerit, Nerva et Proculus pu- Нерва и Прокул полагают, что соб-

tant hunc dominum esse qui ственником является тот, кто

fecerit, quia quod factum est, сделал, поскольку то, что создано,

antea nullius fuerat. Sabinus прежде не принадлежало никому,

et Cassius magis naturalem Сабин и Кассий считают, что,

rationem efficere putant, ut скорее, действует естественный

qui materiae dominus fuerit, порядок, так что тот, кто был

idem eius quique, quod ex собственником материала, яв-

eadem materia factum sit, ляется и собственником того, что

dominus esset, quia sine та- создано из этого материала,

teria nulla species effici pos- поскольку без материала не может

sit: veluti si ex auro vel быть создана никакая вещь; на-

argento vel aere <tuo> vas пример, если я из твоего золота,

aliquod /ecero, vel ex tabulis или серебра, или меди сделаю ка-

tuis navem aut armarium aut кую-нибудъ вазу, или из твоих

subsellia fecero, vel ex lana досок я сделаю корабль, или шкаф,

tua vestimentum, vel ex vino или кресло, или из твоей шерсти

et melle tuo mulsum, vel ex одежду, или из твоего вина и меда

medicamentis tuis emplas- напиток, или из твоих лекарств

turn aut collyrium, vel ex пластырь или мазь, или из твоего

uvis aut olivis aut spicis tuis винограда, или олив, или колосьев —

vinum vel oleum vel frumen- вино, или масло, или хлеб. Сущест-

tum. est tamen etiam media вует, однако, среднее мнение, тех,

sententia recte existimanti- кто правильно полагают, что,

ит, si species ad materiam если новый вид можно вернуть к

reverti possit, verius esse, исходному материалу, вернее то,

quod et Sabinus et Cassius что считали Сабин и Кассий, если

senserunt, si поп possit re- нельзя вернуть, то более правилъ-

verti, veius esse, quod Nervae но то, что решили Нерва и Про-

et Proculo placuit. кул.

Итак, спецификацию признавали только юристы прокулианской школы. "Среднее мнение" уточняет этот взгляд, требуя для перехода собственности такой переработки исходного материала, чтобы изме­нения стали необратимыми. Впрочем, спецификация настолько пред­полагает перемену качества материала, когда его бытие теряет са­мостоятельное значение, что уже Прокул сводил основание ее реаль­ного эффекта к зависимости побочной вещи от главной.

Глава 3. Право собственности

Paul., 24 ad Sab., D. 41,1,26 pr:

Sed si meis tabulis navem Но если ты сделаешь корабль из мо-
fecisses, tuam navem esse, их досок, он будет твоим, поскольку
quia cupressus поп maneret, кипарис перестанет, существовать,
sicuti пес lana vestimento так же как и шерсть, когда из нее
facto, sed cupresseum aut сделана одежда, но возникнет кипа-
laneum corpus fieret. Pro- рисовое или шерстяное тело. Прокул
cuius indicat hoc iure nos uti, указывает, что мы должны полъзо-
quod Servio et Labeoni ватъся тем правом, которое одобри-
placuisset: in quibus propria ли Сервий и Лабеон: если что-то бу-
qualitas exspectaretur, si quid дет присоединено к тому, от чего
additum erit, toto cedit, ut ожидается собственное качество,
statuae pes aut manus, оно следует целому, как статуе
scypho fundus aut ansa, lecto ступня или рука, кубку дно или
fulcrum, navi tabula, ручка, кровати ножка, кораблю
aedificio cementum: tota доска, зданию цемент: ведь целое
enim eius sunt, cuius ante принадлежит тому, чьим было пре-
fuerant. жде.

В случае самовольной переработки чужого материала после­дователи Прокула усматривали воровство, предоставляя собст­веннику материала наряду с иском из воровства (actio furti) так­же кондикционный иск для возмещения ущерба, раз с исчезно­вением прежней вещи виндикация становилась невозможной (Gai., 2,79).

Сабинианский подход, который внешне предстает отрицанием социальной ценности обрабатывающего труда, по сути основан на том, что переработка производится с ведома и по воле собствен­ника материала, и сущность ситуации исчерпывается личной связью (договором) сторон, когда работа не ставит мастера в не­посредственное отношение к созданной вещи. Именно присутствие воли прежнего собственника не позволяет считать придание но­вой формы способом присвоения материала.

Сходное отношение возникает, когда чужой материал исполь­зует собственник главной вещи.

Gai., 2 rer.cott., D. 41,1,7,10:

Cum in suo loco aliquis aliena Если кто-то возвел строение на materia aedificaverit, ipse своем участке из чужого материа-dominus intellegitur aedificii, ла, то он считается собственни-quia omne quod inaedificatur ком здания, так как все, что soZo cedit. пес tamen ideo is строится, следует за почвой. Од-

Раздел VII. Вещное право

qui materiae dominus fuit нако тот, кто был собственником
desiit eius dominus esse: sed материала, тем самым не пе-
tantisper neque vindicare earn pecmaem быть его собственником:
potest neque ad exhibendum но тем временем он не может ни
de ea agere propter legem виндицироватъ его, ни требовать
duodecim tabularum, qua его выдачи по суду из-за закона
cavetur, ne quis tignum Двенадцати таблиц, которым пре-
alienum aedibus suis iunctum дусматривалосъ, чтобы никто не
eximere cogatur, sed duplum принуждался к изъятию чужого
pro eo praestet. appellatione бревна, использованного в своей
autem tigni omnes materiae постройке, но давал возмещение в
significantur, ex quibus двойном размере. Названием бревна
aedificia fiunt. ergo si aliqua охватываются все материалы, из
ex causa dirutum sit которых сооружают строения,
aedificium, poterit materiae Следовательно, если строение по
dominus nunc earn vindicare какой-либо причине разрушилось, с
et ad exhibendum agere. этого момента собственник мате-

риала может виндицироватъ и требовать по суду его выдачи.

Возмещение ущерба в двойном размере связано с тем, что чужое бревно было использовано в постройке без ведома его соб­ственника (украдено). Положение закона XII таблиц (6,8) было посредством интерпретации распространено на любые строитель­ные материалы, в чем проявилось уважение к производительному труду. Строение рассматривается как составная вещь, которая может быть возвращена к исходным материалам. Однако разру­шение здания открывает возможность для виндикации лишь тем, что снимает ограничения, установленные законом, тогда как само право собственности хозяина материала сохраняется (в подвешен­ном состоянии) и во время существования постройки. Создание новой вещи не имеет реального эффекта в отношении материала: собственность на строение принадлежит хозяину участка в соот­ветствии с принципом superficies solo cedit.

Древний взгляд оказывается юридически более изощренным: акцентируя значение материала или формы (вида), классики не видят возможности согласовать вещные права сторон, отрицая либо право собственника материала, либо право мастера на про­изведение. Древние сумели установить существенное различие между строением и составляющими его материалами, не отказы­вая собственнику материала в праве на него, несмотря на то что его связь с вещью опосредована ее новым видом, сформирован­ным по воле другого лица.

Глава 3. Право собственности

Классические юристы остались чужды подобной логике даже при гипотезе, когда для создания новой вещи были использованы равноценные материалы, принадлежавшие разным лицам.

Pomp., 30 ad Sab., D. 41,1,27,1—2:

Ubi simul plura contribuuntur, ex quibus unum medicamen-tum fit, aut coctis odoribus unguenta facimus, nihil hie suum vere dicere potest prior dominus: quare potissimum existimari, cuius nomine factum sit, eius esse.

2. Cum partes duorum domi-norum ferrumine cohaereant, hae cum quaereretur utri cedant, Cassius ait pro portione rei aestimandum vel pro pretio cuiusque partis, sed si neutra alteri accessioni est, videamus, ne aut utriusque esse dicenda sit, sicuti massa confusa, aut eius, cuius nomine ferrumi-nata est. sed Proculus et Pegasus existimant suam cuiusque rem manere.

Когда одновременно вносятся разные вещества, из которых составляется одно лекарство, или, сварив благово­ния, мы делаем помаду, то ни один прежний собственник не может правильно назвать это своим: по­этому лучше всего считать, что это принадлежит тому, для кого оно сделано.

Если металлические части, при­надлежащие разным собственникам, свариваются вместе и неясно, какая из них уступает другой, Кассий го­ворит, что следует судить в соот­ветствии с долей вещи или ценой каждой части. Но если ни одна из них не является приращением к другой, посмотрим, не следует ли сказать, что или новая вещь при­надлежит каждому из них, как смешанная масса, или тому, для ко­го она сварена. Но Прокул и Пегас считают, что у каждого остается его часть.

Юристы прокулианской школы, склоняясь к признанию одно-порядкового вещного права у собственников составных частей сложной вещи, тем самым игнорировали качественную опреде­ленность нового целого.

Оригинальным способом приобретения является присвоение пло­дов собственником вещи-матери или добросовестным владельцем (через separatio), а также узуфруктуарием (посредством perceptio). Приобретение плодов арендатором (посредством perceptio) считается производным, опосредованным соглашением с собственником арендо­ванной вещи (D.47,2,62,8). Этот случай приобретения плодов уподоб­ляется передаче вещи ("quasi traditio", — D.39,5,6).

По оригинальному титулу происходит и приобретение клада (thensaurus), найденного на чужой земле, в соответствии с реше-

Раздел VII. Вещное право

нием Адриана (1.2,1,39)²⁷: собственнику участка следовала полови­на находки.

В постклассическую эпоху допускается разработка полезных ископаемых на чужом участке с условием уплаты десятой доли казне и десятой доли собственнику участка (С.11,7,3 а.382).

Исключительно римским способом оригинального приобрете­ния (iure civili) является приобретение по давности (usucapio),

когда непрерывное владение вещью в течение установленного за­коном срока доставляет владельцу право собственности на вещь. Специфика этого способа приобретения состоит в том, что его объектом не может быть res nullius: правомерное овладение ни­чейной вещью сразу же делает оккупанта собственником. Usucapio имеет место только тогда, когда приобретатель владеет чужой вещью. Например, в случае когда при отчуждении res mancipi не была использована адекватная процедура для пере­носа собственности (mancipatio или in iure cessio), собственником вещи по квиритскому праву останется отчуждатель, но добросо­вестный приобретатель, владея, сможет приобрести ее по дав­ности. Отчуждателем может быть и несобственник (Gai., 2,43):

Ceterum etiam earum rerum Впрочем, мы можем приобретать

usucapio nobis conpetit, quae no давности даже те вещи, которые

поп a domino nobis traditae были нам переданы несобственни-

fuerint, sive mancipi sint eae ком, будь они манципируемыми или

res sive пес mancipi, si modo неманципируемъили, лишь бы мы по-

eas bona fide acceperimus, лучали их в доброй совести, считая,

cum crederemus eum qui что тот, кто передает, является

traderet dominum esse. собственником.

Независимость результирующего реального права приобрета­теля от действительной правовой позиции отчуждателя и опреде­ляет характер usucapio как способа приобретения собственности по оригинальному титулу.

На usucapio были управомочены только лица sui iuris (и filii familias militi во время военной службы — in castris: Paul., 54 ad ed., D.41,3,2,1). Малолетний (pupillus) мог приобретать по давности с одобрения опекуна (tutore auctore) и без такового, если владение

²⁷ До Адриана клад всегда доставался собственнику участка. Когда мнение Брута и Манилия о том, что собственник владеет кладом на своей земле, даже не ведая об этом, было отвергнуто (D.41,2,3,3), находка клада посторонним должна была быть уподоблена separatio плодов неуправо-моченным лицом.

Глава 3. Право собственности

было им приобретено сознательно ("si... animum possidendi ha-beat", —D.41,3,2,2).

Реквизиты usucapio были сведены средневековыми юристами в строку гекзаметра, которую легко запомнить наизусть: res habilis, titulus, / fides, possessio, tempus.

Рассмотрим элементы этого списка.

Res habilis (подходящая вещь): приобретение по давности воз­можно только в том случае, если приобретаемая вещь такова, что может быть приобретена по давности.

Gai., 4 ad ed. prov., D. 41,3,9:

Usucapionem recipiunt [maxi- Приобретение no давности допус-
me]²⁸ res corporales, exceptis кается в отношении телесных ве-
rebus sacris, Sanctis, publicis щей, за исключением священных,
populi Romani et civitatium, неприкосновенных, общественных
item liberis hominibus. вещей римского народа и [других]

гражданских общин, а также за исключением свободных людей.

Usucapio недопустима в отношении res incorporates (D.41,1,43,1), res extra commercium и вещей, приобретение которых по давности исключено законом. Таковы ворованные вещи (res furtivae), о кото­рых говорили XII таблиц (8,17 — Gai., 2,45) и lex Atinia начала II в. до н. э. (Gell., 17,7,1); награбленное (res vi possessae), согласно lex Plautia et Iulia de vi²⁹ (Gai., 2,45; D.41,3,33,2); межа между земель­ными участками шириной в пять шагов по закону XII таблиц (XII tab.,7,4 — Cic, de leg., 1,21,55); и сервитуты по lex Scribonia сере­дины I в. до н. э. (D.41,3,2,28). Закон XII таблиц 5,2 (Gai., 2,47) за­прещал приобретение по давности res mancipi женщины, отчуж­денных ею без auctoritas опекуна.

В lex Atinia предусматривалось, что usucapio ворованных ве­щей становится возможной, когда они возвращаются во власть собственника (D.41,3,2,6; 49): до этого момента не только сам вор, но и третьи лица не могут приобретать их по давности, будто по­рок носит объективный характер и лежит на самой вещи. Очище­ние от порока с возвращением вещи во власть собственника свя­зано с тем, что в древности приобретение власти над вещью (potestas) посредством давностного владения было возможно толь-

²⁸ Интерполяция [maxime] (по большей части, как правило) установ­
лена уже Нунцием.

²⁹ В действительности запрет регулировали два закона: lex Plautia
(1-я половина I в. до н. э.) и lex Iulia, принятый Цезарем или Августом.

Раздел VII. Вещное право

ко при отчуждении с согласия (auctoritas) признанного распоря­дителя вещи, ее хозяина (собственника) (ср. D.41,3,2,14)³⁰. Для та­кого волеизъявления и требовалось предварительно восстановить его актуальное господство над вещью.

Titulus (законное основание): приобретение по давности про­исходит только в том случае, если владение было приобретено на правомерном основании, с которым правопорядок связывал этот вещноправовой потенциал, — iusta causa usucapionis. Необходи­мость титула приобретения выявляет специфику possessio ad usucapionem как субъективной юридической ситуации, реальный характер которой определяется личным соглашением приобрета­теля с собственником. Собственник, который отчуждает вещь во владение на таком основании, не может успешно требовать ее возвращения по суду, так что владелец оказывается сильнее. Именно личная связь сторон обеспечивает исключительность по­зиции приобретателя в отношении к вещи, что было выражено республиканскими юристами (veteres) в правиле, по которому ни­кто не может произвольно изменить основание своего владения: "Nemo sibi causam possessionis mutare potest" (Iul. D.41,3,33,1; Marcel. D.41,2,19,1). Титул владельца ad usucapionem опирается на соглашение с отчуждателем.

Если основание, по которому передана вещь, правомерно, то передача (traditio), выполненная собственником, переносит право собственности на res пес mancipi. Основание передачи владения становится основанием для приобретения по давности только в следующих случаях:

(1) если объектом traditio была res mancipi или

(2) если вещь была отчуждена несобственником.

Римская юриспруденция составила закрытый список право­мерных оснований для usucapio:

— pro emptore (в качестве покупателя),

— pro donato (как подаренным),

— pro legato (как отказанным по завещанию),

— pro dote (как приданым),

— pro soluto (как данным в исполнение обязательства),

— pro noxae dedito (как выданным в возмещение ущерба),

— pro derelicto (как брошенным),

— pro herede (в качестве наследника).

Этот ряд шире списка iustae causae traditionis, который не включает такие основания, как pro derelicto и pro herede. Iusta

³⁰ Это показывает формулировка закона XII таблиц 6,3 ("usus auc­toritas"), который будет рассмотрен ниже, а также закон 5,2, требовав­ший auctoritas опекуна для приобретения по давности вещей, отчужден­ных женщиной-собственницей.

Глава 3. Право собственности

causa usucapionis усматривалась также в следующих гипоте­зах: missio in possessionem ex secundo decreto, bonorum emptio, bonorum possessio, adiudicatio при иске о разделе общей соб­ственности, вынесенная в iudicium imperio continens³¹, или в том случае, если объектом иска по ошибке стала чужая вещь (D.41,3,17).

Уплата litis aestimatio ответчиком по вещному иску приравни­валась к купле (D.6,2,7,1; 41,4,1; 3; 44,2,9,2): в этой ситуации causa possessionis ответчика менялась на pro emptore.

Сделка, на которой основано приобретение, должна действи­тельно существовать. Если передача произведена на основании условной сделки, течение срока давности не начинается, пока не реализовано условие (D.41,4,2,2). Для usucapio также недостаточ­но убеждения приобретателя в том, что сделка имела место (D.41, 4,2 рг), разве что ошибка была оправдана (error probabilis), на­пример, приобретатель был введен в заблуждение третьим лицом (D.41,10,5,1; 41,4,11). В последнем случае можно говорить о субъек­тивном титуле приобретения по давности (так называемый titulus putativus).

Существование субъективного титула usucapio допускали мно­гие юристы, о которых говорится, например, в комментарии Пом-пония "Ad Q.Mucium" (D.41,5,3):

Plerique putaverunt, si heres Некоторые считали, что если я яв-
sim et putem rem aliquam ex ляюсъ наследником и полагаю, что
hereditate esse quae поп sit, какая-нибудь вещь входит в наслед-
posse me usucapere. ство, когда она не входит, то я могу

приобретать ее по давности.

Комментируя Сабина, тот же Помпоний (D.41,5,1) утверждает, что заблуждение по поводу принадлежности вещи покойному не может служить оправданием для usucapio уже потому, что вещи живого лица не могут быть приобретены по титулу pro herede. Кассий отрицал, что убеждение лица в существовании брака по­зволяет ему приобретать по давности в качестве приданого (pro dote) вещи женщины, если в действительности брака не было (D.41,9,1,4). Во всех этих случаях заблуждение относится к факту наличия сделки. Ошибка в causa не позволяет приобретать по давности, пусть даже владелец был убежден в том, что вещь бы­ла передана ему собственником, и, таким образом, искренне счи­тал, что собственность перешла к нему.

³¹ Adiudicatio, вынесенная в iudicium legitimum, непосредственно ве­ла к приобретению права собственности.

Раздел VII. Вещное право

Ulp., 31 ad Sab., D. 41,3,27:

Celsus libro trigensimo quarto Целъс в тридцать четвертой кни-
errare eos ait, qui existima- ze ["Дигест"] говорит, что оши-
rent, cuius rei quisque bona баются те, кто считают, что
fide adeptus sit possessionem, всякий, кто получил владение ве-
pro suo usucapere eum posse щами в доброй совести, может
nihil referre, emerit пес пе, приобретать их по давности как
donatum sit пес пе, si modo свое, безразлично, купил ли он или
emptum vel donatum sibi нет, было ли это ему подарено или
existimaverit, quia neque pro нет, если только он считал, что
legato neque pro donato neque оно было куплено или было ему по­
рто dote usucapio valeat, si дарено, — поскольку не имеет силы
nulla donatio, nulla dos, приобретение по давности ни в
nullum legatum sit. качестве отказанного по завеща-

нию, ни в качестве подаренного, ни в качестве приданого, если нет ни­какого дарения, никакого придано­го, никакого отказа по завещанию.

В чистом виде titulus putativus представлен в ситуации ис­полнения недолжного (solutio indebiti), когда уплата по ошибке производится должником в пользу лица, которое не является кре­дитором. Traditio в этом случае имеет реальный эффект и пере­носит собственность, поскольку, несмотря на ошибку в лице, со­блюдается тождественность основания (causa traditionis). Однако, если объектом передачи была res mancipi или отчуждатель не был собственником вещи, добросовестный получатель начинает владеть pro soluto и приобретать по давности. Если traditio яв­ляется исполнением контракта купли, выполненным по ошибке в пользу другого лица, то получатель вещи также начинает владеть pro soluto (D. 41,4,2 рг), так что его заблуждение компенсирует отсутствие контракта купли между сторонами, но не подменяет собой саму сделку.

Для приобретения вещи по давности существенно наличие bona fides (доброй совести) на стороне приобретателя, то есть убеждения в том, что отчуждатель является собственником ве­щи³² (или лицом, управомоченным на отчуждение, как прокура­тор или опекун: D.50,16,109).

³² В этом требовании проявляется принципиальное отличие iusta causa usucapionis от iusta causa possessionis: первая нацелена на переход собственности (как и iusta causa traditionis), тогда как вторая — на выбор лица, пассивно управомоченного на вещный иск.

Глава 3. Право собственности

Paul, 54 ad ed., D. 41,4,2,1:

Separata est causa posses­sions et usucapionis: nam vere dicitur quis emisse, sed mala fide: quemadmodum qui sciens alienam rem emit, pro emptore possidet, licet usu поп capiat.

Существует различие между осно­ванием владения и основанием при­обретения по давности: ибо пра­вильно говорится, что кто-то ку­пил вещь, даже если он сделал это не по доброй совести, подобно то­му как тот, кто сознательно ку­пил чужую вещь, владеет в ка­честве покупателя, хотя и не приобретает по давности.

Bona fides представляет собой добросовестное заблуждение в отношении истинного объема вещного права отчуждателя. Со­гласно широко одобренному мнению Сабина, добросовестность приобретателя фиксируется только на момент передачи вещи ("traditionis initium spectandum", — D.41,3,10 pr). Если в дальней­шем владелец узнает, что приобрел чужую вещь, usucapio тем не менее продолжается. Это положение средневековые юристы вы­разили в правиле: "Mala fides superveniens поп nocet" ("Последующая недобросовестность не вредит правильно нача­той usucapio").

Paul, 7 ad Plaut., D. 41,1,48,1:

In contrario quaeritur, si eo tempore, quo mihi res tra-ditur, putem vendentis esse, deinde cognovero alienam es­se, quia perseverat [per Ion-gum tempus] <usu>capio, an fructus meos faciam. Pompo-nius verendum, ne поп sit bo-nae fider possessor, quamvis capiat: hoc enim ad ius, id est capionem, illus ad factum pertinere, ut quis bona aut mala fide possideat...

Напротив, спрашивается, если я в то время, когда мне передается вещь, полагаю, что она является собственностью продавца, а затем узнаю, что она чужая, приобретаю ли я плоды, раз продолжается приобретение вещи по давности. Помпоний [говорит], что следует сомневаться, не перестает ли быть владелец добросовестным, несмотря на то что он приобре­тает по давности: ведь это, то есть приобретение по давности, относится к праву, то же, что кто-то владеет в доброй совести или нет, — к факту...

Добросовестность не требуется от приобретателя по давности в тех случаях, когда переход к нему владения вещью не основьшается на соглашении с предшественником: при usucapio pro herede и pro derelicto. Знание захватчика брошенной вещи о том, что она потеряна

Раздел VII. Вещное право

собственником, препятствует usucapio (D. 41,7,6). Однако приобрете­ние вещи как брошенной (pro derelicto habita) не сводится к occupatio ничейной вещи³³: приобретатель во всяком случае не может не сом­неваться, что собственник желал уступить вещь именно ему. Чтобы оправдать этот способ приобретения по давности, классики прибега­ли либо к конструкции передачи вещи в пользу неопределенного ли­ца ftraditio incertae personae, — D.41,7,5,1), либо презюмировали волю отчуждателя ("quasi volente et concedente domino", — D. 41,7,5 pr). Usucapio pro herede характеризуется классиками как "usucapio lucrative" — ведущая к неоправданной выгоде, наживе (GaL, 2,56). Специфика этих гипотез приобретения по давности не может счи­таться выясненной. Во всяком случае следует отвергнуть распрост­раненную концепцию, по которой usucapio pro herede (как и usure-ceptio, о чем ниже) восходит к той гипотетической древнейшей ста­дии в развитии института, когда bona fides не была реквизитом при­обретения по давности. Добросовестное убеждение в приобретении от собственника имеет практическое значение только в случае приобре­тения от несобственника. В гипотезе usucapio pro herede собственник вообще не представлен, отчего и вся ситуация предстает несправед­ливой (Гай называет ее "improba" — бесчестная, гнусная: Gai., 2,55).

Possessio как реквизит usucapio относится к непрерывности владения. По римскому праву течение давности прерывается только с нарушением владения (vi, clam, — D.41,3,5) или с утра­той титула, когда вещь, приобретенная по какому-либо основа­нию, достаточному для usucapio, испрашивается затем у собст­венника в прекарное владение или в наем (D.41,4,6 pr). Оспарива­ние владения со стороны третьего лица, даже вчинение вещного иска, не прерывает течение приобретательной давности. Usucapio продолжается и после litis contestatio (D.41,4,2,21), так что ответ­чик за время процесса может стать квиритским собственником спорной вещи. В этой ситуации победитель процесса остается без всяких прав на вещь, поскольку судебное решение (iudicatum) не имело реального эффекта³⁴. Если ответчик предпочтет выдать

³³ Иногда предполагается, что usucapio pro derelicto имела место,
только если вещь была брошена несобственником, поскольку сознатель­
ный отказ от вещи со стороны собственника делал ее res nullius и occu­
patio сразу вела к приобретению собственности. При такой реконструк­
ции bona fides как реквизит usucapio невозможна.

³⁴ Pronuntiatio de iure в данном случае сводится к формальности, не­
обходимой для iussum de restituendo: ответчик остается собственником и
уплата им litis aestimatio даже не может рассматриваться как покупка
спорной вещи. Если litis aestimatio уплачивалась до истечения срока
приобретательной давности, Юлиан приравнивал ситуацию к дарению,
совершенному собственником в пользу покупателя от несобственника,
считая, что causa possessionis приобретателя изменяется (D.41,4,2,21).

Глава 3. Право собственности

вещь, то истец станет ее собственником лишь при соблюдении не­обходимой формы отчуждения.

Tempus (время) относится к установленному законом сроку приобретательной давности: два года для недвижимых вещей и год для движимых (Gai., 2,42; 54). В случае прерыва давности (usurpatio) исчисление срока начиналось сызнова. В случае смерти приобретателя срок давности засчитывался в пользу его наследника (successio possessionis), который продолжал приобре­тение по давности по тому же титулу, что и наследодатель. В случае приобретения вещи от владельца ad usucapionem срок давности, истекший на имя отчуждателя, засчитывался в пользу приобретателя (accessio possessionis), что сокращало для него время приобретения собственности³⁵. Этот порядок первоначально действовал лишь в случае перехода по наследству: время владе­ния наследодателя прибавлялось к давности наследника (lav., 4 epist, D.41,3,20). Interpretatio prudentium приравняла к этой гипо­тезе отказ по завещанию (D.41,3,14,1). Рескрипт Септимия Севера и Каракаллы распространил режим приращения времени на usucapio emptionis causa (1.2,6,13).

Римская юридическая литература не была единодушна в том, чтобы систематизировать usucapio среди способов приобретения, так что и в Дигестах Юстиниана этот институт трактуется в осо­бом титуле (D.41,3: De usurpationibus et usucapionibus), отдельно от приобретения собственности (D.41,1: De adquirendo re rum dominio). И в преторском эдикте³⁶, и в Pauli Sententiae (5,8), в ко­торых материал располагается в порядке преторского эдикта, usucapio далеко отстоит от раздела о собственности. Лишь в "Res cottidianae" Гая usucapio оказывается "на месте", как и в "Regulae" Ульпиана. Эта трактовка воспринята и составителями Институций Юстиниана (1.2,1,11—48).

Гай в "Институциях" (2,42—64) рассматривает usucapio в свя­зи с дуализмом собственности ("duplex dominium", — см. ниже), до вопроса об оригинальном приобретении iure gentium (2,66—79). Подводя итог разделу о способах переноса собственности, Гай

³⁵ Сходное правило издревле существовало в отношении защиты владе­
ния движимыми вещами: interdictum "utrubi" отдавал предпочтение тому из
противников, кто провладел спорной вещью большую часть данного года,
причем в пользу титульного владельца засчитывалось время владения его
предшественника, causa dans (Gai., 4,151: "accessio temporis").

³⁶ Гай в комментарии к провинциальному эдикту помещает раздел об
usucapio после титула "De praediatoribus". Лишь в комментарии Павла к
эдикту (книга 54) приобретательная давность рассматривается вместе с
вопросами приобретения владения и собственности.

Раздел VII. Вещное право

(Gai., 2,65) говорит о различных основаниях (iure naturali — iure civili) отчуждения собственности (alienatio), называя среди последних (mancipatio и in iure cessio) также usucapio. Ясно, что в этом ряду usucapio не может иметь значение способа приобрете­ния, но относится к специфическим гипотезам traditio, mancipatio или in iure cessio. Именно в связи с traditio от несобственника Гай дает телеологическое обоснование института (Gai., 2,44):

Quod ideo receptum videtur, Считается, что это принято для
пе rerum dominia diutius in того, чтобы права собственности
incerto essent, cum sufficeret на вещи не пребывали слишком
domino ad inquirendum rem долго в неопределенности, так как
suam anni aut biennii собственнику достаточно для
spatium, quod tempus ad отыскания своей вещи интервала в
usucapionem possessori tri- год или