Современная политика вакцинопрофилактики в России (юридический аспект)

В последнее время казалось бы специальные проблемы вакцинопрофилактики стали предметом общественного интереса. Причин для этого по меньшей мере две: активизировавшаяся в связи с ростом заболеваемости рядом инфекционных болезней массовая вакцинация населения и появление в средствах массовой информации весьма тревожных материалов о неправильности и даже вредности такого подхода.

Не углубляясь в содержание споров между сторонниками и противниками массовой обязательной вакцинации, заметим, что поскольку такая деятельность органов здравоохранения затрагивает права и интересы практически всех граждан России, осуществляется всеми звеньями здравоохранения - от центральных до местных - по распоряжениям федеральных органов государственного управления в сфере охраны здоровья и санитарно-эпидемиологического надзора и является выражением вполне определенной идеологии, постольку, как любая иная государственная политика, она нуждается в оценке с точки зрения соответствия принципам правового государства, международно-правовым стандартам в области прав человека и действующему российскому законодательству. Необходимость такой оценки диктуется новой Конституцией Российской Федерации, где в статье 1 закрепляется, что наше государство является демократическим и правовым, статья 2 устанавливает, что высшей ценностью является человек, его права и свободы и в статье 17 гарантируются права и свободы человека и гражданина в России согласно общепризнанным принципам и нормам международного права. Кроме того, в соответствии с ч.4 статьи 15 общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы.

Именно поэтому экспертиза государственной политики вакцинопрофилактики в России с точки зрения принципов правового государства и международных норм о правах человека является и допустимой, и необходимой для того, чтобы избежать возможных обвинений в декларативности норм Конституции и нарушениях прав человека на практике. Вряд ли надо напоминать, какой урон престижу нашего государства нанесла политика в области психиатрии, где медицинская специальность использовалась в некоторых случаях в немедицинских целях и способствовала борьбе с инакомыслием в бывшем Советском Союзе. До сегодняшнего дня еще не полностью изжиты последствия многолетней изоляции отечественной психиатрии от международного профессионального сообщества.

Более глубокое ознакомление со всем комплексом проблем, связанных с вакцинопрофилактикой, позволяет выделить по крайней мере три группы вопросов, подлежащих юридическому анализу в рамках вышепредложенной оценки.

Первую, самую общую группу вопросов составляют сама необходимость поголовного обязательного проведения профилактических прививок и соответствие именно такой политики правам человека и принципам государства, называемого демократическим и правовым. Второй по значимости является проблема контроля за качеством вакцинопрепаратов, соблюдения прав человека при проведении биомедицинских экспериментов с участием людей и гарантии безопасности, в том числе и специальной, при применении вакцин в отношении неопределенно широкого круга лиц. И наконец, в третью группу вопросов попадают сама практика вакцинопрофилактики и соблюдение прав человека при этом медицинском вмешательстве "на индивидуальном уровне".

Рассмотрим подробнее каждую из выделенных нами групп проблем, составляющих в комплексе основное ядро политики вакцинопрофилактики в любом государстве.

1. Правовое государство не является теоретической абстракцией, а имеет вполне определенное содержание, которое раскрывается через его признаки и лежащие в основе организации и функционирования такого государства принципы. В основном таких принципов четыре (наличие основных прав и свобод, равенство всех перед законом, защита доверия к законам и относительность действий государства), но для нашего случая значение имеют прежде всего два из них. Первый - это наличие основных прав и свобод гражданина, которые являются первичными и ограничивают дискрецию государственной власти по отношению к гражданину. В соответствии с этим принципом функции государственной власти производны от компетенции гражданина и в их обосновании должен лежать общественный интерес. Второй принцип - это относительность действий государства по ограничению прав и свобод гражданина. Подобное ограничение, во-первых, должно базироваться на общественном интересе (т.е. интересе более высокого порядка, чем личное волеизъявление индивида либо узкий прагматизм государства) и, во-вторых, ограничение свободы гражданина должно быть применительно к конкретной ситуации минимальным (например, в немецком конституционном праве в качестве критериев для оценки государственных мероприятий используются пригодность, надобность с точки зрения гражданина и соотношение цели и средств).

В самом общем виде гражданин и государство, если оно является правовым, являются равноправными партнерами и несут взаимную ответственность друг перед другом. Любое жепринудительное вмешательство государства в жизнь гражданина, помимо обоснования, должно осуществляться в соответствии с правовыми нормами, закрепленными в Конституции и других законах государства.

Для обоснования принудительного вмешательства государства в жизнь гражданина может быть использовано одно из двух принципиальных обоснований: во-первых, осуществление государством полицейских функций, во-вторых, реализация патерналистской функции государства. Первое обоснование, как правило, лежит в основе уголовного законодательства, а также может оправдывать меры по охране здоровья и безопасности граждан, например, карантинные мероприятия во время эпидемий, недобровольную изоляцию заболевших, проведение дезинфекции и т.п. Патерналистская же функция "разрешает" государству принимать законы, обеспечивающие защиту и уход для лиц, неспособных по возрасту либо по состоянию здоровья обслуживать себя и принимать решения (например, инвалиды, дети, умственно отсталые и др.), либо направленные на обеспечение блага общества в целом (например, устанавливать обязательные взносы в государственный пенсионный фонд). Независимо от принципиального обоснования, использование государством каких-либо принудительных для гражданина мер должно ограничиваться соответствующими законными рамками.

Если подойти к политике вакцинопрофилактики в России с точки зрения вышеобозначенных принципов правового государства, то можно увидеть, что как массовая и обязательная такая политика в эти принципы не укладывается. Карантинные мероприятия, изоляция заболевших допустимы, естественно, по основаниям и в порядке, установленными законом, а не подзаконными нормативными актами, но принудительное обследование, вакцинация и даже лечение, - за исключением тех случаев, когда жизни лица угрожает непосредственная опасность и оно не может по состоянию здоровья выразить свое согласие (например, находится без сознания) в государстве, не по названию, а по сути являющимся правовым, невозможны. Только свободное волеизъявление гражданина, полученное после предоставления ему соответствующей информации, может служить основанием для профилактической прививки, даже если такой вопрос возникает в зоне эпидемии. Для детей, не достигших определенного в законе возраста, с которого они могут самостоятельно принимать решения о своем здоровье, либо для лиц, признанных в установленном законом порядке недееспособными, такое согласие должно быть получено от их законных представителей (родителей, опекунов).

Нет ничего удивительного, что до сих пор политика в области вакцинопрофилактики строится как обязательная, когда гражданин не имеет прав, а имеет только обязанности, а государство, напротив, имеет только права и не имеет обязанностей. Напомню, что все ранее действовавшее и в бывшем Советском Союзе, и в Российской Федерации законодательство о здравоохранении исходило именно из таких посылок, где обязанностью гражданина было "бережное отношение к своему здоровью", а правомерность обязательной всеобщей диспансеризации даже не подвергалась сомнению. Наверное, к сожалению для чиновников из Министерства здравоохранения РФ и санитарно-эпидемиологической службы теперь такая политика не проходит, хотя, объявляя об обязательной поголовной вакцинации населения страны, они об этом не подумали.

В демократическом и правовом государстве, коим по Конституции объявляется Россия, личность должна обладать социальной автономией, правом на самоопределение и неприкосновенность, включая телесную. Только гражданин может и должен решать, делать ему прививку или нет, а за детей и недееспособных по психическому состоянию, что, естественно, должно быть подтверждено решением суда, решать могут лишь их законные представители. Только такими могут быть исходные посылки для политики вакцинопрофилактики в России, исходя из принципов правового государства.

Если теперь мы обратимся к международно-правовым нормам и принципам в области прав человека, то увидим, что их главная задача - это также защита гражданина от государства, ее гарантии. Международный пакт об экономических,социальных и культурных правах признает право каждого человека на наивысший достижимый уровень физического и психического здоровья (статья 12). В этой же статье предусмотрены и обязанности государства, направленные на полное осуществление этого права. Заметим, что логика здесь совсем иная, чем в политике в области вакцинопрофилактики в нашей стране: человек имеет право, а государство должно. Исходя из смысла этого Пакта, никакие действия государства в этой сфере не могут умалять права и свободы человека. Отсюда очевидно, что принудительная вакцинопрофилактика, даже во благо, как оно видится органам здравоохранения и санитарно-эпидемиологического надзора, недопустима и будет нарушением общепризнанных международных принципов в области прав человека.

Если теперь обратиться к внутреннему законодательству Российской Федерации в сфере охраны здоровья граждан, то и здесь можно увидеть либо противоречия правовых норм и между собой, и с практикой, либо пробелы права, особенно в интересующей нас области.

Уже говорилось о статьях новой российской Конституции (например, ч.4 ст. 15, ст.ст.17,18 и др.). В Конституции содержится и еще одна чрезвычайно важная норма, а именно: права и свободы человека могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства (ч.З статьи 55). Таким образом, никакие ведомственные, т.е. подзаконные, нормативные акты ограничений прав и свобод человека содержать не могут. Кроме того, в ч.5 той же статьи Конституции РФ содержится и положение о том, что и законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина, в России не должны издаваться. Такая норма позволяет поставить вопрос о конституционности ряда норм, содержащихся в законе РФ "0 санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", где права граждан предусмотрены явно не в полном объеме, если сравнивать с Конституцией РФ и международными обязательствами страны, но зато есть обязанность "проводить или принимать участие в проведении гигиенических и противоэпидемиологических мероприятий" (статья 6). Этот закон, принятый еще в 1991 г., является очень ярким примером старого ведомственного подхода к проблеме, где интересы государства в лице соответствующего органа управления поставлены на первое место по сравнению с правами человека. Но пока этот закон не пересмотрен, отмеченная обязанность является единственным правовым (на уровне закона) основанием требования об обязательном прохождении вакцинации для граждан.

Между тем закон РФ "0 санитарно-эпидемиологическом благополучии" в целом ряде своих норм вступает в конфликт с недавно принятыми Основами законодательства РФ об охране здоровья граждан. Так, среди основных принципов охраны здоровья на первом месте стоит "соблюдение прав человека и гражданина в области охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий" (статья 2). Приоритет прав и свобод человека и гражданина в этой сфере провозглашается и в преамбуле к Основам, что можно рассматривать как выражение духа закона с точки зрения законодателя. Другим основным принципом охраны здоровья граждан объявлена "ответственность органов государственной власти и управления, предприятий, учреждений и организаций независимо от формы собственности, должностных лиц за обеспечение прав граждан в области охраны здоровья" (статья 2).

А между тем среди прав граждан в рассматриваемой области Основы закрепляют и право на информацию о факторах, влияющих на здоровье (статья 19). Очевидно, что информация о противопоказанных для прививок и неблагоприятных индивидуальных последствиях вакцинопрофилактики к такого рода информации относится. Тем не менее при поголовной массовой вакцинопрофилактике такая информация либо не предоставляется вовсе, либо ее объем очень урезан по усмотрению самих медицинских работников.

В Основах содержится и еще одна новая для нашего здравоохранения, но привычная для практики других стран норма - статья 32, где закреплено как общее правило информированное добровольное согласие гражданина как необходимое предварительное условие медицинского вмешательства (сам же объем предоставляемой при этом информации установлен в статье 31).

Правда, статья 34, говорящая об оказании медицинской помощи без согласия гражданина, в отношении противоэпидемиологических мероприятий отсылает к санитарному законодательству, которое на уровне закона эти вопросы подробно не регулирует.

Круг замыкается - мы возвращаемся опять к принципам правового государства, в соответствии с которыми если в законах страны все жесодержатся возможности для принудительного вмешательства в жизнь граждан, то законами же должны устанавливаться и их рамки. Сегодня же ни четких оснований, ни законного порядка принятия решений о недобровольной вакцинации законодательно не установлено. Есть только право приносить в судебном порядке жалобы на неправомерные действия (решения) государственных органов или должностных лиц, нарушающие права и свободы граждан (закон РФ "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" от 27 апреля 1993 г.).

Коротко подводя итог оценки проводимой сегодня в России политики по массовой вакцинации населения с точки зрения ее соответствия принципам правового государства, международно-правовым стандартам прав человека и действующему российскому законодательству (с учетом положений новой Конституции России), следует констатировать, что эта политика проводится вразрез с вышеобозначенными нормами и принципами, а конституционность ее единственного законного основания статьи б закона РФ "0санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" весьма сомнительна. Что же касается приказов и иных ведомственных нормативных актов, накладывающих на граждан обязанность подвергнуться вакцинации и связывающих с неисполнением этой обязанности неблагоприятные для гражданина последствия (например, в области реализации трудовых прав либо при приеме в детские учреждения), то они законными не являются, исходя из статьи 55 Конституции РФ.

2. Проблема контроля за качеством вакцинопрепаратов, гарантии их безопасности при проведении вакцинации в отношении неопределенно широкого круга людей, а такжесоблюдениеправчеловека при проведениииспытаний этих препаратов составляют самостоятельную группу вопросов.

Насколько можно судить по ряду материалов, качество используемых вакцин подвергается сомнению. Специалисты утверждают, что некоторые вакцины, в частности, АКДС, дают огромное число осложнений, имеют обширный список противопоказаний, и их применение даже приводит к смертельным случаям, особенно среди детей. Кроме того, есть достаточно данных, что вакцинопрепараты не проходят надлежащей проверки их качества, в частности, по критерию безопасности для потребителей, и содержат в своем составе яды, вредные для человека и запрещенные в связи с этим в развитых странах (речь идет, например, о мертиоляте). Специалистами отмечается, что использование этих веществ вызвано необходимостью соблюдения требований стерильности, которое ныне существующее производство вакцинопрепаратов в России обеспечить не может, а достаточная проверка качества, в том числе и на лабораторных животных, также невозможна из-за отсутствия необходимых по современным стандартам такой проверки условий.

Все эти факты нуждаются в тщательной проверке, возможно, с привлечением независимых международных и зарубежных экспертов. Если они подтвердятся, что вполне допустимо, зная о слабой производственной и лабораторной базах нашей медицины, то ни о каком применении таких вакцин, тем более и массовом масштабе, вообще не может нити и речи. Если при производстве вакцинопрепаратов не соблюдаются требования государственных стандартов и законодательства о сертификации и качестве, то в дело должны вступить контрольные в этой сфере органы и применить соответствующие санкции.

Кроме того, в соответствии с принятым 7 февраля 1992 г. законом РФ "0 защите прав потребителей" все потребители медицинских услуг, к которым относится и вакцинация, защищаются от причинения вреда их здоровью и жизни вследствие некачественного оказания таких услуг. Ответственность здесь заключается в возмещении вреда в полном объеме, если законодательными актами России либо республик в ее составе не установлен более высокий размер ответственности (статья 12). Вред, причиненный жизни или здоровью потребителя, подлежит возмещению исполнителем в течение 10 лет с момента получения услуги. Важно, что исполнитель несет ответственность за причиненный вред в связи с использованием материалов, оборудования, приборов, инструментов и иных средств, необходимых для оказания услуги (в нашем случае - вакцинопрепарата), независимо от того, позволял ли уровень научных и технических знаний выявить их особые свойства, чреватые причинением вреда, или нет (статья 12). Закон предусматривает и возмещение морального вреда (статья 13).

Привлечение к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью потерпевшего, осуществляется в судебном порядке. Иск предъявляется медицинскому учреждению, где была оказана услуга, а по регрессному требованию учреждения причиненные ему убытки возмещаются виновным медицинским работником на основании норм трудового законодательства.

Надо сразу оговориться, что на пути появления таких дел в практике стоят многие препоны, главными из которых являются трудности доказывания причинно-следственных связей по таким делам и проблемам поиска независимого эксперта, который согласился бы выступить в этом качестве в суде. К сожалению, корпоративность медицины делает последнее препятствие весьма серьезным для практики применения норм закона. Однако забывать о таком способе защиты прав граждан нельзя и можно надеяться, что подобная судебная практика все же современем появится.

Несколько особняком в рассматриваемой группе вопросов стоят проблемы соблюдения прав человека при проведении биомедицинских экспериментов. Правовую основу для этого, помимо международно-правовых документов, дает ч.2 статьи 21 Конституции РФ, запрещающая медицинские, научные или иные опыты без добровольного согласия участвующего в них лица. Помимо конституционной, здесь также действует и статья 43 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан. В этой статье регулируется порядок применения новых методов профилактики, диагностики, лечения, лекарственных средств, иммунобиологических препаратов и дезинфекционных средств и проведения биомедицинских исследований. Общим правилом здесь является получение добровольного письменного согласия лица, если в отношении него применяются еще не разрешенные, но находящиеся на рассмотрении методы диагностики и лечения, либо участника любого биомедицинского исследования. Для использования неразрешенных медицинских средств и методов в отношении несовершеннолетних до 15 лет содержится и дополнительное условие непосредственная угроза их жизни. Требование же письменного согласия гражданина - объекта биомедицинского исследования конкретизируется положением о предварительной информации, предоставляемой при получении согласия, и правом отказа от участия в исследовании на любой его стадии, при том, что такое исследование все равно должно основываться на предварительно проведенном лабораторном эксперименте, что в свою очередь также является некой гарантией для его участников.

Таким образом, по действующему законодательству совершенно недопустимы никакие биомедицинские исследования либо испытания медицинских средств и методов без добровольного информированного письменного согласия лица - объекта исследования либо испытания. Что же касается несовершеннолетних до 15 лет, то они вообще не могут участвовать в исследованиях, даже если их законные представители на это и согласны.

Все факты, имеющиеся у специалистов, об использовании детей, в том числе и воспитанников детских учреждений, для испытаний вакцинопрепаратов не только без согласия, но и без информирования их родителей либо иных законных представителей нуждаются в тщательной проверке не только независимой комиссией экспертов, но и работниками органов прокуратуры. Конечно, закон не имеет обратной силы и вряд ли будет возможно привлечь виновных в таких фактах лиц к ответственности, но совершенно очевидно, что в случае своего подтверждения и доказательства такие факты могут стать основанием для лишения виновных ученых степеней и званий за действия, несовместимые с этикой. Впредь для предупреждения таких случаев в соответствующих учреждениях, занимающихся биомедицинскими исследованиями, следует создать этические комитеты, санкция которых на заявке должна быть обязательной для ее финансирования и реализации. Подобным фактам должен быть поставлен заслон силами самого профессионального сообщества.

3. В последнюю группу вопросов включены порядок вакцинации конкретных граждан и соблюдение прав человека "на индивидуальном уровне".

Правовую основу для оценки практики вакцинации составляют нормы Конституции РФ, например, статья 21 и другие, а также Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан.

Уже говорилось, что в соответствии со статьей 32 Основ необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является информированное добровольное согласие гражданина. Для несовершеннолетних до 15 лет и лиц, признанных в установленном законом порядке недееспособными, согласие на медицинское вмешательство дают их законные представители, как правило, родители и опекуны. Закон закрепляет и права на отказ от медицинского вмешательства (статья 33), при которых гражданину либо его законному представителю разъясняются последствия такого отказа, что оформляется записью в медицинской документации и подписывается как гражданином, так и медицинским работником. Закон, правда, предусматривает и случаи, когда медицинская помощь (медицинское освидетельствование, госпитализация, наблюдение и изоляция) могут быть применены и без согласия лица либо его законного представителя (статья 34).

Обращает на себя внимание, что вакцинация в понятие "медицинская помощь" не включена и, следовательно, она не может быть проведена без согласия гражданина либо его законного представителя. Здесь Основы законодательства об охране здоровья граждан вступают в противоречие со статьей б закона РФ "0 санитарно-эпидемиологическом благополучии населения", закрепляющей обязанность граждан "принимать участие в проведении гигиенических и противоэпидемиологических мероприятий". Кстати, и статья 24 этого жезакона не предусматривает принудительную вакцинацию среди мер по предупреждению и профилактике инфекционных и массовых неинфекционных заболеваний и отравлений людей, однако в ней сделана оговорка, что порядок, сроки проведения и группы населения, подлежащие прививкам, определяются Министерством здравоохранения РФ и Госкомсанэпиднадзора РФ.

Из сопоставления и анализа приведенных норм можно сделать по меньшей мере два вывода: во-первых, в отношении обязательного согласия лиц на прививки должна действовать норма Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан как норма позднее принятого закона; во-вторых, все положения об обязательных массовых прививках должны быть установлены только в законах как затрагивающие права человека, и иной порядок является нарушением и Конституции РФ, и принципов правового государства.

Далее, закон требует при получении согласия на медицинское вмешательство предоставления гражданину в доступной для него форме информации о состоянии его здоровья, включая сведения о результатах обследования, наличии заболевания, его диагнозе и прогнозе, а также сведений о методах лечения, связанном с ними риске, возможных вариантах медицинского вмешательства, их последствиях и результатах проведенного лечения (статья 31). С некоторой корректировкой определения, значимая для принятия решения информация должна предоставляться и гражданину перед прививкой. Совершенно ясно, что она должна включать предупреждение о существующих противопоказаниях и возможных, уже известных специалистам неблагоприятных и опасных для здоровья последствиях вакцинации. Без предоставления этих данных полученное от гражданина согласие может быть оспорено как неинформированное, т.е. данное без "знания дела".

Таким образом, на индивидуальном уровне вакцинация должна быть строго добровольной, и медицинские работники обязаны перед прививкой предоставить гражданину всю значимую для его решения информацию. Гражданин имеет право отказаться от прививки с разъяснением ему последствий такого отказа и его оформлением записью в медицинской документации. Тем самым будет реализовываться право гражданина на неприкосновенность его личности и самостоятельность в принятии значимых для своего здоровья решений, включая и ответственность за возможные последствия. Именно таков статус личности в демократическом и правовом государстве, где на первом месте находится свобода и автономия личности, а на втором - политика государства, затрагивающая права и свободы граждан.

* * *

 

Все изложенное позволяет сформулировать некоторые выводы в отношении современной политики вакцинопрофилактики в России и действующего санитарно-эпидемиологического законодательства.

1. Проводимая сегодня в стране политика массовой и обязательной вакцинопрофилактики не соответствует целому ряду положений действующей Конституции РФ, законодательства об охране здоровья граждан, а также международноправовым принципам прав и свобод человека и принципам правового государства. В связи с этим эта политика нуждается в серьезной корректировке, иначе она станет еще одним примером нарушения прав человека медицинскими работниками и может быть вынесена на обсуждение международной общественности.

2. Споры между сторонниками и противниками обязательной поголовной вакцинопрофилактики от взаимных обвинений во вредительстве должны быть перенесены на почву строгих фактов, в связи с чем крайне желательно участиенезависимых (международных и зарубежных) экспертов, особенно в области контроля за качеством вакцинопрепаратов, их проверки на безопасность, включая специфическую, соблюдения стандартов лабораторных экспериментов и порядка проведения биомедицинских исследований.

3. На индивидуальном уровне политика проведения прививок должна быть строго добровольной, все случаи дискриминации граждан, в том числе и детей, нуждаются в проверке, а виновные - в привлечении к ответственности. Следует также немедленно обеспечить отмену всех без исключения ведомственных (подзаконных) нормативных актов, где содержатся нормы, ущемляющие права и свободы граждан применительно к согласию либо отказу от прививок.

4. Закон РФ "О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения" от 19 апреля 1991 г. необходимо привести в соответствие с Конституцией РФ и Основами законодательства РФ об охране здоровья граждан. В четком регулировании, прежде всего, нуждаются основания и порядок проведения санитарно-эпидемиологических мероприятий без согласия граждан. Норма же о профилактических прививках должна содержать положение о необходимости предварительного информированного добровольного согласия гражданина либо его законного представителя и праве на отказ от прививки.

5. В целях формирования судебной практики по защите граждан, пострадавших в результате вакцинопрофилактики, было бы желательно установить контакты с организациями потребителей, чтобы использовать их опыт по реализации закона РФ "О защите прав потребителей" от 7 февраля 1992 г. в части, касающейся возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина в результате некачественного оказания услуг. Представляется, что использование гражданско-правовой (имущественной) ответственности будет наиболее предпочтительным способом для наказания виновных медицинских работников и должностных лиц.

 

С. В. Полубинская

кандидат юридических наук

Институт государства и права РАН