Самоэффективность и локус-контроль

А. Бандура (1990) в своих исследованиях доказал, что у людей есть целый комплекс чувств и мыслей о самих себе. Он определяет их поведение, настроение, самоуважение, уровень тревожности, склонность к депрессии, уверенность в своих силах. Психолог выявил, что люди более настойчивы и уверены в себе, не склонны к депрессии и необоснованной тревожности в том случае, если им свойственна оптимистическая вера в собственные силы. Именно эта открытая им закономерность была названа самоэффективностью. Она, по мнению ученого, отличается от самоуважения и чувства собственного достоинства, формируясь в детском возрасте, особенно интенсивно в младшем школьном возрасте. Она зависит от того, как оцениваются результаты наших усилий взрослыми. Постоянная критика не способствует формированию веры в себя.

Самоэффективность – это чувство собственной компетентности, умелости при решении разнообразных жизненных задач.

Если вас попросили починить утюг и вам удалось это сделать, ваше чувство самоэффективности усилится. Оно усилится и тогда, когда вам удастся сшить красивую юбку, сдать хорошо экзамен, уладить конфликт между вашими друзьями. Однако это не означает автоматического повышения самооценки и самоуважения, потому что чаще всего в таких случаях и в нашей культуре, и в культуре западных стран говорят, что «это мог бы сделать любой», хотя на самом деле так не думают. Согласно диагностике Розенберга, мы прибегаем к некоторому самоуничижению из-за недостатка уверенности в себе.

Бандура рассматривал самоэффективность в связи с понятиями ответственности и приобретенной беспомощности,которые он объединил в общую концепцию самоэффективности как своего рода трактовку мудрости позитивного мышления.

Понятие ответственности в связи с внешним или внутренним локусом контроля ввел в научный оборот Джулиан Роттер (D. Rotter, 1953). Роттер проводил эксперименты и наблюдал за своими клиентами в клинических условиях, что дало ему возможность предположить: «некоторым людям присуще постоянное чувство, что все, что происходит с ними, определяется внешними силами того или иного рода, в то время как другие считают происходящее с ними в значительной степени результатом их собственных усилий и способностей» (99, с. 74). Роттер назвал такую позицию локусом контроля, которую каждый индивид определяет по-своему относительно тех событий, которые происходят в его жизни. Одни считают, что все происходит под воздействием внешних сил и по стечению случайных обстоятельств (внешний локус контроля), а другие считают, что все происходящее в их жизни – результат собственный усилий (внутренний локус контроля). Психолог разработал 29 парных суждений для измерения индивидуального локуса контроля и впервые испробовал свой тест на участниках войны в Корее. Вот несколько противоположных суждений из теста Роттера:

 

Таблица 4.2. Тест Роттера (примеры суждений)

 

 

Возвращаясь к концепции Бандуры, можно сказать, что самоэффективность связана со способами, к которым человек прибегает при объяснении своих неудач. Для студентов эта концепция становится очевидной после первой же сессии, когда одногруппники, потерпевшие неудачу в ходе зачетно-экзаменационной сессии, делятся на две группы: первые с внешним (экстернальным) локусом контроля обвиняют во всем преподавателя, который специально их «допрашивал с пристрастием», чтобы понизить оценку, либо «неудачный» вопрос; вторые с внутренним (интернальным) локусом, как правило, чаще признают, что сами подготовились плохо.

Локус контроля – это позиция, с которой люди понимают свою жизнь как контролируемую извне (случай и внешние силы) или как направляемую собственными усилиями.

Успешные люди оценивают свои неудачи как случайность либо осознают, что нужны другие подходы, или большие усилия, или большая сосредоточенность на решении задачи.

Специальные исследования ответственности петербургским психологом К. Муздыбаевым (1967) показали, что чем выше уровень фиксированной ответственности (в соответствии с занимаемой руководящей должностью), тем выше уровень персональной ответственности. То есть чем больше прав у человека, чем чаще ему приходится самостоятельно решать свои и общественные проблемы, добровольно принимать на себя обязательства, тем более ответственным он будет. И наоборот, излишний контроль, чрезмерная опека, формирование убеждений в незначимости собственных усилий приводят к формированию безответственности (123, с. 183).

Так, в советское время многие люди придерживались позиции: «от нас ничего не зависит». Это дало основание социологу В. А. Ядову на заре перестройки утверждать, что отсутствие обостренного сознания личной ответственности, готовности принять на себя вину за неуспех – один из несомненных тормозов перестройки. «Вероятно, в обществе велика доля «экстерналов», тех, кто успехи склонен приписывать своим способностям и усилиям, а вину за неудачи предпочитает сваливать на обстоятельства и других лиц» (218). Наши собственные исследования уровня ответственности студентов с начала 80-х гг. показали, что в течение 20 лет средний балл по группе постепенно повышался с 2-3 баллов в 1986 г. до 6,5 балла из 10 возможных в 2000 г. Именно изменения социальной ситуации в стране привели к повышению уровня ответственности людей за свою жизнь и судьбу.

Ответственность формируется с детства, причем особенно интенсивно – с 3-4 лет и в школьный период. Излишний и навязчивый внешний контроль, унизительные для человеческого достоинства формы его осуществления в школе, сохранившиеся от времен тоталитаризма, отрицательно сказываются на формировании интернальности личности. Может быть, поэтому большая часть людей, особенно преклонного возраста, и сегодня убеждена в невозможности своего влияния на социальные процессы в обществе, а значит, и в собственной беспомощности.

Приобретенная беспомощность

Беспомощность и покорность приобретаются в том случае, когда человек не имеет контроля над неприятными событиями, которые постоянно повторяются. Американский исследователь Мартин Селигман (М. Seligman) заметил, что не только животные в состоянии подавленности или депрессии становятся пассивными, но и люди считают, что все их усилия будут неэффективными. Сначала это было доказано на собаках в эксперименте с электрошоком, от которого собака могла или не могла уклониться. Если у нее не было возможности уклониться, она становилась беспомощной. Люди также в состоянии депрессии страдают «параличом» воли, пассивным смирением и даже безусловной апатией, если не видят выхода из ситуации (99, с. 76).

Приобретенная, или выученная, беспомощность это беспомощность и покорность, которые приобретаются в том случае, когда человек или животное не имеет возможности контролировать ситуацию.

Именно этот факт объясняет, почему люди в учреждениях, подобных концентрационному лагерю или медицинскому госпиталю, могут лишаться таких человеческих качеств, как способность к сопротивлению, энергичность, стремление уменьшить зависимость от обстоятельств, стремление контролировать события своей жизни. Люди ломаются и довольно быстро гибнут, если у них нет выбора. Об этом подробно рассказал австрийский психолог Виктор Франкл (V. Frankl). Он прошел через фашистский концентрационный лагерь и сумел выжить в нечеловеческих условиях. Приобретенной беспомощности Франкл дал другое название: временное существование с неопределенной границей. Неопределенность касается как времени, потому что существование в лагере не имело сроков, так и самой жизни, потому что никто не знал, сможет ли выжить в условиях постоянного голода, холода и моральных издевательств. Кроме того, были полностью не ясны намерения фашистов, которые поместили людей в лагерь.

В. Франкл пишет, что человек в такой экстремальной ситуации проходит через три фазы. Первая фаза – шок, который может предшествовать прибытию в концлагерь. Так, например, Франкла везли в вагоне, в каждом купе которого находилось не меньше 18 человек в течение нескольких суток. Вторая фаза – адаптация, когда удается избежать крематория в первые часы пребывания в Освенциме, и постепенное приспосабливание к жизни в страшных условиях, когда шаг за шагом человек постепенно привыкает к безмерной жути. Это фаза относительной апатии, когда узник достигает некоторого рода эмоциональной смерти, делающей заключенного нечувствительным к повседневным и ежечасным ударам: физическим и моральным. Человек создавал защитную скорлупу. Это приводило к примитивизации потребностей, когда все сосредоточено на еде и сохранении жизни. Психоаналитики утверждают, что в такой период идет процесс «регрессии» – возвращения к примитивным формам психической жизни. Среди узников лагерей господствовала «культурная спячка», исключения составляли только две темы: политика и религия. Существование людей в концентрационном лагере, по мысли В. Франкла, зависит не только от ужасных лагерных условий, но обусловлено и личным решением о сохранении человеческого достоинства. «Именно эта внутренняя свобода, которую нельзя отнять, является тем, что придает жизни смысл и целеустремленность» (194, с. 43). Такую внутреннюю свободу давало людям обращение к Богу как к высшей ценности. Приобретенная религиозность остается в этом случае у человека на всю жизнь, помогая справляться с каждой трудной ситуацией.

 

Вместе с тем известно, что большое количество людей приобретают синдром выученной беспомощности в условиях намного более простых, чем в концентрационном лагере, и только за счет того, что не умеют или временно не могут из-за болезни, иммиграции, потери близкого человека или наступившей безработицы контролировать ситуацию. Выученная беспомощность возникает и от чрезмерного, часто избыточного контроля за детьми в процессе образования и воспитания, когда учебная деятельность строго регламентируется, а проявления самостоятельности и инициативы, не совпадающие с воззрениями учителя, жестко отметаются и даже наказываются. В результате, уже став взрослыми, люди ждут приказов, настойчивых рекомендаций, советов и помощи в поиске работы, при выборе профессии и места учебы, но не принимают ответственность на себя при планировании своих действий.

Э. Аронсон, объясняя теорию выученной беспомощности, приводит в качестве примера способы реагирования на плохую оценку теста у двух студентов. Первый считает, что преподаватель придумал сложный тест, чтобы заставить всех лучше потрудиться, а плохая оценка говорит о том, что приложенных усилий оказалось недостаточно. В результате он берется за учебник и наверняка на следующем тестировании повысит свой результат. Второй считает себя недостаточно умным для таких тестов и не прикладывает никаких усилий для повышения своей компетентности. В результате его успеваемость ухудшается еще больше. Аронсон считает: выученная беспомощность связана с пессимистическим настроем, который появляется у человека, когда он объясняет негативное событие стабильными («я – глуп»), внутренними («и не стану умнее») и глобальными факторами («я всегда поступаю неверно»).

Такая позиция неконструктивна, так как мешает человеку активно действовать в негативной для него ситуации и добиваться позитивного результата. Исследования свидетельствуют, что системы управления людьми, которые стимулируют силу личного «Я», делают их более здоровыми и счастливыми. И наоборот, системы, которые основаны на принуждении и подавлении личности («я – начальник, ты – дурак»), делают человека несчастливым и не заинтересованным в результативности своей жизни и труда. Люди пассивно «плывут по течению». Так, бездомные, которые не имеют возможности свободно выбирать, когда им есть и спать, и не могут контролировать также свою личную жизнь, скорее будут пассивными и беспомощными, в том числе и в поисках жилья и работы.

Таким образом, самоэффективность есть результат социального развития человека и обусловлена наличием у него ответственности. Самоэффективность связана с существующими в обществе представлениями о правах и обязанностях личности, которые могут стимулировать формирование ответственности или, наоборот, подавлять ее нормальное развитие, преследуя, как правило, определенные политические цели.