Запечатлевания и Родовая Травма

Механизм, посредством которого новорожденный младенец обладает некоторым «жизненным опытом», называется импринтин-гом¹, или ранним запечатлеванием. Суть импринтинга проста — любая сложная развивающаяся система отображает в своей структуре условия и события, сопутствующие ее развитию на каждом этапе. Так, например, по годовым кольцам на срезе дерева можно судить о климатических условиях того или иного года. Очевидно, что цветы, выросшие на солнце и при искусственном освещении, будут различаться. Если нераспустившийся бутон проткнуть иглой, то на распустившихся лепестках останутся отверстия, которые еще и увеличатся в размере. Эти простейшие примеры иллюстрируют явление импринтинга. Хотя заиечатлевапие происходит также и на тонком психическом уровне.

Каждый организм развивается по некоторой программе, заложенной в изначальное семя или яйцеклетку. Развитие происходит в необходимых для этого условиях, которые программа «ожидает», ^пРедполагает их. Не встретив этих условий, процесс развития прерывается. Например, растение, не получив достаточно влаги, прекращает рост и погибает. Но и идеальных условий также никогда не бывает.

 

^англ. imprint — отпечатывать, оставлять след.

 

Программа развития гибко приспосабливается к имеющимся неидеальным условиям и изменяется в соответствии с ними. Однако при сильном отклонении условий за некоторые границы развивающаяся система теряет свою изначальную сущность, то есть вырождается, становится иной, чуждой тому классу или виду, к которому должна принадлежать. Так, съедобный гриб под воздействием неблагоприятных экологических условий превращается в ядовитый в результате видоизменения структуры некоторых молекул.

Все сказанное выше справедливо и для перинатального периода у человека. Программа развития «ожидает» определенных необходимых условий. Во время беременности это и соответствующее питание матери, и должная физическая активность, эмоциональное состояние и поведение. В родах — психоэмоциональное состояние матери, физические и психологические условия, способствующие родовой деятельности, правильная работа тела при схватках и в период изгнания. Программа предусматривает естественное прекращение кровообмена между ребенком и плацентой, прикладывание к материнской груди и нахождение в дальнейшем вместе с матерью. В период новорожденное™ и на первом году жизни — также целый комплекс условий, обеспечивающий нормальное развитие — от физических условий до отношения матери и ее психического состояния. В основном «ожидаемые» условия обеспечиваются естественными поведенческими реакциями матери и рефлексами ребенка.

Программа развития, предполагая определенные условия, предполагает и соответствующие запечатлевания, необходимые для нормального развития на последующих этапах. Такого развития, при котором проявляются и реализуются сущность, цель и смысл индивидуального бытия. Основой жизни человека является его биологическая природа, а сущность и смысл проявляются через создаваемую им культуру. Поэтому и запечатлевания ребенка не являются чисто биологическими, как у животных, а всегда культурно окрашены. Это создает возможность дальнейшей социализации и наследования культурных ценностей. Таким образом, важными оказываются не только биологические условия, но и культурная среда в лице матери и других людей, влияющих на ребенка.

Нарушения условий реализации программы развития, как естественных биологических, так и вызванных неадекватным требованиям перинатального периода поведением матери, приводят к отрицательным запечатлеваниям. То есть таким, которые создают препятствия для социализации и проявления человеческой сущности. В крайнем случае — вплоть до неконтролируемой агрессивности ко всему окружающему и противостояния всей человеческой культуре. У ответственных и заботливых родителей, любящих своих детей, часто распространено представление о новорожденном младенце как о некоем ангельском существе, чистом и непорочном, что, к сожалению, не более чем прекраснодушная фантазия. Ангельскому существу незачем облекаться в плоть. Но существо, облеченное в плоть, должно пройти в этом мире свой путь и многое испытать, прежде чем оно, возможно, достигнет совершенства духа, не нуждающегося в телесной оболочке. Характер приносимого во внеутроб-ную жизнь «багажа» делает ребенка с самого начала (на своем, конечно, уровне) «заземленным» и подверженным страстям и искушениям так же, как и нас, взрослых. Увидеть это не так просто, да и нельзя требовать от родителей необходимой для этого отрешенности. Однако учет этого факта в воспитании избавляет от многих иллюзий и позволяет принимать более мудрые решения.

Ребенок является несовершенным уже хотя бы потому, что рождается от несовершенных родителей, передающих ему не только свои положительные стороны, но и отрицательные. Передающих не только в процессе воспитания после рождения, но с самого момента зачатия.

Допустим, мы сможем представить себе гипотетического идеального младенца, идеально рожденного от идеальных и совершенных родителей. С трудом, но можно нарисовать себе картину идеального зачатия, произошедшего от соития в отсутствии плотских страстей, в возвышенном состоянии духа. Можно представить беременность, проходящую в полной телесной и душевной гармонии, без тревог и забот, без стрессовых ситуаций, в постоянной молитве и смирении. Роды, несущие матери экстаз полной реализованное™ и исполненности, а ребенку — рождение, скорее напоминающее... вознесение на Небо. Видимо, вознесением и должны такие роды завершиться. Такому ребенку нечего делать на нашей грешной земле.

Именно потому-то дети рождаются и живут, что в жизни реализуется совсем иная картина. Они зачинаются в плотском влечении, вынашиваются в страхах и беспокойствах, и рождение для них и для мамы — не легкая приятная прогулка. Полностью идеальных условий не бывает. Поэтому не бывает и идеальных запечатлеваний. Различие реальной и идеальной картин обусловливает то, что мы называем Родовой Травмой. Мы пишем эти слова с большой буквы, чтобы подчеркнуть отличие от медицинского понятия родовой травмы. Хотя последняя может быть частью Родовой Травмы.

В силу невозможности идеальных условий Родовой Травмы избежать нельзя. Родовая Травма — это то, чем мы отличаемся от чистого и непорочного идеала, не существующего в нашем мире. Это то, что определяет нашу уникальность и неповторимость — как наши недостатки, так и способности и таланты. Мы проносим Родовую Травму через всю жизнь. Это — отправная точка жизни, задающая ее индивидуальный и неповторимый стиль. И одновременно, может быть, то, что должно быть преодолено на пути достижения совершенства.

Родовая Травма охватывает все сферы человеческого существа. Она проявляется в теле в виде мышечных напряжений, функциональных расстройств, а то и в виде физической родовой травмы. Она влияет на характер нервных процессов, способ эмоционального реагирования. Она определяет логику жизни, направляя по ней ум, иллюзорно воспринимающий эту логику как законы самого бытия. Она отсекает нас от Источника, дающего нам жизнь, и ввергает в иллюзию самодостаточности.

Каждая историческая эпоха и каждая культура имеют свои специфические черты Родовой Травмы. Эти черты в конечном итоге определяются верой и господствующим мировоззрением, из которых вытекает отношение к ребенку и его рождению. Взгляды родителей и их образ жизни, их поведение определяют то, как будут проходить беременность и роды, а значит, и Родовую Травму. Родовая Травма — первичное, а потому очень прочно укореняющееся воздействие культуры на вновь входящего в жизнь. И в соответствии с этим воздействием, формирующим самые глубинные жизненные установки, обществу откликается в том следе, который оставляет человек после себя. Может быть, его жизнь ознаменует поднятие культуры на более высокую ступень, а может быть, он будет лишь бессознательно мстить всему окружающему за свое нелепое и бессмысленное существование.

Культура, исходящая из признания сакральное™ человеческой жизни, всегда имеет в себе перинатальную культуру. Перинатальная культура — это органическая составляющая общей культуры, задача которой состоит в том, чтобы обеспечить обществу необходимый потенциал, его способность осуществлять то, что провозглашается целью и смыслом человеческой жизни. Она направляет родителей на осознанное отношение к себе как носителям того наследства, которое они передают детям, как к первичной среде, в которой они развиваются. Другими словами, задача перинатальной культуры — уменьшение Родовой Травмы.

Если сакральный смысл человеческой жизни отрицается, то существование бессознательно, смыслы сиюминутны и извлекаются из внешних общественных установок, поведение следует социальным штампам. Это ведет к отмиранию перинатальной культуры (как, собственно, и культуры вообще), к игнорированию важности первых запечатлеваний, к практике, нарушающей естественные условия развития, а стало быть — к увеличению Родовой Травмы. Бессознательность ведет к безответственности. При безответственном отношении к родительской миссии, то есть снятии с себя всякой ответственности и слепом следовании стереотипам, Родовая Травма усугубляется из поколения в поколение. Отсутствие перинатальной культуры неминуемо будет вести к такой Родовой Травме, которая выведет общество на грань выживания. Причем не важно, в силу каких причин — экологических, политических или каких-либо иных. Первый год — специфический период развития, со своими необходимыми условиями и запечатлеваниями. И поэтому, аналогично Родовой Травме, можно говорить о Травме Младенчества. В отсутствие перинатальной культуры Травма Младенчества может усугублять Родовую Травму, если не осознается необходимость условий, дающих возможность программе развития вести малыша по пути раскрытия его сущности.

 

Утраченное звено

Изложение взглядов на перинатальную культуру в целом не входит в задачу данной книги из-за обширности темы. Само понятие перинатальной культуры отсутствует в научном обиходе, и тема эта еще ждет своих исследователей. Нам важно понять, что за последнее столетие произошло столь значительное изменение отношения к перинатальному периоду и соответственно к младенцу, что составило целую драму, последствия которой еще слабо осознаются. И если говорить о современной перинатальной культуре цивилизованных стран, то этот термин вряд ли уместен. Действительно, наличие в обществе перинатальной культуры характеризуют по крайней мере следующие описанные ниже признаки.

1. Осознание сакральное™ события появления в жизнь нового человеческого существа, то есть признание Таинства, стоящего за этим событием. Это означает религиозное отношение к жизни, вскрывающее ее некий высший смысл.

2. Наличие традиций, идущих от начала жизни каждого человека. Эти традиции предполагают приобщение ребенка к духовной Жизни общества в соответствии с его вероисповеданием и культивируемыми ценностями.

3. Включенность перинатального периода в общий контекст Жизни. Это предполагает отношение к беременности, родам и мла- денчеству как к естественным процессам и как к органической части культурной жизни. Тогда каждый ребенок видится как будущий родитель и естественным образом непосредственно усваивает азы родительской грамоты, становясь носителем культуры родительст-ва во всех ее аспектах.

Ни одного из перечисленных признаков мы не можем наблюдать в нашей сегодняшней цивилизованной жизни. Для рационального ума, главенствующего в современной жизни, Таинства нет, а есть лишь непознанное. Вмешательства в генетическую структуру, зачатие в пробирке, наконец, идея клонирования — все это так или иначе отражает тенденцию сведения явления жизни к совокупности материальных процессов. Материальная, то есть физиологическая сторона жизни является определяющей и в отношении перинатального периода. Поэтому-то все, что связано с этим периодом жизни, относится почти исключительно к сфере медицины. Сегодня мы не можем видеть и традиций, идущих от начала жизненного пути. И так же как понятие семьи девальвировано до парного совместного сожительства, практически все, что связано с деторождением, — это просто социальные штампы, привычки, передаваемые из поколения в поколение. Эти привычки нельзя назвать традицией, поскольку они не исходят из признания сакральности жизни. Многие штампы наукоображены и превращаются в догмы, не имея на самом деле никакого научного обоснования (например, режим кормления, пеленание и др.). Перинатальный период сегодня как будто вырван из повседневной жизни. Беременная женщина не такая, «как все». Она требует обязательного медицинского контроля. Лишь в силу только этого она оказывается в своеобразной социально-психологической изоляции. Обществу нечего ей предложить, кроме медицинского наблюдения и сдачи анализов. Рождение ребенка в большинстве случаев происходит в отрыве от семьи, за стенами больницы и практически всегда с медицинским вмешательством. Родившийся ребенок несколько дней находится под наблюдением специалистов и лишь затем оказывается дома.

Поэтому сегодня мы можем говорить о дородовом медицинском наблюдении, о медицинской практике ведения родов, о врачебном контроле здоровья матери и ребенка, но не о культуре в том смысле, который мы вкладываем в это слово. Правильнее было бы сказать, что отличительной чертой нашего времени является отсутствие перинатальной культуры.

Медицинизация почти всего, что связано с перинатальным периодом, стала возможной вследствие перемен, произошедших в жизни на рубеже XIX и XX веков и существенно изменивших обществен- _Hbie уклады. И несмотря на отличия в этих переменах и их протекании в России и развитых странах Запада и США, в рассматриваемом нами вопросе их последствия оказались одинаковыми. Вкратце эти перемены, определившие новое отношение к ребенку, можно свести к следующему.

A) Угасание религиозного мировоззрения и господство атеизма. Это ведет к тому, что ребенок теперь — не Богом данный, а просто результат взаимоотношения полов, желанный или нет, планируемый или случайный. Таким образом, жизнь ребенка не имеет более глобального осмысления. Смысл его жизни замыкается лишь в отношении к нему родителей и родственников (представленных, как правило, умилительно-сентиментальными чувствами и амбициозными надеждами), а также государства (как к винтику общественного механизма).

B) Развитие аналитической науки, в том числе и новейшей медицины, научно-технический прогресс. Представление о социальном происхождении сознания — торжество материалистического понимания человека и его жизни. Ребенок в этом смысле — лишь плоть, не очень понятно, каким образом оказывающаяся живой, но все же плоть. А значит, ребенок — объект, такой же, как и любой другой объект материальной природы. Это объект родов в акушерстве, объект воспитания в педагогике, объект исследования для науки и т. д. и т. п.

C) Урбанизация, ведущая, с одной стороны, к скученному проживанию людей, а с другой — к их разобщенности. Городская жизнь требует функционирования многих централизованных служб, в том числе и здравоохранения. Вместе с вышеуказанными причинами это привело к созданию таких централизованных учреждений, как женские консультации, родильные дома и детские поликлиники, к функциям которых фактически и свелась забота о деторождении и младенцах. Таким образом, деторождение и уход за новорожденным и грудным ребенком автоматически становится чуть ли не исключительно медицинской проблемой. Младенец — объект, продукт взаимоотношения полов, становится еще и пациентом (как, впрочем, и его мать с самого начала беременности).

Вместе с традицией погибает культура, а с гибелью культуры теряется некий высший смысл, который определяет жизнь, ее быт и Уклад, ценности и отношения. Потеря же высшего духовного смысла порождает стремление к внешним ценностям, которые становятся настолько самодовлеющими, что полностью порабощают человеческое сознание. Даже в своих собственных глазах человек перестает быть существом духовным, либо же эта духовность признается Декларативно, либо под ней понимают лишь проявление эмоцио- нальной и умственной деятельности. А для плода в материнской утробе и новорожденного вообще остается одна физиология.

Такой подход в отсутствие культурных традиций, идущих от начала жизни каждого человека, ведет к узурпации медициной всего периода младенчества, поскольку в господствующей системе ценностей именно в области медицины лежат главные проблемы, связанные с этим периодом. В свою очередь, это способствует отдалению родителей от их детей, поскольку между ними появляется необходимый и обязательный посредник — медицина. Родители более не считаются достаточно компетентными в обеспечении для малыша всего необходимого в самых ранних периодах жизни. По существу это означает отсутствие родительской культуры. Ее заменяют выработавшиеся стереотипы, в основе которых представление о ребенке как некоем биологическом объекте со статусом пациента, требующем наблюдения и коррекции со стороны медицины. Родителям же следует в силу их некомпетентности слепо следовать этим стереотипам. Именно такое положение вещей считается сегодня «здравым смыслом».

Беременность ассоциируется сегодня прежде всего с медицинским наблюдением и сдачей анализов, роды — с родильным домом и хирургическим вмешательством, младенчество — с педиатрическими осмотрами и прививками. Современная женщина (а тем более мужчина) не является носителем перинатальной культуры, а находится в полной зависимости от медицинских учреждений, вверяя им себя и своего ребенка как само собой разумеющееся и обязательное правило. Место перинатальной культуры занимает перинатальная индустрия с ее конвейером: женская консультация — родильный дом — детская поликлиника, продукт которого — годовалый ребенок, которого теперь в большей степени можно доверить родителям, поскольку проблемы этого возраста уже с очевидностью перерастают медицинские.

Так появляется массовое по отношению к детям (по крайней мере на первом году жизни) явление — бессознательность, которое, на наш взгляд, порождает множество характерных сегодня для начальных периодов жизни проблем, таких как рост детской патологии (и что особенно печально — психической), отставание детей в развитии, социально-неадекватное поведение и др. Борьба с этими проблемами медицинскими «инструментальными» средствами в конце концов порождает новые проблемы, образуя порочный круг, стимулируя к поиску и изобретению все новых и новых методов лечения, лекарств и вакцин.

«Медицинизированный» подход зиждется, а правильнее было бы сказать, паразитирует на представлении здоровья как чуть ли не единственной и главной цели, к которой нужно стремиться в воспитании ребенка первого года жизни. При этом лишь медицина обладает всем необходимым арсеналом средств достижения этой цели. В большой степени сегодня здоровье ребенка и есть главная ценность, исповедуемая новоиспеченными родителями, предмет их тревог и забот. В чем-то это естественно и нормально, но лишь до тех пор, пока не становится самодовлеющим. Во-первых, это ведет к тяжелой и массовой болезни общества, названной Б.П. Никитиным «госпитализмом», суть которой — впадение в зависимость от медицины, обретение чувства беспомощности перед наполненным вредностями и агрессивным внешним миром. Самое глубокое следствие возведения стены между человеком и окружающим его миром — потеря чувства реальности, формирование ложных суррогатных ценностей, неосознанность жизни. Во-вторых, результат чаще всего прямо противоположен ожидаемому. Если здоровье — действительно самое главное, без глубокого осознания того, что же такое здоровье и зачем оно нужно, то оно становится предметом постоянного беспокойства со стороны родителей. Сегодня совершенно ясно, что это беспокойство способно отравлять организм ребенка не хуже самой экологически неблагоприятной среды.

Очевидно, что в создании атмосферы, в которой растет и развивается ребенок, ведущая роль принадлежит родителям. Бессознательность в указанном выше смысле ведет к тому, что при уменьшении значимости родителей, не являющихся носителями культурных традиций родительства, ребенок становится беззащитно открытым воздействию современного медицинизированного подхода к нему со всеми отрицательными последствиями. Суть этих последствий — создание ребенку среды, неадекватной его биологической природе и заложенным в нем возможностям, благодаря которым он Должен проявить свою социальную природу. А через биологическое ^и социальное как через основу проявляется человеческая духовность. Неадекватная среда, искажающая биологические и социальные программы развития, нивелирует духовную сущность, оставляя ребенку лишь некий набор стереотипов поведения, продиктованный внешними сомнительными ценностями. Таким образом, бессознательность родителей порождает бессознательность в детях.

Даже имея в виду только физическое здоровье ребенка, мы Должны учесть, что плод и ребенок первого года жизни представля-^10т_> пожалуй, самый яркий пример тесной взаимосвязи психическо-^Го и физиологического. Поэтому физическое здоровье порой будет °^пределяться весьма тонкими влияниями, имевшими место в перинатальный период. И коррекция состояния ребенка медикаментоз- ными средствами (главными в медицине на сегодняшний день) i целом оказывается не эффективной. Болезнь часто является доги ческп.м следствием сформировавшейся первичной картины мир;, (или чаще говорят о так называемых перинатальных матрицах), органично пз нее вытекает и вновь и вновь воспроизводится несмотря на предпринимаемое лечение. Целостный же подход к здоровью ребенка сегодня отсутствует. Тем более отсутствует реальная систем;: профилактики детской заболеваемости, которая только и может быть основана па целостном подходе. В условиях же медициниза-ции перинатального периода создаются весьма неблагоприятные для здоровья ребенка влияния.

Создание системы профилактики, базирующейся на целостном подходе, возможно только совместно с формированием основ пери натальной культуры, той важной составляющей, которой лишена наша современная культура.

От воссоздания этого культурного слоя во многом зависит разрешение огромного количества противоречий и конфликтов нашей жизни. Ведь осознание действительности уже не первого поколения формируется в отсутствие перинатальной культуры, а значит, эт< осознание имеет пробел. И этот пробел нельзя считать несущественным, ибо отношение к зарождению новой жизни, к жепщпне-ма тери, к новорожденному младенцу как носителю п продолжателю нашей культуры отражает слишком важные мировоззренчески! установки, так или иначе пропитывающие всю пашу жизнь.

 

ПЕРВЫЕ УРОКИ ЖИЗНИ

Для того чтобы лучше понять последствия общепринятого сегодня медицннизпрованного подхода к ребенку и приводимые в Дальнейшем принципы осознанного подхода, рассмотрим в общих чертах жизненный путь малыша от зачатия до окончания младенчества с точки зрения первых уроков, усваиваемых им на протяжении этого периода. Это также даст нам возможность понять некоторые важные особенности ребенка первого года жизни и соответственно задачи родителей по его воспитанию в этом периоде.

Перинатальный период включает четыре этапа, каждый из которых имеет своп особенности во влиянии па формирование первпч-^н°и картины мира. Это внутриутробная жизнь, прохождение по родовым путям и первое время виеутробной жнзпн. Одни этап логически переходит в последующий, и вместе они представляют отражение некоторой универсальной схемы развития любой целоетпо-^СТИ, каковой является и человеческое существо. Эту схему можно ^вкратце описать следующим образом. Первый этап — симбиоз с окружающей средой, единство с ней, равновесие.

Второй этап — нарушение симбиоза, среда перестает удовлетворять новые потребности и единство с ней разрушается.

Третий этап — процесс трансформации, выход в новую среду.

Четвертый этап — адаптация к новым условиям существования, к иным формам взаимодействия, установление новых отношений.

Четвертый этап завершается новым равновесным состоянием, симбиозом иного уровня. Затем цикл повторяется. В том или ином виде эта схема присутствует во всех возрастных периодах и при переходе от одного к другому. Просто в самом начале жизни она проявляется наиболее явно.

Препятствия, встречающиеся на пути реализации каждого этапа, его особенности, связанные с индивидуальными особенностями матери и ребенка, ведут к запечатлеваниям, составляющим содержание так называемых перинатальных матриц. Перинатальные матрицы формируют глубокий слой бессознательного, скрытый за более поздними наслоениями. Но его глубина отнюдь не означает пассивности. Напротив, многие наши эмоциональные реакции, мыслительные процессы и поведенческие паттерны обусловлены этим слоем, влияя тем самым на наш характер, а значит, и на судьбу.

В нашем гипотетическом идеальном случае вынашивания и рождения малыша, описанном ранее, перинатальные матрицы содержали бы запечатлевания неких идеальных же состояний и процессов в движении от одной формы симбиоза к другой, более высшей. То есть от состояния полного слияния с окружением, единства с ним, через ощущение своей собственной целостности, через преобразования, идущие в сотрудничестве с окружением к установлению с ним нового единства. Однако в реальности идеальность нарушена, что и ведет к Родовой Травме.

Коротко рассмотрим каждый из этапов, какие глубинные запечатлевания они могут инициировать.

 

Внутриутробная жизнь

В период внутриутробной жизни мама и ребенок составляют единое целое. Ребенок вместе с детским местом в это время — как бы временный орган материнского организма. И как каждый орган отражает состояние всего организма, так и ребенок отражает в себе физическое и эмоциональное состояние матери, характер ее мыслительной деятельности и духовные устремления.

Находясь в материнской матке, ребенок подвергается различным воздействиям, которые могут быть как внешними, так и исходить от матери. Это механические, звуковые, световые, в небольшой степени даже температурные воздействия, проходящие через материнские ткани. Это различные излучения, в зоне которых оказывается мать, в том числе ультразвуковое излучение при обследовании. Это поступающие через пуповину пластические вещества и материнские гормоны. Так называемые «симпатические» влияния, обусловленные резонансной сонастройкой психических процессов матери и ребенка, делает его достоянием все ее тонкие психические состояния. Эти влияния в совокупности составляют его среду, его «вселенную». В этой «вселенной» происходит его развитие — онтогенез, связанное с прохождением целого ряда усложняющихся психических переживаний, сопутствующих прохождению всего эволюционного пути от одной клетки до сложного организма. Проходя этот путь, ребенок запечатлевает свою «вселенную» и определяет себя в ней, что можно охарактеризовать как формирование некоторого отношения, окрашенного эмоционально и закрепляемого телесными реакциями. А «вселенная» может быть вполне пригодна для жизни, а может и не очень, а то и вовсе представлять собой враждебную окружающую среду.

Состояние новорожденного малыша может многое рассказать о том, как проходила беременность. Состояние его тканей сильно зависит от физической активности и питания матери. Например, при отсутствии физических нагрузок, при избыточном питании ткани его ощущаются рыхлыми, кожа недостаточно упруга, рефлексы плохо выражены. На предложение физической активности или температурные перепады он отвечает ярко выраженным недовольством. И, напротив, при должных физических нагрузках мамы, закаливающих воздействиях и нормальном питании малыш обладает развитой мускулатурой при малом количестве жира, упругой кожей, ярко выраженными рефлексами. После рождения занятия с ним специальной гимнастикой и закаливание не вызывают у него °УРных отрицательных эмоций, а довольно быстро принимаются.

Психическое состояние матери во время беременности сказывается на состоянии мышечного тонуса ребенка, который всегда отражает материнские переживания. Специфические напряжения вызываются страхами перед предстоящими родами и перспективой Родительства, повышенной тревожностью и беспокойствами, вызванными жизненной ситуацией. Психическое состояние внутриутробного ребенка обычно представляется как некое «океаническое блаженство» — переживание, близкое к тому, которое в психологии называется переживанием «Я — бытия». И на этом фоне идут все воздействия, которые воспринимаются как стихия. На них ребенок отвечает теми или иными эмоционально окрашенными реакциями. Это эмоции первичные, базисные, прежде всего выражающие присущий всем животным инстинкт самосохранения. И поэтому не обладают широким спектром, варьируясь от ощущения полного комфорта до угрозы существованию. И та и другая крайние точки по-своему нарушают «океаническое блаженство», ввергая ребенка либо в некое аморфное пассивное состояние паразитирования на всем готовом, либо в мобилизующую все ресурсы борьбу за выживание.

Но поскольку идеальных условий не бывает, состояние ребенку колеблется около некоторого равновесия, что играет важную роль в его развитии, задавая самые первичные модели жизненных ситуаций и способствуя формированию предпосылок рационального мышления, выделения своего «Я» из окружающего мира. Это — первичный опыт жизни.

Нарушение «океанического блаженства» — это основа для противопоставления себя всему остальному. Противопоставление, однако, может быть конструктивным, то есть осознанием своей индивидуальности, но проявляющейся в сотрудничестве с миром в соответствии с его законами и с взаимной отдачей, или же деструктивным — агрессивным противостоянием с попытками навязать миру свои законы. Агрессивное противопоставление вызывается хроническим переходом каких-либо воздействий некоторой черты, за которой «Я» и «вселенная» более не могут существовать друг для друга, быть связанными общим смыслом. Такая ситуация становится источником закрепляемых устойчивых реакций, проявляющихся после рождения как в частностях, так и в общем поведении малыша. характеризующимся повышенной раздражительностью, своеобразным «недоверием» к производимым с ним действиям, иногда ярко выраженной реакцией дистресса даже при малейшем воздействии-сниженной поисковой активностью, «закрытостью». Иногда, напротив, малыш полностью пассивен в своих реакциях, как бы безысходно принимая свою участь, будучи не способным что-либо изменить.

Ниже мы приведем наиболее опасные, на наш взгляд, факторы, создающие отрицательные запечатлевания в период внутриутробного развития:

— переживания матери, связанные с нежелательностью беременности, попытки прерывания беременности; — настойчивое ожидание ребенка определенного пола;

— постоянные стрессы, психозы, депрессии, хронические неконтролируемые проявления отрицательных эмоций;

— поглощенность матери внешними относительно беременности целями, такими как карьера, экзамены, диссертации и т. п., повышенные интеллектуальные нагрузки;

— «проблемность» матери, то есть ее постоянные колебания в принятии жизненно важных решений, постоянные сомнения в принятых решениях;

— внешние воздействия на ребенка в матке с помощью распространенных методик «раннего развития», нарушающих естественный ход развития;

— отсутствие должных физических нагрузок или излишние нагрузки, переедание или недоедание, интоксикация организма матери, вызванная болезнью или употреблением табака, алкоголя, наркотиков и лекарств.

Первый этап перинатального периода задает первичное отношение между «Я» и «Оно», то есть между собственным индивидуальным бытием и бытием всего мира.

 

Схватки

Развиваясь внутри материнской матки, ребенок, наконец, вступает в такую фазу, когда «вселенная» более не удовлетворяет его потребностей. Логика развития требует новой жизненной среды. Сим-биотические отношения с материнским организмом оказываются исчерпанными и не предоставляют возможности для дальнейших изменений в соответствии с внутренней программой развития. Материнский организм также не может более содержать свой «временный орган» внутри себя. Наступает кризис, неустойчивое состояние, разрешающееся родами. Родоразрешение начинается схватками, знаменующими своеобразный «развод» с «вселенной», длительное время служившей хорошим или плохим, но домом, дающим тепло и пищу. «Развод» не может произойти мгновенно. Хотя ребенок уже не может существовать внутри матери, но еще не готов к жизни вне ^Нее. Схватки готовят его к рождению. Сокращающаяся матка активизирует его рецепторы. Материнские гормоны, поступающие в ре-^енка в это время, обеспечивают иммунитет и мобилизуют внутрен-^Ие резервы для выживания в новых условиях. Малыша ждет впе-Р^еДи много нового. И к этому нужно быть готовым. Схватки нарушают относительно спокойное существование и ввергают ребенка в водоворот стихии. «Вселенная» отвергает его. Потеря единства с «вселенной», отвержение сопровождаются переживаниями, составляющими запечатлевания этого периода. Драматизм отвержения состоит в том, что другой «вселенной» нет. Эта ситуация описывается ключевыми словами «нет выхода». Запечатлевания этого этапа в дальнейшем во многом и сказываются на поведении в кажущихся безвыходными ситуациях.

Через отвержение ребенок начинает обретать собственную целостность. Это первый шаг к проявлению индивидуальности. Но очень важно, как происходит это отвержение. Мать, подталкивающая своего подрастающего малыша к самостоятельным действиям, отвергает его, отклоняя просьбу о помощи, показывая ему, что он может сделать это сам. Правильное отвержение побуждает ребенка к действию, стимулирует его собственную активность и тем самым его взросление и развитие. Неграмотное отвержение вызывает агрессию и каприз, что обычно побуждает к действию мать, возвращая все в прежнее русло. Но развитие при этом задерживается. Если же такое неверное отвержение проводится до конца, то может нанести душевную рану и стать источником невроза. Тогда при внешнем кажущемся обретении самостоятельности внутри остается сильная невротическая зависимость.

Нечто аналогичное происходит и при схватках. Если они происходят естественно и неосложненно, то сокращения матки, хотя и сильные, находятся в пределах, позволяющих ребенку адаптироваться к ним с помощью имеющихся приспособительных механизмов, что одновременно является и подготовкой к выходу вовне. Тогда между маточными сокращениями и реакциями ребенка возникает синергия. Пусть «вселенная» стала чуждой, но и с ней возможно сосуществование, хотя и ценой некоторых усилий.

Неестественные сокращения, вызванные, например, медикаментозным стимулированием родовой деятельности, не позволяют приспособиться, поскольку их характер и сила не соответствуют адаптивным возможностям. Стандартная реакция в такой ситуации — «глухая защита», истощающая физические и нервные ресурсы. Выражение этой реакции — характерный повышенный мышечный тонус. Любые медикаменты, используемые при родах, попадают в кровь ребенка и изменяют его состояние, а значит, и его адаптивные возможности. Схватки могут оказаться слишком затянутыми (при слабой родовой деятельности) или слишком бурными (при стремительных родах), что можно было бы охарактеризовать как пассивное или слишком активное отвержение, оставляющее запечатлева- _ние либо ситуации неопределенности, либо разгула неуправляемой стихии.