Над ним иногда все смеялись, А я старался Его защищать. Нам было просто интересно вместе. Я не лез в Его мысли, А он не мешал мне».

Я не проповедовал, я жил с Богом, Бог был во мне, я был его Сын. Так же как и Вы его дети. Я жил в своем мире, в мире Царства Божьего, в мире красоты, который я создал в своей Душе. В этом мире моей Душе было очень комфортно. Все казалось настолько просто достижимым.

Иоан, сводный брат Иисуса:

«Разным он был. Нас иногда это очень раздражало, особенно вначале, когда вместо того чтобы плотничать, он твердил о Царстве Божием. Потом он совсем ушел из дома, все бросил на нас и на Марию. Отца-то к этому времени уже не было с нами. Поэтому мы и не воспринимали все его учения. Относились сначала к его проповедям как к блажи. Думали, что и до него были раввины, и он ничего нового не скажет. Нельзя услышать в другом человеке того, чего нет в тебе. Близкие люди как раз и не слышат, потому что они близкие. Большое видится на расстоянии.

Тем более, часто его приходилось вытаскивать из всяких бед. Могли ведь и убить. Его слова о Сыне Божьем, для того времени были в представлении многих богохульными. Вроде все так же сказано а не по закону который придумали люди. Он любил всегда говорить о Царстве Божьем, о том, что оно наступит еще при нашей жизни. Любил цитировать книгу Даниила, это была одна из его любимых книг. Особенно о том, что Царство откроется и наступит после падения четырех мировых монархий. В этом Царстве человечество достигнет гармонии и взаимопонимания.

Многим, и не только нам, казалось, что он какой-то рассеянный, как блаженный. Например, часто бывало говоришь ему что-то, он все понимает, реагирует, отвечает, но такое ощущение, что все, что ему сказали, он не слышит. Внешне он погружен в свои мысли хотя внутри него жила колоссальная энергия, которую давала Любовь и его внутренняя свобода. Он всегда был свободен от чужих мнений. Поэтому с фарисеями, которые дорожили своими порядками в своих верованиях до мелочей, они были непримиримы. То, что для него было легко, для другого было невыносимой тяжестью. Мало того, его кажущаяся легкость восприятия многих людей раздражала, она им казалась неестественной при тяжелой окружающей жизни.

Больше всего вокруг него собиралось отверженных. Мария Магдалина, например, всю нашу семью, можно сказать, нервировала, а он всегда защищал ее перед всеми. Говорил, что видит ее красивую чудесную душу, а мы видели зачастую ее семь бесов, которые иногда показывались в ее настроении и в раздражении. Да, она была как солнышко, но когда это солнышко уходило за тучи, только он и мог разглядеть этот лучик света, который она посылала в мир. У нее было много друзей, и они помогали ей всегда. Они, наверное, тоже видели этот свет от нее, который шел людям.

Нам, близким, многое из этого было непонятно. Зачем все эти люди собрались вокруг него? Что они могут дать хорошего? Мытари, сборщики налогов, они для всех нас были ниже любого грешника. Те кто помогал римлянам, нашим завоевателям собирать с нас подать, для иудеев не считались людьми с которыми можно сидеть за одним столом. Налоги всегда воспринимаются негативно, а когда это еще идет и против веры, когда налоги уходят завоевателям, то …! Иисус как будто в насмешку над всеми останавливался в домах именно этих людей. Он как магнит притягивал к себе тех, кому нужен был этот Свет, он мог видеть, слышать чувствовать людей, которые были с ним рядом.

Когда у нас были какие-либо семейные споры, одна его фраза (особенно она) приводила нас в полное замешательство: «Мне не важно, что думают обо мне. Мне важно то, что я сам думаю о себе»

Самая главная черта, которая поражала меня в нем - это то, что он не был одиноким человеком, он не страдал от одиночества и в одиночестве. В то же время он мог быть один посреди любой толпы людей.

Хотя, не все воспринимали его как странного. Например, наши двоюродные братья, дети Марии Клеоповой. Они как-то сразу прониклись тем, что он говорил. Может быть, потому что он был с ними более открытым, чем с нами. Они и его друзья рыбаки, стали у него первыми учениками. Хотя, вряд ли это можно назвать ученичеством. Они приходили друг к другу в гости, ходили в горы, и говорили, говорили о жизни».

В ремесле и сейчас, и тогда ничего не было зазорного. Каждый человек, который обладал знаниями, в то время творил, делал что-то своими руками. Я был плотником, лекарем, я был учителем. Я умел любить. Я понимал законы Вселенной. Они казались мне настолько простыми, что виделось, что Царство Божие может наступить прямо здесь и сейчас. Именно от детского убеждения и намерения получить то, что я хочу в моей земной жизни, от того что я все могу и происходили все Чудеса.

Иаков, сын Марии Клеоповой:

«Вроде Иисус говорил все то же самое, что нам говорили с детства. То же самое, что было написано в Священных книгах.. Только взгляд у него был чуть другой, и когда ты его слушал, все мироздание становилось понятным.

В его учении было так мало догматического, что среди Апостолов никто практически не записывал его изречения при его жизни. В них было очарование самого Иисуса, его Любви, его юмора по отношению к нам. В присутствующих на встречах с ним происходили грандиозные изменения. Они и оставляли впечатления чуда на всю жизнь. Буквально несколько его слов заставляли тебя посмотреть на то что происходит вокруг совершенно другим взглядом. Было ощущение что твое наносное Я растворялось и ты как будто преображался.

От этого внутреннего преображения казалось Царствие Небесное так близко, так достижимо и так просто его достичь, что записи были бы каким то проявлением неверия. Его успехи среди иудеев трудно представить, ведь он был не ученым, он не был священником, он был простым плотником, который говорил простые вещи о Любви. Всем нам, его ученикам казалось, что расскажи так же, как он, зажги Свет в себе, и люди увидят, как это легко. Все просто, потому что это очень просто. Поэтому никто среди первых учеников и не записывал за ним».

Мать, Дева Мария.

«Меня беспокоило, что для него не существовало авторитетов. Он подвергал критике все и вся буквально с малых лет. Казалось, что его ум как бритва режет все существующие догмы и порядки. Зачастую переосмыслению подвергалось даже то, что для него было истиной и то что он делал вчера.

Его восприятие жизни было всегда страстным и радостным, он любил жизнь, радовался праздникам, обожал играть с детьми. Энергии в нем было как в спящем вулкане, она всегда была готова выплеснуться фейерверком эмоций, рассказов и в то же время он изучал самого себя. Он частенько был в размышлении, и казалось как-то отсутствует, то есть вроде бы он рядом с тобой, и одновременно его как бы нет рядом. Он наблюдал за тем что происходит в нем самом и как это связано с окружающим миром.

Помнится, как то он разозлился, когда один прохожий бросил камень в голубя, услышав, что Иисус называет себя Спасителем. Прохожий крикнул: «Если ты Спаситель, то помоги ему». К счастью голубь оказался жив, и только крыло было повреждено. Иисус выходил его, а тот человек, пройдя один двор, сломал ногу».

Злость и раздражение, которое вошли в меня, когда прохожий кинул камень в птицу, стала проверкой, испытанием и искушением! Этот человек стали моим самым настоящим помощником. Мне было так плохо от этой моей проявленной злости, что появилось ощущения боли в сердце. Я не понимал, зачем он так сделал? Зачем? Пока не простил его.

Только тогда я и понял, ПОЧЕМУ все это произошло. Чтобы из меня вышла эта боль и злость, а пришло прощение и Любовь, и я смог увидеть эти изменения осознанно. Тогда я просто мысленно поблагодарил этого человека. Голубь поправился и улетел, а я понял, что и человек поправился. Это был мой первый опыт осознанного прощения, но он потом забылся..

Мать, Дева Мария.

«Мой муж Иосиф умер, и мы перебрались в Кану, где жили мои родственники. Мы уехали из Назарета еще и потому, что вокруг Иисуса всегда ходили легенды, слухи и соседские пересуды. Например, что он оживил мальчика, который упал с крыши, предварительно толкнув его. А этот мальчик упал с крыши сам и не разбился... Иисус спас его своей Любовью.

Отец этого мальчика был очень благодарен Иисусу, потому что упасть с такой высоты и остаться живым и невредимым - это нужно быть отмеченным Богом. На Востоке почитают человека, которого спасло чудо, потому что Бог дал ему знак свыше. Отец этого мальчика устроил праздник, и мы были на нем самыми желанными гостями, потому что мой сын был свидетелем этого падения и того, что мальчик встал и пошел. А люди запомнили этот случай совершенно другим».