Сказка о Деревьях-Характерах

В некотором удивительном мире, в долине, раскинувшей­ся среди высоких и неприступных гор, росли... Деревья-Характеры. Это были необычайные растения. Их внешний вид был отражением характеров людей, живших далеко-далеко за горами.

У каждого Дерева-Характера от ствола отходили четыре главные ветви и множество маленьких. Эти четыре ветви имели свои названия: Отношение к людям, Отношение к де­лу, Отношение к себе, Отношение к вещам. У каждого Дере­ва-Характера эти ветви имели свою, не похожую на других форму, свою особенность.

На одном Дереве-Характере ветвь Отношения к людям была пряма и устремлена вверх, потому что несла черту Правдивости, а на другом была скручена кольцом Лжи. Где-то ветвь Отношения к себе вызывающе торчала Самовлюб­ленностью, где-то прогибалась до земли от своей Принижен­ности, а где-то спокойно и уверенно поднималась к солнцу как воплощение Достоинства. Ветви Отношения к вещам на некоторых Деревьях-Характерах скрючились от Жадности, а на других обилием листвы обнаруживали свою Щедрость.

Очень разные Деревья-Характеры росли в этом волшебном лесу. Под некоторыми Характерами трескалась земля - таки­ми они были тяжелыми, зато легкие Характеры буквально па­рили в воздухе, едва цепляясь за почву корнями. Встречались Характеры, сплошь - от корней до кроны - покрытые иголка­ми, и потому они были очень колючими. А иные напоминали телеграфные столбы с едва заметными отростками - это были прямые Характеры. Даже бензопила не смогла бы распилить твердые Характеры, а мягкие Характеры были настолько по­датливы, что их стволы можно было запросто мять, как глину. Были среди них очень красивые и безобразные, высокие и низкие, стройные и даже стелющиеся по земле.

Так непохожи были Деревья-Характеры, потому что росли они на разных почвах, неодинаково согревало их солнце, иначе обдувал ветер, не поровну давал влаги дождь. А ведь и у каж­дого человека в жизни складывается все по-разному, верно?

Порой налетала в волшебную долину свирепая буря, ярост­но бросалась она на Деревья-Характеры: иные ломала или вы­рывала с корнем, другие гнула до земли, но сломать не могла. Были и такие, что не клонились под самым сильным ураган­ным ветром и лишь гордо распрямляли свои могучие ветви.

Многие люди хотели бы побывать в этом лесу, посмотреть, как выглядит их Дерево-Характер. Но попасть в этот лес не может никто, и узнать, какой у тебя характер, можно, толь­ко изучая самого себя и свои поступки.

И.Вачков

Сказка об имени

В давние времена в одном царстве жил-был маленький мальчик. Был он круглым сиротой и бродил по дорогам сво­ей страны, прося милостыню и перебиваясь случайными за­работками. Он совсем не помнил своих родителей и даже имени своего не знал. Закрепилась за ним кличка Оборвыш.

Однажды ночевал он в лесу у костерка. Только собирался съесть краюху хлеба, поданную ему днем сердобольным зем­лепашцем, как вышел из темного леса высокий седой старик с большим посохом.

- Нельзя ли передохнуть у твоего костра? - спросил старик.

- Пожалуйста, дедушка! У меня и хлебушко есть. Уго­щайтесь!

Поел старик хлеба и взглянул на мальчика темными гла­зами, да так, что стало тому жутковато.

- Спасибо тебе, Оборвыш. Доброе у тебя сердце. И еще многое есть в тебе, чего ты сам не ведаешь.

- Откуда вы знаете мое имя? - удивился мальчик.

- Это не имя твое, а прозвище. Но мне и настоящее твое имя известно, - сказал старик. - Но не пришло еще время назвать его.

- Кто вы? - со страхом спросил мальчик.

- Я волшебник. А имя мое пока не скажу. Я знаю, что течет и в тебе кровь колдунов и волшебников. Если хочешь, я возьму тебя в ученики.

Так стал Оборвыш учеником старого волшебника. Главное искусство, которому тот обучал его, - это умение раскрывать Тайну Имени. Много на земле народов и языков, и на каж­дом языке одна и та же вещь называется по-разному. Маль­чику открылось, что все вещи в мире, и все люди, и все жи­вотные на земле имеют настоящие - тайные - имена. Тот, кто сумеет узнать подлинное имя предмета или человека, получает полную власть над ним.

- Любым человеком сможет управлять волшебник, знаю­щий его настоящее имя, - рассказывал мальчику старик. - Но только тогда, когда тот сам находится в неведении о под­линном своем имени, принимая за него кличку или прозви­ще. Нельзя в таком случае волшебнику произносить вслух его подлинное имя.

- А что тогда будет?

- Если оно становится известно его носителю, то он обре­тает власть над самим собой и познает самого себя. И тогда уже никто не сможет управлять им, как игрушкой.

- Как же узнать человеку свое настоящее имя? Все это могут?

- Могут-то все, да не все хотят. Потому что совсем не про­сто - стать хозяином самому себе. Да и путь постижения своего имени бывает долгим и трудным.

- А я? Смогу ли я узнать свое подлинное имя?

- Ты узнаешь его, когда придет время. Но прежде я научу тебя определять настоящие имена других людей, животных и вещей.

- Разве это легче, чем узнать свое имя?

- Иногда легче.

Старый колдун десять лет развивал в мальчике умение определять подлинные имена вещей и людей. Оборвыш ока­зался очень способным учеником. Он мог, например, мыс­ленно обратиться по имени к яблоне, и она протягивала к нему ветки, увешанные плодами. Он произносил в уме на­стоящее название топора, и тот, подчиняясь приказу, начи­нал колоть дрова.

Однажды спросил его старый волшебник:

- Скажи, каково мое настоящее имя?

Сначала пожал плечами Оборвыш, но потом понял вдруг и прошептал имя волшебника. При этом тихом звуке про­изошел обвал в горах, и вышла река из берегов.

- Ну, вот теперь и закончилось твое учение, - сказал ста­рик. - Ты можешь все то, что умею я сам. Иди в мир. Ис­пользуй свое искусство, но делай это только во благо людям. А мне осталось жить совсем немного...

- А как же мое подлинное имя, учитель? - воскликнул юноша. - Ты не скажешь его мне?

- Уже очень скоро ты сам узнаешь его. Прислушайся к себе.

И действительно, с недавних пор юный волшебник испы­тывал ощущение, будто внутри него горит маленький огонек, освещающий его собственные мысли и переживания. Этот огонек позволял ему как бы насквозь видеть предметы, ок­ружающие его, и чувствовать удивительную, странную связь между ними и собой.

Простился Оборвыш со своим учителем и отправился странствовать по свету. Однажды в пустыне встретился ему разъяренный лев, готовый разорвать человека на части. Но посмотрел на него ласково молодой волшебник, мысленно назвал его по имени (а звучало оно приблизительно так - Гр-р-ау-рр), и сразу успокоился зверь, стал ластиться, как кош­ка. Вместе пришли они в большой город, где правил злобный властитель. Этот царь творил несправедливость и беззаконие, притеснял и обижал своих подданных. Была у него дочь, ко­торая давно и тяжело болела. Никто из врачей не мог ее ис­целить, потому что не удавалось определить ее болезнь. Уз­нав об этом, явился Оборвыш во дворец и попросил встречи с царем, обещая излечить принцессу.

«Если не сумеешь помочь дочери - встретишься с пала­чом!» - грозно предупредил его властитель. Пришел юноша в спальню принцессы, заговорил с нею, сказал ей о ее чувствах и переживаниях, точно определив их, а затем назвал и бо­лезнь, приковавшую ее к постели. И болезнь сжалась в ко­мочек, струсила и была с позором изгнана юным волшебни­ком. Но даже радость от исцеления дочери не растопила злобное сердце царя. Тогда Оборвыш сказал ему несколько слов и произнес имя - то самое ласковое имя, которым ко­гда-то давным-давно, в детстве называла правителя мать. Словно заклятие снялось: царь расплакался, смягчился и больше никогда уже не допускал злобы и несправедливости по отношению к своим подданным.

Так и жил Оборвыш со своим другом львом в этом городе, лечил больных, разговаривал с животными, раскрывал тайны, содержащиеся в древних книгах. Но как-то раз стряслась беда: многоголовый змей напал на город, сжег много домов и ута­щил нескольких девушек. Пришли жители к Оборвышу и умоляли спасти их от этой напасти с помощью его волшебного искусства. Когда в следующий раз прилетел многоголовый змей, вышел Оборвыш на площадь и, взмахнув магическим посохом, мысленно произнес подлинное имя чудовища. При­смиревший змей опустился неподалеку. Был он так огромен и страшен, что даже лев, дрожа, спрятался за спиной Оборвыша. Поговорив со змеем, понял молодой волшебник, что тот - всего лишь игрушка в руках какого-то злого колдуна, также вла­деющего Тайной Имени. Тогда Оборвыш потребовал от змея показать дорогу к жилищу злодея.

Долго ли, коротко летел змей, но доставил он Оборвыша и его льва к подножию скалистых гор, где в пещере жил кол­дун. Только сделал Оборвыш шаг по направлению к пещере, как раздался ужасный грохот, земля задрожала под ногами, и между ним и пещерой образовалась трещина. Лев, прижав уши, перепрыгнул через пропасть и устремился к черной дыре в скале. Оттуда вышел человек в черном плаще с наки­нутым на голову капюшоном. Лицо, мелькнувшее под ка­пюшоном, показалось Оборвышу знакомым. Человек махнул рукой, и Оборвыш уловил его мысленный приказ льву, со­провождаемый именем животного «Гр-р-ау-рр!». Лев остано­вился, заскулил и пополз на брюхе к ногам колдуна. А тот откинул капюшон, и Оборвыш увидел... себя!

- Да. Ты не ожидал встретить здесь свою копию? - ус­мехнулся колдун. - Все просто. Мы братья-близнецы, рожденные в семье волшебников. Нас разлучили с рождения, и мы пошли в жизни разными путями: ты - белой, а я - чер­ной магии. Я знаю твое подлинное имя, а ты - теперь, на­верное, ты уже знаешь мое. И тебе, и мне понятно, какая мощь заложена в Настоящем Имени. Но обоим нам неиз­вестны наши собственные имена.

- И если кто-то из нас воспользуется сейчас своим знани­ем и произнесет в уме имя другого... - начал догадываться Оборвыш.

-...то навсегда лишит его волшебного искусства и может превратить его в своего раба, - жестко сказал его двойник.

- И что же ты предлагаешь? - спросил Оборвыш.

- Давай объединимся. Два таких сильных колдуна, как мы, способны поработить весь мир. Ведь стоит нам произне­сти вслух имена друг друга, и мы многократно усилим нашу колдовскую мощь. На земле остались только мы двое, умеющие раскрывать подлинные имена. Владение миром или потеря этого великого дара. Выбирай!

- Объединиться с тобой - значит стать таким же, как ты, злодеем. Оставить тебе возможность творить зло было бы преступлением, - медленно проговорил Оборвыш (пылавший в нем огонек разгорался все ярче).

- Значит, ты готов стать моим слугой? - насмешливо спросил колдун.

Оборвыш отчетливо почувствовал его страх, тщательно спрятанный за усмешкой. И он понял причину этого страха: его противник знал, что никогда ему самому не удастся уз­нать своего подлинного имени, а Оборвыш, единственный, кто мог назвать его, отказывался сделать это. И вдруг юному волшебнику стало совершенно ясно, чего больше всего боит­ся злой колдун: что его противник окажется способен сам познать свое имя.

- Нет, никогда я не стану твоим слугой, - уверенно ска­зал Оборвыш и взглянул в глаза двойнику.

Словно скрестились два невидимых меча, когда одновре­менно произнесены были в умах два имени, очень похожих - и очень разных. Оборвыш вплотную приблизился к своему противнику. Нескрываемый ужас отразился на лице его бра­та, и фигура его вдруг расплылась, потеряла форму. Словно легкое облачко окутало Оборвыша, питая его перетекающей силой. И растаяло.

Он стоял и улыбался. Он уже не был Оборвышем. Он чув­ствовал себя настоящим хозяином - самому себе. Потому что он сам осознал свое подлинное имя, опередив своего против­ника всего на несколько мгновений.

 

И.Вачков

Сказка о волшебных зеркалах

В одном королевстве в семье рыбака родилась маленькая девочка. Накануне ее рождения в рыбацкую деревушку за­брела никому не знакомая старушка в старом, залатанном платье, с большим суковатым посохом в руках и тощим мешком за плечами. Ночью только в хижине рыбака, где ждали ребенка, горел свет, и именно в эту хижину постуча­лась старушка и попросилась переночевать.

- Что же! - сказал рыбак. - У нас тесно и пахнет рыбой. К тому же вот-вот должен родиться ребенок. Но нельзя же старой женщине ночевать на улице. Проходи, найдем для те­бя местечко.

- Спасибо тебе, рыбак, - сказала старушка. - Доброта че­ловеческая никогда не ищет благодарности и всегда ее нахо­дит. Твоя дочь будет счастлива в жизни.

С этими словами старушка вошла в хижину, и рыбак по­стелил ей у очага. К утру на свет появилась маленькая де­вочка, и родители назвали ее Кари. Старушка ласково по­смотрела на ребенка, взяла свой тощий мешок, достала отту­да три маленьких зеркальца и сказала рыбаку:

- Я хочу сделать твоей дочери подарок. Эти зеркала вол­шебные. Но в чем их волшебство, она узнает, когда вырастет.

Рыбак поблагодарил старушку и с некоторой опаской взял протянутые ею зеркальца. Когда старушка ушла, он посмот­рел в каждое из них, но везде увидел только свое бородатое лицо с загрубевшей от морского ветра кожей. Рыбак пожал плечами и подумал: «Старушка сказала, что они волшебные, но, по-моему, это самые обычные зеркальца». И он убрал их далеко на полку.

Прошло шестнадцать лет. Рыбак и его жена забыли о по­дарке, который был сделан неизвестной старушкой их доче­ри Кари в день ее появления на свет, а маленькая Кари пре­вратилась в прелестную и подвижную девушку, которая очень любила веселиться, надевать красивые наряды и любо­ваться своим отражением в старом треснувшем зеркале.

Однажды возле берега напротив рыбацкой деревушки бро­сил якорь огромный и очень красивый корабль. От корабля отошла шлюпка и причалила к берегу. На песок сошли люди в богатых одеждах, в шляпах с яркими перьями и со шпагами на боку. Сразу было видно, что это знатные вельможи. Среди них выделялся высокий и красивый юноша с умными и не­много печальными глазами. Рыбаки вышли на берег встретить необычных гостей. Кари стояла чуть поодаль в толпе рыбац­ких дочерей и во все глаза смотрела на пришельцев. При взгляде на прекрасного юношу сердце ее замирало.

Ее отец как главный среди рыбаков почтительно прибли­зился к стоявшим мореплавателям.

- Приветствуем вас, храбрые и трудолюбивые рыбаки! - сказал высокий юноша. - Я принц Агор и приплыл сюда со своими спутниками по велению моей матери — великой ко­ролевы и волшебницы. Она наказала мне именно у вас, среди ваших дочерей найти себе невесту.

- Добро пожаловать! - ответил старый рыбак. - Среди наших дочерей много прекрасных девушек. Выбирай любую из них. Каждая сочтет за честь стать невестой принца из да­лекой страны.

Принц и сопровождавшая его свита поселились в рыбац­кой деревушке. Каждый день принц Агор ходил по домам, знакомился с рыбацкими дочерями, делал им подарки, был очень вежлив и добр, но глаза его по-прежнему оставались печальными.

Все девушки деревни изо всех сил старались понравиться принцу, надевали свои лучшие наряды, угощали его приго­товленными ими блюдами, улыбались ему. Надо ли гово­рить, что бедная Кари с первого мгновения влюбилась в принца и часто потихоньку наблюдала за ним, когда он бро­дил по прибрежным скалам или задумчиво сидел на камне у моря. Ей тоже, как и другим, хотелось понравиться принцу, но в их хижину он еще не заходил.

Однажды Кари осталась дома одна. Поставив на стол ста­рое с трещинкой зеркало, она любовалась в нем собой и при­чесывала свои длинные золотистые волосы. Вдруг маленький котенок, играя, зацепил подол ее платья и чуть-чуть надор­вал его. Кари ужасно разозлилась и, схватив свой деревян­ный башмак, замахнулась на котенка. Тот напугался и прыгнул на стол, а Кари, пытаясь шлепнуть его башмаком, промахнулась, и удар пришелся прямо по зеркалу! Оно - дзинь! - раскололось.

Кари решила поискать, нет ли в доме еще зеркал, и вот на верхней полке в шкафу она нашла целых три маленьких зеркальца: одно с обратной стороны было зеленое, другое -красное, а третье - голубое.

Кари посмотрелась в зеленое зеркальце и увидела свое симпатичное личико с огромными серыми глазами и пух­ленькими губками. «Какая я красивая! - подумала Кари и еще подумала: - Интересно, что обо мне думает принц? Ка­жусь я ему красивой?»

Она поднесла к лицу красное зеркало и чуть не выронила его от удивления. Отражение было совсем другое! Нечеткое, будто в тумане, расплывчатое. «Как странно, - подумала Ка­ри. — Это какие-то необыкновенные зеркала. А что я увижу в третьем зеркале?»

Она взглянула в голубое зеркало и удивилась еще боль­ше. Оттуда на нее смотрело лицо какой-то другой девушки (ей сначала так показалось): презрительно сощуренные гла­за, капризно вздувшиеся губки, неприятная усмешка. Кари пригляделась и увидела все-таки знакомые черты. Это было ее лицо, но очень изменившееся.

- Что за чудеса? - воскликнула она вслух. - Кто же мне это объяснит?

- Я объясню, - раздался негромкий голос снизу.

Кари посмотрела вниз и увидела на полу котенка. Он умы­вался лапой и спокойно говорил человеческим голосом:

- Это волшебные зеркала, подаренные тебе доброй кол­дуньей в день рождения. В зеленом зеркальце ты видишь се­бя такой, какой ты представляешься самой себе. В красном отражается то, как видят тебя другие люди. Стоит загадать, чьими глазами ты хочешь посмотреть на себя — и пожалуй­ста! А в голубом зеркальце - отражение того, какая ты есть на самом деле.

Умывшись, котенок вскочил на подоконник.

- Но почему же у меня в зеркалах такая разная внеш­ность? - растерянно спросила Кари.

- Волшебные зеркала отражают не внешность, - мурлыкнув, сказал котенок и уточнил: - Не только внешность.

Он зевнул и выпрыгнул в открытое окно...

- Подожди, папа, - прервала сказку Юля. - Тут мне не­понятно. Почему в красном зеркальце отражение Кари было нечеткое и туманное?

- А в чьих глазах отражалась Кари в этот момент?

- Ну... в глазах принца. Она же о нем думала, когда смотрелась в это зеркальце.

- Правильно. А разве принц знает ее близко? Знает, хо­рошая она или плохая, добрая или злая?

- Нет, конечно! Он ее, может, и видел только раз - на берегу, когда приплыл.

- Ну вот поэтому пока и отражение нечеткое.

Юля немного помолчала, о чем-то думая. Потом сказала:

- А! Теперь понимаю, почему она в голубом зеркальце та­кая... неприятная.

- Ну и почему же, Юля?

- Потому что, хоть у нее лицо и красивое, на самом деле она все-таки не очень добрая: котенка чуть не побила дере­вянным башмаком и вообще... воображает.

- Хорошо. Немножко разобрались. Продолжим?

На следующий день принц Агор пришел в гости в хижину родителей Кари. Ее мать испекла вкусный пирог и угощала им принца и его спутников. Кари сидела за столом напротив принца и очень волновалась. Ее лицо стало еще прелестней от яркого румянца. Принц рассказывал о своих путешестви­ях и, поглядывая на Кари, иногда чуть улыбался. Кари не могла вымолвить ни слова. К концу разговора старый ры­бак - отец Кари - спросил Агора:

- Как тебе понравились девушки у нас в деревне, принц? Например, дочь моего соседа - Пента? Правда, красавица? А ее сестричка Тора - добрейшая душа!

Слова отца очень разозлили и испугали Кари: вдруг принцу и в самом деле понравились эти девушки? А ведь она-то - Кари - лучше! И хотя Пента и Тора были ее подру­гами, Кари в этот момент ненавидела их, и у нее неожиданно вырвалось громкое восклицание:

- Обе они круглые дуры! После этих резких слов все замолчали. Принц Агор с удив­лением и печалью посмотрел на Кари, которая уже смутилась и пожалела о сказанном. Гости поспешно попрощались и уш­ли, а Кари схватила свои волшебные зеркала, выскочила из дома и спряталась в скалах, где ее никто не мог увидеть. Она посмотрела в каждое зеркало и расплакалась. Красное зер­кальце показало, какой ее представляет сейчас принц Агор: злобной, себялюбивой гордячкой - гораздо хуже, чем даже был ее настоящий портрет в голубом зеркальце. Кари винила себя за свои глупые и необдуманные слова, за своенравный ха­рактер, а в зеленом зеркальце постепенно таяло лицо беспеч­ной красавицы. И чем больше ругала себя Кари, чем больше находила в себе плохого, тем безобразней становилось ее отра­жение в зеленом зеркальце. Ведь оно показывало тот образ, который складывается у человека о себе самом.

Прошло несколько дней. Принц Агор обошел уже все до­ма в рыбацкой деревушке, познакомился со всеми девушка­ми, но, видно, так пока и не сделал выбора. Никто из ры­бацких дочерей не мог похвастаться особым вниманием принца. Каждый вечер молодежь деревушки устраивала праздничные гулянья, песни и танцы. Но хоть принц пел и танцевал вместе со всеми, свободно и легко беседовал и со стариками, и с девушками, и с их родителями, но в самой глубине его глаз светилась непонятная грусть.

Кари тоже несколько раз говорила с ним и даже танцева­ла, но каждый вечер, заглядывая в заветное красное зер­кальце, она видела там самолюбивую и немножко глупую девочку, то есть такую, какой ее видел принц Агор. Правда, теперь это отражение не было таким резким и в нем даже появились некоторые приятные черты, но это было совсем не то. Ведь Кари мечтала о том, чтобы принц полюбил ее так же, как она любила его.

Иногда она мысленно просила красное зеркальце пока­зать, какой видят ее родители, и тут же отражение станови­лось симпатичным, веселым и беззаботным - гораздо лучше, чем то, что казалось принцу.

Но если она старалась понравиться ему и показаться луч­ше, чем была на самом деле, то вечером с помощью красного зеркальца с горечью узнавала, что ее образ в глазах принца потускнел и даже подурнел.

Она перестала пытаться понравиться Агору и только издали смотрела на него, и сердце ее переполнялось нежностью.

Прошли еще дни.

Ее родители заметили, что Кари изменилась. Она больше не ленилась выполнять домашнюю работу, стала более вни­мательна к родителям и приветлива с подругами, хотя могла часами сидеть в задумчивости. Часто она ласково гладила котенка по пушистой шерстке и разговаривала с ним, но в ответ он только мурлыкал, как будто никогда не умел гово­рить по-человечески.

Как-то она с удивлением обнаружила, что ее отражения в зеленом зеркальце, то есть тот образ, который представляла она сама, и в голубом, то есть ее настоящий образ, стали очень похожи.

Однажды настал день, когда к концу обычного праздне­ства принц Агор объявил жителям деревушки, что проща­ется с ними. Музыка смолкла, прекратились веселье, танцы и смех. Все были расстроены, потому что успели полюбить доброго и благородного принца. В наступившей тишине

Агор сказал:

- Мне очень жаль расставаться с вами. Но срок мой истек, а я не сумел выполнить поручение моей матери-королевы.

- Разве нет у нас достойных невест? - с удивлением и огорчением спросил один из рыбаков.

- Есть, но я искал только одну-единственную, чей образ показала мне мать и кому я сразу отдал свое сердце. Она должна была быть здесь, но я не нашел ее, - с грустью отве­тил принц.

В эту ночь Кари не смогла уснуть от слез и, выйдя поти­хоньку из дома, отправилась побродить по берегу моря. Вдруг она увидела во мраке группу людей и среди них прин­ца - они шли к огромной скале, чьи уступы уходили в глубь моря. Кари бесшумно последовала за ними. То, что она уви­дела, поразило и испугало ее.

На самом нижнем уступе скалы, о который бились мор­ские волны, люди остановились, и один из них вбил в тре­щину в каменной стене большое железное кольцо. К этому кольцу приковали принца Агора, спутав его руки и ноги тя­желыми цепями.

Один из сопровождавших принца людей наклонился к нему и с печалью произнес:

- Прощай, принц. Нам очень больно делать это. Но мы не в силах помочь тебе.

- Прощайте, друзья, - ответил Агор, голос его был кре­пок, но полон глубокой грусти. - Вы сделали все, что могли. Передайте моей матушке, что я прошу ее прощения за то, что не сумел выполнить ее наказ.

Люди - а это были спутники принца с корабля - молча покинули мрачную скалу. Агор один остался сидеть на усту­пе. Он прислонился спиной к каменной стене и замер, будто ожидая чего-то. Кари вышла из-за кустов, где пряталась до этого, и бросилась к принцу.

- Я освобожу тебя! - горячо воскликнула она.

- Кто ты? - резко обернулся Агор. - А, Кари! Нет, ты не можешь освободить меня. Скорее уходи отсюда, близится полночь...

- Я не уйду, я помогу!

- Нет! - сурово сказал Агор. - Если ты не уйдешь, то по­гибнешь вместе со мной. А Дракону нужен только я.

- Дракону? Какому Дракону? Я ничего не понимаю!

- Хорошо, я все объясню тебе, после этого ты уйдешь. На меня с детства наложено страшное заклятие. В этот день - день своего двадцатилетия - я должен быть принесен в жертву злобному Дракону. Снять это заклятие может только Любовь, моя любовь к одной девушке, чей образ показала мне мать в своем магическом зеркале. Моя мать - королева и волшебница - сказала мне, что я найду эту девушку в вашей рыбацкой деревушке и когда узнаю ее, в тот же миг падут злые чары, и с меня снимется страшное заклятие. Я долго искал ее, но не нашел. И теперь я стану жертвой Дракона, а ты должна уйти как можно скорее.

- Давай вместе убежим отсюда!

- Нет. Заклятие нельзя нарушить, иначе огромные беды обрушатся на все королевство.

- А есть ли другой способ спасти тебя?

- Есть... Но это невозможно!

- Скажи мне!

- Нет. Не скажу. Уходи, Кари, прошу тебя!

Кари стояла на коленях рядом с принцем и плакала от бессилия. В этот момент что-то мягкое и пушистое потерлось о ее ногу. Это был котенок.

- Принц не скажет тебе, Кари, - промурлыкал он. - По­тому что не хочет спасения такой ценой. Для снятия злых чар нужно, чтобы...

Его последние слова заглушил грохот и плеск закипевшей воды. Из черных грозовых туч ударили молнии. Прогремел гром. Из глубин моря поднималось огромное черное тело Дракона, покрытое тускло мерцающей бронзовой чешуей. Ужасная, уродливая голова повернулась в их сторону и по­смотрела на них красными злобными глазами.

Кари очень испугалась. Она сжалась в комок и замерла.

- Беги, Кари! - крикнул принц Агор, пытаясь встать на ноги. Цепи мешали ему.

Девушка очнулась от страха и посмотрела на него. Она лю­била его. Она знала способ спасти его.

Кари вскочила и бросилась к самому краю уступа, на кото­рый летели соленые брызги от рассвирепевших морских волн.

- Вот я! - громко крикнула она. - Бери меня, Дракон! Я приношу себя в жертву вместо принца Агора!

- Не смей, Кари! - закричал принц и рванулся к ней, раз­рывая сковывавшие его цепи.

Она обернулась, и в неровном свете сверкающих молний он увидел ее прекрасное лицо.

- Ты! Это ты! Я узнал тебя! Та самая девушка из волшеб­ного зеркала моей матери! - воскликнул принц Агор..

В тот же миг раздался ужасный рев. Это в бессильной ярости кричал Дракон, который вдруг стал рассыпаться, словно сделанный из песка, и скоро весь исчез, растворился под поверхностью моря. Через несколько секунд волны успо­коились, перестали полыхать молнии, стих ветер, и насту­пила тишина. Злые чары рассеялись.

А на уступе скалы, взявшись за руки, стояли Кари и принц Агор, с рук и ног которого свисали обрывки разорван­ных цепей. У их ног сидел маленький котенок и, как ни в чем не бывало, облизывал свою шерстку.

- Как же я мог сразу не узнать тебя? - тихо спросил принц.

- Я сама не могла узнать себя в этих зеркалах, - улыба­ясь, ответила Кари и достала из кармана три своих драго­ценных зеркальца.

- Конечно! - сказал принц. - Эти чудесные предметы по­дарила моя мать-волшебница, превратившись в нищенку, той самой девушке, которую я искал.

Кари держала перед собой все три волшебных зеркальца - зеленое, красное и голубое. И во всех трех отражалось одно и то же лицо - прекрасное, доброе и счастливое.

А.Шпак

Сказка о Мышлении

Оно было не таким, как все, либо все были не такими, как Оно. Вместе они не могли найти общего языка. Оно чув­ствовало себя отчужденным, и решило Оно постранствовать, найти себя...

Все они жили в Царстве, которое называлось Человек, и ушло Оно бродить по всему Царству.

Придя в небольшую деревушку, которая называлась Сердце, Оно испугалось. Здесь жизнь кипела, бурлила. Жизнь местных жителей - это буря чувств, страстей. Имен­но в этой деревушке Оно познакомилось с такими жителями, как Ненависть, Любовь, Агрессия, Озлобленность, Вялость и многими другими. Оно понимало, что и здесь Оно никому не нужно. Так продолжалась много дней и ночей. Оно странст­вовало по всему Царству, но нигде не могло найти себя.

Однажды в поисках самого себя Оно встретило Память.

- Я очень много знаю, - сказала Память. - Я могу тебе помочь. Я связываю прошлое с его настоящим и будущим, а еще я являюсь важнейшей познавательной функцией. Пой­дем к моему другу Гипнозу, он тебе поможет.

Оно взяло за руку Память, и они вместе пошли к Гипно­зу. За разговором и милой беседой они и не заметили, как подошли к дому, где живет Гипноз.

Гипноз выслушал, в чем проблема Оно, и горько заплакал:

- Если бы ты знало, что ты наделало! - в слезах говорил Гипноз. - В том краю, откуда ты ушло, появился Аффект. От него страдает уже почти все Царство. Ему в этом помогает его друг - Невроз, а царствует теперь его жена - Фрустра­ция. Ты нужен нам... - Гипноз опять заплакал. - Возвра­щайся и будь на троне... Ведь там должен быть ты...

- Так что же я могу сделать? - спросило Оно у Гипноза.

- Я помогу тебе... Я знал, что ты ко мне придешь. Я по­просил Фантазию, и она подарила тебе замечательное имя. Теперь тебя зовут Мышление, и ты зря себя так долго иска­ло. Ты устанавливаешь связи...

- Я что, Министр Иностранных Дел? - засмеялось Оно.

- Нет. Совсем нет. Ты наиболее обобщенная и опосредо­ванная форма психического отражения, устанавливающая связи и отношения между познаваемыми объектами.

- Это кто такое сказал?

- Это придумала Фантазия, а я помогал ей, теперь вот помогаю тебе. Мы подчинены тебе...

Мышление всех поблагодарило, и вместе они пошли свер­гать Аффекта с его друзьями.

После долгой битвы Мышление победило, ведь во время своих странствий Оно приобрело много друзей.

Теперь в Царстве все замечательно: Мышление нашло свое место в этом Царстве, нашло друзей и даже подружилось с Аффектом, Неврозом и Фрустрацией.

 

С. Алхимов

Случайная встреча

Эту историю мне поведал один совершенно незнакомый человек. Встреча наша произошла случайно, мы вместе еха­ли в поезде в одном купе. Он был слегка взволнован, ему, по всей видимости, хотелось с кем-нибудь пообщаться. Мой спутник вежливо поинтересовался, не хочу ли я выслушать необычайную историю, которая то ли произошла с ним, то ли приснилась. Было видно, что он немного нервничает, воз­можно, потому, что предполагал услышать от меня отрица­тельный ответ. Но я согласился с его предложением, по­скольку путь предстоял неблизкий и особо заниматься было нечем. Это успокоило моего попутчика, и через несколько минут он начал свой рассказ. То, что я услышал, и последо­вавшие за этим события были невероятны.

«Я работал врачом в обычной районной поликлинике (так начал мой новый знакомый), и жизнь моя протекала разме­ренно и спокойно. Никаких особых встрясок. Работа, бытовые заботы, чтение книг, походы в спортзал для поднятия тонуса, праздники с друзьями, в общем все как у обычных людей.

Тот памятный день начался с неприятностей. Я чуть было не проспал на работу, и пришлось, наскоро умывшись и пе­рекусив, бежать к машине. Погода была ужасна. В этот позднеосенний день шел снег с дождем, а ветер просто пронизывал до костей. Я уже собирался сесть за руль, когда кто-то схва­тил меня за руку. Обернувшись, увидел девушку, всю мок­рую, с растрепанными волосами.

«Помогите, - прошептала она посиневшими от холода гу­бами. - Если вы не поможете, то случится беда». Я обычно трезво взвешиваю ситуацию, прежде чем действовать (работа такая), но здесь, поддавшись умоляющему взгляду девушки и какому-то внутреннему импульсу, открыл дверцу машины и, как только она села, рванул автомобиль с места. Что слу­чилось потом - не знаю. Последовал удар, яркая вспышка, и я осознал, что лечу по какому-то тоннелю в сторону света. Этот тоннель был не сплошным - в его стенках были ответв­ления, уходившие в сторону; в одно из них меня почему-то и понесло. И тут я потерял сознание.

В себя я пришел от ощущения, что по моему лицу кто-то ползет. Приоткрыв глаза, увидел здоровенную, очень ярко окрашенную бабочку, совершавшую восхождение на мой нос. Вам когда-нибудь водили перышком по носу? Да? Тогда вы представляете мои ощущения. И в результате я, конечно же, чихнул. Отважная восходительница улетела, а я окончатель­но очнулся. То, что предстало моим глазам, повергало в шок. Я сидел на лесной опушке в тени огромного дерева, похожего на дуб, но с несколько другой листвой. Позади шумел лес, а впереди, через лесную полянку, лениво журча, протекал ру­чеек. Вся поляна просто пестрела от разнообразных цветов. Аромат стоял такой, что моя бедная голова пошла кругом. Не способствовали улучшению ее состояния и мысли, крутившиеся там: «Как такое может быть? Ведь сейчас конец ноября!». Вдруг меня осенило: «Это же сон. Ну а как иначе? Это все объясняет». Неожиданно раздавшийся позади сме­шок прервал столь логичные рассуждения. Я обернулся и увидел старичка, удобно устроившегося на пеньке и с любо­пытством разглядывавшего меня.

«Да не сон это, милок, не сон. Здесь всегда так». «Где - здесь?» — тупо спросил я, удивляясь его неожиданному по­явлению, ведь секунду назад никого вокруг не было. «Здесь - это здесь. Придет время - узнаешь», - многозначи­тельно сказал старичок. «Да ты не переживай, - посочувст­вовал он. - Погуляй пока, ягодок покушай, водички из род­ничка попей, адатп.., адапат.., тьфу ты, вот же слов понапридумывали! Привыкай, в общем. Можешь поспать даже, никто тебя здесь не обидит». Сказал так и исчез.

И что мне оставалось делать? Вопросов стало еще больше. А главное - кто и за что мог бы меня обидеть? Проснуться никак не получалось (хотя я пытался сделать это очень ста­рательно). В общем, оставалось только адатп.., тьфу ты, адаптироваться. Ягод поел, водички попил, поспал даже. И, странное дело, полегчало. Снов не было, но когда про­снулся, почему-то знал, что идти надо вдоль ручья. Чертов­щина какая-то. Но что делать - пошел. Вышел к тропке и двинулся направо (тоже почему-то знал, куда надо повер­нуть). По тропе вышел на дорогу, а по дороге - к замку. Да, да, к замку, и не к какому-нибудь музею, а к настоящему замку - с крепостными стенами, с башнями, со рвом вокруг стен, с подвесным мостом и стражей у ворот.

Подошел к стражнику, а что дальше делать - не знаю. Денег заплатить за проход? Так в кармане рубли только, вряд ли возьмут, а больше у меня ничего ценного нет. Ну, я и брякнул, что первое в голову пришло:

- Я пришел. Войти можно?

Стою и думаю, что ляпнул? Стражник глянул на меня с подозрением, а потом усмехнулся и спросил:

- И откуда же тебя принесло?

- Оттуда, - сказал я со вздохом. А что мне было говорить?

- А.., - понимающе протянул стражник. - Так ты тот са­мый... Ну, тогда тебе во дворец, - и открыл ворота.

Я вошел, и первым, кого я увидел, оказался старичок с поляны.

- Заходи, заходи. Тебя уже ждут. А как ты мимо стражи прошел? Ну да ладно, нам надо спешить, - затараторил он, схватил меня за руку и повел в сторону дворца.

Народ, попадавшийся нам по дороге, выглядел каким-то печальным и уставшим. Не было той оживленности и сума­тохи, которые обычно царят на центральных улицах. Не ме­нее гнетущее впечатление производил и дворец. Величест­венные залы почему-то были оформлены в мрачные тона, и поэтому казалось, что вокруг постоянно сумерки.

Старичок, заметив мой взгляд, произнес:

- Когда-то здесь все было иначе. Веселье и счастье частень­ко гостили в этих залах. Сюда приглашали мудрецов и мысли­телей, которые устраивали соревнования в мудрости и мыслении... Да, а как тебя зовут? - неожиданно обратился он ко мне.

- Мышление, - поправил я старика, все еще представляя проходившие здесь соревнования между мудрецами и мыс­лителями и совершенно упуская из вида вопрос.