Социальные ситуации развития личности и ее статус

Личность — общественный индивид, объект и субъект истори­ческого процесса. Поэтому в характеристиках личности наиболее полно раскрывается общественная сущность человека, опреде­ляющая все явления человеческого развития, включая природные особенности. Об этой сущности К. Маркс писал: «Но сущность человека не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В сво­ей действительности она есть совокупность всех общественных отношений»¹. Историко-материалистическое понимание сущности человека и общественного развития составило основу научного изучения законов развития всех свойств человека, среди которых личность занимает ведущее положение.

Формирование и развитие личности определено совокупностью условий социального существования в данную историческую эпо­ху. Личность — объект многих экономических, политических, пра­вовых, моральных и других воздействий на человека общества в данный момент его исторического развития, следовательно, на данной стадии развития данной общественно-экономической фор­мации, в определенной стране с ее национальным составом.

Лишь охарактеризовав основные силы, воздействующие на формирование личности, включая социальное направление обра­зования и общественного воспитания, т. е. определив человека как объект общественного развития, мы можем понять внутрен­ние условия его становления как субъекта общественного разви­тия. В этом смысле личность всегда конкретно-исторична, она продукт своей эпохи и жизни страны, современник и участник событий, составляющих вехи истории общества и ее собственного жизненного пути.

Подобно тому как не существует внесоциальной личности, тар нет и внеисторической личности, не относящейся к определенной эпохе, формации, классу и его определенному слою, националь ности и т. д. Именно в этом социально-историческом смысле, от­носящемся к ее сущности, личность всегда конкретна... Поэтому изучение личности неизбежно становится историческим исследова-

¹ Маркс К. Тезисы о Фейербахе. — Соч., т. 3, с. 3.

нием не только процесса ее воспитания и становления в опреде­ленных социальных условиях, но и эпохи, страны, общественного строя, современников, соратников, сотрудников или, напротив, про­тивников— в общем, соучастников дел, времени и событий, в ко­торые была вовлечена личность.

Биографическое исследование личности, ее жизненного пути и творчества есть род исторического исследования в любой обла­сти знания — искусствознания, истории науки и техники, психо­логии и т. д.

Периодизация жизненного пути и основные вехи деятельности в биографических исследованиях определяются в хронологиче­ских рамках эпохи и фазы ее развития в данной стране. Иначе и невозможно построить цельную биографическую картину жизни человека, в которой история является не только фоном и канвой для узоров биографии, но и основным партнером в жизненной драме человека. Как соучастник исторических событий и член общностей, являющихся субъектами социальных процессов, лич­ность характеризуется определенной глубиной осознания и пере­живания исторического процесса, «чувством истории», как мож­но было бы назвать такое переживание.

Историческое, социологическое и социально-психологическое исследование личности составляет в настоящее время единый и основной путь ее изучения, определяющий собственно психологи­ческое исследование...

Это означает, между прочим, что в эмпирических исследова­ниях современных психологов, несмотря на наличие многих тео­ретических расхождений, достигнут определенный уровень объек­тивного понимания личности в системе социальных связей и от­ношений, начиная от связей в малых группах и коллективах и кончая целыми культурами, обществами, эпохами. Если оцени­вать общее положение теории личности в зарубежной социологии, социальной психологии и психологии, то необходимо признать, что субъективистские концепции (психоаналитические и т. п.) все меньше используются в качестве рабочих принципов в кон­кретных исследованиях личности. Идея социальных взаимозави­симостей как основы динамической структуры личности приобре­ла общее значение для различных направлений социологической и психологической теории личности. Однако в самом понимании этих взаимозависимостей, конечно, имеются коренные различия, так как для многих буржуазных учеиых характерны абстрактно-социологические и индивидуалистические концепции. <...>

В зависимости от социально-экономической формации (социа­листической или капиталистической) в современных условиях складывается определенный целостный образ жизни — комплекс взаимодействующих обстоятельств (экономических, политических, правовых, идеологических, социальио-психологических и т. д.).

В этот комплекс входят явления производства материальной ясизии общества и сферы потребления, социальные институции, средства массовой коммуникации и сами люди, объединенные в

различные общности. Взаимодействие человека с этими обстоя­тельствами жизни составляет ту или иную социальную ситуацию развития личности, <...>

Личность, как мы хорошо знаем, не только продукт истории, но и участник ее движения, объект и субъект современности. Быть может, наиболее чувствительный индикатор социальных связей личности — ее связь с современностью, с главными социальными движениями своего времени. Но эта связь тесно смыкается с более частным видом социальных связей с людьми своего класса, общественного слоя, профессии и т. д., являющимися сверстниками, с которыми данная личность вместе формировалась в одно и то же историческое время, была свидетелем и участником событий, о которых младшие будут знать лишь из преданий, литературы и т. д. Формирование общности поколения зависит от системы общественного воспитания. Принадлежность к определенному по­колению всегда является важной характеристикой конкретной личности.

Не менее важным является и способ взаимодействия поколе­ний в данном обществе или его системе воспитания. Конфликт между поколениями в буржуазном обществе, единство поколений в социалистическом обществе, несмотря на наличие различных мотиваций и ценностных ориентации, весьма существенны для характеристики социальных ситуаций развития личности. В на­шей системе воспитания, как неоднократно подчеркивал А. С. Ма­каренко, принципиальное значение имеет межвозрастная струк­тура школьного коллектива. Вообще в структуре любого коллек­тива должно быть определенное соответствие молодых и старых работников для соединения высоких потенций развития и жиз­ненного опыта. <...>

С началом самостоятельной общественно-трудовой деятельно­сти строится собственный статус человека, преемственно связан­ный со статусом семьи, из которой он вышел. Под влиянием обстоятельств жизни и исторического времени собственный ста­тус может все более отдаляться от старого статуса и преодоле­вать старый уклад жизни, сохраняя, однако, наиболее ценные традиции.

Сочетание черт относительной устойчивости и преобразований в связи с развитием всего общества характерно для статуса. По­ложение личности в обществе определяется системой ее прав и обязанностей, их соотношением, реальным обеспечением прав лич­ности со стороны данного общества и реальным осуществлением обязанностей по отношению к обществу со стороны лично­сти. <...>

Статус личности как бы «задан» сложившейся системой об­щественных отношений, социальных образований, объективно определяющих «место» личности в социальной структуре. Понятие статуса личности может быть дополнено понятием позиции лич­ности, характеризующим субъективную, деятельную сторону по­ложения личности в этой структуре. <...>,

Многообразные позиции личности, сочетающие объективные и субъективные ее характеристики, строятся на основе ее статуса, но могут его преобразовать или, напротив, закрепить в зависи­мости от эффектов деятельности.

Статус личности объективен и осознается ею частично или це­лостно, инадекватно или адекватно, пассивно или активно (чело­век или приспосабливается к нему, сопротивляясь и борясь со сложившимся положением, или, напротив, защищает его и свои права). <... >

Научное исследование статуса личности должно включать изучение реального экономического положения (имущественную характеристику, общий заработок семьи, обеспеченность жильем, реальный бюджет в соотношении со структурой потребления), политически-правового положения как определенного баланса прав и обязанностей гражданина, члена организации макро- и микроколлективов, трудовой профессиональной характеристики (положения человека в системе квалификаций, специальностей, объема труда и трудоспособности человека), образовательного статуса, положения семьи данного человека и положения лично­сти в своей семье. Национальные, религиозные и другие особен­ности человека должны учитываться в связи с общей структурой данного общества (однородного или неоднородного в националь­ном отношении), наличием или отсутствием господствующей ре­лигии, наличием или отсутствием прав личности на атеизм и т. д.

Исследование статуса личности имеет важное значение для определения ее социальных функций — ролей, которые рассмат­риваются вообще как динамический аспект статуса, реализация связей, заданных позициями личности в обществе. Не в меньшей степени статус личности, сходный со статусами одних и противо­положный статусам других людей в микросреде и более крупных общественных образованиях, имеет значение для формирования осознания и переживания человеком общности с другими людь­ми, генезиса коллективных начал поведения и чувства «Мы», идентифицируемого с определениями этой общности как «Мое — наше». <...>

Осознание статуса, как и осознание бытия вообще, невозмож­но вне и без деятельности человека, без практического отношения его к бытию, тем более что многие компоненты статуса не заданы общественной средой, а производятся в самом процессе челове­ческой деятельности. Однако любая деятельность в целом и в отдельном своем акте (действии) осуществляется в соответствии с ролью человека в данной системе отношений, опосредствующих действительность, с процедурами поведения, предписываемыми этой ролью,— общественной функцией человека в данной ситуации.

Профессионально-трудовая деятельность всегда осуществляет­ся совместно с тем или иным общественным поведением, кото­рое оказывает определенное регулирующее влияние на развитие этой деятельности,

СТРУКТУРА ЛИЧНОСТИ

Рассмотрение статуса, социальных функций и ролей, целей деятельности и ценностных ориентации личности позволяет по­нять как зависимость ее от конкретных социальных структур, так и активность самой личности в общем процессе функционирова­ния тех или иных социальных (например, производственных) об­разований. Современная психология все более глубоко проникает в связь, существующую между интериндивидуальной структурой того социального целого, к которому принадлежит личность, и интраиндивидуальной структурой самой личности.

Многообразие связей личности с обществом в целом, с различ­ными социальными группами и институциями определяет интра-индивидуальную структуру личности, организацию личностных свойств и ее внутренний мир. В свою очередь сформировавшиеся и ставшие устойчивыми образованиями комплексы личностных свойств регулируют объем и меру активности социальных контак­тов личности, оказывают влияние на образование собственной среды развития. Ограничение или тем более разрыв социальных связей личности нарушают нормальный ход человеческой жизни н могут быть одной из причин возникновения неврозов и психо­неврозов. Распад самих социальных объединений (интериндиви­дуальных структур) влечет ломку интраиндивидуальной структу­ры личности, возникновение острых внутренних кризисов, дезор­ганизующих индивидуальное поведение, вернее, совокупность ин­дивидуальных поведений участников таких распадающихся объ­единений. <...>

К субъективным факторам относится и структура личности, оказывающая влияние на состояния личности, динамику ее пове­дения, процессы деятельности и все виды общения. Структура личности постепенно складывается в процессе ее социального раз­вития и является, следовательно, продуктом этого развития, эф­фектом всего жизненного пути человека. Как и всякая структура, интраиндивидуальная структура есть целостное образование и определенная организация свойств. Функционирование такого об­разования возможно лишь посредством взаимодействия различ­ных свойств, являющихся компонентами структуры личности. Исследование компонентов, относящихся к разным уровням и второнам развития личности, при структурном изучении этого развития обязательно сочетается с исследованием различных ви­дов взаимосвязей между самими компонентами.

Известно, что далеко не все психофизиологические функции, психические процессы и состояния входят в структуру личности, Из множества социальных ролей, установок, ценностных ориеита ций лишь некоторые входят в структуру личности. Вместе с тем в эту структуру могут войти свойства индивида, многократнс опосредствованные социальными свойствами личности, ио caMt относящиеся к биофизиологическим характеристикам организм* (например, подвижность или инертность нервной системы, тиг метаболизма и т. д.). Структура личности включает, следователь

но, структуру индивида в виде наиболее общих и актуальных для жизнедеятельности и поведения комплексов органических свойств. Эту связь нельзя, конечно, понимать упрощенно, как прямую корреляционную зависимость структуры личности от соматиче­ской конституции, типа нервной системы и т. д.

Новейшие исследования показывают наличие весьма сложных корреляционных плеяд, объединяющих разные социальные, со­циально-психологические и психофизиологические характеристи­ки человека. <...>

Следует заметить, кстати, что в теории личности часто недо­оценивалось значение интеллекта в структуре личности. В психо­лого-педагогической литературе нередко встречаются мнения об опасности односторонней интеллектуализации личности. С другой стороны, в теории интеллекта слабо учитываются социальные и психологические характеристики личности, опосредствующие ее интеллектуальные функции. Это взаимообособление личности и интеллекта представляется нам противоречащим реальному раз­витию человека, при котором социальные функции, общественное поведение и мотивации всегда связаны с процессом отражения человеком окружающего мира, особенно с познанием общества, других людей и самого себя. Поэтому интеллектуальный фактор и оказывается столь важным для структуры личности. <...>

Все четыре основные стороны личности (биологически обус­ловленные особенности, особенности отдельных психических про­цессов, уровень подготовленности или опыт личности, социально обусловленные качества личности) тесно взаимодействуют друг с другом. Доминирующее влияние, однако, всегда остается за социальной стороной личности—ее мировоззрением и направ­ленностью, потребностями и интересами, идеалами и стремления­ми, моральными и эстетическими качествами. <...>

На любом уровне и при любой сложности поведения личности существует взаимозависимость между: а) информацией о людях и межличностных отношениях; б) коммуникацией и саморегуля­цией поступков человека в процессе общения; в) преобразова­ниями внутреннего мира самой личности. Поведение человека вы­ступает не только как сложный комплекс видов его социальных деятельностей, с помощью которых опредмечивается окружаю­щая его природа, но и как общение, практическое взаимодействие с людьми в различных социальных структурах.

Вопрос о том, является ли поведение человека более общим понятием, чем деятельность (труд, учение, игра и т. д.), илв, на­против, деятельность есть родовая характеристика человека, по отношению к которой поведение — частный вид, должен, как нам представляется, решаться конкретно, в зависимости от плоскости рассмотрения человека. В данном случае, когда нас интересует именно личность и ее структура, можно считать поведение чело­века в обществе родовой характеристикой, по отношению к ко­торой все виды деятельности (например, профессионально-трудо­вая) имеют частное значение. Нам представляется весьма по-

лезным с этой точки зрения понимание личности как субъекта поведения, посредством которого реализуется потребность в оп­ределенных объектах и в определенных ситуациях. <...>

Исследование социального статуса и социальных ролей лич­ности, т. е. объективных характеристик, выявляет активное уча­стие самой личности в изменении статуса и социальных функций. Сложный и долговременный характер активности субъекта явля­ется показателем наличия не только приспособленных к отдель­ным ситуациям тактик поведения, но и стратегии достижения посредством этих тактик далеких целей, общих идей и принци­пов мировоззрения. Именно стратегическая организация поведе­ния включает интеллект и волю в структуру личности, соединяя их с потребностями, интересами, всей мотивацией поведения лич­ности.

В реальном процессе поведения взаимодействуют все «блоки» коррелируемых функций (от сенсомоторных и вербально-логиче-ских до нейрогуморальных и метаболических). При любом типе корреляции в той или иной степени изменяется человек в целом как личность и как индивид (организм). Однако сохранению це­лостности организма и личности способствуют только те кор­релятивные связи, которые соответствуют объективным условиям существования человека в данной социальной и природной сре­де. <„.>

Мы думаем, однако, что структура личности строится не по одному, а по двум принципам одновременно: 1) субординацион­ному, или иерархическому, при котором более сложные и более общие социальные свойства личности подчиняют себе более эле­ментарные и частные социальные и психофизиологические свой­ства; 2) координационному, при котором взаимодействие осуще­ствляется на паритетных началах, допускающих ряд степеней свободы для коррелируемых свойств, т. е. относительную автоно­мию каждого из них. Рассмотренные выше явления интеллекту­ального напряжения развиваются именно по координационному типу, подобно системе ценностных ориентации, социальных уста­новок, форм поведения, представленной в структуре личности сложным комплексом свойств.

Ананьев Б. Г. Человек как предмет познания. Л., 1968, с. 276—317.

А. Н. Леонтьев

ИНДИВИД и личность

Изучая особый класс жизненных процессов, научная психоло­гия необходимо рассматривает их как проявления жизни матери­ального субъекта. В тех случаях, когда имеется в виду отдельный субъект (а не вид, ие сообщество, не общество), мы говорим

особь или, если мы хотим подчеркнуть также и его отличия от других представителей вида, индивид.

Понятие «индивид» выражает неделимость, целостность и особенности конкретного субъекта, возникающие уже на ранних ступенях развития жизни. Индивид как целостность — это про­дукт биологической эволюции, в ходе которой происходит не только процесс дифференциации органов и функций, но также и их интеграции, и взаимного «слаживания». <...>

Индивид — это прежде всего генотипическое образование. Но индивид является не только образованием генотипическим, его формирование продолжается, как известно, и в онтогенезе, при­жизненно. Поэтому в характеристику индивида входят также свойства и их интеграции, складывающиеся онтогенетически. Речь идет о возникающих «сплавах» врожденных и приобретен­ных реакций, об изменении предметного содержания потребно­стей, о формирующихся доминантах поведения. Наиболее общее правило состоит здесь в том, что, чем выше мы поднимаемся по лестнице биологической эволюции, чем сложнее становятся жиз­ненные проявления индивидов и их организация, тем более выра­женными становятся различия в их прирожденных и прижизнен­но приобретаемых особенностях, тем более что, если можно так выразиться, индивиды индивидуализируются.

Итак, в основе понятия индивида лежит факт неделимости, целостности субъекта и наличия свойственных ему особенностей. Представляя собой продукт филогенетического и онтогенетиче­ского развития в определенных внешних условиях, индивид, од­нако, отнюдь не является простой «калькой» этих условий, это именно продукт развития жизни, взаимодействия со средой, а не среды, взятой самой по себе.

Все это достаточно известно, и если я все же начал с понятия индивида, то лишь потому, что в психологии оно употребляется в чрезмерно широком значении, приводящем к неразличению осо­бенностей человека как индивида и его особенностей как лично­сти. Но как раз их четкое различение, а соответственно и лежа­щее в его основе различение понятий «индивид» и «личность» составляет необходимую предпосылку психологического анализа личности.

Наш язык хорошо отражает несовпадение этих понятий: сло­во личность употребляется нами только по отношению к чело­веку, и притом начиная лишь с некоторого этапа его развития. Мы не говорим «личность животного» или «личность новорож­денного». Никто, однако, не затрудняется говорить о животном и о новорожденном как об индивидах, об их индивидуальных осо­бенностях (возбудимое, спокойное, агрессивное животное и т. д.; то же, конечно, и о новорожденном). Мы всерьез не говорим о личности даже и двухлетнего ребенка, хотя он проявляет не толь­ко свои генотипические особенности, но и великое множество Особенностей, приобретенных под воздействием социального ок­ружения; кстати сказать, это обстоятельство лишний раз свиде-

тельствует против понимания личности как продукта перекре­щивания биологического и социального факторов. Любопытно, наконец, что в психопатологии описываются случаи раздвоения личности, и это отнюдь не фигуральное только выражение; но никакой патологический процесс не может привести к раздвое­нию индивида: раздвоенный, «разделенный» индивид есть бес­смыслица, противоречие в терминах.

Понятие личности, так же как и понятие индивида, выражает целостность субъекта жизни; личность не состоит из кусочков, это не «полипняк». Но она представляет собой целостное обра­зование особого рода. Личность не есть целостность, обусловлен­ная генотипически: личностью не родятся, личностью становятся. Поэтому-то мы и не говорим о личности новорожденного или о личности младенца, хотя черты индивидуальности проявляются на ранних ступенях онтогенеза не менее ярко, чем на более позд­них возрастных этапах. Личность есть относительно поздний про­дукт общественно-исторического и онтогенетического развития человека. Об этом писал, в частности, и С. Л. Рубинштейн.

Это положение может быть, однако, интерпретировано по-разному. Одна из возможных его интерпретаций состоит в сле­дующем: врожденный, если можно так выразиться, индивид не есть еще индивид вполне «готовый», и вначале многие его черты даны лишь виртуально, как возможность; процесс его формиро­вания продолжается в ходе онтогенетического развития, пока у него не развернутся все его особенности, образующие относитель­но устойчивую структуру; личность якобы и является результа­том процесса вызревания генотипических черт под влиянием воз­действий социальной среды. Именно эта интерпретация и свой­ственна в той или иной форме большинству современных кон­цепций.

Другое понимание состоит в том, что формирование личности есть процесс sui generis¹, прямо не совпадающий с процессом прижизненного изменения природных свойств индивида в ходе его приспособления к внешней среде. Человек как природное су­щество есть индивид, обладающий той или иной физической кон­ституцией, типом нервной системы, темпераментом, динамиче­скими силами биологических потребностей, эффективности и мно­гими другими чертами, которые в ходе онтогенетического разви­тия частью развертываются, а частью подавляются, словом, мно­гообразно меняются. Однако не изменения этих врожденных свойств человека порождают его личность.

Личность есть специальное человеческое образование, кото­рое так же не может быть выведено из его приспособительной деятельности, как не могут быть выведены из нее его сознание или его человеческие потребности. Как и сознание человека, как и его потребности (Маркс говорит: производство сознания/ про­изводство потребностей), личность человека тоже «производит-

Sui generis (лат.) — в своем роде, своеобразный (прим. сост.).

I'-iMa.

ся» — создается общественными отношениями, в которые инди­вид вступает в своей деятельности. То обстоятельство, что при этом трансформируются, меняются и некоторые его особенности как индивида, составляет не причину, а следствие формирования его личности.

Выразим это иначе: особенности, характеризующие одно един­ство (индивида), не просто переходят в особенности другого единства, другого образования (личности), так что первые унич­тожаются; они сохраняются, но именно как особенности индиви­да. Так, особенности высшей нервной деятельности индивида не становятся особенностями его личности и не определяют ее. Хотя функционирование нервной системы составляет, конечно, необходимую предпосылку развития личности, но ее тип вовсе ие является тем «скелетом», на котором она «надстраивается». Сила илн слабость нервных процессов, уравновешенность их и т. д. проявляют себя лишь на уровне механизмов, посредством кото­рых реализуется система отношений индивида с миром. Это и определяет неоднозначность их роли в формировании личности.

Чтобы подчеркнуть сказанное, я позволю себе некоторое от­ступление. Когда речь заходит о личности, мы привычно ассоции­руем ее психологическую характеристику с ближайшим, так ска­зать, субстратом психики — центральными нервными процесса­ми. Представим себе, однако, следующий случай: у ребенка врож­денный вывих тазобедренного сустава, обрекающий его на хро­моту. Подобная грубо анатомическая исключительность очень далека от того класса особенностей, которые входят в перечень особенностей личности (в так называемую их «структуру»), тем не менее ее значение для формирования личности несопостави­мо больше, чем, скажем, слабый тип нервной системы. Подумать только, сверстники гоняют во дворе мяч, а хромающий мальчик в сторонке; потом, когда он становится постарше и приходит время танцев, ему ие остается ничего другого, как «подпирать стенку». Как сложится в этих условиях его личность? Этого не­возможно предсказать, невозможно именно потому, что даже столь грубая исключительность индивида однозначно не опреде­ляет формирования его как личности. Сама по себе она ие спо­собна породить, скажем, комплекса неполноценности, замкну­тости или, напротив, доброжелательной внимательности к лю­дям — и вообще никаких собственно психологических особенно­стей человека как личности. Парадокс в том, что предпосылка развития личности по самому существу своему безличны.

Личность, как и индивид, есть продукт интеграции процессов, осуществляющих жизненные отношения субъекта. Существует, однако, фундаментальное отличие того особого образования, ко­торое мы называем личностью. Оно определяется природой самих порождающих его отношений: это специфические для человека общественные отношения, в которые он вступает в своей пред­метной деятельности. Как мы уже видели, при всем многообра­зии ее видов и форм все они характеризуются общностью своего

J1P

внутреннего строения и предполагают сознательное их регули­рование, т. е. наличие сознания, а на известных этапах развития также и самосознания субъекта.

Так же как и сами эти деятельности, процесс их объедине­ния— возникновения, развития и распада связей между ними — есть процесс особого рода, подчиненный особым закономерностям.

Изучение процесса объединения, связывания деятельностей субъекта, в результате которого формируется его личность, пред­ставляет собой капитальную задачу психологического исследова­ния. Ее решение, однако, невозможно ни в рамках субъектив­но-эмпирической психологии, ни в рамках поведенческих или «глубинных» психологических направлений, в том числе и их но­вейших вариантов. Задача эта требует анализа предметной дея­тельности субъекта, всегда, конечно, опосредствованной процесса­ми сознания, которое и «сшивает» отдельные деятельности между собой. Поэтому демистификация представлений о личности воз­можна лишь в психологии, в основе которой лежит учение о дея­тельности, ее строении, ее развитии и ее преобразованиях, о раз­личных ее видах и формах. Только при этом условии полностью уничтожается упомянутое выше противопоставление «личност­ной психологии» и «психологии функций», так как невозможно противопоставлять личность порождающей ее деятельности. Пол-костью уничтожается и господствующий в психологии фетишизм — приписывание свойства «быть личностью» самой натуре индивида, так что под давлением внешней среды меняются лишь проявле­ния этого мистического свойства.

Фетишизм, о котором идет речь, является результатом игно­рирования того важнейшего положения, что субъект, вступая в обществе в новую систему отношений, обретает также новые — системные — качества, которые только и образуют действитель­ную характеристику личности: психологическую, когда субъект рассматривается в системе деятельностей, осуществляющих его жизнь в обществе, социальную, когда мы рассматриваем его в системе объективных отношений общества как их «персонифика-цню»¹.

Здесь мы подходим к главной методологической проблеме, которая кроется за различением понятий «индивид» и «лич­ность». Речь идет о проблеме двойственности качеств социаль­ных объектов, порождаемых двойственностью объективных от­ношений, в которых они существуют. Как известно, открытие этой двойственности принадлежит Марксу, показавшему двой­ственный характер труда, производимого продукта и, наконец, двойственность самого человека как «субъекта природы» и «субъ­екта общества»².

Для научной психологии личности это фундаментальное ме­тодологическое открытие имеет решающее значение. Оно ради-

¹ Маркс К. Капитал. — Соч., т. 23, с. 244; Критика политической экономии (черновой набросок 1857—1858 годов).— Соч., т. 46, ч. I, с. 505.

² Там же.— Соч., т. 23, с. 50; т. 46, ч. II, с. 19.

кально меняет понимание ее предмета и разрушает укоренив­шиеся в ней схемы, в которые включаются такие разнородные черты или «подструктуры», как, например, моральные качества, знания, навыки и привычки, формы психического отражения и темперамент. Источником подобных «схем личности» является представление о развитии личности как о результате наслаива­ния прижизненных приобретений на некий предсуществующий метапсихологйческий базис. Но как раз с этой точки зрения лич­ность как специфически человеческое образование вообще не мо­жет быть понята.

Действительный путь исследования личности заключается в изучении тех трансформаций субъекта (или, говоря языком Л. Сэва, «фундаментальных переворачиваний»), которые созда­ются самодвижением его деятельности в системе общественных отношений. На этом пути мы, однако, с самого начала сталкива­емся с необходимостью переосмыслить некоторые общие теоре­тические положения.

Одно из них, от которого зависит исходная постановка проб­лемы личности, возвращает нас к уже упомянутому положению о том, что внешние условия действуют через внутренние. «Поло­жение, согласно которому внешние воздействия связаны со сво­им психическим эффектом опосредствованно, через личность, яв­ляется тем центром, исходя из которого определяется теорети­ческий подход ко всем проблемам психологии личности...» (С. Л. Рубинштейн). То, что внешнее действует через внутрен­нее, верно, и к тому же безоговорочно верно, для случаев, когда мы рассматриваем эффект того или другого воздействия. Другое дело, если видеть в этом положении ключ к пониманию внутрен­него как личности. Автор поясняет, что это внутреннее само за­висит от предшествующих внешних воздействий. Но этим возник­новение личности как особой целостности, прямо не совпадаю­щей с целостностью индивида, еще не раскрывается, и поэтому по-прежнему остается возможность понимания личности лишь как обогащенного предшествующим опытом индивида.

Мне представляется, что для того чтобы найти подход к про­блеме, следует с самого начала обернуть исходный тезис: внут­реннее (субъект) действует через внешнее и этим само себя из­меняет. Положение это имеет совершенно реальный смысл. Ведь первоначально субъект жизни вообще выступает как обладаю­щий, если воспользоваться выражением Энгельса, «самостоятель­ной силой реакции», но эта сила может действовать только че­рез внешнее, в этом внешнем и происходит ее перелод из воз­можности в действительность: ее конкретизация, ее развитие и обогащение — словом, ее преобразования, которые суть преобра­зования и самого субъекта, ее носителя. Теперь, т. е. в качестве преобразованного субъекта, он и выступает как преломляющий в своих текущих состояниях внешние воздействия.

Конечно, сказанное представляет собой лишь теоретическую абстракцию. Но описываемое ею общее движение сохраняется на

10 Заказ 5162

всех уровнях развития субъекта. Повторю еще раз: ведь какой бы морфофизиологической организацией, какими бы потребно­стями и инстинктами ни обладал индивид от рождения, они вы­ступают лишь как предпосылки его развития, которые тотчас пе­рестают быть тем, чем они были виртуально, «в себе»_у как только инди'эид начинает действовать. Понимание этой метаморфозы особенно важно, когда мы переходим к человеку, к проблеме его личности.

Леонтьев А. Н. Деятельность. Созна­ние. Личность. М, 1975, с. 173—182.

В. К Мясищев