Слушать: Ж.Б. Акколаи. Концерт для скрипки с оркестром ля минор

Интонацию иногда метафорически называют музыкальным "словом" (Б. В. Асафьев). Уподобление музыкальной интонации слову в языке частично обосновано чертами их сходства по содержанию, форме и функции. Интонация подобна слову как краткое звукосопряжение, обладающее определённым значением, возникшее в процессе общения людей и представляющее собой такую смысловую единицу, которая может быть выделена из звукового потока. Подобие состоит и в том, что интонации, как и слова, являются элементами сложной, развитой системы, функционирующей в определённых социальных условиях. По аналогии со словесным (естественным) языком, система интонаций (точнее - их типов), встречающихся в творчестве какого-либо композитора, группы композиторов, в музыкальной культуре какого-либо народа и т.д., условно может быть названа "интонационным языком" этого композитора, группы, культуры.

Отличие музыкальной интонации от слова состоит в том, что она представляет собой сопряжение качественно иных звуков - музыкальных тонов, которое выражает особое, художественное содержание, возникает на основе иных звуковых свойств и отношений, как правило, не обладает устойчивой, многократно воспроизводимой формой (более или менее устойчивы лишь типы интонации) и потому создаётся каждым автором в каждом высказывании заново (хотя и с ориентацией на определённый интонационный тип); интонация принципиально многозначна по содержанию. Лишь в исключительных случаях она выражает конкретное понятие, но даже тогда её смысл не может быть точно и однозначно передан словами. Интонация намного больше, чем слово, зависит в своём значении от контекста. При этом содержание конкретной интонации (эмоция и др.) неразрывно связано с данной материальной формой (звучание), т. е. может быть выражено только ею, так что связь между содержанием и формой в интонации является, как правило, значительно менее опосредствованной, чем в слове, не произвольной и не условной, благодаря чему элементы одного "интонационного языка" не нуждаются в переводе на другой "язык" и не допускают такого перевода. Восприятие значения интонации, т. е. её "понимание", в гораздо меньшей степени требует предварительного знания соответствующего "языка", ибо осуществляется главным образом на основе вызываемых ею ассоциаций с другими звучаниями, а также заключённых в ней предпосылок психофизиологического воздействия. Интонации, входящие в данный "интонационный язык", не связаны внутри этой системы сколько-нибудь устойчивыми и обязательными правилами их образования и соединения. Поэтому представляется обоснованным мнение, согласно которому, в отличие от слова, интонация не может быть названа знаком, а "интонационный язык" - знаковой системой. Чтобы быть понятым слушателями, композитор в своём творчестве не может не опираться на уже известные окружающей общественной среде и усвоенные ею музыкальные и немузыкальные звукосопряжения. Из музыкальных особую роль в качестве источника и прототипа для композиторского творчества играют интонации народной и бытовой (нефольклорной) музыки, распространённые в той или иной социальной группе и являющиеся частью её жизни, непосредственным (естественным) стихийным звуко-проявлением отношения её членов к действительности. Из немузыкальных звукосопряжений аналогичную роль играют имеющиеся в каждом национальном языке устойчивые, повседневно воспроизводимые в речевой практике интонационные обороты (интонемы), обладающие для всех, кто пользуется этим языком, более или менее постоянным, определённым, частично уже условным значением (интонемы вопроса, восклицания, утверждения, удивления, сомнения, различных эмоциональных состояний и побуждений и др.).