Изменение отношений с обществом

 

И если кто услышит Мои слова и не поверит, Я не сужу его, ибо Я пришел не судить мир, но спасти его.

Евангелие от Иоанна 12:47

 

С детства в наши головы закладывали принципы «не выделяйся», «будь как все», «будь проще, и народ потянется к тебе».

Существовало и злобно-ироничное «самый умный, что ли?».

Все эти принципы являются следствием стадной, коллективной морали, описанной у Ницше в «К генеалогии морали»[193] как «мораль рабов».

 

Она достойна того, чтобы рассмотреть ее подробнее.

Прежде всего эта мораль абсолютизирует саму себя, ставя себя превыше любых размышлений индивидуума. Она объявляет себя высшей инстанцией, заведомо определяя человеку потолок размышлений и тем самым ставя ему моральный запрет двигаться дальше в своем умственном развитии. Тем самым эта мораль позволяет человеку ощущать себя маленьким, мелким, ничтожным, в основе своей закрепляя тормоз движения к открытиям[194].

Далее эта мораль объявляет коллективное решение любого коллектива заведомо более верным, чем решение любого индивидуума. Именно она закладывает право глупого большинства управлять гением. Она поддерживает коллектив лодырей перед лицом трудолюбивого индивидуалиста.

Мораль рабов заставляет индивидуума отрекаться от своего собственного мнения в пользу решения коллектива, что заставляет гения отказываться от гениальных мыслей в пользу коллективного решения заведомо более глупых людей. Поскольку гауссиану нормального распределения отменить невозможно, эта мораль заведомо оглупляет группу лиц, ее принимающую.

Рабская мораль ставит в приоритет намерения по отношению к действию. В ней бездеятельное намерение быть праведным является более ценным, чем совершение праведных поступков неправедным, с точки зрения стада, человеком.

 

Такая мораль заведомо является тормозом экстремально высокого развития и заставляет суперуспешного предпринимателя противопоставлять себя обществу, такую мораль поддерживающему.

Станислав Ежи Лец определял это так: «Будучи на вершине, ты находишься над бездной».

Суперуспех предполагает наличие понимания, что только слабые виды сбиваются в стайки и стада – так им легче выживать[195]. После закрепления в мозгу этого умозаключения суперуспешный предприниматель обязан осознанно выделиться из общества, стать на ступень выше по интеллекту и трудоспособности.

 

Это влечет обязательные психологические трудности как по отношению к обществу со стороны суперуспешного предпринимателя-миллиардера, так и по отношению общества к нему.

 

Самоисключение из общества

 

Гений: человек, способный решать проблемы, о которых вы и не знали, способом, который вам непонятен.

Ф. Кернан

 

Сужение круга общения

 

Джентльмены всегда остаются в меньшинстве. Это их привилегия.

Ричард Олдингтон

 

Кто не любит одиночества, тот не любит свободы, ибо лишь в одиночестве можно быть свободным.

Артур Шопенгауэр

 

Человек – животное социальное. Общение с себе подобными является для него потребностью. У экстравертов – более, у интровертов – менее. Но постоянно самосовершенствуясь и обучаясь, умный человек тем самым резко уменьшает число себе подобных индивидуумов, с которыми ему было бы интересно обсудить насущные проблемы, которые, в свою очередь, у него много более интеллектуальны, чем насущные проблемы глупого большинства.

Да и скорость, и метод мышления гиперумного человека существенно отличаются от скорости и метода мышления обычных, средних по интеллекту людей. То, что для него очевидно, «вычисляется» за один логический шаг мышления, обычному человеку необходимо «разжевывать» в течение до получаса времени с множеством логических шагов, пояснений и «заполнением пробелов» в образовании.

«Очень тяжело быть гением среди козявок», – отмечала Фаина Раневская[196].

Проблемы взаимопонимания между узким кругом профессионалов и широким кругом недалеких людей весьма остроумно показали братья Стругацкие в повести «Понедельник начинается в субботу»:

«…самые интересные и изящные научные результаты сплошь и рядом обладают свойством казаться непосвященным заумными и тоскливо-непонятными. Люди, далекие от науки, в наше время ждут от нее чуда и только чуда и практически не способны отличить настоящее научное чудо от фокуса или какого-нибудь интеллектуального сальто-мортале. Наука чародейства и волшебства не составляет исключения. Организовать на телестудии конференцию знаменитых привидений или просверлить взглядом дыру в полуметровой бетонной стене могут многие, и это никому не нужно, но это приводит в восторг почтеннейшую публику, плохо представляющую себе, до какой степени наука сплела и перепутала понятия сказки и действительности. А вот попробуйте найти глубокую внутреннюю связь между сверлящим свойством взгляда и филологическими характеристиками слова “бетон”, попробуйте решить эту маленькую частную проблемку, известную под названием Великой проблемы Ауэрса! Ее решил Ойра-Ойра, создав теорию фантастической общности и положив начало совершенно новому разделу математической магии. Но почти никто не слыхал об Ойре-Ойре, зато все превосходно знают профессора Выбегаллу. (“Как, вы работаете в НИИЧАВО? Ну как там Выбегалло? Что он еще новенького сотворил?”) Это происходит потому, что идеи Ойры-Ойры способны воспринять всего двести – триста человек на всем земном шаре, и среди этих двух-трех сотен довольно много членов-корреспондентов и – увы! – нет ни одного корреспондента. А классический труд Выбегаллы “Основы технологии производства самонадевающейся обуви”, набитый демагогической болтовней, произвел в свое время заботами Б. Питомника изрядный шум».

Суперуспешный предприниматель имеет те же проблемы общения. Ему неинтересно обсуждать влияние инфляции и девальвации на жизнь в стране с мелким предпринимателем, не понимающим даже отличия между первым и вторым экономическим явлением. И не только потому, что ему самому неинтересно, но еще и потому, что и мелкому предпринимателю это в лучшем случае неинтересно. В худшем случае, тот его не просто не понимает, а даже не понимает причину такого обсуждения. Как уже ранее отмечалось, «при разнице IQ в 50 и более единиц собеседники искренне считают друг друга совершенными идиотами».

Миллиардеру очень тяжело найти собеседника, например, по таким вопросам, как особенности роад-шоу облигационных займов на мировых рынках капитала или о разнице в протекционизме американского и китайского правительства на внутреннем высокотехнологичном рынке. А уж ресентимент, о котором речь пойдет ниже, обсуждать еще и неприятно. Причем обеим сторонам.

Как отмечал Николa Себастьен Рок де Шамфор, «слишком высокие качества делают человека менее пригодным для общества».

Корреспондент BBC Capital Карлос Торрес в исследовании «Можете ли вы отличить миллионера от миллиардера?» делал вывод: «Миллиардеры нередко становятся париями. У миллиардеров больше общего с бездомными на улицах, чем с миллионерами. Они не укладываются в общепринятые рамки и мыслят нестандартно»[197].

Борис Пастернак в «Докторе Живаго» писал: «Всякая стадность – прибежище неодаренности, все равно верность ли это Соловьеву, или Канту, или Марксу. Истину ищут лишь одиночки и порывают со всеми, кто любит ее недостаточно».

Самоисключение из стадной психологии, отказ от коллективизма в пользу интеллекта требует определенной твердости духа, перестройки внутренних ориентиров и самосознания. На это готовы не все. И предприниматели, неготовые отказаться от стадности, от бессмысленного подчинения более глупому коллективу, не смогут добиться суперуспеха.

 

Тормоз движения

 

Стадная мораль является усилителем страха многих предпринимателей-миллионеров. Боязнь «оторваться от коллектива», заниженные цели, лже-скромность часто мешают предпринимателю взяться за суперуспешное дело, являются моральным тормозом для целеполагания.

Только обратные действия, такие как «отрыв от общества менее трудолюбивых людей», «выделение из толпы», принятие решения и действия, противоречащие коллективному мнению, но находящиеся в рамках закона, позволяют достичь суперуспеха. Но для принятия таких действий надо проявить твердость духа.

Только лозунг: «Мне все равно, что думают обо мне другие. Мне важно лишь, что думаю о себе я сам» способен привести предпринимателя к неординарным успехам.

 

Неприятие решений общества

 

Заблуждение не перестаёт быть заблуждением оттого, что большинство разделяет его.

Лев Николаевич Толстой [198]

 

Умному человеку, вынужденному выполнять решения общества, часто весьма сложно не только понять ход мысли, но и согласиться с решениями общества.

Большинству умных людей в России в период 1917–1937 гг. невозможно было согласиться с принятой обществом идеей уничтожения всех успешных предпринимателей и менеджеров под любым лозунгом, в том числе «классовой борьбы» и «всеобщего счастья».

Умному предпринимателю на Украине невозможно в период 2014–2015 гг. смириться с идеей почти тотального уничтожения промышленности под любым лозунгом, в том числе «борьбы с москалями» или «Украина це Европа».

Умному финансисту в 1998 г. невозможно было принять практически массовое желание общества инвестировать в государственные краткосрочные обязательства (ГКО).

Суперуспешному предпринимателю Стивену Джобсу перед выпуском iPad ’а было невозможно смириться с мнением 90 % критиков, предсказывавших провал бизнес-идеи.

Размышления и терзания творческого человека, ожидающего негативной оценки своего труда критиков и широкой публики, достаточно точно описал Александр Розенбаум:

 

Я срок переходил.

Под сердцем плод тяжелый.

Боюсь, что мертвое

Рожу теперь дитя.

А доктора мои – ханыги и пижоны,

Им не понять самим, чего они хотят.

 

А коль стихи умрут,

Свет белый не увидев,

Так для чего живет

Тот, кто грешил в ночи,

Тот, кто ласкал перо,

В нем женщину увидя,

И кто, прикуривая, пальцы жег

На пламени свечи?

Стихи стучатся в мир

Доверчиво и властно,

Они ломают кость

И выгрызают плоть.

Но не родиться им —

Потуги все напрасны,

И леденит мне грудь

Сыновнее тепло.

 

Я схваток не боюсь,

Как избавленья жду их

От всенощных моих

Болезненных толчков.

Я не хочу нести

Кладбищенскую тую

На холмик мертворожденных стихов.

 

Все к лучшему идет:

Идущий да обрящет.

Но что обрящет он,

Во мне сидящий плод?

А телефон молчит,

И пуст почтовый ящик —

У докторов моих

Полно других забот.

 

Противостояние обществу

 

Когда человек мыслит глубоко и серьезно, ему плохо приходится среди широкой публики.

Иоганн Вольфганг фон Гёте

 

Как уже ранее было отмечено, большинство, окружающее успешного и суперуспешного предпринимателя – глупо. Изменить это невозможно, нормальное распределение Гаусса не есть результат труда человеческого, а лишь отражение явления природы.

Также ясно, что большинство и нечестно.

Соответственно и лениво. «Худших всегда большинство».

Ницше, кроме ранее перечисленных постулатов «морали рабов», вывел еще и правило «ресентимента». Оно заключается в том, что для морального самооправдания глупое, ленивое, нечестное большинство будет объявлять злом все сильное, умное, трудолюбивое и успешное. И регулярно будет пытаться его подавить.

Ницше считает, что ленивые глупые люди в связи со своей эгоцентричностью не согласны смириться с идеей, что в их плохом материальном положении и в вытекающем из этого унижении их достоинства виновны они сами. Эмоции злобы, стыда и отчаяния через эмоции зависти, ненависти и мести заставляют такого «раба» переворачивать моральную оценку ценностей и выдвигать в качестве праведных качеств смирение, терпение, кротость. Только раб может поставить знак равенства между понятиями «добрый» и «глупый», а в категорию зла зачислить все смелое, отважное, сильное, богатое, успешное.

Он пишет: «Все крайне индивидуальные мероприятия жизни возбуждают людей против того, кто к ним прибегает; они чувствуют, что необычайный образ жизни, которым пользуется для своего блага такой человек, унижает их, как обыденных существ».

Если Ницше прав, то именно эти размышления заставили большинство принять за норму высказывание: «Проще верблюду войти в игольное ушко, чем богатому человеку попасть в рай», а самыми блаженными назвать нищих духом, кротких и плачущих[199].

Ницше считает, что создатели морали рабов вывернули наизнанку аристократическое уравнение ценности «(хороший = знатный = могущественный = прекрасный = счастливый = боговозлюбленный) – и вцепились в это зубами бездонной ненависти (ненависти бессилия), именно: только одни отверженные являются хорошими; только бедные, бессильные, незнатные являются хорошими; только страждущие, терпящие лишения, больные, уродливые суть единственно благочестивые, единственно набожные, им только и принадлежит блаженство, – вы же, знатные и могущественные, вы, на веки вечные злые, жестокие, похотливые, ненасытные, безбожные, и вы до скончания времен будете злосчастными, проклятыми и осужденными!»[200]

Надо сказать, что эгоцентричность приводит к самообману любого человека, и не только самого глупого. Примером является анекдот, описывающий, как дурак едет домой по Кутузовскому проспекту в Москве по встречной полосе. Звонит домой и просит жену накрывать на стол. Она ему говорит: «Будь осторожнее, по радио передали, там по Кутузовскому кто-то по встречной полосе едет». Он отвечает: «Ты не поверишь! Их тут тыщи, тыщи!» Как было отмечено: «Ах, обмануть меня не трудно! Я сам обманываться рад». Но очевидно, что глупые люди, не имеющие критического мышления, самообманываются гораздо чаще умных.

В кинофильме «Гараж», снятом Эльдаром Рязановым в 1979 г., ресентимент показан как процесс принятия решения по исключению из кооператива именно тех членов, кто больше всего сделал для его строительства: директора НИИ, сократившего сроки строительства внутри строительного бюрократического аппарата, и директора рынка, обеспечившую кооператив недостающей строительной техникой и стройматериалами.

Для этого достаточно было назвать их «блатными» и изобразить в неприемлемом для общества виде. Сын директора НИИ был показан в демонстративно превышающей возможности остальных членов кооператива сингапурской кожаной куртке, а директор рынка вообще вся была одета вызывающе хорошо для этого собрания. Отношение их к «коллективу» также было неприемлемым для большинства: сын директора смотрел на всех с пренебрежительным видом, а директорша рынка не скрывала своего отвращения к этому бестолковому и не способному к результативной деятельности обществу.

И в социалистической, стадной системе координат этого оказалось вполне достаточно для неправедного решения. Коллективное решение о лишении их имущественных прав было принято не исходя из оценки результатов труда, которые, кстати говоря, были намного выше, чем у остальных, чьи заслуги и были-то в выходах на малоэффективные из-за строительного непрофессионализма «субботники» и ночные дежурства, а просто из личной неприязни, чистого ресентимента неэффективных глупцов, пишущих псевдонаучные методики выведения морозоустойчивых обезьян, к эффективным умным менеджерам.

Этот фильм является прямой иллюстрацией мудрости – «Познаешь ты дерево по плодам его, а человека по поступкам его». Так и общество можно познать по его ресентименту к резко отличающимся по эффективности и трудолюбию индивидуумам.

Достаточно ясно описал Владимир Высоцкий такой ресентимент в гиперболическом варианте в стихотворении «Случай на шахте».

 

Сидели пили вразнобой

Мадеру, старку, зверобой —

И вдруг нас всех зовут в забой, до одного:

У нас – стахановец, гагановец,

Загладовец, – и надо ведь,

Чтоб завалило именно его.

 

Он – в прошлом младший офицер,

Его нам ставили в пример,

Он был, как юный пионер – всегда готов, —

И вот он прямо с корабля

Пришел стране давать угля, —

А вот сегодня – наломал, как видно, дров.

 

Спустились в штрек, и бывший зэк —

Большого риска человек —

Сказал: «Беда для нас для всех, для всех одна:

Вот раскопаем – он опять

Начнет три нормы выполнять,

Начнет стране угля давать – и нам хана.

 

Так что, вы, братцы, – не стараться,

А поработаем с прохладцей —

Один за всех и все за одного».

…Служил он в Таллине при Сталине —

Теперь лежит заваленный, —

Нам жаль по-человечески его…[201]

 

Порядочный человек – публичная пощечина обществу. Своим поведением он как бы опускает окружающих, напоминая им о том, кто они такие. Думается, именно поэтому Христос завещал творить добро втихомолку и ни в коем случае не напоказ. Иначе пришибут[202].

 

Чем выше смертный, тем шумят сильней

Вокруг него и ненависть, и слава…

 

Уильям Шекспир. «Лукреция» [203]

Все вышесказанное очередной раз подтверждает главную мысль этой книги: только поняв ошибочность мнения большинства, можно найти верный путь. «“Какое учение лучше всех?” – спросили однажды философа. “То, которое ненавидят дураки”, – ответил он»[204].

Поэтому суперуспешный предприниматель-миллиардер обречен на столкновение с проявлениями реакции зависти и ненависти глупого большинства, часто именуемого обществом.

И не только ненависти, но попыток отъема собственности под лозунгом «интересов большинства». Фразы типа «Общее собрание просит вас добровольно, в порядке трудовой дисциплины, отказаться от столовой»[205] или «социальная ответственность бизнеса» успешный предприниматель будет слышать всю свою жизнь. Эгоцентризм отдельных ленивых личностей, составляющих количественное большинство, вырастающий, в свою очередь, в социоцентричность коллектива, для оправдания своей ленивой и глупой позиции требует перераспределения собственности. Именно поэтому ресентимент еще называют синдромом ущербной агрессивности.

Жванецкий описал ресентимент юмористично, но очень точно:

«Зачем марксизм в людях вызывать? Маркс, чье имя долго гремело и еще звучит, все рассчитал правильно и человечно. Снизу на пригород смотришь, все нормально – заборы-заборы-заборы. Сверху посмотришь, в душе начинает тебя грызть марксизм. Крыши, дома, особняки, бассейны, как в микроскопе колонии бактерий. Особенно в солнечную погоду. В туман полегче. Но марксизм еще ничего. Это тихое такое. Внутри грызет и кислотой хозяина выедает. Хуже, когда в людях ленинизм начинается. Это уже кислота наружу выходит. Ленинизм – это разлившийся марксизм. Тут не дай бог спичка или огонек, или искра, или шутка не к месту. Вспыхивает на века. Есть инкубационный период, пока марксизм внутри развивается, человек друга ищет. Соединяйтесь и т. д. При ленинизме – врага. Ленинизм – это открытая форма марксизма. Тут о себе думать некогда. Тут вообще не до себя. Только о враге. Врага давай. Будет враг – друзья найдутся. Как говорится, начни отнимать – помощники набегут. В этом красота теории. Вначале враг наружный, потом враг внутренний, потом семейный, потом в детях.

Теория правильно предлагает уничтожить врага, чтоб погасить в себе марксизм. Вначале врага яркого, видного, розовощекого, в духах и ароматах, который, не выдержав своих успехов, возвел-таки… и ковры постелил, и медью покрыл, и все это стоит, сверкая, наводя на себя марксизм, который как компас в человеке наворачивается дурным концом к хорошей архитектуре и всей силой бьет по куполу. После соседа яркого и ароматного бьет сдержанного, который гораздо умнее, а все равно не выдерживает, и по понедельникам, чтоб не привлекать внимания, камбалу ест, а по ночам в «мерседесе» разъезжает с фарами, горящими в ночи. Потом бьет соседа совсем скрытного с плохим запахом изо рта, что в закрытом гараже, в закрытом «мерседесе» сырыми ночами ест жареную камбалу уже несвежую, о которой не знает даже жена. Марксизм в людях не ошибается и бьет точно. После обеспеченного бьет талантливого, а потом и просто способного, правильно подозревая в нем будущую обеспеченность. Избавиться от этого полностью нельзя. Маленькая злокачественная марксинка гнездится в каждом до поры, а при всеобщем возбуждении выходит зрелым ленинизмом, поражающим народы.

“Марксизма” бывает черная и белая. Белая, говорят, у творческих работников друг к другу. Кто лучше спел или написал, тому не сразу, но прощают. Белую марксизму носят в себе, и довольно долго, криво улыбаясь и плохо аплодируя. Но к тому, кто не только спел, но и приоделся в цепи и хоругви, к тому испытывают глубочайшую черную марксизму с радужным ореолом. Как же, мол, и голос – дерьмо, и музыка – дерьмо, и сам недалекий. И раньше таким не был. И жадный, и за копейку удавится. И все себе. На старость якобы. Хотя при таком отношении к окружающим точно не проживет.

Когда все живут одинаково, марксизм в человеке все равно выделяется: этот премию получил, тот не болеет, этот изобретатель, этот в лесу ученый. Но, когда уже все заражены, марксизм переходит в открытую стадию и грозным ленинизмом за пределы государства выходит. Он уже по отдельным людям не стреляет. Ему народы интересны, что нагло, богато и противно живут на глазах у всех. Шикарно передвигаясь, лечась и изобретая и, что особенно противно, сберегая. И, что еще противнее, оружие у них тоже, хотя и кроме оружия есть еда, вода и электричество. А в дальние районы ведет асфальт, не стратегический, а всеобщий, для завезения снабжения продуктов населению. Тут уж лучше, чтоб марксизм испытывали отдельные люди, пусть и в больших количествах, чем один народ к другим народам, скрежеща зубами в виде марша, что чревато опасностью и грозит полной потерей ископаемых, единственного богатства бедных народов.

С трудом завершая поэму, можно сказать, что жалобы и стоны – прямой путь к дружбе и человеческому общению. Рассказы же об успехах и высоких заработках требуют слушателя редкой силы и самообладания. Теперь таких нет»[206].

 

Миллиардеру требуется незаурядная твердость духа. «Тому, кто хоть немного выделяется из толпы, нужно быть толстокожим», – считает Дэвид Рокфеллер[207].

Предприниматель, не готовый к ненависти и противодействию глупого и ленивого большинства, к суперуспеху не готов.

Только предприниматель, поставивший истину, честность, справедливость выше решения общества, выше оценки обществом, не пугающийся ненависти и прямой агрессии большого количества глупцов и лентяев, может добиться неординарного успеха.

«И познаете истину, и истина сделает вас свободными»[208].

 

Повесть Булгакова «Собачье сердце» является весьма подробным описанием противостояния талантливого и материально успешного профессора Преображенского с подавляющим числом жильцов дома в виде домкома, не только не способствующих развитию науки, но и пытающихся вредить работе выдающегося ученого-доктора, да и прямо уничтожить его с целью отъема имущества в виде семикомнатной квартиры. В этом художественном произведении Булгаков искусственно создал ситуацию, когда у профессора Преображенского внезапно оказался могущественный защитник. А если бы его не нашлось, как часто бывает в действительности?

Тогда произошло бы то, что Тит Ливий описал более 2 000 лет назад: «Как это обыкновенно бывает, большая часть восторжествовала над лучшей»[209].

Или как Генрик Ибсен в 1883 году: «Отдельному человеку приходится, в самом деле, подчиняться интересам целого или, вернее, подчиняться властям, кои стоят на страже общего блага».

 

Качает бревно на речной на волне.

Четыре лягушки сидят на бревне.

Ум каждой из них и глубок, и остер —

Ведут философский они разговор.

 

Мысль первой из них, как река, глубока:

– Везет не бревно – всех нас тащит река!

Другая ей тут же сказала в ответ:

– Везет нас бревно! А река!.. вот уж нет!

 

Сказала им третья: – Движения нет!

Лишь мыслей теченье дарует нам свет!

И та, что молчала до тех самых пор,

Продолжила их, наконец, разговор:

 

– По нраву ль придутся мои вам слова,

Но знайте – ты, ты и ты тоже права!

Три первых лягушки тогда как одна

Четвертую дружно столкнули с бревна![210]

 

Профессор Савельев в своей работе «Общество отторгает умных» подводит под данный процесс научную основу: «Негативный социальный отбор, начавшийся 10 млн лет назад, действует по сей день. Из общества до сих пор изгоняют не только асоциальных элементов, но и самых умных. Посмотрите на судьбы великих ученых, мыслителей, философов – мало у кого хорошо сложилась жизнь. Это объясняется тем, что мы, как обезьяны, продолжаем конкурировать. Если среди нас появляется доминантная особь, ее надо немедленно ликвидировать – она же угрожает каждому лично. А поскольку посредственностей больше, любой талант должен быть или изгнан, или просто уничтожен».

В книге А. Л. Чижевского «На берегу вселенной» К. Э. Циолковский так описывает тот же процесс: «“Всякая творческая личность должна быть уничтожена, ибо она мешает спокойно жить” – вот лозунг девяноста пяти процентов населения земного шара. Девяносто пять процентов всего населения считают, что их беды, нищета, болезни, преждевременная смертность и т. д. зависят от пяти процентов – творческих личностей, которые съедают все то, что недоедают девяносто пять процентов… Они злостно ненавидят эти пять процентов творческих личностей и готовы перегрызть им горло».

Наверное, все же правильнее было бы сказать, что общество, которое стоит определить как «88 % нормы большинства», отторгает любых сильно отличающихся людей.

Оно отторгает те 6 %, которые находятся в самом низу социальной лестницы – заведомо слабоумных, ярко выраженных преступников и иные «асоциальные личности». И это правильно, это помогает прогрессу. Но и 6 % более умных людей общество отторгает тоже, поскольку не в состоянии понять гения точно так же, как и слабоумного, и в силу своего непонимания успеха гения, а также в силу правила ресентимента считает любого миллиардера преступником перед обществом. А это уже заведомо вредит прогрессу и развитию этого же общества.

Но недостаточно умное большинство именно в силу своей необразованности и неумения критически мыслить предпринимает эмоциональные, агрессивные шаги против гениев и талантов вопреки логике. Синдром ущербной агрессивности.

 

Великие люди, почувствовавшие это «на своей шкуре», так описывали это:

Джонатан Свифт: «Когда на свет появляется истинный гений, то узнать его можно хотя бы потому, что все тупоголовые объединяются в борьбе против него».

Никколо Паганини: «Способным завидуют, талантливым вредят, гениальным – мстят».

Леонардо да Винчи: «Великие труды вознаградятся голодом и жаждой, тяготами и ударами, и уколами, и ругательствами, и великими подлостями».

Булат Окуджава:

«Антон Палыч Чехов однажды заметил, что умный любит учиться, а дурак учить.

Скольких дураков в своей жизни я встретил, мне давно пора уже орден получить.

 

Дураки обожают собираться в стаю, впереди главный – во всей красе.

В детстве я думал, что однажды встану, а дураков нету – улетели все!

 

Ах, детские сны мои, какая ошибка, в каких облаках я по глупости витал!

У природы на устах коварная улыбка, видимо, чего-то я не рассчитал.

 

А умный в одиночестве гуляет кругами, он ценит одиночество превыше всего.

И его так просто взять голыми руками, скоро их повыловят всех до одного.

 

Когда ж их всех повыловят, настанет эпоха, которую не выдумать и не описать.

С умным – хлопотно, с дураком – плохо.

Нужно что-то среднее, да где ж его взять?

 

Дураком быть выгодно, да очень не хочется.

Умным очень хочется, да кончится битьем…

У природы на устах коварные пророчества.

Но может быть, когда-нибудь к среднему придем?»

 

Очень похоже, что суть так ярко пропагандируемой идеи толерантности именно и заключается в уменьшении рисков отторжения элиты. Ведь если не отторгать даже явных педерастов, то тогда миллиардеров и гениев-то за что?

 

Работа с персоналом

 

Серьезный бизнес сложно делать в одиночку. Чаще всего, чем серьезнее бизнес, тем больше сотрудников необходимо нанять. А откуда их брать? Из того самого общества, которое в большинстве своем глупо, лениво и нечестно.

Но как при направлении предпринимателем движения к суперуспеху, так и к его сохранению, долговечности, эти сотрудники могут совершить действия, которые вполне способны как осложнить движение вперед, так и сильно отбросить назад. Могут сделать это с умыслом, а могут и по недомыслию, в силу «человеческого фактора».

И это вызывает у предпринимателя желание «бросить все и уехать в деревню, в глушь, в Саратов»[211]. Преодоление такого желания требует недюжинной твердости духа.

 

Глупость и лень

 

Неглупые люди всегда недооценивают разрушительную силу глупцов. В частности, они постоянно забывают, что если ты свяжешься с глупцом, то вне зависимости от времени, места и обстоятельств, это всегда обернется дорогостоящей ошибкой.

Четвертый основной закон глупости Чиппола [212]

 

После понимания необходимости наличия Интеллектуального капитала предпринимателя первой возникает идея не делать все самому, а набрать достаточное количество умных людей и соединить их интеллектуальный потенциал воедино. Это исключительно сложно.

 

Прежде всего, как уже было показано в подглаве «Глупое большинство», умных людей очень мало. Во-вторых, глупые приноровились на собеседованиях выглядеть весьма умными. А в-третьих, умного человека время от времени может так «занести», что поставить его опять на «путь истинный» бывает непросто. Но очень важно как можно скорее избавляться от дураков, поскольку даже один дурак в трудовом коллективе может нанести непоправимый ущерб. На Чернобыльской АЭС достаточно было одного ленивого дурака, не проверившего работоспособность манометра. В «Берингс» хватило одного Ника Лисона, а «Нокиа» – одного Стивена Элопа.

Глупые сотрудники при этом твердо уверены в своей непогрешимости, поскольку изначально не в состоянии осознать ошибочность своих суждений, что описывается древней русской поговоркой «Глупый умного не разумеет», а научно носит название эффекта Даннинга – Крюгера.

Полная формулировка эффекта звучит так: «Люди, имеющие низкий уровень квалификации, делают ошибочные выводы и принимают неудачные решения, но не способны осознавать свои ошибки в силу своего низкого уровня квалификации».

Непонимание ошибок приводит их к убеждённости в собственной правоте, а следовательно, повышению уверенности в себе и осознанию своего превосходства. Таким образом, эффект Даннинга – Крюгера является психологическим парадоксом, с которым все мы нередко сталкиваемся в жизни: менее компетентные люди считают себя профессионалами, а более компетентные склонны сомневаться в себе и своих способностях.

Отправной точкой своих исследований Даннинг и Крюгер назвали знаменитые высказывания Чарльза Дарвина:

«Невежество чаще рождает уверенность, нежели знание»

и Бертрана Рассела:

«Одно из неприятных свойств нашего времени состоит в том, что те, кто испытывает уверенность, глупы, а те, кто обладает хоть каким-то воображением и пониманием, исполнены сомнений и нерешительности»[213].

И именно эта глупая уверенность достаточно часто вводит в заблуждение предпринимателя при приеме на работу глупцов.

 

При этом взаимодействие глупостей сотрудников может давать синергетический эффект. Один раз я поручил своему товарищу, заслуженному тренеру России, мастеру спорта международного класса и судье международной категории по армрестлингу Игорю Бодриченко привлечь к одному из проектов юристов. На что он логично заметил, что все толковые юристы заняты на других проектах, а остались лишь их помощники. Тогда я предложил ему взять двух помощников юристов: «два раза по пол-юриста будет целый юрист». Игорь мудро поправил меня: «Нет, два раза по пол-юриста будет четверть юриста», после чего его высказывание стало крылатой фразой в нашем коллективе. Из этого частного примера можно вывести общее правило взаимодействия интеллекта в коллективе: