Повторное появление Дост Мухаммеда в Кухистане

Бесстрашный бывший эмир говорил: «Я похож на деревянную ложку: меня можно бросать туда‑сюда, но это не причинит мне вреда». Он снова появился в Кухистане, где к нему присоединились непокорные вожди, которые упорно сопротивлялись уплате налогов. На подавление этого восстания вышел Сейл и попытался взять штурмом хорошо укрепленную крепость, но потерпел неудачу. Мятежники впоследствии ушли с этой позиции, но неудачный штурм повлиял на авторитет англичан. Непрекращающаяся деятельность Дост Мухаммеда вызвала тревогу в Кабуле, и Макнагтен, испугавшись осады, послал за подкреплением в Индию. 2 ноября в Пурвандарре Дост Мухаммед вступил в бой с индийской конницей, которая бежала с поля боя, в то время как ее английские офицеры, сражавшиеся с врагом без поддержки, были убиты или ранены. Среди убитых был доктор Лорд. Затем афганская конница атаковала позиции английской пехоты, которая стойко держалась, и враг в конечном счете был отброшен с поля боя. После этого столкновения Бернс, находившийся в чрезмерно подавленном состоянии, посоветовал Макнагтену отвести армию к Кабулу, где должны были сосредоточиться все английские войска.

 

Капитуляция Дост Мухаммеда

Мужественных афганцев отличали высокие представления о храбрости, и бывший эмир понимал, что, хоть от его удара и рассеялась индийская конница, он не сможет победить англичан. Решив тогда, что может сдаться с честью после своего успеха, он поехал к Кабулу и, встретившись с Макнагтеном, который ехал верхом в компании Джорджа Лоуренса, картинно схватил посланника за руку и «приложил ее к своему лбу и губам в знак повиновения». К этому Лоуренс добавляет: «Внешне Дост меня в достаточной степени разочаровал и был совсем не таким, каким я его себе представлял. Это был крепкий, сильный человек с орлиным носом, круто изогнутыми бровями и седыми усами и бородой, которые явно нуждались в стрижке».

В соответствии с лучшими английскими традициями с храбрым афганцем обращались почтительно не только посланник, но и английские офицеры, которые уделяли ему должное внимание. Действительно, Макнагтен в письме, призывающем к либеральному обращению с врагами, писал: «У шаха Шуджи не было к нам никаких претензий. Мы не причастны к лишению его царства; для проведения своей политики мы изгнали Доста, который не сделал нам ничего плохого и стал ее жертвой». За эту благородную искренность мы многое можем простить Макнагтену.

12 ноября 1840 г. Дост Мухаммед уехал в сопровождении эскорта из Кабула в Индию, где был принят с учтивостью и щедрым гостеприимством. Получив ежегодное содержание в сумме двух лакхов рупий, он поселился в Калькутте и стал наблюдать за развитием событий.

Капитуляция и депортация Дост Мухаммеда, после которых наступил период беспрецедентного мира и спокойствия, не оставили английским войскам предлога находиться в Афганистане. Единственный грозный соперник шаха Шуджи исчез с политической сцены, и английской армии следовало отправляться вслед за ним в Индию; к тому же шах Шуджа считал, что теперь он может сам усидеть на троне без нашей помощи.

Вот что пишет Дюранд: «Нельзя было представить себе более яркого события для почетного завершения вооруженной оккупации Афганистана и триумфального возвращения англо‑индийской армии на свою границу. Предоставив такую оказию, на которую англичане и не надеялись, Провидение убрало все возможные основания для оправданий или колебаний и дало индийским властям тот самый случай, которого они предпочли дожидаться». Каким бы невероятным это ни показалось историку, Макнагтен решил, что английские войска должны остаться в Афганистане. Так он взял на себя ответственность за трагедию, которая вскоре последовала за этим недальновидным решением.

 

Глава 30