Общеметодологические принципы изучения отклоняющегося поведения

 

Любое научное изучение чего-либо – в том числе и отклоняющегося поведения - начинается с постановки и определения проблемы. Все научные проблемы можно разделить на два вида: теоретические и прикладные. Теоретическая проблема связана с отсутствием каких-либо знаний об изучаемой области действительности. Например, какие именно факторы обеспечивают преступность, как явление - это теоретическая проблема. Но если от ученого требуется дать рекомендации по снижению преступности в конкретном городе, если неизвестно, что именно определяет динамику преступности в данном городе, то он имеет дело с прикладной проблемой. Таким образом, теоретические проблемы связаны с приращением научного знания, а прикладные - с использованием этого знания в практических, точно определенных целях.

Затем определяются объект и предмет изучения – то есть то, что будет взято для изучения, и что нам угодно об этом узнать.

Следующим действием становится выдвижение целей изучения - то есть уточнение и конкретизация предмета в определенных формулировках, не оставляющих места разночтению, размытости, неопределенности, излишней всеобщности. Отчетливо сформулированные цели помогают отбросить обилие лишних фактов, с которыми исследователь неминуемо встречается в ходе работы.

Для достижения целей определяются задачи, которые надлежит при этом решить (действия, которые следует предпринять и осуществить). Задачи также понимаются, как промежуточные этапы, необходимые для достижения цели.

Но сознание исследователя не tabula rasa – он неизбежно базируется на уже имеющихся у него знаниях и представлениях. Именно так совершается (пока еще индуктивный) переход от целей к задачам через выдвижение гипотез, основной характеристикой которых являются: а) принципиальная возможность и положительного и отрицательного разрешения, б) невозможность априорного разрешения (до опытной проверки).

Для решения этих задач, предельно формализованных в гипотезах, выбираются пригодные методы.

Иногда при рассмотрении этой традиционной схемы забывают учитывать такое понятие, как результаты, кажущееся необходимым и очевидным звеном в этой цепи, и о которых по этой причине не стоит говорить. Однако это не так, и о результатах не следует забывать, поскольку на них, во-первых, проверяется правильность и эффективность взятых для исследования методов, а во-вторых, они (результаты) служат основанием для выдвижения последующих гипотез. То есть именно на них основывается дальнейшее изучение этой области действительности.

 

 

Пример. Предположим, изучается вовлеченность лиц юношеского возраста в тоталитарные секты.

 

Проблема (прикладная) – Как обезопасить лиц юношеского возраста от опасности тоталитарных сект?

Объект – юноши и девушки заданного возрастного диапазона.

Предмет - причины, по которым они это делают. (Эта формулировка чрезвычайно размыта, и потому должна быть конкретизирована в целях. Например, причинами могут быть: отсутствие объективной возможности примкнуть к социально-положительным группам; целенаправленная активность действующих адептов сект; низкая социализированность; личностные особенности, и т.п. Предположим, мы остановились на последнем варианте.)

Цели – выяснить, какие именно личностные особенности могут склонять юношей и девушек к вхождению в тоталитарные секты. (Но и эта формулировка, строго говоря, должна быть конкретизирована, в зависимости от того, на каких теоретических основаниях мы строим свои предположения. К тому же, в данном примере следует учитывать, какие именно секты имеются в виду.)

Гипотеза – «Высокая конформность (или какие-либо психопатические черты, или низкий статус в коллективе, и т.д.) является значимым фактором, отличающим неофитов тоталитарных сект от лиц юношеского возраста, в таких сектах не состоящих»

Задачи – сравнить уровень конформности (выраженность психопатических черт, групповой статус) у представителей экспериментальной и контрольной группы.

Методы – Теоретический анализ литературы. Сравнительное эмпирическое исследование. Психологическое тестирование. (Эти общие методы в дальнейшем будут конкретизированы с помощью специально подобранных методик (например, Томаса, СМИЛ, социометрии).

Результаты – Предположим, какое-то наше предположение подтвердилось. Но это еще не дает достаточного знания. В самом деле: если выяснилось, что члены сект достоверно конформнее, то что это значит – в секты приходят уже конформные люди, или их делает такими пребывание в секте? Так результат может послужить поводом и основанием для дальнейших изысканий, и если, допустим, окажется справедливым первое объяснение, – то мы даем рекомендацию, скажем, тренировать способность к отстаиванию своего мнения, к независимому поведению в группе, и т.п.

 

В нашем примере мы использовали определенную категорию методов. Однако полнота изучения того или иного вида отклоняющегося поведения (как явствует из всего сказанного в предыдущей теме) требует использования целого комплекса методов, заимствованных из разных наук. Приведем краткий перечень этих методов.

 

Методы изучения отклоняющегося поведения

 

Социологические методы.

 

 

Среди социологических методов, заимствованных девиантологами, числятся опросы и интервью. Основные этапы проведения опроса включают составление анкеты, ее пилотажную проверку, формирование выборки (с соблюдением репрезентативности), собственно опрос, обработка, анализ и интерпретация результатов.

По отношению к составлению анкеты важно соблюдать несколько принципиальных требований. Во-первых, тематический подбор вопросов, которые должны максимально соответствовать изучаемой проблеме. Во-вторых, приемлемая структура вопросов - закрытые и открытые вопросы Ответы на первый тип вопросов легче анализировать, но свободное мнение респондента в этом случае подгоняется под шаблон, что снижает информативность ответов. Свободные ответы информативны и отражают действительное мнение респондента, но их труднее анализировать. Так же необходимо следить за тем, чтобы вопросы не подталкивали респондента к какому-то определенному ответу.

В третьих, вопросы должны формулироваться так, что бы респондент их легко понимал.

 

Разновидностью опросного метода можно считать интервью. Различие между ними, как правило, довольно условно, по этому вопросу нет окончательного согласия и в среде специалистов. Наиболее оправданным представляется количественный подход к осмыслению результатов интервью, при котором подсчитывается частота встречаемости тех или иных категорий ответов. Опросы, как правило, охватывают большее число респондентов, а в случае интервью, общение с респондентом длится дольше.

Интервью делятся на структурированные (имеющие четкий план задаваемых вопросов), частично структурированные и не структурированные интервью.

Проводить интервью достаточно сложно, но информация получаемая в результате, обычно значительно глубже и интереснее, чем в опросах.

Далее, среди методов, заимствованных у социологов, стоит отметить метод анализа документов. Все документы можно условно разделить на две большие группы - личные и официальные. Среди последних особую группу составляют печатные издания - пресса. Поиск информации в официальных документах можно вести по-разному. Можно, например, сравнить между собой конкурирующие в печатных изданиях точки зрения по какому-то вопросу (скажем, по проблеме наркомании, или детской беспризорности). Можно составить рейтинг упоминаемых в прессе девиантологических проблем, или отдельно анализировать криминальную хронику. К официальным документам относится так же официальная статистическая информация.

Личные документы - это, прежде всего, дневники, письма и фотографии. Изучение писем и фотографий позволяет реконструировать внутренний мир человека. В этом случае взгляды, привычки и проблемы человека предстают перед исследователем в “чистом” виде. Изучая личные документы, ученый получает бесценную возможность взглянуть на интересующие его проблемы глазами того, кого он изучает. Во вторую очередь (по информативности) к личным документам следует относить документы в буквальном смысле – свидетельства, удостоверения, характеристики и проч.

 

Читатель-психолог по прочтении этого параграфа, по всей видимости, проявит некоторое недоумение, ибо в перечисленном легко узнает те методы, которые прежде вполне справедливо считал методами «чистой» психологии. Но, во-первых, эти методы действительно имеют социологическое происхождение. Во-вторых, опросы и интервью отражают собственно психологические характеристики не напрямую, а опосредованно и субъективно. Наконец, в-третьих, такая ситуация является лучшим доказательством и очень типичным примером междисциплинарного обмена, «диффузии» методов сквозь границы наук.

 

Психологические методы.

Опросники и тесты.

С помощью тестовых методик диагностируются преимущественно психические свойства, интеллектуальные, профессиональные и творческие способности, тогда как посредством опросных исследуются характерологические особенности, свойства личности, структура мотивации и т.д.

Бытует мнение, что разница между тестом и опросником весьма условна. Так, например, Хагуров (социолог по образованию) в своем «Введении в девиантологию» на этот счет пишет следующее: «…тесты, в большинстве случаев (не всегда), имеют ключ, используя который можно сразу получить интерпретацию данных. Кроме того, тест может состоять из каких-либо заданий (например, что-либо нарисовать), не обязательно содержать вопросы. Опросник же предполагает самостоятельную оценку результатов психологом.» [5][5]

Между тем, эта разница имеется, и она носит принципиальный характер. Прежде всего, тест сопоставляет результаты данного испытуемого с имеющейся нормой, и, следовательно, возможности его применения, как метода, тем меньше, чем менее определенно то нечто, что с его помощью изучается. Не лишним будет напомнить, что слово «тест» есть слово заимствованное, буквально означающее «испытание» (в значении «проверка»). Но испытание предполагает наличие четко определенного критерия, по которому будет приниматься решение о нормативности полученного результата. Если такого критерия не существует, или он условен или не четко фиксирован, или, наконец, если речь идет не о каком-то одном свойстве, а об их сочетании, называемом обычно словом «профиль», - во всех этих случаях применение понятия «тест» вряд ли уместно.

Однако возразят, что существуют же «проективные тесты» вроде Роршаха, или «Несуществующего животного». Это верно, но никакого противоречия здесь нет, поскольку в таких случаях происходит простой и лингвистически объяснимый, но содержательно не корректный перенос термина с одного понятия на другое – с переменой его подлинного значения. В этих случаях деликатнее пользоваться словом «методика».

Опросник же является инструментом осведомления исследователя о субъективном мнении испытуемого – даже если с его помощью опосредованно изучаются достаточно «чистые» психологические свойства. Другой вопрос – что сами диагностические методики зачастую включают в себя элементы и теста и опроса, но это ни коим образом не стирает содержательной грани между этими методами.

 

Применение тестовых и опросных методик имеет ряд сложностей.

Сложности, связанные с достоверностью полученной информации:

- соответствие методики проблеме (должна измерять именно то, что нужно);

- адекватность ответов испытуемых (точность, искренность, отсутствие в таковых социально желательного компонента);

- субъективность исследователя в интерпретации полученных результатов.

 

Эксперимент.

Так называемый «классический эксперимент» состоит в следующем: объект подвергается воздействию каких-либо факторов, которые (согласно гипотезе) влияют на изучаемый нами феномен. Опасности для исследователя здесь состоят в том, что возникает соблазн считать, что те изменения, которые он фиксирует, происходят именно из-за его воздействия, и такому исследователю не помешает вспомнить римскую юридическую мудрость: «После того» – не значит: «вследствие того». Это означает, что исследователю надлежит принимать во внимание иные факторы, кроме привнесенных им, а так же – учитывать возможное действие факторов остаточных, неучтенных. В этом смысле многие сравнительные эмпирические исследования, строго говоря, нельзя назвать экспериментом. Так, если сопоставляются те или иные свойства в группах, между которыми имеется очевидное качественное различие, то даже если эти свойства также окажутся достоверно разными, то все-таки останется не выясненным вопрос, что именно обусловило эти различия? Иногда такие исследования пытаются называть «констатирующим экспериментом», но это не верно. Всякий эксперимент обязательно констатирует какой-нибудь факт (даже такой: «Ничего установить не удалось»), – но не всякое исследование есть эксперимент, и некоторые из них могут называться лишь измерением – не более.

 

Наблюдение.

Здесь ученый становится непосредственными участником тех процессов, которые он изучает. Погружаясь в изучаемую социальную реальность, глядя на события глазами участника, ученый способен проникнуть в специфику мироощущения интересующей его категории людей. Заметим, что обычно подобная информация исследователю оказывается недоступной, ведь проникнуть в суть жизненного мира какой-либо социальной группы, можно только “став своим” в ней. Особый интерес представляет этот метод для изучения замкнутых сообществ - профессиональных преступников, проституток, наркоманов, сект.

В психологии различают прямое и косвенное наблюдение. По характеру контактов с изучаемыми объектами наблюдение подразделяется на непосредственное и опосредованное, по характеру взаимодействия — включенное и невключенное (со стороны) наблюдение. Метод наблюдения широко используется и в юридической практике в познавательных целях, например следователем в ходе проведения следственных действий, и в этом смысле может считаться также принадлежащим к группе криминологических методов. Вообще же, наблюдение – метод общенаучный. Необходимо особо подчеркнуть, что оно приобретает и сохраняет статус научности только тогда, когда не является пассивным созерцанием, и не выхватывает из увиденного бессистемных, случайных впечатлений, к тому же пропущенных сквозь фильтр интересов, установок и предубеждений Научность наблюдения обеспечивается следующим:

- строгим планированием того, что именно надлежит увидеть;

- заранее определенными критериями того, как выявить искомое;

- фиксацией результатов наблюдения (опять-таки по загодя составленной схеме).

Разумеется, все перечисленное целиком относится и к методу беседы.

 

Беседа. Основное назначение беседы состоит в том, чтобы в процессе общения с субъектом получить необходимую информацию о нем и других лицах. В ходе беседы составляется мнение об индивидуальном развитии человека, его интеллекте, психическом состоянии, о его отношении к тем или иным событиям, людям. И хотя с помощью беседы далеко не всегда удается получить исчерпывающую информацию, тем не менее, она помогает лучше узнать субъекта, определить по отношению к нему наиболее правильную тактическую линию поведения.

 

Самоотчеты и самоописания.

При изучении вопросов, связанных с отклоняющимся поведением, анализ таких источников может дать исследователю неоценимую информацию. Причем она может быть использована в трех наиболее широких аспектах:

- с диагностическими целями по отношению к конкретному индивиду;

- с диагностическими целями, связанными с выявлением в таких самоописаниях наиболее типичных черт, присущих этой категории людей;

- в терапевтическом плане – как способ самоанализа.

Так широко известны биографические описания наркоманов, по которым, согласно этой схеме, можно, во-первых, проследить решающие обстоятельства, склонившие их к вступлению на путь порока, и отношение к ним самого больного, выявить его индивидуальные механизмы психологической защиты, и т.п. Во-вторых, по таким описаниям можно составить эскиз типичной «биографии наркомана», в состав которой, к примеру, в обязательном порядке включается наличие «друзей», спровоцировавших первую пробу, зачастую легко выявляется отрицание, как доминирующий механизм защитной мотивации, и т.д. В третьих, самоотчеты и дневники, особенно составляемые в ходе (или после) прохождения терапии сами по себе являются средством рефлексии больного – заявленное (и/или действительно имеющее место) в них новое отношение к себе и наркотикам, к своему будущему - как минимум служит для него ориентиром. Теперь после вербализации – особенно письменной – этого отношения больной будет неосознанно стремиться к соответствию новому ориентиру, новой «модели себя».

Говоря о самоотчетах и самоописаниях, психологу небесполезно будет вспомнить ту мысль, что всякая деятельность есть проекция личности действующего на ту часть реальности, которая посредством этой деятельности преобразуется. (В картине есть частица личности самого художника.) В этом смысле самоотчеты и самоописания могут быть рассмотрены в качестве объекта для применения такого психологического метода, как метод анализа результатов деятельности.

Можно привести пример из книги Н. Модестова «Маньяки… слепая смерть: Хроника серийных убийств». Речь идет о неком Ряховском – маньяке-убийце и геронтофиле:

 

«…Как-то домашние заметили, что Сережа вдруг начал очень много писать. Просмотрев тетради, они поняли, что их сын сочиняет книгу про Командора... Прозаические "шедевры" Ряховского, изъятые при обыске, дали возможность глубже понять личность их создателя. В общих тетрадях содержатся три варианта повести "Старфал", в которых приводится жизнеописание Великого Командора, посвятившего свою жизнь Межпланетной Федерации, наведению в ней порядка, соблюдению дисциплины и воспитанию нового поколения людей.

Не стоит подробнее вдаваться в изложение сюжета повести, тем более, что и сам создатель, судя по оценке психиатров, не совсем четко представлял, зачем он ее пишет и чем собирается закончить. Однако во время следствия Ряховский, как бы между прочим, заявил, что придет время и он отнесет повесть в издательство.

Фантастика - любимый литературный жанр маньяка. Он перечитал Азимова, Бредбери, других писателей. Вообще проявил начитанность. Упомянул как-то о романе "Молчание ягнят", где рассказывается о его американском "коллеге" - людоеде докторе Лектере. Ряховский скептически отозвался о фильме, снятым по роману, подчеркнув, что в книге, в отличие от фильма, "есть идея, философия".

Похоже, и он претендовал на философское объяснение своих поступков. Убитых мужчин Ряховский считал гомосексуалистами. Утверждал, что преступления совершал совершенно осознанно: "Пусть они пройдут реинкарнацию, после чего возродятся для следующей жизни нормальными людьми". И по поводу убийства женщин у маньяка было готовое объяснение: он, дескать, очищал от проституток общество...»

 

 

Заканчивая разговор о методах, следует сказать о различии между методами качественными и количественными. Они особенно эффективны в больших масштабах - когда нужно отразить состояние больших групп людей или наиболее общие закономерности. К этим методам относятся в первую очередь опросы, формализованные интервью и анализ официальных документов.

Качественные методы более глубоки, и нацелены на обнаружение особенного. Исследователь пытается выявить смысл, который люди вкладывают в свое поведение и в свои переживания. Обработка данных, собранных с помощью качественных методов подразумевает их содержательную интерпретацию. Помимо этого, правда, может быть осуществлен статистический анализ встречаемости каких-либо содержательных категорий – так происходит индуктивный переход от единичного, особенного - к общему, типичному.

 

Вопросы для самопроверки:

1) Попытайтесь разделить перечисленные методы на социологические, психологические и криминологические: опрос, интервью, тест, эксперимент, наблюдение. Отметьте для себя трудности, которые при этом возникали.

2) В чем принципиальное отличие теста от опросника?

3) Чем обеспечивается научность наблюдения?

4) В каких трех основных аспектах может быть использована информация, полученная при анализе самоотчетов и самоописаний?

5) В каких исследовательских задачах качественные методы уступают по информативности количественным, а при каких превосходят их?

Тема 3

Основные психологические подходы к изучению отклоняющегося поведения. Соотношение понятий и терминов дисциплины.

 

Психология девиантного поведения – по Менделевичу – «междисциплинарная область научного знания, изучающая механизмы возникновения, формирования, динамики и исходов отклоняющегося от разнообразных норм поведения, а также способы и методы их коррекции и терапии».

 

Предметом психологии девиантного поведения являются отклоняющиеся от разнообразных норм ситуационные реакции, психические состояния, а также развития личности, приводящие к дезадаптации человека в обществе и/или нарушению самоактуализации, непринятию себя в силу выработанных неадекватных паттернов поведения.

 

Основные психологические подходы к изучению отклоняющегося поведения [6] [6].

 

Представители различных психологических школ различным образом подходят к решению проблем, связанных с отклоняющимся поведением, и более того, - по разному определяют и трактуют само понятие «отклоняющееся поведение».

В качестве наиболее популярного критерия нормы психического развития, из употребляемых американскими и западноевропейскими исследователями, выступает способность субъекта к адаптации. Для западной психологии и психотерапии критерий адаптивности является наиболее универсальным и в то же время высшим. Отечественная психология рассматривает адаптацию лишь как один из аспектов психического развития, не обязательно имеющего для человека ведущее значение.

Это понимание предполагает включение в круг критериев нормы не только успешное приспособление к социальной среде, но и прогрессивное развитие творческих способностей, прежде всего, связанных с процессом формирования личности. Естественно, что при таком подходе в этом процессе должны выделяться качественные новообразования.

К этому выводу приходят и некоторые зарубежные психологи. «Оценка нормы и аномалии в контексте развития требует знакомства с общими принципами развития при особенном отношении к личности» (М. Герберт, 1974). В качестве организующего «ядра» личности признается «Я-концепция», определенное качество которой рассматривается как ключ к нормальной адаптации. Эта концепция включает как «хорошую» интеграцию личности (в духе Г. Оллпорта) — гармоничную «Я-концепцию» (при минимуме внутренних противоречий и едином взгляде на жизнь), так и относительную автономию (в смысле способности к независимому, самостоятельному поведению). Автономия связывается с формированием коммуникативных способностей и уверенностью в себе (положительной самооценкой) на их основе. В свою очередь, неуверенность в себе и низкая самооценка рассматриваются как источники нарушения адаптации и аномалий развития (М. Герберт, 1974).

Такое представление, сформировавшееся в русле гуманистической психологии, кажется выходящим за рамки традиционного понимания адаптивного критерия и согласуется с целым рядом представлений отечественной психологии о важной роли отношения к себе и самосознания в целом в процессе формирования личности.

Основным источником отклонений в психоанализе обычно считается постоянный конфликт между бессознательными влечениями, образующими в своей подавленной и вытесненной форме структуру «Оно», и социальными ограничениями естественной активности ребенка, образующими в интернализованной форме структуру «Я» и «сверх-Я». Нормальное развитие личности предполагает наличие оптимальных защитных механизмов, которые уравновешивают сферы сознательного и бессознательного. В противном случае формирование личности принимает аномальный характер. Правда, наиболее видные неофрейдисты отказались от представлений о сексуальной этиологии конфликтов. Так, К. Хорни, Д. Боулби, Г. Салливан видят причины отклонений в дефиците эмоционального контакта, теплого общения с матерью ж первые годы жизни. Негативную роль отсутствия чувства безопасности и доверия в первые годы жизни отмечает в этиологии отклонений и Э. Эриксон. Несколько иное представление об отклонениях можно найти в «индивидуальной психологии» А. Адлера. Согласно его взглядам, младенец появляется на свет с двумя базовыми чувствами-стремлениями:

a) чувство неполноценности и стремление к совершенству как компенсация этого чувства;

б) социальное чувство общности и стремление к установлению значимых социальных отношений:

Развитие социально значимых способностей, или, как говорил А. Адлер, «компенсация на полезной стороне жизни», ведет к формированию чувства собственной ценности, что предполагает доминирование чувства общности над индивидуалистическим стремлением к превосходству. В случае «компенсации на бесполезной стороне жизни» чувство неполноценности трансформируется в комплекс неполноценности, составляющий основу невроза, либо в оборотную сторону этого комплекса — «комплекс превосходства», который может проявляться, например, в ригидной позиции «вундеркинда», не готового к систематическому труду и равноправному общению со сверстниками при появлении такой необходимости. В то же время А. Адлер корни отклонений видит не столько в самих комплексах, сколько в неспособности индивида установить адекватный контакт с окружающей средой. Появление такой способности может превратить исходный комплекс в инструмент позитивного развития личности.

В качестве важного фактора формирования личности А. Адлер выделяет структуру семьи. Различное положение ребенка в этой структуре и соответствующий тип воспитания оказывают значительное, а часто и решающее влияние на возникновение девиантного поведения. Например, гиперопека, по Адлеру, ведет, к развитию мнительности, инфантильности и комплекса неполноценности.

Большой популярностью в психологии США и Канады пользуется поведенческий подход к пониманию девиантного поведения. Акцент в происхождении девиантного поведения здесь переносится на неадекватное социальное научение. Данный подход носит подчеркнуто эмпирический характер и сосредоточивает свое внимание на возможности коррекции неадекватного поведения путем организации положительного подкрепления и коррекции последствий отклоняющегося поведения (Е. Маш, Е. Тердал, 1981).

Среди работ этого направления заслуживает внимание исследование проблем саморегуляции у детей (П. Кароли, 1981), Сам предмет изучения вынуждает автора выйти за рамки ситуативной, поведенческой парадигмы. Так, указывая на личностно опосредованный характер саморегуляции, автор выделяет ряд необходимых для развития ребенка способностей:

1) активное осознание «близкой» и «дальней» в пространстве и во времени стимуляции;

2) формирование внутренней картины мира;

3) действие в соответствии с индивидуальным способом кодирования информации и предпочтениями.

Несколько отличный от поведенческого экологический подход трактует отклонения в поведении как результат неблагоприятного взаимодействия между ребенком и социальной средой. Ребенок рассматривается как субъект нарушений в той мере, в какой он оказывается объектом нарушающих воздействий со стороны социальной микросреды. Коррекция здесь понимается как оптимизация этого взаимодействия путем взаимного изменения позиций и научения ребенка навыкам сотрудничества. Практически сливается с экологическим психодидактический подход, который акцентирует роль учебных неудач ребенка в развитии отклонений (Д. Халаган, Дж. Кауфман, 1978). Представители этого направления выделяют значение индивидуального подхода в обучении и возможностей самовыражения личности в учебной деятельности.

Весьма популярный в современной психологии развития и детской психологии гуманистический подход рассматривает отклонения в поведении как следствие потери ребенком.согласия со своими собственными чувствами и невозможность найти смысл и самореализацию в сложившихся условиях воспитания. Представители этого направления видят возможность коррекции отклонений в создании специфического для данного подхода контакта учителя с ребенком, дозволяющего в теплой и доверительной атмосфере по-новому ввести ребенка в учебные ситуации, без традиционной дидактической дивергенции (расхождения) позиций и игнорирования интересов ребенка (П. Роблок, 1973).

В последние два десятилетия в западной психологии широкое распространение получил так называемый эмпирический подход к определению и диагностике отклонений. Сущность этого подхода заключается в чисто эмпирической, феноменологической классификации, где каждый поведенчески различимый устойчивый симптомокомплекс получает свое название (аутизм, депрессия, виктимность и т.д.). Этот подход является попыткой сблизить психиатрию и психологию и поэтому использует для описания типов отклонений понятие синдрома как некоторого устойчивого образования в структуре личности. В качестве примера типичной классификации различных форм отклонений в поведении и развитии рассмотрим схему, приведенную в работе Халагана и Кауфман. Путем факторного анализа описания всех элементов девиантного поведения ими были выделены четыре типа синдромов (аномалий):

1) нарушения поведения;

2) нарушения личности;

3) незрелость;

4) асоциальные тенденции.

Первый тип включает следующие проявления (симптомы): непослушание, деструктивность, вспыльчивость, безответственность, наглость, ревность, гневливость, навязчивость, путаность.

Второй тип: чувство неполноценности, развитое самосознание, избегание общения, тревожность, плаксивость и т.д.

Третий тип: рассеянность, неуклюжесть, пассивность, нервный смех, мастурбация и др.

Четвертый тип: наличие плохих товарищей, прогулы, преданность асоциальным группам.

В данной классификации нет единых критериев ни для выделения типов отклонений в психическом развитии, ни для различения причин и следствий этих отклонений. Особенно критически подобные схемы воспринимаются в свете традиционной отечественной методологии, которая требует рассмотрения личности ребенка и ее аномалий в социально обусловленной, развивающейся жизнедеятельности, в смене отношений ребенка к окружающей его социальной действительности. Так, симптом или черта поведения (например, виктимность, тревожность или повышенная сенситивность) в зависимости от своего предметного наполнения и времени проявления может свидетельствовать о прямо противоположных тенденциях в формировании личности. Тревожность у госпитализированного ребенка вовсе не говорит о каком-то отклонении, а повышенная чувствительность дошкольника к правилам социального взаимодействия в ролевой игре говорит о более чем успешном формировании личности. Не менее прогрессивным может быть непослушание или неподчинение родительскому авторитету. Даже совокупность аномальных симптомов негативизма, упрямства, своеволия и т.п. свидетельствует о вполне нормальном кризисе или определенном этапе формирования личности. Лишь затяжной и абсолютно негативный характер этого кризиса может говорить о возникновении отклонения.

В одной из многочисленных работ по оппозиционному поведению (а девиантное поведение по сути своей именно таковым и является) насчитывается 15 функций такого поведения: от стремления к самостоятельности и необходимости поддержания сплоченности группы до апробирования границ своей власти и «приглашения к игре» (Дж. Антони, 1977). Практически все из них могут рассматриваться как нормальные, ибо выполняют конструктивную функцию в процессе формирования личности. С известным допущением можно говорить только о такой аномальности причины оппозиционного поведения, как боязнь нового действия. Как легко заметить, само по себе противодействие ребенка взрослым еще не позволяет говорить о негативных тенденциях в формировании личности. Даже депрессия может иметь вполне позитивное значение.

В свете понимания формы проявления девиантного поведения и его классификации встает вопрос о «моральной дефективности», широко обсуждавшийся еще на заре советской детской психологии. Так, П. П. Блонский показал неправомерность отнесения подобных явлений к сфере патопсихологии, хотя отдельные аморальные явления могут быть прямым следствием болезненных изменений личности при умственной отсталости, эпилепсии и т.п. В то же время П.П. Блонский указывает на социальную условность оценки поведения ребенка как аморального поведения (Блонский, 1979).

Г.М. Бреслав (Бреслав, 1990) предлагает различать отклонения в формировании личности (ОФЛ) как отклонения от нормального хода процесса ее формирования и патологию формирования личности (ПФЛ) как искажение нормы, представленное в психических заболеваниях. Инфантилизм подростков как сохранение на данном возрастном этапе основных черт, присущих предшествующим этапам, т.е. задержка в процессе формирования личности, является отклонением от нормы, но не болезнью.

В заключение следует заметить, что существуют разнообразные взаимосвязанные факторы, обусловливающие генезис девиантного поведения. А именно: индивидуальный фактор, действующий на уровне психобиологических предпосылок девиантного поведения, которые затрудняют социальную и психологическую адаптацию индивида; педагогический фактор, проявляющийся в дефектах школьного и семейного воспитания; психологический фактор, раскрывающий неблагоприятные особенности взаимодействия индивида со своим ближайшим окружением в семье, на улице, в коллективе и который, прежде всего, проявляется в активно-избирательном отношении индивида к предпочитаемой среде общения, к нормам и ценностям своего окружения, к психолого-педагогическим воздействиям семьи, школы, общественности к саморегулированию своего поведения; социальный фактор, определяющийся социальными, экономическими, политическими и т.п. условиями существования общества.

 

Соотношение понятий и терминов дисциплины.

 

 

В уже упоминавшемся учебнике Клейберга приводится следующее важное замечание: «Наряду с термином «девиантное поведение» исследователями употребляются как синонимы «делинквентное поведение», «аддиктивное поведение», «дезадаптивное поведение», «асоциальное поведение», «неадекватное поведение», «деструктивное поведение», «акцентуированное поведение», «агрессивное поведение», «конфликтное поведение» и др., что является, с нашей точки зрения, методологически неверным.»

Однако содержание этих понятий в указанном источнике не расшифровывается, поэтому автор настоящего пособия счел целесообразным сделать это здесь. Для понимания различий между ними воспользуемся приемами математической логики и теории множеств, а описывать станем в указанном выше порядке.