Распространение дзэн из индии

Приход Бодхидхармы с Запада

 

Хотя многие, включая японского наставника дзэн Судзуки, полагают, что дзэн (кит. чань) является в действительности плодом [усилий] китайского ума, большинство китайских наставников дзэн с почтением признают его индийское происхождение и сами истоки дзэн относят к Гаутаме Будде.

 

СПОРЫ ВОКРУГ БОДХИДХАРМЫ

Некоторые ученые, изучающие историю дзэн-буддизма, настойчиво придерживаются данных, которые расходятся с тем, во что верили и чему поклонялись целые поколения последователей дзэн. Подобная ситуация встречается и в других областях знания, но особо показательна она в случае с дзэн-буддизмом, поскольку явно проявляется, несмотря на обилие прямо противоположных свидетельств, о которых, очевидно, не знают эти ученые.

Необходимо подчеркнуть, что апелляция к фактам, расхождение во мнениях с последователями традиционной точки зрения происходят естественным образом, не ради злого умысла или эгоистических побуждений — ученые искренни в своих намерениях. Следует также заметить, что ученые, хотя вероятность этого и мала, могут оказаться правы. Их работа, связанная с поиском и привлечением важной и разносторонней информации, проводимая с позиции сведущего стороннего наблюдателя, а не заинтересованного приверженца [того или иного взгляда], оказывается неоценимой и очень весомой.

Основной спорный момент — кто дал толчок дзэнбуддизму в Китае: Бодхидхарма или нет. Некоторые ученые, возможно сами и не практиковавшие дзэн-буддизм, заявляют, что это учение пошло не от Бодхидхармы, а от китайских монахов, таких, как Даоань (312—385), Даошэн (360—434) и Хуэйюань (334—416), выделявших в своей духовной практике медитацию и находившихся под большим влиянием даосизма. Эти ученые, вероятно, не осознают, что китайское выражение "чань ши", которое часто использовалось применительно к перечисленным наставникам, означало "наставники медитации", а не "наставники дзэн-буддизма". Как вы, должно быть, помните из главы 1, "чань" может означать "медитацию" или "дзэн-буддизм". Даже Ален Уоттс, сделавший так много для знакомства западного читателя с учением дзэн-буддизма, пишет, что "истоки дзэн восходят как к даосизму, так и к буддизму". Некоторые ученые даже полагают, что дзэн-буддизм — это даосизм в буддийском облачении. Иные критики ставят под сомнение существование самого Бодхидхармы.

Некоторые ученые (не китайцы) доказывают, что будто сами китайцы придумали Бодхидхарму, чтобы с его помощью связать дзэн с Индией, родиной буддизма. Но подобное, очевидно, идет вразрез с самой природой китайского народа, который известен своей непомерной гордостью за собственную цивилизацию, считая ее величайшей в мире На протяжении всей истории, особенно в период наивысшего подъема чань-буддизма при славной династии Тан (618-907), китайцы считали себя центром вселенной, и им ничего не нужно было от внешних "варваров", поэтому несостоятельна сама мысль о том, что гордый, часто крайне националистически настроенный народ станет выдумывать в качестве своего чань-буддийского патриарха выходца не из Китая. Более правдоподобно обратное: даже сейчас некоторые китайцы ошибочно считают, что Лао-цзы "ходил на запад", дабы обратить в веру Сиддхартху Гаутаму! Не будь на то весомых доказательств, ни один китаец, от императора до бедняка, не признал бы в Бодхидхарме Первого патриарха.

И действительно, трудно отыскать еще один такой спорный вопрос, где бы не было такого большого числа свидетельств, подтверждающих упомянутый факт. В официальных документах [Срединной] империи записано, что Бодхидхарма прибыл в Китай и его принимал император У-ди южной династии Лян, а официальная история монастыря Шаолинь, где императоры различных династий молили небо о благе империи, свидетельствует, что начиная с 527 года Бодхидхарма учил монахов [принципам] чань. Отсутствуют какие-либо записи о том, что чань-буддизм существовал в Китае до прихода Бодхидхармы. Уместно будет заметить, что в императорском Китае всякого, кто осмелился бы дать неверные сведения императору, ждало отсечение головы.

В Шаолиньском монастыре, откуда наряду с дзэн-буддизмом (со времени Бодхидхармы) берут начало шаолинькое кунг-фу и шаолиньский цигун, на одной из стен начертаны слова "Шаолиньский чаньский монастырь". Помещение, где Бодхидхарма обучал дзэн, именуется кельей Бодхидхармы; ее также называют "комнатой ждущего под снегом", поскольку его преемник Хуэйкэ стоял под снегом в ожидании наставлений от Бодхидхармы.

Недалеко от монастырских стен, но в пределах той обширной территории, которой ведал Шаолиньсы, находилась пещера Бодхидхармы, где он в течение девяти лет созерцал [стену]. Поблизости располагались храмы Первого, Второго и Третьего патриархов, возведенные в память о первых трех патриархах, проповедовавших в Шаолиньском монастыре. Но здесь вы не найдете храма Четвертого патриарха Даосиня (который, как мы знаем из первой главы, помог Фажуну достичь просветления), поскольку он уже проповедовал дзэн в монастыре Дуншань на горе Хуанмэй ("Желтая Слива"). Все эти зримые свидетельства, включая надпись на монастырской стене, мы наблюдаем и сегодня.

Императорские хроники ясно указывают, прямо или косвенно, что Бодхидхарма был Первым патриархом дзэн-буддизма в Китае Например, приблизительно в 790 году императорским указом Седьмым патриархом дзэн-буддизма был утвержден Шэньхуэй (670—762), а его учитель, Хуэйнэн, — Шестым патриархом, тем самым была подтверждена генеалогическая линия дзэнбуддизма, восходящая к Бодхидхарме, Первому патриарху. Генеалогию своего учения прилежно вели и наставники, и ученики, и все ветви генеалогического древа произрастали от одного корня, Бодхидхармы.

Все без исключения наставники дзэн воспринимали и почитали Бодхидхарму как Первого патриарха. Его портрету или статуе поклонялись в дзэнских монастырях. Часто, чтобы проверить успехи своих учеников на пути практики дзэн, наставники прибегали к помощи следующего коана: "Зачем Первый патриарх приходил с Запада?" Первого патриарха никогда не называли по имени, поскольку каждый соотносил его титул с одним человеком, Бодхидхармой. Действительно, само представление о Бодхидхарме как Первом патриархе дзэн в Китае стало настолько привычным, что говорить последователям дзэн о том, что Бодхидхарма всего лишь миф, равнозначно тому, как убеждать ученых в том, что Ньютона не было, а придумали его для названия законов движения.

ДЗЭН И ДАОСИЗМ

Насколько правомерно заявление о том, что если даже Бодхидхарма и существовал, то дзэн-буддизм, несмотря на его название, своим рождением обязан даосизму? Концепция дзэн у-синь, или "не-сознания", схожа с даосской концепцией у-цзи (y-во), или "не-я". Концепция дзэн бэнь-син, или "изначальной природы", похожа на даосскую концепцию у-вэй, или "не-деяния", т. е. естественной и спонтанной реализации своей "истинной природы". Вольное, непринужденное поведение дзэнбуддистов напоминает романтизм даосов. На этом основании некоторые ученые делают выводы, что дзэн-буддизм вышел из даосской философии. Но более глубокий анализ свидетельствует о поверхностности подобных взглядов.

Схожесть между даосским представлением у-цзи и дзэновским понятием у-синь в их отношении к трансцендентальной космической реальности вызвана тем, что оба эти понятия выражают Конечный Абсолют. А как мы видели в предыдущей главе, такое представление о космической реальности свойственно не только даосизму и буддизму, но и всем религиям мира.

В концепциях у-вэй и бэнь-син отражена помимо самого принципа и практика обретения конечной реальности. Несмотря на то что заключенный в них принцип одинаков для обеих концепций, практика существенно отличается. Характерная для дзэн практика коанов отсутствует в даосизме. С другой стороны, дзэн-буддизм никогда не говорил об эликсире жизни, ритуальное совокупление запрещено, а эти две практики и являются превратными формами даосизма. Даже подход к медитации, основному средству достижения духовного совершенства как в дзэн-буддизме, так и в даосизме, различен: даосская медитация широко использует визуализацию, а дзэновская медитация оперирует с пустотой. Кроме того, сходство лежащих в основе бэнь-син и у-вэй принципов не является особенностью, присущей только этим практикам тот же самый принцип мы находим и в других системах под иными именами, наподобие конфуцианского понятия цзы-жань, или "естественности".

Глубже вникнув в романтизм даосов и вольное поведение дзэнбуддистов, мы обнаружим, что их сходство поверхностное и основы поведения тех и других совершенно различны. Романтизм даосов явился результатом их отстраненного отношения к обществу, выражающегося в отказе занимать высокие посты, чтобы вести обособленную жизнь, тогда как вольное поведение дзэнбуддистов явилось следствием того, что они находили радость и смысл в самой повседневности будней и, оставаясь в обществе, не заражались его прагматическим духом.

Романтизм даосов находил свой выход в философских дискуссиях и умозрительных теориях, тогда как дзэнбуддисты своим раскованным поведением помогали ученикам достичь пробуждения. Литература и даосов и дзэнбуддистов пропитана юмором и духом свободы, и все-таки каждая из них по-своему красива и довольно своеобразна. Сравним, к примеру, следующий знаменитый рассказ великого даосского учителя Чжуан-цзы о привидевшемся ему сне с любой из приведенной в данной книге дзэнской историей. Здесь Чжуан-цзы, как и наставники дзэн, утверждает об иллюзорности жизни, но его подход к самой теме совершенно иной:

Однажды Чжуану Чжоу приснилось, что он — бабочка, весело порхающая бабочка. [Он] наслаждался от души и не сознавал, что он — Чжоу. Но вдруг проснулся, удивился, что [он] — Чжоу, и не мог понять, снилось ли Чжоу [что он] — бабочка, или бабочке снится [что она] — Чжоу. Это и называют превращением вещей, тогда как между мною [Чжоу] и бабочкой непременно существует различие.

Самое важное, что все эти особенности дзэн, которые, как считают критики, перешли из даосизма, существовали в буддизме до того, как дзэн распространился в Китае. Философия у-синь, или "не-сознания", основывается на махаянской концепции трансцендентальной космической реальности. Принцип и практика бэнь-син, или "изначальной природы", берут начало в махаянской концепции истинного просветления. Вольность, беззаботность дзэнбуддистов в значительной мере коренится в буддийском учении об отрешенности.

Всякому, кто сомневается, что дзэн-буддизм — это буддизм, следовало бы ознакомиться с теми сходствами дзэн-буддизма и буддизма Тхеравады, которые отметил современный наставник Тхеравады Валпола Рахула:

Некоторые важные положения, особенно касающиеся дзэн, во многом согласуются с исконным учением традиции Тхеравады Дзэн в значительной мере подчеркивает внезапное обретение сатори, как свою отличительную особенность, и для доказательства приводит примеры.

Но примеры такого рода, когда достигают "внезапного" пробуждения или "внезапно" обретают состояние архатства, присутствуют и в палийских комментаторских текстах. Некий акробат по имени Уггасена достиг архатства, когда, опасно балансируя на бамбуковой жерди и выполняя опасные трюки, он услышал обращение Будды, напоминающее коан дзэн-буддизма:

Ступая вперед,

Ступая назад,

Ступая в середину,

Ступаешь за предел бытия,

Где ум свободен от всего,

Ты уже не испытаешь рождения и смерти

Маловероятно, чтобы на формирующиеся умы наставников дзэн могли оказать существенное влияние труды даосских учителей вроде Лао-цзы и Чжуан-цзы. В дзэн была сильна традиция не полагаться на книжные знания, а искать пробуждения и просветления непосредственно через опыт. Философия дзэн во многом складывалась под влиянием идей двух величайших наставников, Бодхидхармы и Хуэйнэна. Бодхидхарма хорошо известен своим недоверчивым отношением к книжному знанию: он призывал своих учеников сжечь все книги и сосредоточить все усилия на занятиях медитацией, хотя он ценил и проповедовал идеи "Ланкаватары-сутры". Кроме того, его знание китайского языка вряд ли было достаточным, чтобы изучать даосскую литературу, появись у него такое желание.

Хуэйнэн, в свою очередь, был неграмотен и поэтому не мог читать труды Лао-цзы и Чжуан-цзы. И все идеи, мысли, часто отличающиеся глубокой проникновенностью, он в основном черпал из "Алмазной сутры", о которой сам узнал от своего учителя [Пятого патриарха] Хунжэня (602-675). Идеи Хуэйнэна подытожены в "Сутре Помоста", от которой отталкивались в своих учениях в дальнейшем многие наставники дзэн. Эти три сутры образуют фундамент философии дзэн. Фактически все концепции, так или иначе перекликающиеся с идеями даосизма, можно отыскать в этих трех сутрах.

И тем не менее, хотя дзэн-буддизм и не является даосской реакцией на индийский буддизм со стороны китайской мысли, ставший на ноги дзэн-буддизм стал испытывать влияние со стороны даосизма и конфуцианства и наоборот. Даосский романтизм, пусть и не стоящий у истоков дзэнского юмора и свободомыслия, должен был повлиять на сам образ мышления и позицию дзэн-буддизма. Из всех многочисленных буддийских школ в Китае и в других странах дзэн-буддизм оказался самым неуемным. С другой стороны, философия дзэн заметно повлияла на неоконфуцианство династий Сун (960—1279) и Мин (1368—1644). Многие неоконфуцианские труды проникнуты духом дзэн. К примеру, следующие, полные исступления слова, вырвавшиеся из уст Хучжи (1517—1585), конфуцианского философа династии Мин, можно было бы приписать наставнику дзэн:

И вот однажды мой ум внезапно просветлел: он освободился от ненужных мыслей. Я узрел все множество явлений мира в самом себе, и это побуждает меня воскликнуть, что весь космос теперь Я сам.

ИЗ ИНДИИ В КИТАЙ

Хотя многие, включая и японского наставника дзэн Судзуки, полагают, что дзэн (кит. чань) является в действительности плодом [усилий] китайского ума, большинство китайских мастеров дзэн с уважением признают его индийское происхождение и сами истоки дзэн относят к Гаутаме Будде. Генеалогическая линия здесь прослеживается довольно четко, и китайские наставники дзэн безоговорочно ее принимают. Существует много записей типично дзэнской традиции передачи "учения" дзэн от сердца к сердцу, когда сам дзэн-буддизм еще находился в Индии, и два таких примера приведены ниже:

Однажды на Божественной горе (санскр. Гридхракута, кит. Линшань [дословно пик Коршуна, в китайской традиции именуемый Божественный]) бог Брахма дал Будде золотой цветок кумбхалу и попросил Достопочтенного произнести проповедь. Будда спустился со своего престола Закона (санскр. дхарма) и показал цветок собравшимся 80 000 своих учеников, включая небожителей, храня долгое время молчание. Никто его не понял, за исключением Махакашьяпы, который безмятежно улыбался Обращаясь затем к Махакашьяпе, Будда сказал:

Я обладаю глазом истинного учения,

Чудесным сознанием просветления,

Действительностью, лишенной признаков,

Истинно восхитительными средствами.

Все это нельзя выразить словами,

Это передается вне поучений

Непосредственно сознанию.

Достигай природы Будды мгновенно.

Это первая типичная передача [учения] от сердца к сердцу, представляющая собой первый гунъань. Таким образом, передача дзэн именуется также передачей сердца Будды или сознания Будды. Вышесказанное стало основой дзэнского учения. Поэтому Махакашьяпа считается Первым патриархом дзэн-буддизма.

Ананда, любимый ученик Будды, поинтересовался у Махакашьяпы, что передал ему учитель. Махакашьяпа посоветовал тому выйти из обители и поискать ответа в бамбуковой роще Ананда ушел, но вернулся, так и не найдя ответа Тогда Махакашьяпа сказал ему: "Сними-ка [мой] флаг [наставника]!" Ананда мгновенно все понял и обрел просветление Ананда стал Вторым патриархом.

Если постараться поглубже вникнуть в смысл слов Махакашьяпы, то увидим, что обитель у него олицетворяет суть духовного учения, а флаг за стенами обители означает, что проповедь, которую нужно облекать в слова, идет своим чередом. Намек на такое значение можно отыскать в вышеприведенных стихотворных строчках [проповеди Будды].

Хуэйнэн в своей "Сутре Помоста" говорит, что вначале внезапное просветление было передано семи буддам:

1) будде Випасьину,

2) будде Сикхину,

3) будде Вештабхе,

4) будде Кракучханде,

5) будде Канакамуни,

6) будде Кашьяпе,

7) будде Шакьямуни.

Со времен Шакьямуни (так обычно махаянисты называют Будду Гаутаму) дзэн-буддизм передавался от патриарха к патриарху в самой Индии" на протяжении 28 поколений. Генеалогическая линия, согласно "Сутре Помоста", выглядит следующим образом:

1. Махакашьяпа.

2. Ананда.

3. Мадхьянтика.

4. Шанаваса.

5. Упагунта.

6. Дхритака.

7. Буддхананти.

8. Буддхамитра.

9. Паршва.

10. Дуньяшас [Пуньяшас].

11. Ашвагхоша.

12. Капила.

13. Нагарджуна.

14. Канадева.

15. Рахулата.

16. Сангхананди.

17. Гаяшата.

18. Кумарата.

19. Джаята.

20. Васубандху.

21. Манорхита.

22. Хакленаяшас.

23. Симха-бхикшу [либо Арьясимха].

24. Шаванаса [либо Башнашита].

25. Упагунта.

26. Сангхаракша.

27. Шубхамитра [либо Вашумитра].

28. Бодхидхарма.

Поскольку один и тот же наставник был известен под разными именами и в самом дзэн-буддизме существуют различные традиции и способы передачи звучания имени на китайском языке, имена патриархов в различных списках несколько отличаются друг от друга. К примеру, современный учитель дзэн Хуэйгуян считает Нагарджуну, который для многих является Вторым Буддой, лишь Четвертым патриархом, что не соответствует вышеприведенному списку, где он считается Тринадцатым патриархом, а некоторые считают учителем Бодхидхармы Праджнатару, а не Вашумитру.

УЧЕНИЕ БОДХИДХАРМЫ

Бодхидхарма (кит. Дамо, яп. Дарума) [?—528 либо 536] был третьим сыном южноиндийского князя Сугандхи, правителя [княжества] Канчипутра, Двадцать восьмым патриархом буддизма в Индии и Первым патриархом в Китае. Он прибыл в 520 году в Китай, чтобы распространять учение Будды. Знаменитый в истории Китая приверженец буддизма император У-ди, основатель династии Лян, известный как китайский Ашока, поинтересовался у индийского проповедника:

"Со времен моего правления я построил так много храмов, переписал так много священных книг и оказал помощь стольким монахам, что перечислить невозможно. Как высока моя заслуга?" — "Здесь нет никакой заслуги", — ответил Бодхидхарма. "Почему?" — "Все это мелочи, которые помогут совершившему подобное благодеяние родиться в следующий раз на небесах Причины, к ним побуждающие, все еще обусловлены [своекорыстием], и подобно тени, отбрасываемой телом, они эфемерны, не имеют конечной реальности". Выслушав это, император У-ди снова спросил. "А что же тогда достойно настоящей заслуги?" — "Чистота и мудрость, [обретаемая] в окончательном просветлении, когда тело и собственное "я" пусты и покойны. Но такого рода заслуги не удостоишься в бренном мире". — "Каков же основной принцип святости?" — спросил император. "Есть только пустота и никакой святости". — "Кто же в таком случае стоит передо мной?" — "Мне это не ведомо".

Бодхидхарма ясно объясняет императору некую очень важную космическую истину, которая должна помочь его пробуждению. Все добрые дела, совершенные У-ди, способствуют лишь нравственному очищению, что является предварительным условием просветления. Нравственная чистота и высшая мудрость, достигаемая посредством медитации, ведут к просветлению, где рассеивается иллюзия феноменов и собственного "я" и где конечная реальность пуста и покойна. Заслуги, требуемые для космического прозрения, приобретаются не мирскими деяниями, а неустанным духовным деланием.

На этом высочайшем уровне просветления отсутствует двойственность (дуализм) мышления, так что здесь нет различия между богохульством и святостью, между скверной и чистотой, между познающим и познаваемым, ибо трансцендентальная реальность неразличима; здесь царит пустота.

В конечной реальности отсутствует разделение. Разделение на обособленные сущности, на императора У-ди и Бодхидхарму, всего лишь иллюзия. Таким образом, когда император интересовался у Бодхидхармы, кто он таков, тот отвечал, что он не знает.

И император ввиду своей неготовности упустил возможность испытать пробуждение. После этого Бодхидхарма отправился на север. Согласно преданию, когда Бодхидхарма подошел к берегу Янцзы, чтобы переправиться через реку, он ступил на проплывающий мимо тростник и, используя свои сверхъестественные силы, преодолел водную преграду, разделяющую Южный и Северный Китай. Выражение "переправиться через реку на соломинке" стало популярным в китайском языке.

Бодхидхарма поселился в Шаолиньском монастыре в 527 году, чтобы проповедовать [учение] дзэн, в котором можно усмотреть два подхода: "вступление [в мир Будды] через понимание" и "вступление [в мир Будды] через практику". Понимание здесь подразумевает мудрость, обретенную в медитации, когда удается проникнуть внутренним взором в космическую реальность. Практика подразумевает следование в повседневной жизни следующим четырем принципам:

1. Терпимость — если приходится страдать от плохой кармы.

2. Невозмутимость — когда вкушаешь плоды благой кармы.

3. Решимость — преодолеть страдания сансары и упорно двигаться к нирване.

4. Осознание — понимание того, что все феномены и само сознание имеют одну природу.

Эти два подхода существенно повлияли как на методы практикования [дзэн], так и на образ жизни дальнейших последователей учения [дзэн]

Бодхидхарма обнаружил, что монахи Шаолиньского монастыря слишком слабы для занятий медитацией, требующей больших усилий, необходимых для достижения просветления В отличие от наставников, считавших, что в духовной практике самым важным является сознание, и поэтому не заботившихся о теле (иногда именуемом ими "вонючим кожаным мешком"), Бодхидхарма был убежден, что тело тоже важно, поскольку для духовного развития равным образом необходимо и физическое, и эмоциональное, и психическое здоровье И с этой целью он обучил шаолиньских монахов двум комплексам упражнений "Движение рук восемнадцати архатов" и "Перемена в сухожилиях"

"Движение рук восемнадцати архатов" представляет собой комплекс из восемнадцати медитативно-дыхательных упражнений, развивающих подвижность, гибкость, физическую силу, кровообращение и жизненную энергию, а также укрепляющих здоровье Некоторые примеры таких упражнений даны в главе 18. В дальнейшем данная система развилась в знаменитую систему шаолиньского кунг-фу, которую многие считают "лучшим боевым искусством, существовавшим когда-либо под солнцем"

"Перемена в сухожилиях" представляет собой ряд"внутренних" упражнений, служащих для развития удивительной внутренней силы, повышения энергетического потенциала и улучшения работы мозга Упражнения кажутся удивительно простыми, и чтобы поверить в их эффективность, нужно все увидеть собственными глазами, а лучше испытать на себе Со временем этот комплекс упражнений развился в целую систему шаолиньского цигун, шаолиньского искусства по тренировке [правильной циркуляции] жизненной энергии [в человеческом организме] Поскольку занятия цигун наделяли человека непомерной силой, то это искусство энергетической тренировки держалось в глубокой тайне, и обучали ему избранных Но условия с тех пор изменились, и теперь цигун доступен широким массам, хотя зачастую и предстает в искаженной форме Упражнения шаолиньской школы цигун описаны в главе 18.

История раннего дзэн-буддизма в Китае и рассказ о том, как само учение стало обретать сугубо китайские черты, представлены в следующей главе.