Ишмаэль бен фаби. Притча о пире

11 сентября 1944

 

  Я вижу Иисуса, быстро идущего по главной дороге, которая в это зимнее утро заледенела от метущего ее холодного ветра. Поля по обе стороны дороги покрыты тонкой зеленой вуалью пшеницы, которая только начала прорастать, и это обещает в будущем хлеб, хотя обещание это даже трудно себе представить. Борозды в тени все еще лишены этого благословенного зеленого пушка, и только находящиеся на более солнечных местах покрыты этой легкой зеленой вуалью, которая так радует, потому что знаменует наступление весны.  Фруктовые деревья пока голые, ни на одной из темных ветвей еще не появились почки. Только оливковые деревья покрыты своей вечной серо-зеленой листвой, такой же тусклой на августовском солнце, как и в первых лучах света этого зимнего утра. Толстые листья кактусов также зеленеют сочной зеленью свежеокрашенной керамики.

Как обычно, Иисус идет в двух или трех шагах перед Своими учениками. Они все кутаются в свои шерстяные мантии. В определенный момент Иисус останавливается и, обернувшись, спрашивает: «Вы знаете дорогу?»

«Это та дорога, но мы не знаем, где находится дом, потому что он находится в удаленном от побережья месте… Возможно там, где эти оливковые деревья…»

«Там должна быть дорога для телят…»

Короче говоря, они ничего не знают точно. Людей нет ни на дороге, ни на полях. Они идут наугад, в поисках дороги.

Они находят маленький домик бедных людей, с двумя или тремя маленькими полями вокруг него. Маленькая девочка достает воду из колодца.

«Мир тебе, маленькая девочка», - говорит Иисус, остановившись у изгороди, в которой есть проход.

«Мир Тебе. Чего Ты хочешь?»

«Каких-нибудь сведений. Где дом Ишмаэля, фарисея?»

«Вы идете по неверной дороге, Господин. Вы должны вернуться назад, до перекрестка, и пойти по дороге, которая идет в ту сторону, где садится солнце. Но это долгий путь, очень долгий, потому что вы должны дойти до перекрестка и затем пройти большое расстояние. У Тебя есть какая-нибудь еда? Сейчас холодно и холод больше чувствуется на пустой желудок. Входи, если хочешь. Мы бедные. Но Ты тоже не из богатых. Ты можешь сделать наилучшее из этого. Заходи», - и своим пронзительным голосом она кричит: «Мама!»

К двери подходит женщина примерно тридцати пяти или сорока лет. Ее лицо честное, но несколько печальное. Она держит на руках полуголого ребенка примерно трех лет.

«Войди. Огонь зажжен. Я дам Тебе хлеба и молока».

«Я не один. Со Мной Мои друзья».

«Пусть все они войдут, и пусть благословение Божье придет вместе с паломниками, которым я оказываю гостеприимство».

Они входят в низкую темную кухню, которую оживляет пылающий огонь. Они садятся тут и там на деревенские сундуки.

«Я быстренько что-нибудь приготовлю… Еще очень рано… Я еще не прибралась… Извините меня».

«Ты одна?» - спросил ее Иисус.

«Я замужем и у меня семеро детей. Первые двое еще на рынке в Наине. Они пошли туда, потому что их отец заболел. Это очень печальная ситуация…Девочки помогите мне. Эта младшая. Но у меня есть еще одна, чуть постарше».

Малыш, который теперь одет в свою маленькую тунику, босиком бежит к Иисусу и смотрит на Него с любопытством. Иисус улыбается ему. Они стали друзьями.

«Кто Ты?» - доверчиво спрашивает мальчик.

«Я Иисус».

Женщина оборачивается и внимательно смотрит на Иисуса. Она остановилась между очагом и столом, с караваем хлеба в руках с открытым ртом, собираясь что-то сказать, но ничего не говорит.

Мальчик продолжает: «Куда Ты идешь?»

«По дорогам мира».

«Для чего?»

«Чтобы благословлять хороших детей и их дома, где люди верны Закону».

Женщина делает жест. Затем она кивает Иуде Искариоту, который ближе всех к ней. Он наклоняется к женщине, которая спрашивает: «Но кто твой друг?»

И Иуда самодовольно отвечает (можно подумать, что Мессия стал Тем, кто Он есть, благодаря доброте Иуды): «Он Раввин из Галилеи: Иисус из Назарета. Ты не знаешь, женщина?»

«Это уединенная дорога и у меня так много печалей!... Но… могу я поговорить с Ним о них?»

«Можешь», - снисходительно говорит Иуда. Он кажется важной персоной мира, дающей аудиенцию.

Иисус все еще говорит с мальчиком, который спрашивает, есть ли у Него дети.

Когда девочка, которую я увидела у колодца, и другая, постарше, принесли молоко и чашки, женщина подошла к Иисусу. Она на мгновение застывает в беспокойстве, затем она подавляет крик: «Иисус, помилуй моего мужа!»

Иисус встает. Он возвышается над ней с высоты Своего роста, но смотрит на нее так доброжелательно, что она снова набирается смелости. «Что ты хочешь, чтобы Я сделал?»

«Он очень болен. Он распух как бурдюк и не может согнуться, чтобы работать. Он не может отдыхать, потому что у него удушье и он беспокойно мечется… А у нас еще маленькие дети…»

«Ты хочешь, чтобы Я исцелил его? Но почему ты просишь это у Меня?»

«Потому что Ты это Ты. Я не видела Тебя, но слышала, что люди говорят о Тебе. Моя счастливая удача привела Тебя к моему дому после того, как я три раза искала Тебя в Наине и Кане. Мой муж был со мной дважды. Он искал Тебя, хотя путешествие в повозке причиняло ему очень большие страдания… Даже сейчас он поехал со своими братьями… Нам сказали, что Раввин, после того, как покинет Тиверию, пойдет в Кесарию Филиппову. Он пошел туда ждать Тебя…»

«Я не пошел к Кесарию. Я иду повидать Ишмаэля фарисея, а затем Я пойду к Иордану…»

«Что? Ты, хороший человек, идешь к Ишмаэлю?»

«Да, иду. Почему (ты спрашиваешь об этом)?»

«Потому что… потому что… Господь, я знаю, что Ты говоришь, что мы не должны судить, что мы должны прощать и любить друг друга. Я никогда прежде Тебя не видела. Но я старалась узнать как можно больше о Тебе, и я молилась Вечному Отцу, чтобы Он даровал мне услышать Тебя хотя бы один раз. Я не хочу делать ничего такого, что могло бы огорчить Тебя… Но как можно не судить Ишмаэля и как можно любить его? Я не имею ничего общего с Ишмаэлем, и поэтому мне нечего прощать ему. Мы просто отряхиваем с себя его высокомерные слова, когда он встречает на своем пути нашу бедность, с таким же терпением с каким мы отряхиваем пыль и грязь, когда он забрызгивает нас ею, проносясь мимо на своих быстрых колесницах. Но слишком трудно любить его и не осуждать его… Он такой плохой!»

«Он такой плохой? По отношению к кому?»

«Ко всем. Он угнетает и притесняет своих слуг, он одалживает деньги под ростовщические проценты и взыскивает их безжалостно. Он любит только самого себя. Он самый жестокий человек во всей этой местности. Он не достоин этого, Господь».

«Я знаю. Ты сказала правду».

«И Ты идешь туда?»

«Он пригласил Меня»,

«Не верь ему, Господи. Он делает это не из любви. Он не способен любить. А Ты… Ты не можешь любить его».

«Я люблю также и грешников, женщина. Я пришел, чтобы спасти тех, кто потерян…»

«Но Ты не спасешь его, Господи. О! Прости меня за то, что я сужу! Ты знаешь… Все, что Ты делаешь, хорошо! Прости мой глупый язык и не наказывай меня».

«Я не буду наказывать тебя. Но не делай этого снова. Люби также злых людей. Не за их злобность, но потому что благодаря любви, которую милосердие дарует им, они могут обратиться. Ты хорошая и старайся стать даже еще лучше. Ты любишь Истину, и Истина говорит с тобой и говорит тебе, что Он любит тебя, потому что ты сострадательна к гостям и паломникам в соответствии с Законом, и ты воспитываешь своих детей в том же духе. Бог вознаградит тебя. Я должен идти к Ишмаэлю, который пригласил Меня, чтобы показать Меня многим своим друзьям, которые желают встретиться со Мной. Я не могу больше ждать твоего мужа, который, кстати, находится на пути домой. Но скажи ему, чтобы он потерпел еще немного и сразу же приехал в дом Ишмаэля. И Я прошу тебя тоже приехать. Я исцелю его».

«О! Господи!...» Женщина на коленях у стоп Иисуса и смотрит на Него улыбаясь и плача. Затем она говорит: «Но сейчас Суббота!...»

«Я знаю. Мне нужно быть там в Субботу, чтобы сказать что-то Ишмаэлю относительно ее. Все, что Я делаю, Я делаю с определенной безошибочной целью, Вы все должны знать об этом, включая и вас, друзья Мои, которые боятся и хотели бы, чтобы Я следовал поведению, удобопонятному с человеческой точки зрения, чтобы избежать возможного ущерба. Вами руководит любовь. Я знаю это. Но вы должны любить тех, кого вы любите, более лучшим образом. Не ставьте интересы Бога после интересов тех, кого вы любите.  Женщина, Я теперь должен идти, Я буду ждать вас. Пусть мир почиет навеки в этом доме, где любят Бога и Его Закон, брак почитается, дети воспитываются в святости, ближних любят, а Истину ищут. До встречи».

Иисус возлагает Свою руку на головы женщины и двух юных девочек, затем Он нагибается, чтобы поцеловать малыша и выходит.

Зимнее солнце теперь смягчило очень холодный воздух. Мальчик примерно пятнадцати лет ожидает их с ветхой деревенской телегой.

«Это все, что у меня есть. Но это будет более быстро и более удобно для Тебя».

«Нет, женщина. Сохрани лошадь свежей, чтобы приехать в дом Ишмаэля. Просто покажи Мне самую короткую дорогу».

Мальчик пошел рядом с Ним, и через поля и луга они идут к холмистой части местности, за которой находится хорошо обработанная лощина величиной в несколько акров, посредине которой расположен красивый большой низкий дом, окруженный ухоженным садом.

«Вот этот дом, Господь», - говорит мальчик. «Если Ты больше не нуждаешься во мне, я пойду обратно домой, чтобы помочь моей матери».

«Иди и будь всегда хорошим сыном. Бог с тобой».

 

…. Иисус входит в великолепный загородный дом Ишмаэля. Множество слуг спешат встретить Гостя, Которого, конечно, ожидали. Некоторые из них идут сообщить об этом хозяину, который выходит, чтобы встретить Иисуса низко кланяясь.

«Добро пожаловать в мой дом, Учитель!»

«Мир тебе, Ишмаэль Бен Фаби. Ты хотел видеть Меня. Я здесь. Почему ты хотел видеть Меня?»

«Чтобы иметь честь принять Тебя и представить Тебя моим друзьям. Я хочу, чтобы они стали также и Твоими друзьями. Так как я хочу, чтобы Ты стал моим другом».

«Я друг всех, Ишмаэль».

«Я знаю. Но, Ты знаешь! Мудр тот, кто имеет друзей наверху. А я и мои друзья таковы. Прости меня за то, что говорю это Тебе, но Ты слишком пренебрегаешь теми, кто мог бы помочь Тебе…»

«И ты один из них? Почему?»

«Да, я один из них. Почему? Потому что я восхищаюсь тобой и хочу, чтобы Ты стал моим другом».

«Друг! Но знаешь ли ты, Ишмаэль, значение, которое Я придаю этому слову? Друг для многих людей означает знакомство, для некоторых это означает сообщник, для некоторых – слуга. Для Меня оно означает: верный Слову Отца. Кто не таков, не может быть Моим другом, а Я не могу быть его другом».

«Я желаю Твоей дружбы, Учитель, просто потому, что я желаю быть верным. Ты не веришь мне? Взгляни: сюда идет Елиазар. Спроси у него, как я защищал Тебя перед Старейшинами. Елиазар, Раввин хочет спросить тебя кое о чем».

«Они обмениваются приветствиями, низкими поклонами и пытливыми взглядами.

«Ты не повторишь, Елеазар, то, что я сказал об Учителе во время нашей последней встречи?»

«О! Это было поистине хвалой! Пламенной речью! Ишмаэль говорил о Тебе так хорошо, Учитель, как о величайшем Пророке, который когда-либо приходил к народу Израиля, что я с тех пор очень захотел послушать Тебя. Я помню, что он сказал, что никто не говорил более мудрых слов, чем Твои, или не имел большего обаяния, и что если Ты сможешь действовать Своим мечом так же хорошо, как Ты умеешь говорить, то не будет более великого царя в Израиле, чем Ты».

«Мое Царство!... Это Царство, Елеазар, не человеческое».

«Но Царь Израиля!»

«Раскройте свои умы, чтобы понять значение сокровенных слов. Придет Царство Царя царей. Но не в соответствии с человеческими мерками и критериями. И не в отношении того, что гибнет, но в отношении того, что вечно. Вы не войдете в него по усыпанной цветами дороге триумфа или по ковру, ставшего красным от крови врагов; но карабкаясь по крутой тропе жертвоприношений и по сострадательной лестнице прощения и любви. Наши победы над самими собой даруют нам это Царство. И дай Бог, чтобы большинство людей в Израиле смогли понять Меня. Но этого не будет. Вы думаете о том, чего не существует. Скипетр будет в Моей руке, и он будет вложен в нее народом Израиля. Царский вечный скипетр. Ни один царь никогда не сможет сокрушить Мой Дом. Но многие люди в Израиле не смогут смотреть на него не содрогаясь от ужаса, потому что он будет носить имя, ужасное для них».

«Ты думаешь, что мы не способны следовать за Тобой?»

«Если вы захотите, то сможете. Но вы не хотите. Почему вы не хотите? Вы сейчас пожилые. Ваш возраст должен побудить вас к пониманию и быть праведными, также ради вашего же блага. Молодые люди… могут совершать ошибки и затем каяться. Но вы! Смерть всегда близка к пожилым людям. Елеазар, ты меньше окутан теориями многих людей твоего ранга. Открой свое сердце Свету…»

 

Ишмаэль вернулся с пятью еще более напыщенными фарисеями: «Войдите», - говорит хозяин. Они покидают зал, в котором много ковров и сидений и входят в комнату, в которой находятся амфоры для омовений. Затем они прошли в столовую, в которой все устроено с пышностью и великолепием.

«Иисус сядет рядом со мной. Между мной и Елиазаром», - распоряжается хозяин. И Иисус, Который оставался в конце комнаты, рядом с несколько испуганными и пренебрегаемыми учениками, должен сесть на почетное место.

Званый обед начался с многочисленных блюд с жареным мясом и рыбой.

Вина и сиропы, я думаю, или, по крайней мере, подслащенная медом вода подаются несколько раз.

Каждый пытается заставить Иисуса заговорить. Трясущийся старик спрашивает старческим кудахтающим голосом: «Верно ли говорят люди, что Ты собираешься изменить Закон?»

«Я не изменю ни одной йоты в Законе. Напротив (и Иисус подчеркивает Свои слова) Я пришел, чтобы вновь довести его до совершенства, каким он был дан Моисеем.

«Ты подразумеваешь, что он был модифицирован?»

«Нет. Никогда. Только у него такая же судьба, как у всего, что вверено человеку».

«Что Ты имеешь ввиду. Объясни Свои слова».

«Я имею ввиду, что человек, из-за древней гордости или древнего побуждения троякой похоти хотел подправить прямое и честное слово и результатом было нечто такое, что угнетало верных верующих, хотя, что касается тех, кто подправлял его, это слово было ничем иным как кучей высказываний… которые следовало передать другим людям».

«Но, Учитель! Наши раввины…»

«Это обвинение!»

«Не разочаровывай нас в нашем желании содействовать Тебе!...»

«Эй! Они совершенно правы, когда говорят, что Ты мятежник!»

«Молчание! Иисус мой гость. Дайте Ему говорить свободно».

 

«Наши раввины начали свою работу со святой целью сделать применение Закона более легким. Бог Сам начал эту школу, когда Он добавил детальные объяснения к словам Десяти Заповедей. Так, чтобы человек не мог оправдаться, ссылаясь на то, что он не понял. Поэтому работа тех учителей, которые раскрошили для детей Божьих хлеб, данный Богом для их душ, была святой работой. Но она свята, когда она преследует праведную цель, которая не всегда была такой. И менее всего она такова в наши дни. Но почему вы хотите, чтобы Я говорил, когда вы считаете себя оскорбленными, если я перечисляю ошибки могущественных лиц?»

«Ошибки! Унас нет ничего кроме ошибок?»

«Я хотел бы, чтобы у вас не было ничего, кроме заслуг!»

«Но их у нас нет. Это то, что Ты думаешь и что видят Твои глаза. Иисус, никто не может иметь влиятельных друзей, критикуя их. Ты не будешь править. Ты не знаком с этим искусством».

«Я не прошу правления в соответствии с вашими идеями, и Я не умоляю о дружбе. Я хочу любви. Честной святой любви. Любви, которая простирается от Меня к тем, кого Я люблю и проявляется в использовании того, что Я призываю использовать – в милосердии.

«С тех пор, как я услышал Тебя, я больше не ссужаю денег под проценты», - говорит один и них.

«И Бог вознаградит тебя за это».

«Бог мне свидетель, что я больше не бью своих слуг, хотя они заслуживают порки, после того как я услышал одну из твоих притч», - говорит другой.

«А что скажешь обо мне? Я оставил более десяти бушелей ячменя на полях для бедных!» - утверждает третий.

Фарисеи хвалят себя превосходно.

Ишмаэль не говорил. Иисус спрашивает его: «А что ты скажешь о себе, Ишмаэль?»

«О! Я! Я всегда следую милосердию. Я только продолжаю поступать так, как действовал в прошлом».

«Это полезно для тебя. Если это действительно так, то ты действительно тот человек, который не чувствует никакого раскаяния».

«Нет! Я действительно не чувствую его».

Сапфирный взгляд Иисуса пронзает его.

Елеазар говорит, касаясь Его руки: «Учитель, послушай меня. Я хочу представить на Твое рассмотрение особый случай. Недавно я купил собственность одного бедняги, который разорился из-за женщины. Он продал мне ее, не сказав о том, что там была старая служанка, его кормилица. Сейчас она слепая и слабоумная. Продавец не хочет (забрать) ее. Я… тоже не хотел бы ее. Но выбросить ее на улицу… Как бы поступил Ты, Учитель?»

«Что бы ты сделал, если бы ты советовал кому-нибудь другому?»

«Я бы сказал: “Оставь ее у себя. Кусок хлеба тебя не разорит”».

«Почему бы ты сказал это?»

«Ну!... потому что я думаю, что я хотел бы так поступить, и я хотел бы, чтобы так поступили со мной…»

«Ты очень близок к Правосудию, Елеазар. Поступи так, как ты бы посоветовал, и Бог Иакова всегда будет с тобой».

«Благодарю Тебя, Учитель».

Остальные недовольно ропщут, переговариваясь друг с другом.

«На что вы жалуетесь?» - спрашивает Иисус. «Было ли то, что Я сказал, несправедливым? И разве Елиазар говорил несправедливо? Ишмаэль, поскольку ты всегда милостив, защити своих гостей».

«Учитель, Ты прав, но… если бы кто-нибудь всегда поступал так!... Он бы стал жертвой других людей».

«Поскольку, согласно тебе, лучше, если другие люди станут нашими жертвами, верно?»

«Я не имел ввиду этого. Но есть случаи…»

«Закон говорит, что мы должны быть милосердны…»

«Да, к бедным братьям, к странникам, паломникам, вдовам, к сиротам. Но эта старая женщина, которая является непрошенной добавкой к собственности Елеазара, не является ни его сестрой, ни паломницей, ни странницей, ни сиротой и ни вдовой. Она для него ничто. Она просто старая часть обстановки, которая не принадлежит ему и забыта ее истинным хозяином в проданной собственности. Елеазар, поэтому, мог бы выставить ее без каких-либо сомнений и угрызений совести. Он бы не нес ответственности за смерть этой старой женщины. Ее нес бы ее истинный хозяин…»

«… и он не мог больше содержать ее, потому что он беден сам и, таким образом, он также свободен от обязательств. Итак, если старая женщина умрет от голода, это будет ее собственной виной. Разве не так?»

«Так, Учитель. Это участь тех, кто… от кого больше нет никакой пользы. Больных, старых, ни к чему не годных, недееспособных людей, осужденных на нищету и попрошайничество. И смерть является для них лучшим выходом из положения… Так всегда было от начала мира, и так будет всегда…»

«Иисус, помилуй меня!» Стонущий голос послышался за закрытыми окнами; комната фактически закрыта и канделябры зажжены. Быть может, из-за холода.

«Кто зовет Меня?»

«Неприятный малый. Я прогоню его. Или нищий. У меня будет кусок хлеба для него».

«Иисус, я болен. Спаси меня!»

«Как я говорил, это надоедливый парень. Я накажу слугу за то, что позволил ему войти». И Ишмаэль встает.

Но Иисус, Который как минимум на двадцать лет моложе его и на голову и плечи выше его, заставляет его снова сесть, положив руку на его плечи и приказав: «Останься, Ишмаэль. Я хочу увидеть человека, который ищет Меня. Позволь ему войти».

Входит темноволосый человек. Ему должно быть около сорока лет. Но он распух, как бочка, и желтый, как лимон, его полуоткрытые губы фиолетового цвета, он задыхается. Женщина, которую я видела в первой части видения, с ним. Мужчина выходит вперед с трудом из-за своей болезни и потому что боится. Он действительно видит, что на него смотрят очень злыми глазами!

Но Иисус покидает Свое место и идет к несчастному человеку, берет его за руку и ведет его в середину комнаты, в пустое пространство U-образного стола, прямо под канделябром. «Чего ты хочешь от Меня?»

«Учитель… я так долго искал Тебя, такое долгое время… я не хочу ничего, кроме здоровья… ради моих детей и моей жены… Ты можешь все… Посмотри, в каком я состоянии…»

«И ты веришь, что Я могу исцелить тебя?»

«Я верю в это!... Каждый шаг… каждый толчок причиняют мне боль… и все же я проезжал мили и мили и искал Тебя… я следовал за Тобой на телеге, никогда не достигая Тебя… Конечно, я верю!... Я удивляюсь, что, до сих пор не исцелен, поскольку моя рука была в Твоей, потому что все в Тебе свято, о, Святой Человек Божий».

Бедный человек сопит и пыхтит из-за усилий, которых ему стоила такая долгая речь. Его жена смотрит на него и на Иисуса и плачет.

Иисус смотрит на них и улыбается. Затем Он оборачивается и спрашивает: «Ты, старый книжник (Он адресуется трясущемуся старику, который говорил первым), скажи Мне: законно ли исцелять в Субботу?»

«Незаконно делать какую-либо работу в Субботу».

«И даже спасти человека от отчаяния? Это не физическая работа».

«Суббота священна для Господа».

«Какое дело более достойно священного дня, чем найти Сына Божьего, чтобы сказать Отцу: “Я люблю и восхваляю Тебя, потому что Ты исцелил меня”?!»

«Он должен поступать так, даже когда он несчастен».

«Анания, знаешь ли ты, что твой самый прекрасный лес в этот самый момент в огне, и весь склон Ермона светится красным пламенем?»

Старик подпрыгнул, как если бы он был укушен ядовитой змеей: «Учитель, Ты говоришь правду, или шутишь?»

«Я говорю правду. Я вижу и Я знаю».

«О! Бедный я! Мой самый прекрасный лес. Тысячи шекелей превращены в пепел! Проклятье! Будь прокляты те собаки, которые подожгли его! Пусть их внутренности горят как мой лес!» Маленький старик в отчаянии.

«Это всего только лес, Анания, и ты жалуешься! Почему ты не хвалишь Господа в своем несчастье? Этот человек теряет не просто лес, который вырастет снова, но свою собственную жизнь и хлеб для своих детей, и он должен хвалить Господа, тогда как ты не хвалишь. Ну, книжник, позволено ли Мне исцелить его в Субботу?»

«Будьте прокляты Ты, он и Суббота! У меня есть более важные вещи, о которых мне нужно думать…» - и, оттолкнув в сторону Иисуса, Который положил Свою ладонь на его руку, он в бешенстве выбегает, и слышно как он своим кудахтающим голосом кричит, чтобы ему подали его повозку.

«А сейчас?» - говорит Иисус, глядя вокруг на остальных. «Сейчас скажете ли вы Мне? Законно это или нет?»

Никакого ответа. Елеазар опустил свою голову после того, как разжав свои губы, снова их сжал, пораженный холодной атмосферой в зале.

«Хорошо, Я буду говорить», - просит Иисус. Выражение Его лица внушительно и Его голос гремит как обычно, когда Он собирается сотворить чудо. «Я буду говорить. И Я говорю: человек, да будет дано тебе по твоей вере. Ты исцелен. Хвали Вечного Бога. Иди с миром».

Мужчина потрясен. Возможно, он думал, что внезапно станет таким же худым как в прошлом, и он не думает, что излечился. Но мне интересно, что он чувствует… Он радостно воскликнул, бросился к стопам Иисуса и целует их.

«Иди. Ты можешь идти. Будь всегда хорошим. Прощай!»

И мужчина выходит в сопровождении женщины, которая оборачивается в последний момент, чтобы приветствовать Иисуса.

«Но, Учитель… В моем доме… В Субботу…»

«Ты не одобряешь? Я знаю. Вот почему Я пришел. Ты Мой друг? Нет. Ты Мой враг. Ты не искренен ни со Мной, ни с Богом»

«Ты сейчас меня оскорбляешь?»

«Нет. Я говорю правду. Ты сказал, что Елеазар не был обязан содержать эту старую женщину, потому что она не принадлежала ему. Но у тебя были двое сирот, которые принадлежали тебе. Это были дети двух твоих верных слуг, которые умерли, работая на тебя. Мужчина умер с серпом в руке, женщина была убита чрезмерно тяжелой работой, потому что она служила тебе как за себя, так и за своего мужа, так как ты требовал от нее этого, чтобы позволить ей жить у тебя. В сущности, ты сказал ей: “Я заключил договор о работе двух людей, и если ты желаешь оставаться здесь, то я желаю твоей работы и работы твоего умершего мужа”. И она дала тебе это и умерла вместе с ребенком, которого она зачала. Потому что женщина была матерью. И для нее здесь не нашлось даже сострадания, которое чувствуют к животному, которое готовится родить своего детеныша. Где сейчас те двое детей?»

«Я не знаю… В один день они исчезли».

«Не надо сейчас лгать. Достаточно того, что был жестоким. Не надо добавлять ложь, чтобы сделать твои Субботы ненавистными Богу, даже если они свободны от рабского труда. Где те дети?»

«Я не знаю. Поверь мне».

«Я знаю. Я нашел их в один холодный, влажный, темный ноябрьский вечер. Я нашел их голодающими и дрожащими у одного дома, подобных двум маленьким собачкам, ищущим куска хлеба… Проклятыми и гонимыми человеком с внутренностями собаки, но который был хуже собаки, потому что собака почувствовала бы жалость к этим двум маленьким сиротам. Но ты и тот человек не имели чувства жалости. Их родители больше не были тебе полезны, верно? Они были мертвы. А мертвые могут только плакать в своих могилах, слыша рыдания своих несчастных детей, которыми другие люди пренебрегают. Но мертвые, их души, предъявляют свои слезы и слезы своих сирот Богу и говорят: “Господи, отомсти за нас, потому что мир притесняет нас, когда не может больше эксплуатировать нас”. Два малыша еще не могли служить тебе, верно? Может быть, девочка могла бы подбирать колосья после жатвы… Но ты прогнал их и лишил их также тех нескольких вещей, которые принадлежали их отцу и матери. Они могли бы умереть от голода и холода, подобно двум собакам на проселочной дороге. Они могли бы выжить, став, один – вором, а другая – проституткой. Потому что голод ведет к греху. Но какое это имеет значение для тебя? Ты бы процитировал Закон в поддержку своим теориям. Хорошо, но разве Закон не говорит: “Ни вдовы, ни сироты не притесняйте; если же ты притеснишь их, то, когда они возопиют ко Мне, Я услышу вопль их, и воспламенится гнев Мой, и убью вас мечом, и будут жены ваши вдовами и дети ваши сиротами”[12]? Разве Закон не утверждает это? Ну, тогда, почему же ты не соблюдаешь его? И ты защищаешь Меня от других людей? Почему, тогда, ты не защищаешь Мое учение в самом себе? Ты хочешь быть Моим другом? Почему, тогда, ты делаешь противоположное тому, что Я говорю? Один из вас бежит сломя голову и рвет на себе волосы из-за гибели своего леса. Но он не рвет их из-за гибели своего сердца! И поступая так, чего же вы ожидаете? Почему вы, высоко вознесенные судьбой, всегда желаете считать себя совершенными? И, допустим, что вы были совершенными в чем-то, почему вы не стараетесь быть такими во всем? Почему вы ненавидите Меня из-за того, что Я открываю ваши раны? Я Врач ваших душ. Может ли врач исцелить рану, если он не раскроет и не очистит ее? Разве вы не знаете, что многие люди, и та женщина, которая только что вышла отсюда – одна из них, заслуживают первых мест на званом обеде Бога, хотя внешне они выглядят несчастными? Внешний вид не принимается в расчет, сердце и душа – вот что существенно. Бог видит вас с высоты своего трона. И Он судит вас. Сколь многих Он видит, которые лучше вас! Потому слушайте. Как правило, всегда поступайте следующим образом: когда вас пригласят на свадебный званый обед, всегда выбирайте последнее место. Двойная честь достанется вам, когда хозяин скажет вам: “Пройди вперед, друг Мой”. Честь за ваши заслуги и за вашу скромность. Тогда как… гордый человек будет опечален и пристыжен, когда услышит, как хозяин скажет ему: “Пересядь туда, в самый конец, потому что здесь есть кто-то более достойный, чем ты”. И поступайте таким же образом на тайном званом обеде вашей души во время свадьбы с Богом. Тот, кто принижает себя, будет возвышен, а тот, кто возвышает себя, будет унижен. Ишмаэль, не ненавидь Меня за то, что Я исцеляю тебя. Я не ненавижу тебя. Я пришел, чтобы исцелить тебя. Ты более серьезно болен, чем тот человек. Ты пригласил Меня ради собственного престижа и удовлетворения твоих друзей. Ты часто приглашаешь людей, но ты делаешь это из гордости и ради удовольствия. Не делай этого. Не приглашай богатых людей, родственников и друзей. Открой свой дом и свое сердце для бедных, нищих, калек, парализованных людей, сирот и вдов. Взамен они благословят тебя. А Бог обратит их благословения в милость. И в конце… как счастлив удел всех милосердных, которые будут вознаграждены Богом в воскресении мертвых! Горе тем, кто лелеют только надежды на прибыль и позже закрывают свои сердца для братьев, которые больше не могут служить им. Горе им! Я буду мстить за несчастных».

«Учитель… Я… Я хочу порадовать Тебя. Я снова возьму этих детей».

«Нет, этого не будет».

«Почему?»

«Ишмаэль?!...»

Ишмаэль опускает голову. Он хочет казаться смиренным. Но он змея, лишенная своего яда, которая не кусает, потому что знает, что яда нет, но ждет удобного случая, чтобы нанести укус…

Елеазар пытается восстановить мир и говорит: «Блаженны пирующие с Богом, в своих душах и в вечном Царстве. Но, поверь мне, Учитель, временами жизнь мешает нам. Служба… занятия…»

Тут Иисус рассказывает притчу о свадебном пире и заключает: «Служба… занятия, ты говоришь. Это верно. Вот почему Я сказал вам в начале обеда, что Мое Царство завоевывается победами над самим собой, но не посредством побед на поле боя. Места на Великой Вечере предназначены для смиренных сердцем, которые велики своей преданной любовью, которая не останавливается перед жертвами и преодолевает все трудности, чтобы прийти ко Мне. Даже одного часа достаточно, чтобы изменить сердце. При условии, что сердце хочет изменения. Достаточно и одного слова. Я сказал вам много слов. И Я ищу… священное дерево, прорастающее в сердце. В других сердцах шипы для Меня, и среди шипов там змеи и скорпионы. Это не имеет значения. Я буду идти по Своему прямому пути. Пусть те, кто любит меня, следуют Мне. Я хожу повсюду созывая… Пусть праведные люди приходят ко Мне. Я хожу повсюду обучая… Пусть ищущие справедливости приблизятся к Источнику. Что касается остальных… Святой Отец будет судить (их). Ишмаэль, Я прощаюсь с тобой. Не ненавидь Меня. Медитируй. Ты увидишь, что Я был суров из любви, не из ненависти. Мир этому дому и тем, кто обитают в нем, мир всем, если вы заслуживаете мира.