Имплицитная и эксплицитная память

 

Давно известно, что больные с глубокой амнезией, такие как Клайв Уиринг, мо- гут оставаться способными к приобретению определенных форм долговременных навыков. Усвоенные моторные навыки, к примеру машинописные, обычно сохра- няются и относятся к классу явлений, называемому «эффект предшествования». Этот термин касается наблюдения, что слово или предмет, будучи увиденным или

 

услышанным более одного раза, будет в дальнейшем воспринят с большей готов- ностью. То есть, если вы недавно прочли слово «лошадь», вы быстрее узнаете его, если оно будет предъявляться вам очень быстро, и вы гораздо быстрее справитесь с заданием, если вас попросят заполнить промежутки между буквами Л-Ш-Ь, чем испытуемый, которому до этого предъявлялось совсем другое слово.

Научение, оцениваемое подобным образом, называется имплицитным. По- скольку у испытуемого не осведомляются о предыдущих предъявлениях усваи- ваемого материала, их влияние осуществляется косвенным образом в скорости или характере последующего выполнения задания (обычно это задание не на память). Такое научение не подвержено влиянию многих факторов, важных, когда научение оценивается с помощью процессов воспроизведения или узна- вания. Переработка слова с точки зрения смысла, к примеру, улучшает после- дующее воспроизведение, но не оказывает влияния на интенсивность эффекта предшествования, тогда как изменение физического аспекта предъявления сло- ва, изменение шрифта, которым оно напечатано, к примеру, снижает эффект предшествования, но не оказывает никакого воздействия (или очень слабое) на воспроизведение.

В этой области в настоящее время ведутся активные исследования. Некоторые ученые доказывают, что имплицитное и эксплицитное научение представляют со- бой единую систему, работающую под влиянием различных воздействий, тогда как другие считают различными сами процессы обучения. Сторонниками единой системы, как правило, являются исследователи, работающие в основном с нор- мальными испытуемыми, тогда как те, кто имеет дело с нейропсихологическими дефектами, в большей степени склонны защищать подход, рассматривающий две или более системы обучения. Я в настоящее время считаю, что и эпизодическая и семантическая память основаны на единой системе, которая нарушается у боль- ных с амнезией, при этом имеют место некоторые процессы имплицитного на- учения; общим для них является то, что они не полагаются на эксплицитную эпи- зодическую память. Впрочем, этот вопрос будет более подробно обсуждаться в 4 главе. Ученых в данной области давно беспокоят проблемы терминологии. Хотя большинство людей признают важность разграничения терминологии, они не считают, что выработана хорошая система понятий, и, следовательно, использу- ют до некоторой степени различающиеся термины для обозначения одних и тех же явлений.

Хотя это разногласие касается теоретического толкования эксплицитного и имплицитного научения, многие согласятся с тем, что сохранившееся научение у больных с амнезией выявляется в заданиях, в которых степень научения оцени- вается косвенным образом. При выполнении такого задания испытуемому не нужно вспоминать, сталкивался ли он раньше с такой ситуацией, для того чтобы хорошо справиться с заданием на навыки (например, машинопись) или проде- монстрировать эффект предшествования. Напротив, с тестами, требующими вспоминания полученного опыта, больные с амнезией справляются плохо — они затруднились бы припомнить статью в газете или определить, предъявлялось ли конкретное слово ранее на протяжении тестового сеанса. По этой причине неко- торые ученые предпочитают пользоваться терминами прямой и косвенный (вместо эксплицитный и имплицитный) для обозначения различия между двумя типами на- учения и памяти.

 

Используя другой способ толкования этих двух типов научения и памяти, их называют декларативный и недекларативный. Декларативная память касается за- поминания фактов или событий, а недекларативная — всего остального. Я лично отношусь с симпатией к такой классификации, но должен признаться, что нахо- жу эти обозначения несколько громоздкими.

В последующих главах я буду описывать кратковременную, или рабочую, па- мять, а потом мы перейдем к обсуждению различных аспектов долговременного на- учения и памяти. Затем мы рассмотрим применение изученного нами теоретичес- кого материала в практических областях: при интерпретации свидетельских показаний, при исследовании амнезий, а также при изучении памяти в детском и пожилом возрасте.

 

2. Кратковременная память

 

 

 

Сколько времени длится настоящее? Минуту? Секунду? Миллисекунду? Или оно бесконечно мало? Допустим, мы слышим слово «велосипед». Мы не испытываем ощущения необходимости удалить из памяти начальный слог «ве-», когда слово доходит до последнего слога, — все слово как бы представлено нам одновременно. Уильям Джеймс описывал это ощущение как «обманчивое настоящее», обманчивое, поскольку кажется правдоподобным, но совершенно неверно, что начало и конец слова слышатся нами одновременно. Фрэнсис Гальтон, английский ученый девятнадцатого века, дал следующее описание подобного феномена: «Это похоже на приемный зал моего разума, где безраздельно правит сознание, с

двумя или тремя мыслями проводится аудиенция, а Уильям Джеймс, крупный амери-

столетия, чьи взгляды на пробле-

комната ожидания полна более или менее близкими ^{канский психолог девятнадцатого} мыслями, которые находятся за пределами сознания. _{мы внимания и кратковременной} Из этой комнаты мысли, находящиеся ближе к памяти до сих пор имеют боль- приемному залу, вызываются чисто логическим путем, ^{шое значение.}

когда приходит очередь их аудиенции».

Такая концепция ограниченного сознания тесно связана, но не идентична с концепцией кратковременной памяти — системы хранения информации в тече- ние коротких интервалов времени. Природа сознания представляет собой инте- ресную и фундаментальную проблему, но она находится за пределами темы дан- ной книги. Впрочем, при анализе кратковременной памяти мы рассмотрим один аспект этой проблемы, а именно те характеристики системы, которые позволя- ют удерживать и обрабатывать ограниченные количества информации. Подоб- ная система может ухватывать мимолетные мысли, которые иначе были бы пре- даны забвению, удерживать их, устанавливать связи между ними и обрабатывать их для своих собственных целей. Количество объектов или мыслей, которые она может ухватить, ограниченно, но ее объем различными способами можно уве- личить.

 

Приемный зал человеческого разума, где безраздельно царствует сознание?

Объем цифровой памяти

 

Вопрос об объеме непосредственной памяти явился в девятнадцатом веке одним из первых, обративших на себя внимание большого количества ученых. Уильям Гамильтон, к примеру, описывал, что, когда кидали горсть игральных фишек, максимальное их количество, которое правильно опознавалось, было порядка се- ми. Первая систематическая экспериментальная работа по этой теме была выпол- нена в 1887 году школьным учителем Дж. Якобсом, который заинтересовался из- мерением умственных способностей своих учеников. Он создал технику измерения объема цифровой памяти, и по сей день имеющую большое значение для психологии. Испытуемому предъявляют ряд цифр и просят повторить их в том же порядке; длина цифрового ряда постепенно возрастает до того момента, пока испытуемый не начинает ошибаться при каждом предъявлении; длина циф- рового ряда, при которой испытуемый ошибается только на 50%, определяется как объем памяти. Попробуйте сделать это сами. Прочтите вслух, в ровном тем- пе, расположенные здесь цифровые ряды. После каждой строки закрывайте глаза и старайтесь повторить цифры в правильном порядке. Каждый раз отмечайте, ошибались ли вы при повторе или нет. Если все правильно, переходите к строке большей длины. Если вы сделали ошибку, попробуйте сделать следующую строку той же длины и продолжайте тест до тех пор, пока вы не достигнете такой длины строки, при которой вы всегда будете ошибаться. Ваш объем — это длина, при которой выполнение достигает своего предела: для настоящих целей он может рассматриваться как наиболее длинный цифровой ряд, правильно воспроизведен- ный по крайней мере с одной из трех возможных попыток.

Большинство людей могут воспроизвести шесть или семь цифр, и это доста- точно высокий объем, хотя некоторые справляются лишь с четырьмя или пятью цифрами, а другие доходят до десяти и выше. Излишне упоминать, что обычно

тесты проводятся в более контролируемых условиях!

Если вы проговариваете последовательности цифр вслух, вы, вероятно, выполните это задание лучше, чем просто читая про себя. Причина этого в том, что, когда вы артикулируете и слышите звуки произносимых цифр, они запечатлеваются в кратковременной слуховой памяти (о ней речь пойдет позже).

Другой способ улучшить выполнение этого теста — рит- мическая группировка цифр. Эта техника помогает снизить тенденцию к воспроизведению цифр в неправильном порядке. Исследователи, сравнивающие различные способы груп- пировки, пришли к заключению, что лучше всего группировать по тройкам и что полезен даже небольшой интервал между двумя группами, при условии, что слух испытуемого сможет его уловить. Так что, если вы сообщаете кому-нибудь свой телефонный номер и хотите быть уверенным в том, что его запишут правильно, разбивайте его на тройки, а если он не делится на три, то на тройки и двойки. При этом все равно не забывайте проверить, насколько верно записан телефон, поскольку количество ошибок при копировании теле-

 

фонных номеров необычайно высоко, даже когда запоминают телефонный номер на тот короткий период времени, который требуется, чтобы переписать его с од- ного листка бумаги на другой.

Роль ритма в процессах памяти мы склонны скорее недооценивать, возмож- но, по ассоциации с идеями тренировки памяти девятнадцатого века, особое зна- чение уделявших механическому повторению часто бесполезной информации. Рифма и ритм — вот что делает поэзию особенно легкой для заучивания. Ритм безусловно играл важную роль в памяти бывшего профессора Эдинбургского уни- верситета А. С. Аиткена. Аиткен был весьма талантливым математиком и имел поразительную память; он был, в частности, блестящим вычислителем. Одним из его мнемонических достижений было то, что он запомнил значение числа % (ма- тематическая константа, отражающая отношение длины окружности к ее диамет- ру) до тысячного знака после запятой. По рассказам Яна Хантера, психолога, ис- следовавшего его замечательные способности, Аиткен полагал, что «это предосудительное по своей бессмысленности достижение было не так-то просто осуществить». Аиткен обнаружил, что если располагать цифры блоками по 50, то есть 10 групп по 5 цифр в каждом ряду, и прочитывать в определенном ритме, то их очень легко запоминать: «...заучить их было проще, чем выучить фугу Баха». Хантер записал на магнитофон процесс припоминания у Аиткена, описывая его следующим образом: «Сидя спокойно и расслабленно, он произносит первые 500 знаков без ошибок и без колебаний. Затем он делает паузу, чтобы отдышаться. Общее затрачиваемое им время — 150 секунд. Ритм и темп его речи очевидны: около пяти знаков в секунду с промежутками порядка полсекунды».

При тестировании с использованием стандартной процедуры исследования объема памяти, со скоростью предъ-

явления одна цифра в секунду, Аиткен не показал выдающегося результата; он сам объяснил это тем, что темп предъявления был слишком медленным,

«как будто учишься медленно ездить на велосипеде». Когда                           цифры зачитывались со скоростью пять цифр в секунду, он с легкостью повторял ряд из 15 цифр в порядке предъявления, а также в обратном порядке. Воспроизведение в обратном порядке гораздо сложнее, чем обычное припоминание. Попробуйте на себе, используя ряды цифр на соседней странице.

Удивительные способности памяти Аиткена не исчерпывались запо- минанием чисел. В 1937 году на нем было проведено исследование с ис- пользованием отрывка текста и списка из

25 слов. Спустя 27 лет Хантер попросил Даже для того, чтобы записать телефонный номер

его воспроизвести этот ма-

на руке, нужно повторять его, чтобы не забыть.

териал. И он не только воспроизвел в точности все 25 слов в правильном порядке, но также и отрывок текста повторил буквально слово в слово. У Аиткена к тому же была замечательная память на разговоры и на события; на собраниях он всегда мог дать точный и подробный отчет обо всем, что происходило на преды- дущих собраниях. Он сам испытывал мало удовольствия от того, что его исполь- зовали как ходячий справочник, а свои блестящие вычислительные способности совершенно его не впечатляли. Он практически прекратил использовать свои вы- числительные способности с появлениям микрокалькуляторов.

 

Группировка в блоки

 

Решающим элементом успеха Аиткена была его способность объединять несколь- ко цифр в единый «блок». Объем непосредственной памяти определяется количе- ством блоков в большей степени, чем количеством цифр; это становится еще бо- лее очевидным, если мы для измерения объема памяти вместо цифр используем ряды букв. Попробуйте прочитать и повторить следующую последовательность букв: И А Р Н Т С К Б Г Ф И. Сумели повторить все правильно? Если да, зна- чит, у вас замечательная непосредственная память. Теперь попробуйте повторить другую последовательность, содержащую вот такие буквы: ЗЛАКСУППОРТ. Нет ничего удивительного в том, что вам удалось их повторить. Так в чем же раз- ница между этими рядами букв? Первый ряд содержит 11 независимых букв, и хо- тя некоторые из них можно сблокировать в отдельный звук, АРН к примеру, в об- щем количество блоков остается значительно превышающим те шесть или семь объектов, которые наша кратковременная память может удержать. Второй ряд можно очень легко сблокировать в три звука речи или даже в два, если вы увиди- те С У П П О Р Т как отдельное слово. Задание будет даже еще проще, если эти

Самое длинное название в Великобритании носит деревушка на острове Англси. Хорошая возможность для группировки информации? В XIX веке один священник распорядился придумать такое название с намерением при- влечь туристов.

11 букв будут составлять какое-нибудь уже существующее слово, например, ин- теллигент.

Объединение в блоки — это процесс, происходящий с предъявляемым мате- риалом при запоминании, но очевидно, что некоторые ряды букв годятся для этой цели в большей степени, нежели другие. Один из факторов, помогающих объединению информации в блоки, это избыточность, или предсказуемость, ма- териала. Представьте себе структуру языка: некоторые буквы встречаются в нем гораздо чаще, чем другие. Если бы мы играли в игру с отгадыванием букв и я хо- тел бы определить первую букву ряда, то я бы скорей назвал С и П, чем Ф и Щ. Точно так же определенные комбинации букв встречаются особенно часто; глас- ные и согласные обычно чередуются, за некоторыми буквами следуют определен- ные буквы. Если я скажу, что первая буква в слове — Й, то вы догадаетесь, что скорее всего следом за ней идет буква О. Подобное сродство часто встречается у близко стоящих букв. Если я говорю, что первые две буквы слова — это К и Р, вы скорее предположите, что следующая буква А или О, и скорее всего не буде- те предлагать согласную, например букву С.

Эти различные вероятности можно легко вычислить, если ввести образец нор- мального текста в компьютер для того, чтобы подсчитать, с какой частотой встре- чается в тексте каждая буква в отдельности или в сочетании с предыдущими бук- вами, а также пары букв. Мои коллеги и я провели такой анализ несколько лет

На этой диаграмме показано взаимодействие двух факторов, предсказуемости и длины ряда, при вос- произведении псевдослов и реальных слов. Более похожие на слова ряды букв являются более просты- ми для запоминания. (Baddeley & Conrad, 1960.)

2 Ваша память

 

назад, использовав в качестве образцов текста передовые статьи из газеты

«Таймс», написанные достаточно официальным языком, а также текст мыльной оперы, идущей по Би-би-си, где фигурировал живой разговорный язык. Компью- тер выдал информацию о частоте встречаемости отдельных букв, а также пар и троек букв. Используя эти результаты, мы сумели создать ряды букв, изменяющи- еся от совершенно случайного набора букв до так называемого приближения пер- вого порядка (буквы встречаются с характерной для английского языка частотой), затем приближения второго порядка (пары букв встречаются с типичной часто- той), приближения третьего порядка (нормальная для языка частота троек букв) и реальные слова. Примеры различных вариантов этого материала показаны ниже. Попробуйте проверить себя на этих рядах букв, прочитайте их вслух, а затем за- кройте глаза и попытайтесь их повторить. Если вы хотите выполнять это задание более систематизированно, то сосчитайте, сколько раз вам удалось правильно по- вторить последовательность букв для каждого порядка приближения, а затем срав- ните ваши результаты с результатами наших испытуемых, представленными на диаграмме (стр. 33).