Это потрясло меня до глубины души; я еще не готов иметь дело с этой его частью.

“Ракель, подожди! Мне нужно поговорить с тобой!”
Ему нужно поговорить со мной? Бедный котенок, неужели он так плохо себя чувствует?

Сдать своего ближайшего друга?

Я продолжаю идти, доставая из сумки пузырек с кедровым маслом. Ветер
благоприятствует мне, но последнее, чего я хочу, - это уловить малейшее дуновение
Бардена. Я не уверена, что смогла бы сохранить самообладание после такого
знакомого запаха. Тот, который раньше был таким утешительным.

Барден подбегает ближе, и я делаю глубокий вдох над флаконом. Это помогает мне
дистанцироваться от ярости, от боли, от того факта, что я не знаю
, смогу ли когда-нибудь снова доверять своему единственному другу.

“Ракель! Просто дай мне минутку. Пожалуйста, - Он тянется к рукаву моей рубашки.

Но я уже предвидел этот ход и свернул в сторону.

” Не могу остановиться, чтобы поболтать
“. " По крайней мере, позволь мне сообщить тебе кое-какие новости из дома. Как поживает твой отец? -
качаю я головой. Использовать отца как предлог? Я не думал, что он сможет пойти.

Немного ниже, но это так.

- Я знаю, где конюшня Лил. Хочешь, чтобы я... —
Как он посмел...
- Нет времени,” огрызаюсь я. - Я подчиняюсь прямому приказу Хранителя Запаха. Хорошо

твой друг, да?”

- Я знаю, что ты злишься. Но ты был таким скрытным.”
“Когда?”
“Когда что?”
“Когда она добралась до тебя?”
“Это имеет значение?” - спрашивает он напряженным голосом.
Я свирепо смотрю на него
. Я беспокоился, во что ты вляпался. Я что-то почувствовал

в тот вечер был выходной. Я шел за тобой, видел, как ты вошел в это место. Когда ты
не вышел, я пошел искать тебя. Ты исчез. Я не мог доложить об этом
сержанту гарнизона – я не знал, в чем вы замешаны, –
но я знал, что вас арестуют. Я догадался что твоя мать принадлежала Сефине… Я
не знала, к кому еще обратиться. Но потом ты появился в конце моей
смены и вел себя так, будто ничего не случилось. И вы не можете утверждать, что все
обернулось не просто так. Я имею в виду, ты когда-нибудь думал, что мы оба закончим здесь,
работая в собственном поместье Эраза?”

-Почему ты мне не сказала?-
Он пошевелил ногами в этом слишком знакомом жесте дискомфорта. - Она

сказал, не надо.”

“Ты должен был сказать мне,” мой голос мертв от всех эмоций.

Я избегаю его взгляда и продолжаю идти, продолжаю дышать кедровым маслом, продолжаю

Думая о местах далеко отсюда.

Какая-то часть меня все еще жаждет обнять Бардена,
уткнуться лицом ему в грудь, рассказать ему каждое слово из того, что Сефина говорила об отце,
моей матери, моей жизни.…

Гораздо большая часть никогда больше не хочет его видеть. Чем скорее, тем лучше...
Эта часть решает сделать крюк, нырнув в толпу слуг,
пробираясь между ними и поднимаясь по лестнице в смотровую галерею, даже не
оглянувшись.

Внутри единственный источник света-это то, что просачивается сквозь резные деревянные
экраны, скрывающие нас, простых зевак, от дворян в зале
внизу. Благовония наполняют воздух темной карамельной сладостью
опопонакса. Интересный выбор. Почтительно, но не заискивающе.

Жутковато тихо для людного места. Я проталкиваюсь вперед, не обращая внимания на шум.

Ворчание других слуг.

Имперцы уже здесь, во главе с самым высоким человеком в зале.
Должно быть, брат принца – любит или ненавидит Рейнджеров, печально
известный Командир вырезает внушительную фигуру. Следующая фигура больше похожа на то, что
я слышал о принце. Средний рост, среднее телосложение, теплая смуглая кожа
-все это еще больше подчеркивалось его императорским пурпурным одеянием. Он моложе, чем
я ожидала, всего на пару оборотов старше меня.

В другом конце зала на помосте стоят два моих любимых человека.
Сефина, естественно.
И Заккурус, змея.
Хранитель Запаха зажигает две серебряные жаровни рядом с троном Эраза.

Прижимаюсь лицом к отверстиям в экране и экспериментально принюхиваюсь.

Мое сердце забывает биться.
Предполагалось, что от него почти ничего не останется. Но это так.

Безошибочно.

Я сжимаю кулаки, ногти впиваются в ладони. Поверь, Сефина просидела
на личном снабжении дольше, чем я жив. И поверь, что приветственный
коврик для принца стоит для нее больше, чем десять оборотов моей жизни.

Дахкай.
Как только запах проникает в зал, врывается Эраз, волосы и

борода была покрыта бисером и блестела от масла. Я видел его только издалека, но
даже нищий на улице знает, что он изображает одного из правителей города.

старый: сильный и справедливый, если ты не вызовешь его ярость, человеческое воплощение
символа Афорайна. В свое время я видел достаточно львов – они приближаются к нашей
деревне, когда сухой сезон тянется слишком долго. Огромный живот
Эраза умаляет сходство, но неуклюжие плечи и прямая спина говорят о
воине перед жиром.