Вверху , меж деревьев качающихся на легчайшем ветру , отливала радужным разноцветьем тёмно – свинцовая туча, она зависнув над лесом создавала удивительную какофонию света , цвета и тени.

Свинцовая серость огромного облака с радужным обрамлением по краю, падающий снег, бликующие лучи заходящего солнца, черные деревья, выразительно красивая игра длинных теней на золотисто-розовом снегу, все это радовало взор бегущего.

Каа-р-р-р!

Это громогласное кар, прострелило мозг созерцающего окружающую, тихую красоту.

Погруженная  задумчивость улетучилась в одно мгновение, вернув разум и мысли в действительную реальность.

От неожиданности бегун даже остановился и стал выискивать взглядом то существо, которое столь бесцеремонно разрушила его благостное состояние.

На ближайшей от него ветке,  на расстоянии пяти метров, сидел растопырив перья во все стороны, черный как смоль ворон.

Мотая из стороны в сторону своей черно-смоляной головой с огромным клювом, он искоса, то одним, то другим глазом, с недоверием и опаской, но в то же время с любопытством  всматривался в стоящую неподалеку опасность.

Ка-ррр! Ещё раз рявкнул он на человека, вытянув в его сторону шею с открытым клювом.

Вот дьявол черный, чудище лесное! Испугал па…, па …, паразит! – крикнул заикаясь на него  Александр и сплюнув в его сторону, неспешно побежал по тропинке дальше.

Черный ворон засел в его голове, как бывает втемяшивается какая то внезапно услышанная песенка, а потом крутится, крутится, крутится там одним куплетом, словно заевшая пластинка несколько часов к ряду.

Александр отбежал от места встречи на полсотни шагов, а черный ворон уже закружился в его мозгу старой, задушевной песней, перемежаясь с кучей мыслей на разные житейские темы.

Чёрный ворон, что ж ты вьёшься, над моею головой …

А что собственно дьявольского в нем?

Ты добычи, не дождешься…

Птица как птица, ну чёрная, ну сильная, очень умная. Понятно, что умные всегда там, где есть чем поживиться, а ворон в мире птиц наверное умнее всех, он всегда там где есть  для него еда, а еда для него в основном падаль, а значит смерть чья то!

Черный ворон, я не твой…

Слышал я байку, что ворон живет триста лет, питаясь падалью. А орел тридцать, вкушая свежую плоть и кровь.

Правда сомневаюсь я, что ворон такой уж дурак, что бы отказаться от свежачка в питании, мясца и кровушки и он бы откушал с при великим удовольствием.

Чёрный ворон, что ж ты вьёшься …

Вот интересно, что лучше, прожить триста как ворон и жрать падаль, или тридцать как орел питаясь свежей плотью и кровью?

…я не твой…

Триста конечно не плохо, если и все близкие по три сотни лет будут жить.

Плохо если я триста, а нужные мне люди тридцать.

Хотя …, черт его знает, хорошо ли три раза по сто прожить, возможно утомившись и сам захочешь побыстрее закончить дела земные.

Восемьдесят бы, хоть по человечьи прожить, не зная нужды и боли, а куда уж триста осилить!

Мне вон всего то полтинник стукнул, а порой чувствуешь себя как развалина, то поджелудочная ноет, то спина стреляет, то кишки крутят- вертят, а то суставы побаливают.

Не правильный образ жизни, буйная молодость о себе знать дает.

Понимание как надо существовать в этом мире, оно ведь только через болезни и страдания приходит.

Сколько  раз мне мама говорила, - сынок не пей ты ее, горькую то, а то козленочком станешь!

Да, дурак!, дурак я был!

Не было наставника в жизни правильного, не было учителя, до всего самому доходить пришлось.

А в прочем, даже если бы был наставник, так боюсь не многое изменилось бы в моей жизни.

По молодости мы все, сами с усами, не очень то прислушиваемся к словам старших.
Правильно говорится в пословице, дурак учится на своих ошибках, а умный на чужих.

Поздновато в моей жизни  переоценка ценностей произошла, ох поздновато.

Но лучше поздно, чем никогда.  

С десяток лет тому уж будет, как вредные радости земные по боку пошли, изменились приоритеты жизненные, не спирт стал главным, а спорт, не жрачька вредная, а питание рациональное.

Если бы не спорт и диета,  уже давно развалился бы на части.