Корреспондентская (классическая) концепция истины

Одной из самых распространенных в философии и науке указанного периода является корреспондентская (от английского слова correspondence – соответствие) концепция истины, истоки которой мы находим уже у Аристотеля. Иногда эту концепцию называют также классической. Как следует из названия концепции, главным понятием для нее является понятие соответствия. Истинное здесь – это соответствующее.

Причем, рассматриваемая концепция изначально двойственна. Действительно, с одной стороны, можно говорить (и чаще всего говорят именно так) об истинности знании (об истинности суждения, высказывания, предложения, системы предложений). При этом в качестве истинного знания рассматривается знание, соответствующее своему предмету. – Это, так сказать, гносеологическое истолкование данной формулы. Если мы, к примеру, утверждаем, что сумма внутренних углов треугольника равна ста восьмидесяти градусам, то наше утверждение истинно. В этом нетрудно убедиться, измерив с помощью транспортира углы в реальных треугольниках.

С другой стороны, можно говорить об истинности «фрагментах бытия», в частности, об истинности вещей, имея в виду их соответствие их идеям (их понятиям, их сущностям). – Это, как говорят, – онтологическое истолкование корреспондентского подхода. Так, мы можем сказать о человеке: это – истинный друг. Имея в виду человека, обладающего качествами (верность, доброта, отзывчивость и т.д.), которые мы связываем с понятием (с идеей) «друг».

И в том, и в другом случае эта концепция, на первый взгляд, представляется понятной и естественной.

Однако более внимательное ее рассмотрение показывает, что она содержит немало неясностей.

Главная из них – это неясность содержания самого понятия соответствия. Действительно, что означает, например, соответствие между высказыванием о вещи и самой этой вещью? Ведь очевидно же принципиальное отличие высказывания о вещи (знания о вещи) от самой вещи. Можно сказать, что высказывания (знание о вещи) и сами вещи принадлежат разным мирам: знания являются частями мира идеального, а вещи являются фрагментами материального мира. Соответственно знания и вещи не имеют между собой ничего общего. Так, высказывание о вещи не имеет пространственной формы, не содержит в себе вещества, из коего сложена вещь. Оно не имеет свойств, которыми обладает вещь. И т.д. В чем же тогда соответствие между высказыванием и вещью?…

Не менее серьезной проблемой для обсуждаемой концепции истины является проблема установления соответствия (степени соответствия) или несоответствия высказывания и вещи (проблема критерия истинности высказывания). В самом деле, для установления соответствия высказывания и вещи необходим некоторый способ, метод (критерий истинности). Однако, и сам этот метод распознавания истинных (или неистинных) высказываний должен быть проверен на истинность, что требует привлечения другого критерия истинности и т.д. Есть у корреспондентской концепции истины и другие проблемы. Тем не менее, эта концепция остается, так сказать, на вооружении философов на протяжении почти всей истории философии.

Здесь мы немного вернемся к началу лекции и добавим. Некоторое усовершенствование классическая концепция истины получила в работах Альфреда Тарского (1901- 1983). Он развил так называемую семантическую концепцию истины. Тарский показал, в частности, что строгое определение истины должно удовлетворять двум требованиям: 1) требованию материальной адекватности; 2) требованию формальной непротиворечивости.

Первое требование выражается следующей формулировкой: «Р» истинно, если и только если Р. Здесь Р является предложением, обозначающим определенную реальную ситуацию. Соответственно, «Р» здесь является именем этого предложения. Второе требование указывает на необходимость тщательного разграничения объектного языка и метаязыка. Такое разграничение позволяет избежать некоторых парадоксов, издавна тревоживших философов. Примером такого рода парадоксов является «парадокс лжеца», известный уже в античности.

 

Концепция когеренции

Достаточно авторитетной в философии и науке является также концепция когеренции (от латинского cohaerentia и соответствующего английского coherence – связность, согласованность). Сторонники этой концепции пытаются обойти трудность установления соответствия между фрагментами знания и фрагментами действительности, трудность, свойственную корреспондентской концепции истинности. Они видят истинность знания не в том, что оно соответствует действительности, а в том, что оно (знание) является когерентным, то есть самосогласованным, логически связным, непротиворечивым.

Подобные взгляды на истинность знания можно обнаружить, например, у И. Канта. Он писал об этом: «Формальная истинность состоит всего лишь в согласии знания с самим собой, при полном отвлечении от всяких объектов вообще и от всяких их различий. И поэтому всеобщие формальные критерии истинности – не что иное, как общие логические признаки согласованности знания с самим собою, или, что-то же, с всеобщими законами рассудка и разума». Впрочем, сам Кант весьма далек от абсолютизации указанных (формальных) критериев истинности. Он подчеркивает, что «знание, вполне сообразное с логической формой, т.е. не противоречащее себе, тем не менее может противоречить предмету». Поэтому, он вполне справедливо полагает, что самосогласованность знания и его соответствие «всеобщим законам рассудка и разума» является необходимым, но недостаточным условием содержательной истинности этого знания.

Обсуждаемая концепция, несомненно, имеет «рациональное зерно». Действительно, знание, претендующее на звание истинного, не может быть самопротиворечивым. Ведь если один фрагмент рассматриваемой системы знания (принцип, закон, теория) противоречит другому (или другим) ее фрагменту, то из такой системы знания (да и система ли это?), в соответствии с известным логическим правилом, следует любой вывод.

Концепция когеренции является достаточно операциональной, то есть с ее помощью можно определять, способен ли тот или иной массив знания претендовать на истинность. Допустим, что мы имеем некое множество высказываний, описывающих определенную предметную область. Из этого множества мы можем путем установления взаимной когерентности высказываний выбрать подмножество потенциально истинных высказываний. Эта концепция обосновывает также возможность получения истинного знания путем его логического вывода из знания, истинность которого уже установлена. Дело в том, что знание, дедуктивно выведенное из данной системы, будет когерентно этой системе и самокогерентно. Особенно широко и успешно эта концепция применяется в логико-математических науках, а также в тех разделах естествознания, в которых используется аксиоматический метод.

Главной трудностью концепции когеренции является то, что она не выводит за пределы знания. Когерентность, присутствующая в этой концепции, характеризует только отношение одних фрагментов знания к другим, но не касается непосредственно «когерентности» знания и действительности. Иначе говоря, по-прежнему остается справедливым вывод И. Канта, согласно которому когерентность знания не является достаточным условием истинности (в смысле классической концепции). Впрочем, у когерентной концепции здесь есть свои аргументы. Во-первых, требование когерентности можно почти неограниченно применять ко все более расширяющимся областям знания. То есть, проверять на когерентность не только знания, содержащиеся в данной теории, но и требовать когерентности этого знания другим теориям, картине мира, философской системе и т.д. Можно требовать также когерентности этого знания все расширяющемуся эмпирическому базису знания. Наконец, сторонники обсуждаемой концепции вправе указать на то обстоятельство, что знание – это тоже действительность, ибо оно есть феномен бытийствующего духа человека.