Концепция «мирного сосуществования» и кризис в социалистическом лагере (1956)

а) Доктрины «мирного сосуществования» и нового «революционного процесса»

 

В феврале 1956 г. состоялся XX съезд КПСС, который дал мощный старт критике «сталинского культа личности» и провозгласил новый курс «на мирное сосуществование» государств с различным общественным строем, что крайне неоднозначно отразилось на внешнеполитическом положении СССР.

По мнению одних авторов (А. Богатуров, В. Аверков, М. Наринский), решения съезда стали превосходным стимулом к обновлению всей советской внешнеполитической доктрины, базой для которой стала идея «мирного сосуществования», созвучная «ленинским принципам внешней политики», заложенным в знаменитом декрете «О мире», и буддистским принципам «Панча шила», которые стали основой политической программы Бандунгской конференции (1955), положившей начало «движению неприсоединения».

По мнению их оппонентов (С. Кара-Мурза, Ю. Жуков, Ю. Емельянов), решения, принятые на XX съезде, мало повлияли на изменение внешнеполитической доктрины СССР, но зато они крайне отрицательно сказались на авторитете нашей страны, привели к расколу в международном рабочем и коммунистическом движении, разногласиям в социалистическом лагере, а также стали одним из главных элементов психологической войны против СССР.

По мнению ряда современных авторов (А. Богатуров, В. Аверков, М. Наринский), принцип «мирного сосуществования» в хрущевской интерпретации не был простым воспроизводством ленинских идей, поскольку в нем содержался целый ряд важных новаций.

1) Новая платформа внешней политики СССР закрепляла отказ от прежнего сталинского тезиса о неизбежности новой мировой войны. Напротив, акцент смещался на возможность длительного периода международного развития, для которого, вероятно, будет характерно отсутствие больших войн как между социалистическими и капиталистическими странами, так и между самими странами капитализма.

2) В хрущевской интерпретации принцип «мирного сосуществования» предусматривал сильный акцент на продолжении идеологической борьбы с империализмом. Более того, сам этот принцип стал трактоваться как «специфическая форма классовой борьбы во всемирном масштабе», которая будет сочетать в себе и мирное сотрудничество с империализмом в экономике, и политический диалог в вопросах поддержания мира и разрядки, и одновременно бескомпромиссную борьбу идей, то есть всемерное отстаивание явных преимуществ «социалистического образа жизни» и иных экономических и социальных достижений «мировой системы социализма».

3) Сам принцип «мирного сосуществования» не отменял марксистско-ленинской догмы о «неизбежной гибели капитализма» и грядущем «торжестве коммунизма во всем мире». Более того, советская внешнеполитическая платформа разрешала это противоречие между идеей мирного сотрудничества с империализмом и тезисом о его «исторической обреченности» через постулат о непрерывном «обострении внутренних противоречий» капиталистических обществ и их «органических пороках». Капитализм, как общественный строй и элемент международных отношений, должен был исчезнуть в силу своего естественного саморазрушения, причиной которого должны были стать присущие ему внутренние классовые противоречия между пролетарскими массами и буржуазной политической и экономической элитой этих стран. Таким образом, основная задача Советского Союза состояла не в вооруженной борьбе с противостоящим ему общественным строем, а в мирном, экономическом соревновании с ним и демонстрации преимуществ советского образа жизни и справедливого экономического строя.

В последующие годы платформа «мирного сосуществования» была развита и дополнена рядом важных положений, которые были обобщены в новой Программе КПСС, принятой в октябре 1961 г. на XXII съезде КПСС. Отныне теория внешней политики СССР была «обогащена» двумя важными положениями:

1) тезисом о том, что содержание современного исторического процесса стало определяться переходом большинства стран и народов мира от капитализма и докапиталистических форм уклада непосредственно к социализму;

2) тезисом о «трех революционных силах» современности:

а) мировой системы социализма,

б) национально-освободительного движения народов бывших колониальных и зависимых стран,

в) рабочего и коммунистического движения развитых капиталистических государств, которые были официально провозглашены союзниками СССР на международной арене.

Советская внешнеполитическая доктрина в принципе не отказывалась от идеи непрерывно продолжавшегося «мирового революционного процесса». Однако теперь акцент был смещен на развитие иных, относительно мирных и не обязательно революционных трансформаций капитализма в социализм. Конечно, нестабильность в мире воспринималась советским руководством как неотъемлемая часть международных отношений. Вместе с тем, отношение к ней, даже в ее революционных проявлениях, как к норме международных отношений в теории, не исключало стремления СССР поддерживать международную стабильность на практике, если эта стабильность отвечала советским интересам. Главными принципами подхода СССР в отношениях со всеми странами Запада и, прежде всего, с США были:

1) уход от прямого столкновения, кроме случаев прямого нападения на территорию СССР или стран Варшавского договора;

2) отказ от эскалации региональных конфликтов, способных перерасти в общий конфликт с США и странами НАТО;

3) диалог по основным международным проблемам;

4) укрепление биполярности как основного средства закрепления преобладания СССР и США в региональных делах и мировой политике в целом.

 

б) Кризис в социалистическом лагере

 

Решения, принятые на XX съезде КПСС, а затем и постановление ЦК КПСС «О преодолении культа личности И.В. Сталина и его последствий» вызвали широкий резонанс во всем мире, в том числе в странах социалистического лагеря. Поэтому вскоре после окончания съезда в апреле 1956 г. советское политическое руководство предприняло важный шаг по демократизации своих отношений с коммунистическими и рабочими партиями других стран и распустило Коминформ, который был своеобразным инструментом диктата Москвы в международном коммунистическом движении и в странах социалистического лагеря. В качестве демонстрации своей решимости изменить свои подходы во внешней политике страны в июне 1956 г. в отставку был отправлен министр иностранных дел СССР В.М. Молотов, и новым главой внешнеполитического ведомства страны стал один из главных идеологов нового хрущевского курса, его тогдашний фаворит Д.Т. Шепилов.

Эти решения вызывали неоднозначную реакцию в других коммунистических партиях. Прежде всего, они были с большой тревогой и недоверием встречены в Китае, где в те годы создавался собственный культ личности вокруг фигуры лидера китайских коммунистов Мао Цзэдуна. Пекин фактически не принял нового «ревизионистского» курса Н.С. Хрущева и очень подозрительно отнесся к его попыткам добиться улучшения отношений с западными странами на основе доктрины «мирного сосуществования».

Еще более критически новый хрущевский курс оценило албанское руководство во главе с Э. Ходжой, которое абсолютно не приняло линии Москвы на преодоление сталинского культа. Более того, резкое раздражение в Тиране вызывало стремление Н.С. Хрущева примириться с И.Б. Тито, которого албанские власти считали главным потенциальным противником их режима. В этой ситуации, на почве общего неприятия нового курса советского руководства, началось стремительное сближение двух стран.

Этот раскол в социалистическом лагере вскоре приобретет еще более острый характер и выльется не просто в идеологический спор трех компартий, а в фактический разрыв дипломатических отношений с Китаем и Албанией. Во многом вина за такое развитие событий лежала исключительно на Н.С. Хрущеве, который своим откровенно хамским поведением спровоцировал обострение конфликта трех стран на двух Совещаниях рабочих и коммунистических партий социалистических стран, проходивших в Москве 1957 г. и 1960 г.

В марте 1956 г. в Варшаве внезапно скончался президент Польши и первый секретарь ЦК ПОРП Болеслав Берут. Вопрос об избрании его преемника в новых политических условиях перерос в острую дискуссию внутри правящей партии о путях дальнейшего развития страны, что вызвало острый кризис в самом польском обществе. Здесь стала быстро подниматься протестная волна, в июне 1956 г. начались забастовки и сильные волнения в Познани и других городах, многие из которых были спровоцированы местным католическим духовенством. Новый лидер ПОРП Эдвард Охаб, не обладая достаточной властью, не смог предотвратить возникновение острой внутрипартийной борьбы. Поэтому в июле 1956 г. срочно собрался Пленум ЦК ПОРП для обсуждения возникшей ситуации, на который без приглашения внезапно прибыли Н.А. Булганин и Г.К. Жуков. Их не пустили в зал заседания Пленума ЦК. Большинство его членов сделало ставку на бывшего лидера внутрипартийной оппозиции Владислава Гомулку, который был восстановлен в партии и избран в состав ЦК.

Вопрос о формировании новых руководящих органов партии было решено отложить до очередного Пленума ЦК, назначенного на октябрь 1956 г. Национально-патриотический запал перемен в Варшаве приобрел явно антисоветскую направленность. Поэтому Н.С. Хрущев решил разобраться в ситуации на месте, и в октябре 1956 г. возглавляемая им партийно-правительственная делегация прибыла в Варшаву для участия в очередном Пленуме ЦК ПОРП.

Кризис достиг кульминации, когда советской делегации вновь не разрешили участвовать в работе Пленума ЦК. У советского руководства хватило благоразумия не идти на обострение конфликта, тем более что в ходе первой встречи Н.С. Хрущева и В. Гомулки был установлен личный контакт между двумя лидерами, и возникло полное взаимопонимание на почве общего неприятия сталинизма. Советский лидер признал избрание В. Гомулки первым секретарем ЦК ПОРП и согласился с удалением маршала К.К. Рокоссовского с поста министра обороны ПНР и из состава руководящих органов ЦК ПОРП.

Вскоре после польских событий разразился еще более мощный венгерский кризис. Предыстория этого кризиса была такова: сразу после смерти И.В. Сталина Л.П. Берия помог давнему агенту советских спецслужб Имре Надю, известному в узких кругах под кличкой «Володя», стать новым главой венгерского правительства. В апреле 1955 г., воспользовавшись сменой власти в советском руководстве и отставкой Г.М. Маленкова, лидер венгерских коммунистов Матьяш Ракоши сумел дискредитировать И. Надя и, обвинив его в «правом уклоне», добился его смещения с поста премьер-министра страны и назначения главой правительства своего выдвиженца, самого молодого члена Политбюро ЦК ВПТ А. Хегедюша.

Вскоре оказалось, что М. Ракоши не в состоянии удержать власть. Вывод Центральной группы советских войск под командованием генерала армии А.С. Жадова с территории Австрии и Чехословакии, открытая критика сталинского культа советским руководством и антисоветские выступления в Польше спровоцировали кризис в самой Венгрии. Первоначально основной удар критики был сосредоточен только на фигуре М. Ракоши, против которого стал выступать даже ряд коммунистических газет. Недовольство масс лидером Венгерской партии трудящихся (ВПТ) удачно сочеталось и с откровенно антисемитским курсом оппозиции, который поддерживало большинство коренного населения страны.

В этой ситуации советское политическое руководство очень жестко «порекомендовало» венгерским товарищам укрепить кадровый состав ВПТ этническими венграми. В июле 1956 г. состоялся Пленум ЦК ВПТ, на который прибыл член Президиума ЦК КПСС А.И. Микоян. М. Ракоши был смешен с поста генерального секретаря ЦК ВПТ, его место занял министр госбезопасности Эрне Герё (Зингер), который, однако, так и не смог переломить ситуацию в стране.

В начале октября 1956 г. в столице состоялась церемония перезахоронения останков бывшего министра иностранных дел и члена Политбюро ВПТ Ласло Райка, казненного в 1949 г. в годы политических репрессий, развязанных в стране режимом М. Ракоши. Это событие сразу переросло в мощные антиправительственные выступления с требованием возвращения на пост премьер-министра страны популярного в народе И. Надя. Ситуация в стране стала развиваться настолько стремительно, что уже 23 октября 1956 г., за день до своей отставки, А. Хегедюш под давлением советского посла Ю.В. Андропова направил в Москву обращение об оказании военной помощи правительству Венгрии в подавлении антисоветского мятежа, который уже перерос в кровавое противостояние сторон.

Утром 24 октября 1956 г. по приказу начальника Генерального штаба ВС СССР маршала В.Д. Соколовского началась реализация плана «Волна». В Будапешт были введены части Особого корпуса генерал-лейтенанта П.Н. Лащенко, которые взяли под свой контроль все важнейшие объекты столицы, но это только подогрело обстановку в городе и привело к эскалации конфликта. Чтобы как-то разрядить эту ситуацию, И. Надь был срочно введен в состав высших руководящих органов ВПТ и вновь назначен премьер-министром страны.

На следующий день в Будапешт прибыли члены Президиума ЦК КПСС М.А. Суслов и А.И. Микоян, которые вынудили Э. Герё уйти в отставку и уступить пост генерального секретаря ЦК ВПТ Яношу Кадару, тоже ставшему жертвой политических репрессий. Ситуация продолжала накаляться, в столице и других городах страны возникали все новые очаги открытых вооруженных столкновений. Во многих местах начались кровавые расправы с коммунистами и сотрудниками службы безопасности, которые направлялись недобитыми венгерскими фашистами, но венгерская полиция и армия были полностью деморализованы и бездействовали.

Стремясь восстановить контроль над ситуацией, новые руководители страны попытались пойти на примирение с антикоммунистической оппозицией и 27 октября 1956 г. премьер И. Надь сформировал новое коалиционное правительство. 28 октября враждующие стороны подписали соглашение о прекращении огня, а 31 октября из Будапешта были выведены все советские войска. Одновременно было решено распустить развалившуюся ВПТ и создать новую Венгерскую социалистическую рабочую партию (ВСРП) во главе с Я. Кадаром. Стабилизировать ситуацию в стране не удалось, поскольку в стане оппозиции созрел план антисоветского переворота, который поддержал перевертыш И. Надь.

По ошибочному мнению ряда современных авторов (А. Богатуров, В. Аверков, Р. Пихоя), западные страны не имели намерений вмешиваться в венгерские события, поскольку одновременно с нарастанием кризиса в Венгрии шла бурная эскалация конфликта на Ближнем Востоке, исход которого был для Запада важнее развития ситуации в Венгрии, которая негласно давно была признана частью «советской зоны влияния».

Это утверждение вполне аргументированно отвергает ряд их оппонентов (О. Филимонов), которые обращают внимание на то, что:

• невмешательство в венгерские события противоречило самой американской доктрине «отбрасывания коммунизма»;

• американская администрация активно поддерживала целый ряд недобитых венгерских фашистских организаций — «Меч и крест», «Белая гвардия», «Дивизия Ботонд», «Кровавый договор» и другие, а также откровенно подстрекательскую деятельность венгерского католического духовенства, которое в дни мятежа возглавил кардинал Й. Миндсенти;

• директор ЦРУ А. Даллес санкционировал проведение целого ряда спецопераций под кодовым названием «Фокус» для оказания помощи всем антиправительственным силам;

• радиостанция «Свободная Европа» развернула мощную антисоветскую пропаганду и распространяла лживую информацию о том, что западные страны вот-вот придут на помощь венгерской оппозиции, поэтому надо продолжать свою «священную» борьбу с просоветским коммунистическим режимом в Будапеште.

В высшем советском руководстве под влиянием Ю.В. Андропова и председателя КГБ СССР И.А. Серова возобладала точка зрения, что венгерские события являются самой настоящей «контрреволюцией», а И. Надь ликвидатором советской власти в стране. Эта оценка венгерских событий вскоре нашла свое зримое подтверждение, когда 1 ноября 1956 г. И. Надь информировал Генсека ООН Д. Хаммаршельда о намерении Венгрии выйти из состава ОВД и провозгласить нейтралитет по примеру соседней Австрии.

К тому времени в Москве уже было принято решение подавить венгерское восстание силой, и в Будапешт срочно вылетел главком Объединенных вооруженных сил ОВД маршал И.С. Конев с планом конкретных военных действий под кодовым названием «Вихрь». Одновременно в пригороде Будапешта по приказу генерала армии И.А. Серова была арестована делегация венгерского правительства во главе с новоиспеченным министром обороны генерал-майором П. Малетером, которая прибыла на советскую военную базу для переговоров о полном выводе советских войск с территории Венгрии.

3 ноября 1956 г. советские войска под командованием маршала И.С. Конева начали операцию «Вихрь» и вскоре вступили Будапешт, где в тот же день было объявлено о создании Революционного рабоче-крестьянского правительства Венгрии во главе с Я. Кадаром, которое направило советскому руководству просьбу об оказании помощи в борьбе против фашистской реакции. Через два дня правительство Я. Кадара прибыло в Будапешт и при поддержке советских войск быстро установило контроль в столице, а затем и по всей стране. И. Надь укрылся в югославском посольстве, но через три недели, получив гарантии личной безопасности, покинул его. После этого он был сразу арестован, а затем, в июне 1958 г., повешен вместе с П. Малетером по приговору военного трибунала за подготовку военного мятежа в стране.

В современной историографии существует две противоположных точки зрения в оценке венгерских событий. Либеральные авторы (А. Яковлев, Р. Медведев, Р. Пихоя) со времен «горбачевской перестройки» совершенно голословно пытались доказать, что эти кровавые события были «народным венгерским восстанием» и «венгерской революцией» против тоталитарного режима и советской оккупации.

Их современные оппоненты (О. Филимонов, В. Гаврилов) утверждают, что в советской историографии венгерские события совершенно справедливо оценивали как контрреволюционный антисоветский мятеж фашистских недобитков, который был активно поддержан американской администрацией и ее спецслужбами.

 

6. Суэцкий кризис и его международные последствия (1956―1957)

 

В июле 1956 г. новый президент Египта Гамаль Абдель Насер обнародовал декрет о национализации франко-британской «Компании Суэцкого канала», который вызвал бурную реакцию в Лондоне и Париже. Западные державы, возмущенные подобным поведением египетского руководства, стали готовить вооруженную интервенцию против Египта. Создавшуюся ситуацию решили использовать правящие круги Израиля, которые прекрасно сознавали, что одним из ключевых программных положений арабского национализма является ликвидация их государства. Исходя из этих практических соображений, израильское правительство Д. Бен-Гуриона предложило свое участие в британско-французской интервенции, и в конце октября 1956 г. был подписан секретный протокол о военном союзе трех стран.

Ранним утром 30 октября 1956 г. израильская армия под командованием генерала М. Даяна начала реализацию плана «Кадеш» и вторглась на территорию Египта. Сразу вслед за этим последовал абсолютно циничный британско-французский ультиматум, в котором содержалось требование к обеим сторонам конфликта немедленно прекратить боевые действия и отвести свои войска на десять миль от Суэцкого канала. Израиль, формально приняв этот ультиматум, продолжил наступление своих войск и уже через два дня захватил весь Синайский полуостров и сектор Газа. Египет этот ультиматум категорически отверг, и 31 октября экспедиционные войска союзных держав начали боевые действия против египетской армии, стремясь захватить всю зону Суэцкого канала. Но совершенно неожиданно они встретили упорное сопротивление египетских войск и населения самих городов, где начались тяжелые уличные бои.

В тот же день ситуация в Египте была поставлена на обсуждение Совета Безопасности ООН, но британский и французский представители, пользуясь своим законным правом вето, заблокировали принятие проектов двух резолюций, предложенных американской и советской стороной. Тогда 1 ноября 1956 г. начала свою работу чрезвычайная сессия Генеральной Ассамблеи ООН, на которой большинством голосов была принята резолюция по ситуации в зоне конфликта. Этот документ предусматривал немедленное прекращение огня в районе Суэцкого канала, отвод всех оккупационных войск на исходные рубежи, создание чрезвычайных вооруженных сил ООН и ввод их на территорию Египта. Несмотря на эту резолюцию, британско-французские войска продолжили боевые действия в зоне конфликта.

В этой ситуации 5 ноября 1956 г. советское правительство направило правительствам Великобритании, Франции и Израиля ультимативные ноты, в которых заявило о своей полной решимости «применить силу и сокрушить агрессоров», если боевые действия против Египта не будут немедленно прекращены. Одновременно было заявлено об отзыве из Тель-Авива советского посла А.Н. Абрамова и высказано пожелание американской стороне предпринять совместные шаги для прекращения агрессии против Египта.

Американская администрация тоже решительно осудила действия Парижа и Лондона, поскольку:

• эта агрессия была подготовлена и реализована без ведома Вашингтона и других союзников по НАТО, чем был нарушен союзнический долг этих держав перед другими участниками альянса;

• американская администрация вообще скептически оценивала силовые маневры своих европейских союзников, считая их остатками старых колониальных амбиций;

• Вашингтон стремился приобрести в ближневосточном регионе как можно больше партнеров среди арабских государств, а поскольку все они осудили агрессию против Египта, США не рискнули оказаться в стане их врагов;

• США резонно опасались, что агрессия против Египта даст повод Советскому Союзу для вмешательства в ближневосточные дела, где до сих пор советское присутствие было очень незначительным.

Тем не менее, Вашингтон решительно высказался против предложений Москвы предпринять согласованные действия на Ближнем Востоке и предупредил советских представителей о своем отрицательном отношении к идее направления в регион советских добровольцев и военспецов. Одновременно американская администрация по своим дипломатическим каналам выразила Франции и Великобритании осуждение их действий и пригрозила прекратить им все поставки нефти, если не будет найден компромисс.

Столкнувшись с мощным давлением извне, 6―7 ноября 1956 г. британское и французское правительства заявили о своей решимости выполнить резолюцию ГА ООН и прекратили боевые действия на территории Египта. В течение одного месяца франко-британский экспедиционный корпус был выведен с территории страны, а в марте 1957 г. Синайский полуостров и сектор Газы покинули израильские войска.

Суэцкий кризис имел далеко идущие последствия для развития всей системы международных отношений, поскольку:

1) египетское руководство окончательно перешло в стан политических и военных союзников СССР;

2) Советский Союз существенно укрепил свои позиции на Ближнем Востоке и поднял свой авторитет среди практически всех арабских государств;

3) американская администрация, опасаясь дальнейшего усиления влияния СССР в этом стратегически важном нефтеносном регионе мира, в январе 1957 г. срочно разработала и приняла специальную программу укрепления своих связей с арабскими державами, получившую название «доктрина Эйзенхауэра», которая целиком и полностью находилась в русле общей внешнеполитической доктрины «отбрасывания коммунизма».