Политика СССР и проблемы социалистического лагеря в начале 1960-х гг.

 

В октябре 1962 г., во время вооруженного конфликта между КНР и Индией, советское правительство вновь, как и три года назад, заняло нейтральную позицию, отказавшись от поддержки Китая. В этой ситуации китайская сторона впервые позволила себе открыто критиковать внешнюю политику Москвы в центральной партийной печати, назвав размещение советских ракет на Кубе авантюризмом, а их вывод по договоренности с США — капитулянтством перед мировым империализмом.

Новая полемика между двумя странами развернулась и в следующем 1963 г., в год подписания договора «О запрещении испытаний ядерного оружия в трех средах». Самым главным в этой полемике стало то, что китайское руководство впервые публично в целом ряде разгромных статей заявило о неравноправном характере русско-китайских пограничных договоров 1858 и 1860 гг., подписанных царским правительством Александра II с правительством императора Ичжу. За этими статьями последовала нота из 25 пунктов, переданная в советское посольство в Пекине в июне 1963 г. Это был явно провокационный обвинительный документ, направленный против всех основных установок советской внутренней и внешней политики. Советское руководство ответило на китайскую ноту в том же тоне, а в июле 1963 г. ряд китайских дипломатов был выслан из Москвы за антисоветскую пропаганду.

После этих инцидентов в феврале 1964 г. Пленум ЦК одобрил доклад М.А. Суслова «О борьбе КПСС за сплочение международного коммунистического движения», обвинившего китайское руководство в расколе коммунистического движения и империалистических амбициях, тщательно скрываемых за политикой помощи народам, борющимся против колониализма. Кроме того, в Москве откровенно враждебную позицию Пекина расценили как прямое посягательство на территориальную целостность СССР, что впервые заставило советское политическое руководство задуматься о существовании потенциальной военной угрозы со стороны Китая. Но, опасаясь углубления конфликта с китайской стороной, советские руководители согласились начать консультации по уточнению линии государственной границы двух стран.

Эти консультации застопорились летом 1964 г., после того как в беседе с иностранными журналистами Мао Цзэдун прямо заявил о возможности предъявить Советскому Союзу счет за территории к востоку от Байкала, которые были незаконно захвачены Российской империей сто лет назад. Хотя официально КНР и не выдвинула каких-либо территориальных претензий к СССР, в советских стратегических планах на повестку дня был поставлен вопрос о срочном укреплении дальневосточных рубежей страны.

Одновременно китайское руководство убедилось в невозможности сотрудничества с СССР в деле создания «единого антиимпериалистического фронта», поскольку в октябре 1964 г. во время последнего визита в Москву премьера Госсовета КНР Чжоу Эньлая его предложения на сей счет были просто проигнорированы.

Одновременно с этим главным конфликтом в сердце социалистического лагеря в 1963—1964 гг. резко обострилось противостояние между СССР и Румынией, непосредственной причиной которого стал советский план координации национальных экономик стран Восточной Европы в рамках Совета экономической взаимопомощи (СЭВ). Вплоть до смерти И.В. Сталина существование этой структуры имело в большой степени политико-экономический характер. Но в начале 1960-х гг. руководства СССР, ГДР и Чехословакии высказались за ускорение и углубление процесса экономической специализации в рамках СЭВ, что вызвало резкую реакцию в румынском руководстве, которое считало, что их стране будет уготована роль периферийной базы сельскохозяйственного производства, и это застопорит ее движение к социализму. Решимость советского руководства форсировать экономическую интеграцию восточноевропейских стран не в последнюю очередь была связана с кризисом в советско-китайских отношениях и отступничеством Албании. Поэтому экономическая интеграция стала одним из средств борьбы против центробежных политических тенденций в социалистическом лагере, но планы советских и румынских лидеров пришли в непримиримое противоречие, так как румыны были решительно настроены на продолжение политики индустриализации страны. Вскоре поняв, что продолжение давления на румынское руководство только на руку китайцам, Н.С. Хрущев пересмотрел свои прежние позиции, и на сессии СЭВ, состоявшейся в июле 1963 г., требования румынской стороны были частично учтены.

В апреле 1964 г., когда напряженность в советско-китайских отношениях поднялась на новую ступень, румынское руководство в лице трех влиятельных членов Политбюро РРП — К. Стойка, Г. Апостола и Н. Чаушеску инициировало принятие на Пленуме ЦК специального заявления «О позиции РРП по вопросам международного коммунистического движения», в котором, по сути, поддержало китайское руководство в противостоянии с СССР. Стало очевидно, что румынское диссидентство из чисто экономической сферы перешло в политическую сферу, что настолько напугало Н.С. Хрущева, что в июле 1964 г. он принял решение провести новую международную встречу всех коммунистических и рабочих партий в декабре 1964 г., в ходе которой предполагалось осудить китайский, албанский и румынский «уклонизм». Но задуманной конференции не суждено было состояться, поскольку в октябре 1964 г. Н.С. Хрущев был снят со всех своих постов и отправлен в отставку.

Советская политика в отношении стран третьего мира также не принесла ожидаемых результатов к началу 1960-х гг. Вместе с тем, она дала старт разработке Институтом мировой экономики и международных отношений (А. А. Арзуманян) новых политических подходов, отразивших общие тенденции к большей умеренности и постепенности в отношении поставленных целей и задач. Международное совещание коммунистических и рабочих партий, прошедшее в Москве в декабре 1960 г., одобрило предложенное советской стороной понятие «государство народной демократии». Отнесенным к этому типу независимым государствам третьего мира теперь отводилась решающая роль в период «новой фазы общего кризиса капитализма», но согласно журналу «Коммунист», только пять государств этого мира отвечали установленным критериям — Куба, Гвинея, Гана, Мали и Индонезия. И в самом деле, несмотря на все усилия советской дипломатии, ни Объединенная Арабская Республика (Египет), получившая от СССР огромный денежный кредит, ни Ирак, где революция 1958 г. покончила с британским влиянием, ни Конго, в защиту целостности которого Н.С. Хрущев выступил в сентябре 1960 г. на сессии ГА ООН с ботинком в руках, так и не вошли в клан государств «народной демократии». Таким образом, хрущевский волюнтаризм, не способный предложить этим странам третьего мира притягательную модель дальнейшего развития, завел советскую внешнюю политику на этом направлении в тупик.