Социологические теории народничества

Основные этапы идейной эволюции народничества

Социологические теории народничества представляют наиболее широкое и значительное явление в истории русской немарксистской социологии. Народничество ‑ «это целое миросозерцание... громадная полоса общественной мысли»[248]. Народничество как идеология и движение разночинной интеллигенции отразило интересы самых широких слоев русского крестьянства пореформенного периода, мечтавших полностью покончить с феодальной эксплуатацией. Народническая идеология выражала протест как против остатков крепостничества, так и против развития капитализма в России[249]. В. И. Ленин неоднократно подчеркивал, что прогрессивное содержание народничества заключалось в «теории массовой мелкобуржуазной борьбы капитализма демократического против капитализма либерально-помещичьего». В то же время народники питали «ложную надежду» миновать

107

 

Капитализм. «Фразы о „социализме” у народников, о „социализации земли”, уравнительности и т.п. — простая словесность, облекающая реальный факт стремления крестьян к полному равенству в политике и к полному уничтожению крепостнического землевладения»[250]. Отсюда проистекала и связь социологии народничества с утопическим социализмом, имеющая большое влияние как на формирование школы в целом, так и на решение ее отдельных проблем. Ленинский анализ двух видов утопий — либеральной и народнической — позволяет понять истинную роль последней в системе всей народнической идеологии, выделить в нейценное демократическое ядро.

В работе «От какого наследства мы отказываемся?» В.И. Ленин писал о народничестве как системе воззрений, которая заключает три основные черты «народнического миросозерцания», представляющие совокупность их экономических и социальных взглядов их отношение к капитализму в России, их суждение о крестьянской общине и их непонимание связи политической надстройки с материальными интересами общественных классов[251].

Народнические воззрения на капитализм как упадок и отступление с пути, якобы предписанного всей исторической жизнью нации, столкнулись с действительным экономическим развитием страны, которое по своему характеру было капиталистическим. Противоречия между экономической теорией и реальным экономическим положением породили среди народников недоверие к существующему общественному развитию, что было важнейшей характеристикой народнического мировосприятия. Выступления против капитализма с мелкобуржуазной точки зрения неизбежно приводило народников к отказу от исторического реализма и обращению к утопии и романтическим мечтаниям. Такой подход к социальным событиям способствовал складыванию особой манеры мышления, в которой утопизм и иллюзии заменяли научный анализ.

Вера в самобытность России, идеализация крестьянства и сельской общины приводила в свою очередь и к идеализации патриархальных связей; вопреки фактам прокламировалось бескапиталистическое развитие русской деревни и русского общества в целом. Сложилось, по словам В.И. Ленина, «мифическое представление» о русской жизни. Народническому мышлению, попавшему во власть романтических мечтаний, не был свойствен объективный анализ социально-экономической жизни, он заменялся субъективно-волюнтаристическими конструкциями, имеющими характер желательного. Народники создали некий набор идеалов, с помощью которого капиталистической действительности противопоставлялся вымысел. Отсюда проистекал их социологический субъективизм, определивший весь их стиль мышления.

108

 

В.И. Ленин подробно останавливался и на третьей черте социально-экономических воззрений народников — игнорирование связи интеллигенции и политической надстройки страны с материальными интересами определенных классов. Эта черта также сказалась на характере народнического мышления. Происходило сложное взаимовлияние: субъективизм и волюнтаризм как метод подхода к действительности способствовали формированию социально-экономических воззрений народников, но в свою очередь них социально-экономические взгляды влияли на выработку приемов народнического мышления. В частности, непризнание связи между интересами интеллигенции и мелкой буржуазии породило у народников веру в решающее, почти чудотворное воздействие на народ прогрессивно настроенной интеллигенции. Отсюда и их рассуждение о том, какой путь для страны они должны избрать, что они должны сделать, чтобы не дать прийти капитализму, и т.п. Следствием такого взгляда было недоверие и пренебрежение к самостоятельным выступлениям народных масс, он плодил множество беспомощных социальных проектов. Все это вело народников, писал В.И. Ленин, «к той особой манере мышления и рассуждения об общественных делах и вопросах, которую можно назвать узко интеллигентным самомнением»[252].

Народническая манера мышления отличалась субъективизмом, абстрактным, внеисторическим взглядом на явления и события. Народникам было свойственно также неумение увидеть внутреннюю противоречивость социальной жизни. Наиболее ярко это выразилось в их социологических воззрениях.

В социологии народничества существовали различные направления, что было связано прежде всего с различием политических взглядов народников. С первого момента возникновения народничества внутри него наметились две тенденции — революционная и либеральная. С конца 60-х годов и до начала 80-х господствующей линией развития в народничестве было революционное направление, его идеологи стремились, хотя и неодинаковыми путями, к крестьянской революции. С середины 80-х годов революционное народничество исчерпало себя и определяющее место стала занимать либеральная ориентация, которая до этого не играла заметной роли. В дальнейшем, когда во главе русского революционного движения выступил пролетариат, возглавляемый марксистской партией, либеральное народничество как идеология все отчетливее приобретает реакционные черты. С конца 90-х годов преемником народнических идей стали социалисты-революционеры, оформившиеся в 1902 г. в самостоятельную партию.

В конце 60-х — начале 70-х годов XIX в. были заложены и развиты все главные положения социологии народничества, которая выдвигается в качестве теоретического обоснования воз-

109

можности некапиталистического развития России посредством активного вмешательства в ход исторического процесса.

Относительный спад общественного движения после первой революционной ситуации породил у народников желание пересмотреть социологическую теорию Н.Г. Чернышевского и его понимание закономерностей исторического развития. В конце 60-х годов среди революционно-демократической интеллигенции произошел резкий поворот к субъективизму, к безграничной вере в творческую преобразующую силу революционной интеллигенции, при этом интеллигенция персонифицировалась в абстрактной личности. Но на общей субъективной основе сложились различные теоретические течения. Объясняется это тем, что при зарождении субъективистских воззрений на общество и историю большое значение приобрели индивидуальные особенности теоретиков, стоявших у истоков новых направлений русской социологической мысли. Индивидуальные склонности П.Л. Лаврова, М.А. Бакунина и П.Н. Ткачева сказались в том, какие свойства личности они считали доминирующими, а следовательно, определяющими историческое развитие: интеллектуально-критическую способность человека, его волю или эмоционально-действенную активность.

Так сложилось и различное понимание форм и способов революционной деятельности — подготовительно-пропагандистское направление (П.Л. Лавров), заговорщическое (П.Н. Ткачев) и бунтарское (М.А. Бакунин). Существо расхождений между ними заключалось в различии взглядов на подготовку и проведение революции. Лавров считал, что народ еще не готов к социалистическому перевороту и нуждается в длительной пропаганде социалистических идей для того, чтобы большинство населения осознало необходимость социалистической революции. Такой взгляд на революцию, как полагал Ткачев, означает «утопический путь мирного прогресса». В отличие от Лаврова Ткачев делал главный упор на меньшинство, на революционеров-заговорщиков, которые должны захватить власть и немедленно произвести социальные изменения. Задача революционеров, по его мнению, не подготовлять революцию, а «делать» ее, пользуясь имеющимися силами. Бакунин и бакунисты делали ставку на бунт крестьянских масс, на революционную инициативу мужика. Они верили, что народный взрыв приведет к уничтожению государства.

На этой основе в народнической социологии 60-х — начала 70-х годов получили большое развитие субъективистско-волюнтаристические идеи. Воля, желание и идеалы людей как активное начало противопоставлялись объективному ходу истории. Народнические социологи утверждали, что развитие общества зависит от действия критически настроенной социально активной личности. При сходстве методологических принципов идеологов народничества шла борьба по принципиальным проблемам социологии.

110

Характер народнической социологии 70-х годов определялся прежде всего обстановкой, сложившейся в русском освободительном движении, когда сохранились сильные революционно-демократические и социалистические традиции, сочувствие народным массам и в то же время явственно выступало неверие в революционную силу народа.

Имела место и другая причина, способствующая субъективному взгляду на общество. В России в середине XIX в. не существовало условий для победы социализма, но он вызывал у революционного народничества горячее сочувствие. Это создавало возможность уклона (при определенных условиях) к субъективизму и волюнтаризму в области теории. В середине XIX в. утверждение о субъективном характере социалистического идеала соответствовало положению, сложившемуся тогда в немарксистской социалистической мысли: все социалисты основывали будущее общества на положениях, выводимых из абстрактных понятий справедливости.

Важной причиной поворота к субъективизму в мировоззрении было влияние материалистически толкуемого позитивизма. Его распространению в революционной среде благоприятствовало общее снижение философско-теоретического уровня демократического движения, при котором цельный философский материализм и диалектика, свойственные взглядам А.И. Герцена и Н.Г. Чернышевского, заменялись эклектическими воззрениями. В.И. Ленин отмечал, что в философии и социологии Н.К. Михайловский сделал шаг назад от Чернышевского к модным теориям позитивистов[253]. Идеологи народничества, да не только они, а и ряд ученых, стоявших на позициях естественнонаучного материализма (И.И. Мечников, К.А. Тимирязев и др.), отождествляли позитивизм с научным подходом к миру, истолковывали его в духе материализма, подчеркивая антитеологический характер позитивизма, превознося его научный метод познания; агностицизм расценивался ими как осмотрительность подлинного ученого. Такой взгляд особенно укреплялся тем, что позитивизм критиковался со стороны религиозно-идеалистического лагеря.

Основные проблемы народнической социологии в период ее становления связаны главным образом с разработкой теории социального прогресса. Несмотря на то что, как правило, идеологи народничества решали ее по-разному, между ними было и общее. Таким общим, где сходились их взгляды, стало утверждение о ведущей роли личности как субъекта социального действия. Последний отождествлялся с революционной интеллигенцией. Эту особенность отмечал Г.В. Плеханов: «Как бы кто из революционеров ни объяснял современное порабощение русского народа — недостатком ли в нем понимания, отсутствием ли спло-

111

 

ченности и революционной энергии или, наконец, полною неспособностью его к политической инициативе, — каждый думал, однако, что вмешательство интеллигенции устранит указываемую им причину народного порабощения»[254].

К 70-м годам относится начало развернутой марксистской критики социологических принципов народничества. Было написано несколько совместных работ К. Маркса и Ф. Энгельса, направленных против идей Бакунина, а также статья Энгельса «Об авторитете», занимающая важное место в полемике с анархизмом. В те же годы Энгельс дал разбор воззрений Лаврова и Ткачева в статьях из серии «Эмигрантская литература». В качестве характерной черты всего мировоззрения народничества Энгельс называл и эклектизм. Он писал, что при искусственно созданной интеллектуальной изоляции России от Западной Европы эклектизм был отражением социально-экономических условий страны, при которых прогрессивная крупная промышленность оказалась «привитой» к первобытной крестьянской общине и одновременно сохранялись «все промежуточные стадии цивилизации»[255].

В 80-е годы ведущее место в общественном движении заняло либеральное направление. В.И. Ленин назвал данное время «либерально-буржуазной эпохой». Вместе с тем, как писал В.И. Ленин, это была также эпоха «мысли и разума», период выработки социал-демократического миросозерцания[256]. Происшедшие изменения не могли не сказаться на социологии народничества, что позволяет рассматривать 80-е — начало 90-х годов как второй этап ее внутренней эволюции, при котором отчетливо виден разрыв социологии народничества с революционной программой преобразования общества. Социологами, придерживавшимися в политике либерально-народнической ориентации, были В.П. Воронцов и И.И. Каблиц. Раньше, еще с середины 70-х годов, на этой позиции находился С.Н. Южаков. Наиболее сложной фигурой был Н.К. Михайловский, чья политическая программа сложилась под воздействием революционного народнического движения 70-х годов. Он один из первых поставил перед народничеством вопрос о необходимости политической борьбы. Позднее, после разгрома «Народной воли» и последовавшей затем политической и общественной реакции, Михайловский претерпел идейный кризис. Ему были свойственны, как писал В.И. Ленин, «колебания к либерализму». В.И. Ленин, критикуя в 90-е годы теоретические и политические ошибки Михайловского, однако, выделял его из числа либерально-народнических публицистов за его борьбу с самодержавием и крепостничеством[257]. В Михай-

112

 

ловском он видел главного представителя левого крыла либерального направления.

После спада второй революционной ситуации крепостники перешли к «разнузданной, невероятно бессмысленной и зверской реакции»[258]. Она имела ярко продворянскую направленность. Главными ее идеологами были М.Н. Катков, Д.А. Толстой, К.П. Победоносцев и В.П. Мещерский[259].

Русские демократы с их «наивным демократизмом» не выдержали натиска, «струсили, присели, вместо того, чтобы идти вперед... пошли назад, к либералам»[260], смыкаясь с ними в превознесении мирного прогресса. Сложилось целое течение «мещанских прогрессистов», далеких от революционной борьбы и рабочего движения.

Либеральные народники уже не отрицали наличие капитализма в России, но считали его нежизнеспособным, искусственно насажденным правительством. Капитализму они противопоставляли «народное производство» — кустарные промыслы и артели. Идеи реформизма и проповедь «народного строя» получили наиболее яркое отражение в так называемой теории малых дел и были изложены в 80-х годах в либерально-народнической газете «Неделя».

Ведущие публицисты «Недели» — Я.В. A6paмoв, С.Н. Кривенко и С.Н. Южаков — обратились к интеллигенции с призывом отказаться от попыток коренного переустройства общества, а приложить свои силы на поприще улучшения отдельных сторон народной жизни; для этого требовались, по их мнению, не революционеры-ниспровергатели, а народные учителя, врачи, работники земств, способные приносить благо народу. Была выдвинута целая экономическая программа организации народных кредитов, земских банков, создание артельных складов и т.п. Либеральные народники думали прийти к реформированию общества не через социальные битвы пролетариата с буржуазией, а путем усиления «общества», т.е. той же буржуазии, не выходя за пределы капитализма. В результате «из политической программы, рассчитанной на то, чтобы поднять крестьянство на социалистическую революцию против основ современного общества — выросла программа, рассчитанная на то, чтобы заштопать, „улучшить” положение крестьянства при сохранении основ современного общества»[261].

Не умея понять антагонистические буржуазные отношения, которые пришли в Россию, не умея найти в них же такие силы, к которым могли бы примкнуть «одинокие личности», либеральные народники ограничивались сочинением теорий, которые уте-

113

 

шали «одиноких личностей» тем, что историю делали «живые личности»[262]. Наиболее полно это проявилось в работах В.П. Воронцова «Судьбы капитализма в России» (1882), «Очерки теоретической экономии» (1895) и особенно «Наши направления» (1893), И.И. Каблица «Основы народничества» (т.1, 1882; т.2, 1885), С.Н. Южакова «Социологические этюды» (вып.1, 1892; вып.2, 1895).

Утратив сильные стороны старого революционного народничества, либеральные народники восприняли и развили «одну из крупных его ошибок — непонимание классового антагонизма внутри крестьянства»[263]. Отсюда проистекало не только различное по сравнению с первым этапом решение традиционных социологических вопросов, но и изменение самой проблематики, значимости отдельных проблем в общей системе социологических воззрений.

Уже в конце первого этапа зарождается психологическое течение в социологии народничества. Народники стремились рассмотреть в категориях индивидуальной и коллективной психологии проблемы соотношения личности и общества, место личности в движении масс, структуру общества, а также широкий круг вопросов, связанных с социальным развитием. Социальная психология как проблема не приобрела в их работах самостоятельного значения, она была только поиском нового решения узловых социальных вопросов. В рамках самой социологии она во многом объяснялась разочарованием в грубом редукционизме натуралистической социологии.

На втором этапе эволюции социологии народничества стала отчетливо заметна нисходящая линия ее движения. Многие их социологические концепции утеряли всякую связь с идеей коренной социальной ломки общества, в них решение проблемы исторического прогресса было перенесено в сферу индивидуальной психологии, ограниченной миром чувств и желаний отдельной личности.

В 70-х годах благодаря тому, что «еще не обнаружилось так ярко разложение деревни»[264], можно было верить в социальную солидарность общества и строить свои социологические доктрины на этой основе. Однако и в новых исторических условиях, когда обострилась классовая борьба в городе и в деревне, субъективисты продолжали писать о солидарности, они, по выражению В.И. Ленина, «надевают себе на глаза шапку иллюзий и мечтаний, чтобы не видеть неприятной действительности»[265]. Социальное развитие вскрыло теоретическую несостоятельность и политическую реакционность подобных иллюзий.

114

 

Черты исторической ограниченности несло на себе и учение Михайловского «героях и толпе». В изменившихся условиях, когда происходил стремительный рост организованности и классового самосознания пролетариата, Михайловский по-прежнему рассуждал о народе как инертной массе.

В то же время в 80-90-х годах в социологии народников появилась новая тенденция, которая была связана со значительным вниманием к экономическому фактору. Зародилась она под влиянием разработки экономической теории и земской статистики, что отражало быстрое развитие капитализма в России с его интенсивными преобразованиями в экономической и социальной сферах[266].

Сказалось и некоторое влияние идей марксизма. Наиболее полно отмеченная тенденция проявилась у Лаврова в его дополнении к «Историческим письмам». Автор, оставаясь по-прежнему последователем субъективной социологии, пытался сочетать исторический идеализм с признанием большого значения материальных, экономических потребностей.

Отступление от умозрительных схем и обращение к экономическому анализу России заметно у Воронцова и, в меньшей степени, у Южакова. «Именно в эту эпоху, — писал В.И. Ленин, — старое русское народничество перестало быть одним мечтательным взглядом в будущее и дало обогатившие русскую общественную мысль исследования экономической действительности России»[267].

К 80-м — началу 90-х годов относится появление марксистских работ Г.В. Плеханова, в которых критиковалась идеология народничества, — «Социализм и политическая борьба» (1883), «Наши разногласия» (1885), «К вопросу о развитии монистического взгляда на историю» (1895). Плеханов нанес сильный удар и по народническим социологическим концепциям, уделяя значительное внимание раскрытию научной несостоятельности субъективистских взглядов народников на историю и общество. Однако идейный разгром народничества, которое оставалось главной помехой на пути социал-демократического движения в России, требовал четкого анализа классовых корней их идеологии, что не было сделано в трудах Плеханова. Эту задачу и решил В.И. Ленин в своих работах «Что такое „друзья народа” и как они воюют против социал-демократов?» (1894) и «Экономическое содержание народничества и критика его в книге г. Струве» (1895). Как отмечал В.И. Ленин, было бы отступлением от материалистического метода, если бы критика народнических теорий ограничивалась только сопоставлением их идей с марксистскими теориями. Крайне необходимо, подчеркивал он, пока-

115

 

зать еще их социальные основания, взгляды каких классов или социальных групп они выражают. Подобный подход позволил В.И. Ленину дать принципиально научный, классово-партийный анализ особой манеры мышления и рассуждений русских субъективистов, противопоставив им «социологический реализм».

Примерно с середины 90-х годов начинает складываться новый, третий период в развитии социологии народничества. В эти годы социологическая мысль народников обращается к теоретическому наследию Лаврова и Михайловского. Происходит попытка в новых исторических условиях оживить умирающее субъективное направление. Наиболее отчетливо это проявилось у теоретиков партии эсеров — В.М. Чернова (1876-1952), М.Р. Гоца (1866-1906) и Л.Э. Шишко (1852-1910). У субъективистов по-прежнему оставалась идеологическая ориентация на интеллигенцию как авангард революции. Воззрения эсеров как бы замкнули два направления в народнической мысли: течение, идущее от субъективной социологии Лаврова, и течение, связанное с именем Ткачева.

Начиная примерно с середины 90-х годов XIX в. народническая социология под напором марксистской критики приходит в упадок. Русские марксисты, отмечал В.И. Ленин, подорвали теоретическую основу либерального народничества[268], вскрыв полнейшую несостоятельность их философии, социологии, экономических учений и политических воззрений. Расшатать теоретические принципы целого направления общественной мысли стало возможным благодаря тому, что критика устарелых социально-политических воззрений была дополнена практикой пролетарской борьбы. Впервые произошло соединение социализма с рабочим движением, одновременно и народничество все отчетливее ограничивается борьбой за политические свободы. Народничество как социалистическая доктрина потерпело полнейший крах. Это в значительной мере сказалось и на его социологии. В русской общественной мысли произошло решительное размежевание социалистических идей и мелкобуржуазных теорий, что позволило вести последовательную борьбу со всей системой народнических взглядов, в том числе и с концепциями социологии.

Кроме уже отмеченных произведений Г.В. Плеханова и В.И. Ленина, в 90-х годах появился ряд марксистских статей в русской легальной прессе, из них большинство было направлено против народничества[269]. Вышел сборник «Материалы к характеристике нашего хозяйственного развития» со статьями В.И. Ленина, Г.В. Плеханова и А.Н. Потресова[270]. В Петер-

116

 

бурге русские марксисты печатались в «Новом слове» и «Начале», но вскоре журналы были закрыты. Изредка марксистам удавалось помещать свои статьи в журналах «Жизнь», «Научное обозрение», «Образование». В этот же период появилась важнейшая работа Ленина «Развитие капитализма в России», в которой на огромном фактическом материале вскрыта полнейшая несостоятельность экономической концепции народников. Исследование имело большое значение и для критики субъективной социологии.

Обобщая опыт революции 1905-1907 гг., Ленин подчеркивал необходимость принципиально иного по сравнению с 90-ми годами критерия оценки народнической идеологии. Революция, писал он, не оставила вопроса в прежнем виде, она перенесла его «на несравненно более высокую почву: прежде дело шло только о сравнении доктрин и идеологий, о политике группок; теперь дело идет о сравнении исторической деятельности классов и масс, идущих за этой или родственной идеологией»[271].

Итак, из характеристики основных этапов развития народнической социологии проистекают два вывода. Во-первых, социология народничества постепенно эволюционировала в сторону все большего субъективизма и обращалась к категориям психологии. Во-вторых, теоретическая эволюция народничества была тесно связана с превращением относительно стройного и целостного народнического учения об особом пути развития России у революционных народников в эклектически лоскутные доктрины эсеров. Такое вырождение народничества происходило под влиянием социально-экономических сдвигов в стране, роста ка­питализма и классовой борьбы, а также под воздействием осмысления опыта неудачных попыток осуществить в жизни свои концепции. Разложению народничества в значительной степени способствовало возникновение марксизма в России, его критика мелкобуржуазных субъективистских доктрин.