Тетрадь № 21.Монголия.Служба в 63 отряде.

639

Через неделю после прибытия в Иркутск мне предоставили отпуск 45 суток. Вообще, почти все полевики ушли в отпуск. Осталось шесть человек для несения караульной службы и командиры взводов. Весь свой отпуск я провёл дома с семьёй. Ребята уже перешли в третий класс. Юра по всем предметам учился хорошо, кроме русского языка. Русский язык тянул с трудом. Гена не ладил с арифметикой. Зато по русскому языку учился отлично. У Юры «хромала» дисциплина. Педагоги на него жаловалисьНесколько раз за его плохое поведение маме приходилось в школе краснеть. Вообще ей доставалось здорово. Гена был очень послушным, но Юра… Слов не нахожу…

Возиян сказал мне «по секрету», что работы будущего года будут снова в Монголии. И мне придётся вести нивелировку второго класса протяжённостью 760 километров в одну сторону. Значит, 1520 километров одинарного хода. Это огромное задание. Поэтому ч всё свободное время проводил в изучении теории

640

нивелирования второго класса. Помогло мне выполнить трудную задачу. Практика хорошо. Но практика подкреплённая теорией – лучше! Я расспрашивал тех офицеров, которые считались лучшими нивелировщиками в отряде. Это было Миша Сольев и Геннадий Баландин. Замечательные люди и отличные специалисты.

У нас появились хорошие друзья. Праздники, торжественные даты мы отмечали семьями: Котовы, Герасимовы, Глебовы, Возиян, Вертлиб.

После занятий по подготовке к  проведению нового полевого сезона комиссия принимала у нас зачёты. Видно было, так «подстроено», что мне достались вопросы, в основном, по нивелированию второго класса., по дешифровке эталонов фотоснимков и по гравиметрии. Это, как раз те вопросы, над которыми я работал всю зиму.

Оценка комиссии «отлично» по нивелированию и дешифровке и «удовлетворительно» по гравиметрии.

641

Что должен знать полноценный геодезист?

 На этот вопрос я могу ответить только теперь, в 1984 году. А в том далёком 1949 году я ещё и половины из перечисленного перечня не знал.

1. Уметь работать любым геодезическим инструментом.

2. Уметь определить любым способом географические и прямоугольные координаты любой точки на земной поверхности и под землёй.

3. Отлично основные положения науки «геодезия».

4. Уметь: проводить триангуляцию любого класса любым методом. - системой треугольников с базисными измерениями и измерениями углов; - Трилатерацией с помощью спутников, методом динамической триангуляции.

5. Знать полевую строномию.

6. Знать гравиметрию.

7. Уеть выполнить нивелирование любого класса.

8. Уметь выполнить топографическую съёмку любого масштаба.

9. Знать аэрофотограмметрию.

10.  Знать основы физической географии и динамической метеорологии.

11.  В совершенстве владеть методикой геодезических вычислений.

 И ещё целый ряд вопросов (не технического порядка):

 Оказание первой медицинской помощи, основы кулинарии, основы ботаники, основы зоологии. Знать земельное право, знать основы землеустройства. основы бухгалтерских расчётов, основы трудового законодательства. И т.д. и т.п.

Тот, кто всё это знает и умеет, имеет право называться геодезистом в любой отрасли народного хозяйства, на земле и под землёй.

Почти всё это я знал в 1959 году. А в 1949 году я был ещё очень далёк от этих вопросов. А потому я с удовольствием выполнял любую работу, которую доверяли мне. Лишь бы  эта работа была связана со словом геодезия.

642

Нивелирование второго класса работа очень интересная в техническом отношении, но, по сравнению с триангуляцией очень однообразная. Вот схема работы:

1. Один раз в день исследование длины реек, а при больших подъёмах и спусках – два раза в день

2. Измерение расстояний да задней и передней реек (мой нивелир допускал допускал разность этих расстояний (плеч) +/- 20 см.

3. Установка нивелира.

4. Отсчёт по трём нитям по чёрной стороне задней рейки.

5. Отсчёт температуры воздуха пращтермометру.

6. Отсчёт уровня.

7. Отсчёт по трём нитям по чёрной стороне передней рейки.

8. Отсчёт уровня.

9. Отсчёт по трём нитям по красной стороне передней рейки.

10. Отсчёт уровня.

11.  Отсчёт по трём нитям красной стороне задней рейки.

12.  Отсчёт уровня.

13.  Отсчёт температуры воздуха по пращтермометру.

14.  Вычисление превышений на станции.

15.  Контроль.

16.  Переход на следующую станцию.

 На следующей станции всё повторяется, начиная с пункта № 2 до пункта № 16! А в длинный летний день таких станций не меньше семидесяти, а иногда и больше сотни!

К вечеру в ушах - сплошные числа, а перед глазами чёрная сторона и красная сторона! Конечно, можно – бы делать километра два-три на относительно равнинной местности (при норме два километра). Но, тогда за лето пройдёшь километров триста прямого хода (или 150 прямого и обратного).

А мне дали задание семьсот шестьдесят километров прямого хода (или 1520 прямого и обратного хода!).

643

По норме эту трассу в условиях пустыни Гоби, нужно семьсот шестьдесят восьмичасовых дней! А в моём распоряжении 210 дней! Вместе с отдыхом! Вот и жмёшь из себя все соки и из солдат тоже. Правда, солдатам всё же легче им не нужно мозгового напряжения и нервного напряжения. Для них это только физический труд. А работали мы полный световой день минус два часа самого жаркого времени. Это часов по пятнадцать в день! И так семь месяцев подряд! Адский труд, адское напряжение нервной системы. И неудивительно, что к концу 1949 года у меня начались частые перебои в работе сердца. Развилась аритмия, миокардиодистрофия и экстрасистолия сердца.

Да ещё часто болел правый голеностопный сустав.

Ведь это только отмерянных лентой 1520 километров я прошёл пешком. Да ещё сюда же надо прибавить немеряных километров двести не меньше! Да ещё надо учесть, что это не в условиях среднерусской полосы, а в условиях пустыни Гоби! Вот что такое нивелирование

644

второго класса. А нивелирование первого класса ещё труднее. Вернее не труднее, а сложнее. Но это уже относится к научной работе, а поэтому на это нивелирование норм нет. Нивелирование третьего, четвёртого классов или техническое - работа очень простая. Там нужны хорошие ноги и посредственная голова!

Было в этом году и несколько интересных событий, которые являлись своеобразной разрядкой в работе. Об этих событиях я всегда вспоминаю с удовольствием.

Иркутск – Боон цаган нур.

Примерно в середине марта 1949 года всех геодезистов ознакомили с предстоящим заданием. Одно отделение отряда получило задание по триангуляции Чукотского полуострова, а пять отделений, в том числе и наше, получили задание по триангуляции, нивелировании, второго и четвёртого классов и по гравиметрии на территории Монголии.

645

Началась подготовка к выезду на полевые работы. Команда моя состояла из десяти солдат. Для работы мне была выделена автомашина ГАЗ-АА полуторатонка. Вся на «завязочках». Десятки раз ремонтированная. Я очень обиделся: для выполнения такого огромного объёма работ мне дали такую плохую автомашину!

На одной из праздничных вечеринок я, «под хмельком» высказал свою обиду Возияну.  Разговор происходил «с глазу на глаз» на кухне. Мы были только двое, остальные пели песни в котовской квартире. Возиян, да и многие другие старшие офицеры-геодезисты просили в неофициальных разговорах не называть их по званиям, а обращаться  к ним по имени или по имени отчеству.

- Никифор Никифорович, - говорю я Возияну, Вы дали мне на лето огромное задание и никуда не годную машину. Да на этой машине и сотню километров не проеду.

- Ты, Кузьмич не понимаешь, что говоришь. Я тебе дал самую лучшую машину. Несмотря на то. Что она вся «на завязочках».

646

Ты на ней выполнишь задание, вернёшься в Улан-Батор. И. поверь моему слову что эта машина с успехом будет работать в следующем году. Учти. Что на этой машине самый лучший шофёр. Ему предлагали новый американский «студебеккер». Но он отказался,  и заявил, что все американские машины выйдут из строя, а он на своей,  ещё не одно лето поработает. Забегая вперёд, скажу, что так и получилось: к августу вышли из строя 60 американских машин из 80, имеющихся в отряде. А мы на нашей полуторке выполнили задание и вернулись в Улан-Батор. Спасибо Возияну!

Вообще о Возияне можно сказать: - Человек «с большой буквы». Родился он в 1911 году на Украине по национальности Украинец. Окончил ленинградское военно-Топографическое училище. Как специалист он не пользовался авторитетом, но как организатор, как командир он был одним из лучших в отряде.

647

Огромный рост – около двух метров, широченные плечи, безукоризненная выправка, густой бас и голубые глаза. Красавец мужчина! Во хмелю был буйный. Во время войны в самом начале он попал в плен. С двумя товарищами бежал из плена, но через три дня их всех троих опять поймали. Немецкий офицер ударил Возияна в подбородок, но Возиян дал этому офицеру сдачи так, что офицер отлетел на несколько метров и встал не сразу, а, когда встал, приказал трём солдатам-немцам вывести пленных за деревню и расстрелять у обрыва нод рекой. Возиян неплохо понимал по – немецки. Когда три немца вывели Возияна и двух его товарищей расстреливать, то Возиян сказал своим друзьям:

- Как только подойдём к обрыву, я дам вам сигнал толчком рук. Мельниченко ликвидирует левого немца, сердюков правого, а я заднего. Всё делать мгновенно.

По счастливой случайности руки им не связали. Немцы не успели сделать ни одного выстрела, как были сбиты с ног и задушены. Пленные забрали у них автоматы,

648

патроны, скатились под обрыв, быстро переплыли неширокую речку и в ближайший лес. Почти полгода пробирались они по немецким тылам к своим частям. А, когда наконец после столь долгих мучений, выбрались и нашли свой отряд аж в деревне Спешнево-Ивановское Рязанской области- километров за 250 от фронта, то командир отряда Тышкевич, ставший к тому времени подполковником (в начале войны он был капитаном), передал их в контрразведку для проверки. Долгое время Возияна и его друзей «проверяла» контрразведка.

С тех пор Возиян стал замкнутым, а ведь был одним из самых весёлых офицеров. Первая его жена, как только получила извещение, что муж «пропал без вести» вышла замуж. Второй раз Возиян женился в 1946 году.

Шестого или седьмого апреля отряд эшелоном выехал из Иркутска до станции Наушки на границе с Монголией. Со станции Наушки отряд на автомашинах выезжал в две очереди в Монголию.

649

Я попал во вторую очередь. Пришлось недели две сидеть на этой чёртовой станции. Через день отправлял маме открытки.

 От станции Наушки до Улан-Батора в этом апреле начали строить железную дорогу.

 Незадолго до отъезда из Иркутска я пошёл на базар и случайно увидел, как мой товарищ Николай Семёнович Герасимов в ларьке купил сто дамских костяных гребней с инкрустацией. Спрашиваю его, зачем ему столько гребёнок?

- Думать надо, Кузьмич! Вот сообрази: здесь каждая гребёнка стоит два рубля девяносто копеек. А Монголии я за каждую гребёнку получу не меньше 15 тугриков! Покупай, пока они есть!

- А как через границу провезёшь?

- Надо уметь прятать.

На всякий случай я купил всего четыре гребёнки. А перед досмотром на таможне я спрятал эти гребёнки в левый кирзовый сапог спецовки. Когда проходил досмотр, то я открыл

650

свою брезентовую сумку с личными вещами. Пограничник солдат быстро просмотрел мои вещи, отложил в сторону учебник геодезии Иордана на немецком языке и Таблицы Гаусса с предисловием на немецком языке. Затем взял правый сапог и сунул в сапог руку. Я мгновенно подумал, что он также будет проверять и левый сапог. Сердце у меня в этот момент, как говорят, «ушло в пятки». Но солдат в левый сапог руку опускать не стал. Я аж вспотел. Вот что значит возить контрабанду.                 А, какая том контрабанда? Четыре гребёнки После, осенью я узнал, что некоторые офицеры умудрились провезти по две сотни! Уметь надо! А я, видимо, не приспособлен возить контрабанду. Кстати, на этих гребёнках крупно погорели некоторые наши офицеры.

651

А дело было так. Шофёр бензовоза вёз бензин. На таможне его спросили, везёт ли он запрещённые вещи. Шофёр ответил, что никаких запрещённых вещей не везёт. Тогда начальник таможни попросил солдат принести железную «кошку» (якорь). Привязали эту кошку на верёвку, опустили в горловину бензовоза. Несколько раз провели по дну бензовоза и вытащили мешок из серой резины. Затем вытащили второй мешок и третий маленький мешок. Составили протокол. Шофёр вынужден был признаться, кому он вёз эти мешки, но он не знал, что в этих мешках. А. когда их вскрыли, то оказалось: двум конкретным офицерам по 400 гребёнок и одному 50 гребёнок! Результат: майор стал капитаном и был из отряда откомандирован в красноярскую стрелковую бригаду командиром роты, другого куда-то «упрятали», третий сумел доказать, что он не просил

652

Присылать ему гребенки что это сделала его жена по своей инициативе. Но наказание коснулось и его. Ему решено было отсрочить присвоение очередного звания на три года, а по партийной линии объявили строгий выговор с занесением в учётную карточку. Да, а первого из партии исключили.

Когда отъехали от станции Наушки, переехали монгольский погранпункт, то сразу же на всём протяжении строящейся железной дороги потянулась почти сплошная изгородь из колючей проволоки. Железную дорогу строили наши заключённые, в основном бывшие власовцы, осуждённые на 25 лет. Были там и полковники и рядовые и майоры и другие.

Как я распорядился своими гребёнками? Одну гребёнку отдал монголу за барану для всей команды. Баран потянул 25 килограммов. На оставшиеся три гребёнки купил два мешка пшеничной муки высшего сорта.

653

А если бы у меня было сто гребёнок? Да! но лучше не надо…

А один на свои сто гребёнок купил два кожаных пальто – себе и жене.

Наконец на своей полуторке мы выехали на свой участок, на берег озера Байдарин-Гол. 1750 километров от Улан-Батора. Через всю Монголию с севера на юг. Километров пятьсот по грунтовой дороге, а  остальное расстояние без дороги.

Был у нас запасной карданный вал. И если случалось, что при переправе через реку машина начинала буксовать, то мы на противоположном берегу забивали в землю этот карданный вал, привязывали к нему один конец подъёмного каната. А другой конец привязывали к заднему колесу машины. И, машина сама себя вытаскивала на другой берег. А. там мы снимали колесо. А с колеса снимали намотанный канат. Так было несколько раз. Добирались до места

654

пять дней и прибыли к этому озеру как раз первого мая 1949 года.

Тридцатого апреля случилась забавная история, связанная с той картой. которая у меня была. Подъехали к небольшой речке уже при заходе солнца. Остановились на берегу, но переправляться через речушку не стали. Решили заночевать на берегу. Пока солдаты ставили палатки я с картой пошёл по берегу реки, чтобы поточнее определить место своей остановки.

Но что за ерунда? На карте я нашёл характерный поворот реки, на местности метров триста от палаток тоже есть этот поворот. Три невысоких сопки тоже соответствуют местности, но река на карте течёт на запад, а на местности на восток! На карте река впадает в озеро Боон-Цаган. Но, судя по виднеющимся трём сопкам озеро должно быть на западе. Но тогда направление потока реки указано неправильно? Стемнело Решил разобраться утром. Всю ночь западнее нашей стоянки

655 слышался отдалённый гогот гусей. Я догадался, что гуси могут быть только на озере, в устье такой большой реки, как, как Байдаригиин-гол. А на этой речушке, где мы остановились, не может быть большого количества гусей. Утром выяснилось, что речка на этом листе карты вообще нанесена неправильно. И в озеро она не впадает, а наоборот, уходит от озера в сторону. Удачно переправились через речушку. Судя по карте, от места нашей ночёвки до озера нужно было ехать ещё километров десять. Но только мы отъехали от места ночёвки два километра, поднялись на невысокий перевал и перед нами открылось во всей красе озеро!

Этот лист карты с большим брёхом. Озеро оказалось всего в четырёх километрах от того места где мы ночевали. Озер почти круглое, диаметром 26-30 километров. С севера в озер впадает река Байдарингиин-гол. А с востока в озеро не впадает никакого ручейка, хотя на карте показана речка без названия.

656

Вот здесь, в сотне метров от озера  на берегу реки я и основал свою временную базу. Сюда ко мне должен приехать Возиян и привезти мне бензин на всё лето, потому, что на своей полуторке мы не могли взять столько бензина.

Здесь мы должны будем изготовить 76 реперов, потому, что впереди на всём протяжении трассы воды нет. Придётся заливать реперы здесь. Формы решил делать прямо в грунте, а отсюда готовые реперы будем развозить по трассе.

На берегу озера множество гусей. Перед рассветом солдат с малокалиберной винтовкой подошёл к одной из стай метров на 30. Залёг, дождался рассвета. Удачно, что ветер был со стороны гусей. Стая охранялась двумя гусаками – один с одной стороны, другой с другой стороны. Остальные гуси спали, спрятав голову под крыло. Задача попасть охраняющим гусям в голову. Тогда можно будет убить несколько гусей.

657

Так солдат и сделал. В этот раз солдат добыл шесть гусей. Пополнение к нашим продуктам. Весь день второго мая мы отрывали в грунте формы для реперов. Осматривать берега реки и озера было некогда. Решили перенести осмотр на завтра, на 3 мая. А утром третьего мая приехал Возиян. Привёз мне бензин и цемент, а главное – привёз мне несколько писем от мамы. В последнем письме мама написала, Что уехала на всё лето в Белую Глину. Между нами теперь тысячи километров. Но плохо то, что отсюда могу ей посылать письма только с оказией. Заготовил несколько писем, которые отправляю с Возияном. А потом не знаю, когда ещё удастся отправить. 

Пока готовили завтрак из гусей, Возиян решил пройтись по берегу реки вверх по течению. Отошёл метров двести от палаток. Слышу:

- Грибов, бегом сюда!

Бегу на зов начальника. Подбегаю, докладываю.

658

- Брось ты эти доклады. Посмотри на эту яму!

Смотрю. Яма как яма. Глубиной метра полтора. Дно чёрное.

- Что видишь на дне.

- Ничего не вижу. Дно чёрное.

- Вот именно, чёрное. Присмотрись внимательно.

- Дно качается. Да это же рыба. Есть чем ловить?

- Есть якоря, сет крючки. Есть леска.

- Давай сюда якоря, леску и тяжёлую блесну. Да палку реечную не забудь!

Бегу к палаткам. Говорю солдатам, сколько там рыбы. Принёс тяжёлую блесну «Шторлек» с якорем. Привязываем к леске 0,7 мм. Получилась леска метра два с половиной. Палка тоже метра два с половиной. Возиян быстро опускает блесну на дно. Рыба «расступилась». Рыба «расступилась». Блесна упала на дно. Возиян делает рывок вверх. Есть две рыбины – одна за брюхо, одна за хвост! Каждая побольше килограмма.

659

И пошло! Бросок блесны на дно. Секунд пять подождать, пока рыба закроет блесну. Рывок! Есть одна, а то и две рыбины. За десять забросов 16 рыбин! Я поймал ещё три штуки. Солдаты забирают рыбу. На завтрак – гуси. На обед уха и жареная рыба.

Возиян жил у нас два дня. В его присутствии мы установили на правом берегу реки фундаментальный и грунтовый реперы. Через два дня он уехал с огромным сожалением. На дорогу мы ему наловили двадцать рыбин примерно килограмма по полтора каждая. Рыба лососёвая – голец. Дали ему ещё пять гусей. Обещал ещё приехать в июне. В общем, наметили твёрдо маршрут. Мы сделали тридцать пять реперов. Я оставил на базе трёх солдат. Они должны будут откопать яму для бочек с бензином, установить их в яму и засыпать грунтом. Кроме того они будут продолжать заливать реперы.

660

А мы взяли три репера и поехали на восток к исходному реперу, который был кстановлен нашим отрядом в 1946 году. Заметили по спидометру расстояние до исходного репера – 38 километров. Расстояние между сменными реперами не должно превышать 10 км. Очень удачно взял три репера. Но через 10 км от исходного репера нашли выход скалы на поверхность. Заложили вместо репера марку в скалу. Один репер сэкономили. И пошло! Проезжаем девять километров и на расстоянии примерно одного километра ищем скалу. Это экономия времени раз в десять! Короче, вместо трёх реперов на этом участке, мы заложили три марки. Вся работа оказалась выполненной в один день, вместо четырёх положенных. Установив третью марку в скалу, мы прибыли на базу. А тут новость: лососи – гольцы пошли на нерест в верховье реки.

661

О! Это сказочное зрелище! Посередине реки – рыбы нет! Вся рыба идёт сплошным потоком впритирку одна к другой под самым берегом, ширина «рыбно полосы метра три. То же и у другого берега. Мы ложились на живот у самого берега, опускали руки в воду и, как в бочке с рыбой выбирали на ощупь, какая больше. Как только нащупал нужную рыбину, начинаешь поглаживать её по брюшку. Рыба останавливается. Тогда берёшь её под жабры и выкидываешь на берег, а там уже солдаты её подбирают. Ещё трое суток мы прожили на этой базе. И питались только свежей рыбой и икрой. Рыбы была во всех видах: и уха и холодец и жаренная с маслом и жареная на вертеле и свежекопчёная… А, в конце, хорошо промыли бочонок из-под цемента (вернее два бочонка). В одном засолили полный бочонок на длительное хранение, (небольших рыбок – граммов по 700), а в другом засолили крепким рассолом крупных рыбин – килограмма по полтора-два

662

на расходование в скором времени, с предварительным вымачиванием. Мы уже по-том вспомнили, что могли бы завялить рыбу, но почему-то никто об этом не вспомнил, а жаль!

Надо же и совесть знать!Мы снялись с базы и пошли по своей трассе. Вместо 51 репера мы поставили только 13 – остальные 38 – марки и поставили 25 фундаментальных реперов. Их на марки заменять не разрешалось. На установку 38 марок в скалы мы израсходовали всего два дня, а на установку 13 реперов простых 4 дня!

Солдаты работали очень хорошо и очень быстро. Нивелирование мы закончили к 12 октября – на месяц и 18 дней раньше срока!

Никогда в жизни – ни до этого года, ни после- я не работал с такой быстротой, как в этом 1949 году. Каждый вечер, укладываясь спать, мне казалось, что завтра не встану. Настолько велика была усталость. И физическая и нервная. Но с восходом солнца

663

я снова вставал, делал капитальную зарядку и снова в путь. 12 октября мы снова вернулись к озеру Боонцаган-нур и к реке Байдарингин-гол, но рыбы в реке уже не было. Вся рыба ушла в озеро. Уже начались лёгкие заморозки.

В процессе работы мы не забывали и охоту. За лето команда съела: двух куланов, восемь козлов «сультэ», около десятка дроф. Питание всегда было отличным, всегда было свежее мясо. Один бочонок рыбы мы съели, а тот, что засолили на длительное хранение – пришлось выбросить. Рыба начала плохо пахнуть Выбросили на высокую песчаную дюну, на самый верх. Это было в начале июля. А, где-то в середине сентября мы шли обратным ходом мимо этой дюны и удивительно! обнаружили свою рыбу отлично завяленной и без плохого запаха. Почему её не тронули хищники? Не знаю. Но солдаты подобрали эту рыбу и с удовольствием её грызли вечерами у костра.  За водой и за дровами мы ездили в расположенные неподалёку невысокие горы. Там находили родники и лес.

664

От озера я поехал по маршруту в направлении районного центра Баян-Хонгор. Нужно было отдешифровать 10 снимков-эталонов.

Ещё весной, когда у меня был Возиян, я написал маме письмо, и просил еёписать мне по адресу МНР. Баян-Хонгор, до востребования. В Баян-Хонгоре меня ждала пренеприятная телеграмма: Гена болел скарлатиной! Получил я и кучу писем

. Не знаю, то ли весть о болезни гены. То ли сумма всех напряжений без выходных, без отдыха. Но меня что-то свалило с ног. Переночевав в Баян-Хонгоре я проснулся с температурой 41 градус! Нет, это не было простудой. Это было что-то ещё. Неделю провалялся с высокой температурой.

    А потом до самого Улан-Батора у меня были сильные сердечные боли. Прибыли в Улан-Батор и все боли прекратились.

Машина не подвела. Она безотказно проработала всё лето, а американские студебеккеры почти все вышли из строя. Спасибо Возияну!

665

В Улан-Баторе часть своих вещей и все инструменты я сдал на хранение на склад. Из всеё команды я оставил при себе только одного Оразмухаммедова. Остальных передал в штабную команду. Оразмухаммедов готовил мне и себе обеды и выполнял разные мои мелкие поручения.

Командование ждало, когда соберутся все команды, чтобы ехать в иркутск одним эшелоном по новой железной дороге Улан-Батор-Наушки. Уже начались крепкие до 30 градусов морозы. У всех было хорошее настроение – скоро приедем к своим дорогим семьям.

Последнее воскресенье,завтра побудем здесь, а в понедельник должны выехать в Иркутск.

Но в воскресенье случилось страшное!

ПОЖАР

Сейчас непомню этой даты точно. То ли семнадцатое, то ли двадцатое ноября, но где-то именно в эти дни, в субботу, в субботу начальник штаба Маневич дал приказ, чтобы офицеры забрали со склада ящики со

666

Своими личным вещами, потому, что на складе некуда ставить ящики с инструментами. У меня было два ящика с личными вещами, которые Оразмухаммедов с двумя солдатами принесли в ту комнату, где я ночевал. Некоторые офицеры решили в субботу не перетаскивать ящики, а перенести их завтра в воскресенье. Я утром ушёл в город (а стояли мы в монгольских казармах - километрах в двух от города). В двенадцатом часу дня я возвращался из города и. только вышел с городской улицы на дорогу, которая ведёт в военный городок, как вдруг увидел взметнувшийся верх огромный чёрный клубок дыма. И тут же увидел красные языки пламени. Пожар! – мелькнула в голове. Я быстро побежал и бежал почти два километра. Не добегая метров двести до казарм я почувствовал сильный укол в сердце и упал. Видимо потерял сознание, потому, что когда открыл глаза, то сразу не мог понять, что происходит. Всё гудит и слышатся то и дело сильные взрывы.

667

Надо мной наклоняется солдат.

- Что с Вами товарищ капитан?

- Плохо мне, сердце болит. Помоги подняться.

Солдат помог мне встать и ттоолько тут я сообразил, что горит наш склад. Еле добрался к месту пожара. Все суетятся, бегают. Пожарная машина одна и та на ручном насосе. Вода из брандспойта вылетает, а на землю падает уже льдом. Всего три машины смогли выделить на подвоз воды из реки. Водопровода не было. Остальные машины стояли неспособные заводиться.

Очередной сильный взрыв! Оказывается на складе было несколько бочек с бензином, автолом. Было много банок с охотничьим порохом. Было много патронов… Всё это взрывалось, стреляло. Огонь разгорался сильнее. Одна пожарная машина не могла справиться с огнём. Пытались тушить вёдрами, но взрывы не давали приблизиться к огню.

Склад и всё, что было на нём сгорело дотла.

668

Спасти ничего не могли.

 Я попал в комиссию по определению убытков. По нашим подсчётам только основных средств (геодезические инструменты, автомашины, палатки, и ещё кое что) сгорело на три миллиона рублей! Это не считая обмундирования, всякого инструмента, бензина, карабинов, патронов, личных вещей и другой мелочи.

Причину пожара установить не удалось. Но, начальник штаба (еврей по национальности, какое совпадение по жизни, хотя я лично против евреев ничего не имею) не обеспечил охрану склада, а это была его прямая обязанность. На складе всё было навалено хаотически. На складе вместе с инструментами хранился бензин, порох, боевые патроны, автол.

669

Начальник штаба выкрутился (надо же!?), получил только строгий выговор по административной части, да строгий выговор по партийной линии. А командир части подполковник, боевой офицер, был разжалован в рядовые. Исключён из партии. Лишён всех боевых наград и осужден на три года тюрьмы (о справедливости говорить не приходится. Когда отец рассказывал несколько раз в течение жизни этот случай, до записок, я, молодой, всегда возмущался таким исходом). Начштаба выкрутился, как всегда.

В Иркутск мы прибыли в конце ноября. Мама с ребятами ещё находилась в Белой Глине. Они прибыли перед новым годом. Какая это была радостная встреча. С Геной всё обошлось хорошо. Скарлатина особых следов не оставила.

В январе 1950 года мне стало хуже с сердцем, да и нога начала болеть. Я лёг в госпиталь. Там установили, диагноз: «стойкая аритмия сердца, экстрасистолия, миокардиодистрофия. Травматический артрит правого голеностопного сустава. К строевой службе не пригоден». Каждый день в руки делали уколы камфоры. В госпитале пролежал до марта месяца. А, точнее до 8 марта. Командир отряда новый – полковник Ляпустин. Огромного роста, сухопарый. Ещё до революции был офицером царской армии. Уже ему было под 60 лет. Во всём его облике чувствовался офицер безукоризненной выправки. Очень требовательный.

670

Начальник штаба новый. Майор Белик Николай Иванович. Внешне полный. С брюшком. Командиру по внешности явно не пара.

Комиссар отряда (замполит) новый. Подполковник Резников Илья Григорьевич. Человек – душа нараспашку. Именно такой, каким должен быть комиссар.В этом году медики запретили мне выезд на полевые работы. Поэтому меня назначили на должность пом.нач.штаба по спецчасти, вместо выбывшего капитана Бутвина.

Вот я и стал штабной «крысой». Технической сложности в этой работе нет. Нужно только быть очень внимательным. Стоит потерять какую-то одну бумажку - и тюрьма обеспечена. Оставили меня на лето в Иркутске.

Ой, как не хотелось мне заниматься этой секретной работой. Начальник штаба приказал мне подготовить к сдаче весь архив штаба отряда. Вот и все мои обязанности. Но как это нудно!

671

Почти повторилась история ещё 1939 года, когда майор Васильев, командир 19-го военно-топографического отряда выгнал из кабинета уполномоченного НКВД.

А теперь произошла стычка между полковником Ляпустиным и оперуполномоченным контрразведки. Я оказался случайным свидетелем этой стычки. Я принёс полковнику секретную почту для просмотра. Следом за мной в кабинет вошёл младший лейтенант. Верхняя пуговица кителя у него расстёгнута. Шинель расстёгнута. Вообще вид растрёпаный. Вошёл и говорит:

- Здравствуйте, полковник!

Ляпустин сидел за столом и читал те бумаги, которые я ему принёс. Когда младший лейтенант так небрежно поздоровался с Ляпустиным и, не дожидаясь ответа Ляпустина сел в кресло. Вытянув ноги, я смотрю Ляпустин поднялся, стал по стойке смирно и очень тихо сказал:

- Младший лейтенант, что Вам здесь нужно? Кто Вы такой?

672

- Я оперуполномоченный, Вы разве не видите?

- Вижу, разгильдяй, - уже повышенным голосом сказал Ляпустин. А, затем твёрдым громким голосом:

- Встать! Привести себя в порядок!

Младший лейтенант встал, вся морда его стала пунцово-красной. У него заходили желваки. Дрожащими руками он застегнул китель. Медленно застегнул пуговицы шинели.

- Стать как положено! Кру-гом. Марш отсюда. Разгильдяй!

Младший лейтенант сделал два шага в сторонудвери. Затем сквозь зубы процедил:

- Вы за это дорого ответите, полковник!

Он вышел, громко хлопнув дверью

Ляпустин сел. Поднял трубку телефона. Набрал номер.

- Здравствуйте, товарищ майор! Ляпустин говорит. Я выгнал Вашего младшего разгильдяя. Будьте добры, не присылайте мне больше его.

Наверное, тот майор что-то сказал Ляпустину.

 

 

673

- Кого угодно. Но настоящего советского офицера, а не разболтанного сопляка!

За два дня до выезда отряда в район полевых работ в отряде появился стройный, высокий майор. Ляпустин шёл по коридору. Майор вытянулся перед ним по стойке смирно и доложил:

- Товарищ полковник! Майор (не помню фамилии) прибыл во вверенную Вам часть для следования в район работ.

Доложил, быстро достал из кармана кителя предписание и протянул его Ляпустину, который с довольной улыбкой на лице взял предписание, подал майору руку и сказал:

- Здравствуйте, товарищ майор. Пройдите ко мне в кабинет.

Они ушли, а офицеры, видевшие эту сцену, заговорили:

- Вот это выпровочка! Этот нашему полковнику пара!

Осенью, вернувшись с полевых работ, офицеры рассказывали мне, что этот оперуполномоченный майор за лето побывал в каждой команде. А ведь отряд работал

674

В труднейшем районе – по хребту Сихотэ-Алиня, на Курилах и на Камчатке!

Раньше, оперуполномоченные дальше штаба отряда носа не показывали!

Как-то в январе 1951 года в дверь кабинета стук. Подхожу к двери, открываю окошко, вижу полковника Ляпустина. Открываю дверь. Вслед за полковником входит майор – оперуполномоченный.

- Товарищ капитан! Познакомьтесь, наш оперуполномоченный майор (такой-то) познакомьте его с личными делами тех офицеров, которых он Вам назовёт.

Ляпустин ушёл. Майор вежливо со мной поздоровался, дал мне список офицеров, с личными делами которых он хотел ознакомиться. Я достал ему нужные личные дела, усадил его за рабочий стол и он углубился в чтение личных дел. Изредка, извиняясь, спрашивал меня кое о чём. Вопросы задавал очень грамотно, тактично. Чувствовалось, что за его плечами большая выучка. Так потом и оказалось.