II. Обсуждение послания св. Афанасия Великого к Руфиниану

Когда это было прочитано, почтеннейшие иноки сказали: «Если Святой собор повелит, то пусть будет принесено и прочитано послание святого Афанасия к Руфиниану».

Святой Собор сказал: «Пусть будет по просьбе почтеннейших иноков».

Вышепоименованный инок Стефан, держа в руках книгу, прочитал: «Святого Афанасия к Руфиниану: “Господину Руфиниану, возлюбленному сослужителю, Афанасий — о Господе радоваться… Поелику же с добротолюбием и по церковному (что опять прилично твоему благоговению) спрашивал ты меня об увлеченных по нужде, но не растленных зловерием, и желал, чтобы написал я к тебе, как решено о них на соборах и везде, то знай, желаннейший господин мой, что вначале по прекращении бывшего насилия был у вас собор епископов (здешних, а также и) сошедшихся из областей внешних, был также собор и у сослужителей наших, обитающих в Елладе, а тем не менее и у епископов в Испании и Галлии, и как здесь, так и везде, рассуждено за благо, падших и защитников злочестия прощать, если покаются, но не давать им места в клире, а о тех, которые не первенствовали в злочестии, но были увлечены нуждою и насильно, решено, как давать им прощение, так и иметь им место в клире, тем более, что они представляли достойное вероятия оправдание, и сие было с ними, по-видимому, не без (особого Божия) смотрения. Ибо утверждали о себе, что не предавались они на сторону злочестия, но чтобы не были поставлены какие либо нечестивцы и не растлили церквей, согласились они лучше содействовать насилию и нести на себе бремя, только бы не погибли люди. И утверждая это, говорили они, как нам казалось, достойное вероятия; потому что выставляли они в оправдание свое, что и Аарон, брат Моисеев, в пустыне, хотя и способствовал народу в преступлении, однакоже имел оправданием то, что без этого народ, возвратившись в Египет, пребыл бы в идолослужении. Ибо основательною казалась мысль, что народ, оставаясь в пустыне, может и отступить от злочестия, а возвратившись в Египет, обратит себе в навык и усилит в себе нечестие. А потому и дозволено им быть в клире, и тем, которые обольщены и потерпели насилие, дается прощение. (Это написано в Риме и принято церковию римскою). Объявляю о сем и твоему благочестию, твердо будучи уверен, что и оно одобрит это решение”»[9].

Когда это было прочитано, Савва и бывшие с ним иноки сказали: «Это голос не только святого Афанасия, но и голос соборов, потому что тот же отец говорит, что и римляне и греки приняли его. И голос этот определяет принимать обращающихся от ереси к раскаянию, но не допускать их к священнодействию».

Святейший патриарх Тарасий сказал: «Не обо всяком обращающемся еретике отец говорит, чтобы его не принимали в клир, но только о первенствовавших в ереси и страстно преданных ей, и о таких, которые на словах, в присутствии православных, прикрываются личиною истины, а умом злодействуют. Впрочем, пусть снова будет прочитано то же послание этого отца к Руфиниану».

И когда читалось место, где говорится: «Падших и защитников злочестия прощать, если покаются, но не давать им места в клире, а о тех, которые не первенствовали в злочестии, но были увлечены нуждою и насильно, решено как давать им прощение, так и иметь им место в клире, тем более, что они представили достойное вероятия оправдание», то почтеннейшие иноки сказали: «Вот, как мы уже прежде сказали, этот отец не принимает в священные степени отпадших».

Святейший патриарх Тарасий сказал: «Это не так, как вы думаете: этот отец не первенствовавших в ереси, но увлеченных насильно, принимает в священные степени. Не принимал же он только первенствовавших в ереси или нововводителей ереси и это хорошо, прекрасно и справедливо. И церковь пять раз видела святого Афанасия подвижником; так как он несколько раз был удаляем в Рим и позорным образом изгоняем первенствовавшими в арианской ереси. Когда же он возвращался и вступал в управление церковию, то враги его на время изменялись и присоединялись к нему. Но, когда, по удалении его, они получали смелость, то возвращались к прежней ереси и воздвигали гонение против благочестивых. Поэтому то, я думаю, отец и говорит, чтобы таковых не принимать в священство, так как он и православные много неприятности потерпели от них».

Почтеннейший инок Савва сказал: «Отец сей не злопамятен».

Святейший патриарх Тарасий сказал: «Это очевидно: потому что он никому не воздавал злом за зло. Но ревнуя по Боге и ограждая церковь, он не неразумно расточал свою благость, а отдавал предпочтение ревности по Боге».

Иоанн, почтеннейший инок и местоблюститель Восточных архиереев, сказал: «Прекрасно определена граница эта и служит предостережением для слушающих».

Иноки снова возразили и сказали: «Увлеченных и потерпевших насилие отец допускает (к священным степеням). Итак, пусть они скажут, были ли они увлечены и терпели ли насилие? и потому ли отступили от истины»?

Ипатий и бывшие с ним епископы сказали: «Мы насилия не терпели, не были также и увлечены; но, родившись в этой ереси, мы в ней были воспитаны и возросли».

Феодор, боголюбезнейший епископ Катанский, и бывшие с ним святейшие епископы Сицилийские, занимавшие вместе с Епифанием, диаконом Катанским, место Фомы, епископа Сардинского, сказали: «Прочитанные правила святых отцов были провозглашены относительно новатиан, энкратитов и ариан; к которым же из них отнесем начальников этой ереси»?

Святейший патриарх Тарасий сказал: «Мы находим, что и Манихеи не принимали икон, и маркиониты, а также и сливавшие естества Христовы».

Епифаний, диакон церкви Катанской и местоблюстнтель Фомы, епископа Сардинского, сказал: «Вновь появившаяся ныне ересь менее прежде бывших или больше их (пагубна)»?

Святейший патриарх Тарасий сказал: «Зло так зло и есть, особенно в делах церковных; что касается догматов, то погрешить ли в малом или в великом, это все равно; потому что в том и другом случае нарушается закон Божий».

Иоанн, почтеннейший инок и местоблюститель Восточных архиереев, сказал: «Эта ересь есть зло худшее всех ересей. Горе иконоборцам! Их ересь хуже всех; потому что ниспровергает домостроительство Спасителя».

Святейший патриарх Тарасий сказал: «Сказанное отцом нашим Афанасием склоняет нас к тому, чтобы мы приняли их, если только почтеннейшие епископы не провинились еще в чем либо».

Святой Собор сказал: «Пусть будут прочитаны и прочие свидетельства».

<Зачитываются фрагмент Деяний четвертого Вселенского собора о присоединении Ювеналия Иерусалимского [10] и илирийских епископов [11], фрагмент Церковной истории Руфина [12] и Сократа Схоласта [13], [14] и др.>

III. О послании свт. Василия Великого к Никополитам и о принявших хиротонию от еретиков после провозглашения соборного определения

Константин, святейший епископ Константии, сказал: «Почтеннейшие братия! достаточно доказано, что те из еретиков, которые обращаются, должны быть принимаемы. Но если бы кто-либо с намерением пошел к еретику и получил от него хиротонию, то да будет не принимаем».

Почтеннейшие иноки сказали: «И относительно этого есть послание святого Василия и мы просим прочитать его».

Святейший патриарх Тарасий сказал: «Пусть будет прочитано».

Константин, нотарий и диакон, прочитал: «Из послания святого Василия к Никополитам: “Я не признаю епископом и не причислил бы к иереям Христовым того, кто, на подрыв веры, возведен в предстоятели нечистыми руками. Таково мое суждение, а вы конечно думаете одинаково с нами, если имеете часть с нами. Если же вы держитесь своего собственного мнения, то каждый господин своего мнения. Мы неповинны в крови сей. Я пишу это не потому, чтобы не доверял вам, но чтобы поддержать способных прийти в недоумение, когда узнают мое мнение, что некоторые, не допущенные в общение, даже и такие, которые не приняли от еретиков возложения рук, потом, по наступлении мира, встречают для себя затруднения причислиться к священному сонму”»[16].

Почтеннейшие иноки сказали: «Вот отец отвергает хиротонию еретиков, когда он говорит: “Я не причислил бы к иереям Христовым того, кто, на подрыв веры, возведен в предстоятели нечистыми руками”».

Святейший патриарх Тарасий сказал: «И я отвращаюсь от хиротонисанных с этою именно целию, то есть на подрыв веры, в особенности же если были и православные епископы, от которых можно было получить хиротонию. Такова отеческая мысль. Если же кто дерзнет принять хиротонию от отлученных еретиков по провозглашении соборного определения и единомысленного мнения церквей относительно православия; то подлежит низложению». Святой собор сказал: «Это суждение справедливо».

Почтеннейшие иноки сказали: «А как же в конце послания написано: “Потом, по наступлении мира, встречают для себя затруднения причислиться к священному сонму”? Вот и по наступлении мира не принимаются хиротонисанные еретиками».

Святейший патриарх Тарасий сказал: «Отец не сказал, что их не следует принимать, но (он выразил мысль) как бы не потерпели притеснения те из них, которые захотели бы присоединиться к православному клиру; потому что действительно это происходит не без препятствий и затруднений. Итак божественный отец, в то время, когда очень много было православных епископов, запрещал сынам церковным принимать хиротонию от ариан; так как в этом случае им не было бы никакого оправдания. А что это действительно так, видно из того, что бывшие после него наследники церкви, совершенно знавшие мысль отца, принимали хиротонисанных еретиками, если только они потом исправились, как мы это узнали из прежде прочитанного; потому что отцы везде между собою согласны и противления между ними нет никакого, а противятся им одни не понимающие мудрых целей их».

Почтеннейшие иноки сказали: «Недоумение разрешено верно».

Святой Собор сказал: «Пусть прочитают свои отречения предстоящие епископы, как обращающиеся ныне к Кафолической Церкви» [15].