Важным моментом будет, прежде всего, резкое наступление нехристианского существования.

Разовьется новое язычество, но не такое, как первое. Попытка не просто привести человеческое бытие в противоречие с христианским Откровением, а устроить его на собственном, мирском, действительно независимом фундаменте должна отличаться несоизмеримо большим реализмом. Пока нам остается только ждать и смотреть, насколько удастся достичь такого реализма Востоку и что станется при этом с человеком.

Христианам всегда было трудно приспособиться к новому времени. Там, где грядущее обратится против христианства, оно сделает это всерьез. Секуляризованные заимствования из христианства оно объявит пустыми сантиментами, и воздух наконец станет прозрачен. Насыщен враждебностью и угрозой, но зато чист и ясен.

Одиночество в вере будет предельным. Из отношения людей к миру исчезнет любовь. Быть может, люди получат совсем новый опыт любви; во всей ее изначальной суверенности, независимости от мира, во всей таинственности ее последнего "Почему?". И если мы говорим о близости конца, то не по времени, а по существу: наше существование все ближе подходит к необходимости принятия абсолютного решения и его последствий; к области величайших возможностей и предельных опасностей".

Идея создания новой альтернативной религии давно уже носится в воздухе. Выплеснувшись за пределы научных кабинетов, она сделалась достоянием широчайших масс и особенно привлекает молодежные течения. О новом Боге можно прочесть не только в утопических сочинениях, но и справиться в текстах популярных рок-групп. Так, например, в 1989 году ансамбль " WANG CHUNG ", работающий в стиле "новой волны", выпустил хит с характерным названием "Молиться новому Богу".

Нет ничего в тебе, чего бы не было во мне. Все, что нисходит на тебя, нисходит и на меня. Проникнись старым взором. Я увидел слова нового писания с своем TV. Второе пришествие настанет, хочешь ты этого или нет. Лучше начинай молиться новому Богу, Начинай, начинай молиться новому Богу. И у дьявола сейчас прибавилось работы Начинай молиться! Сколько бессмысленного шума идет в эфир, И каждый может стать знаменитым на день от побережья – до побережья – Америка – всего лишь огромный магазин, Но близко второе пришествие, хочешь ты этого или нет; Начинай молиться новому Богу! Чего ты боишься? Начинай молиться! Там, на улицах, огромный мир И каждый закован в своей гордыне. Все хотят увидеть звезду, встающую с Востока, Кто он? Человек или животное? Решайся! Я чувствую, как меня распяли, но удовлетворения все нет, Должно настать второе пришествие, Я слышу, как о нем молятся на каждой танцплощадке. Я слышу слова, доносящиеся с Млечного Пути, Настанет второе пришествие, хочешь ты этого или нет. Начинай молиться новому Богу! Начинай, начинай молиться! Сделан ли он из успеха или денег! Начинай молиться. Молись Ему на автостраде! Молись на воздушных путях! Начинай молиться Новому Богу! Молись уме, стоя у черного хода! Молись ему на танцплощадке! Начинай молиться новому Богу!

О новом Боге, новой религиозности Вы можете услышать в песнях таких рок-групп, как " VAN HALEN ", и у отдельных исполнителей, например, у GARY HUMAN а. Не видеть и не слышать этого, рассуждая по-прежнему о Софии в рамках канонического православия, значит расписываться в собственной отсталости.

Фронтальное наступление на выходки космической эры Рыб началось уже давно, грядет осмысленный плюралист Водолей. На земле и небесах, в сверхчувственном экстра пространстве, в душах, в умах, в быту, модах, одежде, в улыбках, фантазиях – всюду сместились акценты с ярко выраженным преобладанием властного практичного человеческого начала.

Например, еще в XVI веке иезуиты обнаружили в Японии буддийскую секту, существовавшую с XIII века. Она оказалась поразительно близка по-своему вероучению протестантам. Последователи учения считали старание человека не имеющим значение. Все дело в вере, в вере в милосердие Бога Амиды и его помощь. Нет таких добрых дел, которые были бы заслугой. Молитва – не религиозное действие, а благодарность за спасение, дарованное Амидой. "Если уж правоверные должны вступать в жизнь, то уж тем более это удел грешников". Так Шинран, основатель этой секты, вопреки учению классического буддизма, выставлял требование: никаких добрых дел, магических формул и заклинаний, амулетов, паломничества, постов или каких-либо других видов аскезы. Мирянин обладает такой же возможностью спасения, как священнослужитель и монах. Священнослужители – не более, чем члены сообщества, обучающего мирян. Нет необходимости в том, чтобы они отличались от мирян по своему образу жизни; они носят такую же одежду, едят ту же пищу. Целибат отменяется. Семья считается наиболее плодотворной сферой религиозной деятельности. Члены секты должны были сохранять порядок, подчиняться государственным законам и в качестве добрых граждан заботиться о благе страны.

В XIX веке в Иране перс Мирза-Али-Мухаммед основал секту под названием "Бегаи". Он проповедовал объединение всех религий, уничтожение между ними барьеров и всеобщий мир. За это Мирза-Али был казнен непримиримыми жрецами Единого Бога. Останки религиозного храбреца были перевезены в Хайфу. Мы нисколько не сомневаемся в том, что благодатная земля великого Зороастра еще не единожды обогатит мировой разум универсальными мыслями, идущими от чистого мужественного сердца. Вечный мир праху Мирзы-али, и пусть светлый дух его в новую эру найдет достойное и счастливое воплощение на Земле. А сколько их, таких, кануло в Лету без имени и без следа.

Однако и ортодоксы бывали не всегда столь ортодоксальны. Так, например, весь устав Телемского аббатства состоял только из одного правила: "Делай, что хочешь". Правда, мораль эта была кастовая, а не общественная. Ироничное недоумение вызывает контрастирующее заявление господина Ролана Барта – основателя семиотики – о том, что сама мысль о возможности гуманоидов, пилотирующих летающие тарелки, быть многобожниками, кажется ему кощунственной. Как это высказывание ученого мужа – родоначальника целой дисциплины - выражено в словах безымянного путешественника XVI века:

"Что касается религии этого народа, который мы встретили, то за недостатком знания их языка мы не могли убедиться ни из знаков, ни из жестов, была ли у них какая-нибудь религия или какой-нибудь закон вообще... Мы полагаем, что у них нет никакой религии и что они живут каждый по своем личному произволу".