Копия с письма к гг. российским полномочным.

Высокородные, благородные, достойные господа, письмо вашего сиятельства и в-х пр-в от 15 апреля 7124 г. мы получили сегодня чрез дворянина Богдана Григорьевича и внимательно прочитали оное. Мы письмом от 12 числа сего месяца довели до сведения в. сият-ва и в. пр-в об ответе, полученном нами здесь на представления наши Королю, клонившиеся к тому, чтоб исходатайствовать облегчение и смягчение предложений, посланных Е. Ц. В-ву из Дидерина нами и английским послом И. Мерриком (титул Короля [546] великобританского и титул посла его), и тем достигнуть успешного окончания переговоров, начатых в Дидерине между вашими сият-м и пр-ми с одной и полномочными Е. В-ва Короля шведского с другой стороны. Мы прилагаем у сего дупликат с означенного письма, отправленного к вам чрез одного из людей свиты нашей. Из оного вы усмотрите причины, по которым мы полагаем, что нам ехать опять в Россию было бы бесполезно и тщетно, тем более что назначенный для собрания срок давно уже истек. Вы, по благоразумию своему, вероятно, одобрите и примете в уважение причины сии. Мы уповаем на Бога Всемогущего и молим Его, да благословить Он дело сие, дабы переговоры получили успешное окончание, удовлетворительное для обоих Государей. Мы весьма желали б, чтоб нам можно было содействовать оному, ибо вашим сият-ву и пр-м известно с какими трудами, ревностию, откровенностию и искренностию мы старались о заключении на справедливых условиях прочного мира между Е. В-м Царем Российским и Королем шведским. Честность, которую ваши [547] сия-во и пр-во приписываете нам в конце письма вашего, мы не отвергаем ни за себя, ни за соотечественников наших; мы знаем, что нация наша прямодушием и честностию славится внутри и вне всего христианства, а посему нас не мало трогает то, что вы ссылаетесь на честь нашу и увещеваете нас хранить обещание, на исполнение которого мы себя не считаем обязанными. Это вам самим известно, ибо ваши сият-во и пр-ва, вероятно, помните, что мы никак не обязывались возвращаться в Россию, тем менее, что нам не казалось, что переговоры будут иметь желаемого успеха, на который мы (по крайнему нашему разумению) и теперь, да простить нас Бог, имеем малую надежду. Мы, действительно, вместе с вашими сият-м и пр-ми и великобританским послом приложили руки и печати свои к акту о трехмесячном перемирии для подкрепления оного, но мы вместе с тем именно объявили, что мы подписом и печатью нашими не намерены обязываться на непременное возвращение в Россию, выражениями, которые вашими сият-м и пр-ми поставлены в акте и в которых сказано, что кроме великобританского посла и мы [548] также готовы быть посредниками. Мы в подпору сего привели разные причины и доводы, одобренные вами, и ясно объявили, что приложение рук и печатей наших должно лишь служить к подкреплению перемирия. Мы, по обычаю родины нашей, поверили словам вашим точно также, как будто бы они были изъявлены на письме и, как надлежит по высокому званию и сану в. сият-ва и пр-в, считаем, что слова ваши более значат, нежели летучий ветер. Мы поэтому вас дружески и покорно просим доставить Е. Ц. В-ву полное и подробное сведение о том, что происходило по сему предмету, дабы поселить в Е. Ц-м В-ве о нас и нации нашей такое мнение, какого заслуживает искреннее расположение, питаемое к Е. Ц. В-ву повелителями нашими и всеми нидерландскими подданными, мнение, которое заслуживаем и мы за труды и старания, употребленные и явленные нами в сих переговорах. Мы во всех случаях будем иметь в виду изъявить за сие признательность нашу вашим сият-ву и пр-м. [549]

Высокородные, благородные, достойные господа. Бог Всемогущий да хранить вас во святом своем покровительстве. На военном корабле у Твербома, в 7 милях от Стокгольма 18 июня от Рождества Спасителя нашего Иисуса Христа, в лето 1616 (подп.) ваших сият-ва и в. пр-в готовые к услугам друзья Р. фан Бредероде, Д. Басс, А. Иоахими.