Евангельские заповеди блаженства.

В них Господь начертал образец жизни, свойственной Его последователям, не от­меняя того, что предписывалось Ветхим Заветом. Спаситель расширяет и возвы­ша­ет смысл древних заповедей, внушая людям стремление к идеальному совер­шен­ству, начертывая к нему путь: "В нагорной беседе Иисус Христос даёт заповеди выше древних, "предлагает путь к божественному и небесному образу жизни", – Иоанн Златоуст.

Отличительные особенности учения о блаженствах:

 в изречениях о блаженстве начертан такой идеал нравственной жизни, кото­рым упорядочивается внутренняя жизнь человека, его внешняя жизнь и деятель­ность является необходимым следствием его внутреннего настроения;

 "нравственные требования, излагаемые здесь, не являются чем-то чуждым, несвойственным человеку, они напротив есть требования самой нравственной при­ро­ды человека, стремящегося к истинной нравственной деятельности и совер­шен­ст­ву. Исполняя их, человек доставляет своей душе истинное блаженство;

 внешняя форма изречений не категорическая, но условная и предоставляет че­ловеку полную свободу. Господь не говорит "будьте...", на "блаженны те, кто бу­дет...", но эта условная форма, соответствующая состоянию человека, освобо­див­ше­гося от рабского подзаконного состояния и получившего свободу, нисколько не умаляет силы обязательности для человека этих нравственных требований, но ещё более возвышает их силу, человек как свободный и будет судим по закону свободы.

 Нравственные требования в изречениях о блаженстве излагаются в строгой по­сте­пенности. Человек от лёгких подвигов возвышается к более трудным, от низ­ших к высшим, так что каждая последующая ступень является естественным след­ст­ви­ем предыдущей. Таким образом, все заповеди начертывают путь постепенного вос­хождения к высшему нравственному совершенству, представляя собой лестницу христианских добродетелей, по которой человек последовательно восходит к выс­шим ступеням совершенства. Внутреннюю связь христианских добродетелей и заповедей объясняют святые Отцы:

"От первой заповеди пролагая путь к последней, Иисус Христос сплёл нам за­кон­ную цепь, ибо смиренный будет и оплакивать свои грехи, оплакивающий сде­ла­ет­ся кротким, тихим и милостивым, милостивый – праведным и чистым и сокру­шённым сердцем, а такой бывает миролюбивым. Кто же достигает всего этого, тот будет готов к опасностям. Не устрашится злоречия и бесчисленных бедствий." Свт.Иоанн Златоуст.

Иисус Христос начал Нагорную проповедь с разговора о счастье человека, как его иметь и удержать. То, что Он открыл истину о счастье, свидетельствует, что при­об­рести счастье и быть счастливым человек может только с Богом и в Боге, Который есть Полнота. Сам поиск счастья сопряжён с его неполнотой. Блаженство резко от­ли­чается от наших представлений о счастье. Мы забываем, что наше пред­став­ле­ние о нём, как и всё человеческое, искажено и несовершенно. Пребывание в плену собственных представлений делает нас неспособными к реальному счастью, которое каждому из нас предлагает Провидение.

Воображаемое счастье никогда не будет реальным. Во имя своих превратных пред­ставлений мы часто жертвуем Божественной реальностью, которую не воспри­нимаем из-за её несоответствия нашим представлениям. Становясь "императорами иллюзий", мы разочаровываемся, восприниммаем счастье как судьбу, говорим, что так суждено. Блаженства Нагорной проповеди – это вызов нашим стереотипам счастья, реальное наше счастье зависит от того, сможем ли мы сделать шаг от фантомов нашего сознания к реальности, предлагаемой Иисусом Христом. Наша ошибка в понимании счастья заключается в том, что мы забываем, что счастье сопряжено с тайной страданий, сначала Иисуса Христа, а потом и нас, как Его последователей. Принципиальным в блаженстве Христа является понимание того, что счастье переживается через свободное устремление, через выбор человека.

Бог являет человека свободным, потому богоподобным, а в Его словах ни малейшей категоричности, нет повеления. Блаженство нельзя передать, получить, его можно лишь пережить на уровне личности. Потому Иисус Христос говорит лишь о том, какими люди могут быть, открывая верные пути к счастью, но решение человек принимает сам.

Евангельские советы.

В христианском нравственном учении различают так называемые "советы", в от­личие от Евангельских заповедей. Говорят, что исполнение этих советов необя­за­тель­но для всех и составляет нечто сверхдолжное, так что христианин, исполня­ю­щий их, отличается высшим нравственным совершенством, при этом ссылаются на бе­се­ду Иисуса Христа с богатым юношей. В ней Спаситель различает 2 пути к бла­жен­ству: 1) исполнение заповедей, необходимое для всех людей; 2) высшее совер­шен­ство, за которое обещается высшая награда на небе. Путь этот – в полном сле­до­вании за Иисусом Христом. Подтверждение этого мнения находят в самом Св. Писании, где различают заповеди (как обязательное для всех правило жизни) и так называемые советы (как особенные, не для каждого обязательные предприятия).

В Св.Писании встречается много советов, обращённых к отдельным лицам, находящимся в определённых условиях и обстоятельствах жизни (совет юноше о продаже имения Мф.19,21, совет Павла коринфянам оставаться по нуждам совре­мен­ности в состоянии девства 1Кор 7,8; 25-26).

"Такой взгляд на евангельские советы присущ римо-католическим бого­сло­вам, а православной точкой зрения является мнение, что нет никакого основания раз­личать в нравственном поведении человека должное и сверхдолжное, ибо всё то, что ведёт человека к нравственному совершенству, есть для него безусловное и обязательное требование. Закон как выражение воли Божией и эти евангельские со­ве­ты – это те же заповеди Божии, безусловно обязательные для лиц, находящихся в известных условиях. Это тот же закон, только в его индивидуальном выражении" – так говорит Шиманский; Мф.5,48; Лк.17,10; Пс.118,196; Мф.19,16-21; Мф.19,10-12.

Последняя ссылка указывает на тех, кто может вместить. Шиманский: "да вме­стит" – это не совет, а положительное нравственное требование, а "кому дано" и "кто может вместить" указывает на тех людей, для которых достижение Царства Не­бес­ного и нравственного совершенства невозможно без подвига безбрачной жизни. Из этого следует вывод, что в нравственном учении евангельские советы имеют зна­че­ние заповедей Божиих, но только в применении их к складу жизни тех или иных лиц: "Вообще нужно помнить, что Православная Церковь не ставит перед людьми раз­личных нравственных идеалов – высших и низших, а всем указывает один идеал – богоподобие и одну цель – богообщение, но пути к этому идеалу могут несколько изменяться в зависимости от индивидуальных особенностей человека," – Шиманский.

Вопрос несколько сложнее; Авва Дорофей так говорит о Евангельских советах: "Заповеди Христовы даны всем христианам и всякий христианин обязан исполнять их, они – дань, должная царю, и кто отрекающийся давать дань царю избег бы наказания? Но есть в мире великие и знатные люди, которые не только дают дань царю, но приносят ему и дары – такие сподобляются великой чести, наград и достоинств... Дары же сии суть: девство и нестяжание. Это не заповеди но дар, ибо нигде не сказано в Писании: не бери жены, не имей детей."

По поводу Евангельского юноши Авва Дорофей:

"Он не сказал: "продай имение твоё" повелевая, но советуя, ибо слова:"аще хо­ще­ши" – не слова повелевающего, но советующего." Поуч. 1-е "об отвержении мира"

Зорин в труде "Аскетизм по православному учению" (своё утверждение обосновывает ссылкой на Григория Нисского и Григория Богослова): "Никакая достигнутая человеком ступень совершенства, как бы она ни была высока, не может и не должна считалься окончательной, верховной, достаточной, так что на ней можно было бы остановиться и успокоиться – нравственное совершенствование бесконечно. Никаких пределов и границ для него не существует. Требование нравственного совершенства в связи с идеей богоподобия никогда не позволит человеку остановиться на каком-либо пункте своего нравственного развития. Напротив, оно непрерывно побуждает его раздвигать границы своего нравственного развития, в направлении к безусловному идеалу всякого совершенства, живому отображению в себе Бога, путём действительного уподобления Ему."

Григорий Нисский: "Непрестанное возрастание на пути к лучшей жизни – вот до­ро­га к совершенству души, ведь для того, кто совершает подобное восхождение на протяжении всей жизни, нет ничего невозможного в том, чтобы постоянно ока­зы­вать­ся выше самого себя. Его жизнь оказывается подобна орлу, кружащей в за­об­лач­ных высотах, по воздуху мысленного восхождения."

Симеон Новый Богослов: "Внешний мир христианский не сподобился, не потрудился достигнуть иного века и воскресения из мертвых, где ни женятся, ни замуж выходят, но бывают как ангелы на небесах."

Ещё одно мнение, по которому "евангельские советы" есть точный и верный путь к совершенству, заповеданный нам Иисусом Христом, который не может вместить в себя внешний христианский мир. Люди внешнего мира "... трудятся над продолжением века сего, продолжением тленного, смертного бытия, им неведомо иное бытие, вечное, бессмертное, ангельское, неведомо воскресение, бывающее здесь прежде общего воскресения." ("Умное делание потворениям Св.Отцов").