Символический интеракционизм (Дж. Г. Мид, И. Гофман).

Как направление теоретической социологии, символический интеракционизм возник в 50-е гг. 20 века.

Центральной идеей творчества Мида была идея одинаковой важности изучения как внешнего (объективного), так и внутреннего (субъективного) поведения людей для социологического знания. В этом он занимает промежуточное положение между крайним субъективизмом Кули (только субъективные впечатления есть предмет социологии) и крайним объективизмом Дюркгейма (только социальные факты как реальные вещи есть предмет социологии). Мид подчеркивает, что субъективная сторона социального действия явялется важной чертой общественной жизни. Мид признавал реальность объективного мира, окружающего людей, но считал основополагающим обращение к субъективной интнерпретации этого мира действующими индивидами интерпретации, создающей социальный мир и самого человека.

Сравнивая две сферы (животных и общество), Мид сосредоточил свое внимание на языке, как факторе, придающем решающее отличие общению людей. Символическая природа языка, его способность порождать одинаковые реакции на языковые конструкции у взаимодействующих индивидов, способность при обмене символами как бы ставить себя на место другого и создает, по Миду, уникальность социального мира. Особенностью языка является и то, что любой языковой символ (слово) может быть одновременно частным значением, основанным на индивидуальных аспектах опыта, возникшим в результате частного взаимодействия и имеющим договорную природу, и значением универсальным, основанным на обобщенном опыте многих участников взаимодействия. Тождественность восприятия слова всеми участниками взаимодействия составляет основу того, что Мид называл «принятием роли другого». Такое принятие, постановка себя на место другого создает возможность предсказания его поведения и является необходимым условием существованием социального порядка.

Творение социального мира и человека осуществляется, согласно Миду, как совокупность процессов межличностных взаимодействий, имеющих символический характер. Взаимодействие основано на общности значений индивидов, на одинаковости интерпретации ими одних и тех же символов.

Становление «Я» человека, согласно Миду, есть превращение биологического организма в рефлексивную социальную личность. Оно представляет процесс принятия «роли другого». На этом пути «Я» человека проходит ряд стадий: «отдельного другого», характеризующейся обобщением в себе поведения конкретного другого человека, «обобщенного другого» - разделением символических значений определенной группы, «универсального другого» - приниятем занчений более широких социальных общностей.

 

Э. Гофман: Создает собственное теоретическое видение поведения людей и создает драматургический подход. Он стремится подчеркнуть, что с ростом значения сферы обслуживания межличностное общение все более приобретает характер «представления собственного «Я» другим», аналогично театральному действию. В связи с этим он предлагает использовать для описания поведения индивидом театральную терминологию. Он считает, что драматургическое действие возможно только в случае интеракции «face to face», «Лицом к лицу», и «со-присутствия» участников взаимодействия. Потом он рассматривает применение собственного подхода в закрытых учреждениях (психбольницах и т.д.). Социальное действие становится по преимуществу «представлением себя», «созданием впечатлений» и «управлением этими впечатлениями».

Общая деятельность участника социальной ситуации называется «представлением» (performance).Каждый может оказаться актером – центром внимания участников ситуации – остальные при этом рассматриваются как наблюдатели или соучастники. Актеры исполняют действия, называемые рутиной – «представленные образцы действия, которые разворачиваются в ходе представления и которые могут быть представлены или сыграны в другом случае.» С одной стороны, «актер» стремится представить такие действия, факты и мотивы, которые отвечают идеализированной версии его собственного «Я», а с другой – создать впечатление о том, текущее представление текущей «рутины» и ее отношение к данной аудитории является чем-то особенным и уникальным для него и для других участников.

«Представление» происходит на сцене. Сцена подразделяется на две сферы: переднего и заднего плана. Первый: то, что видят наблюдатели, второй: представляет самоидентификацию актера по отношению к данной ситуации.

Переходя от индивидуального действия к коллективному Гофман вводит понятие команда, под которым понимается любая совокупность индивидов, объединенных представлением одной рутины. Основыне черты командного представления: способность любого участника представления прервать его, если оно происходит неподходящим путем, необходимость для каждого участника поддерживать установленное описание ситуации для аудитории.

 

14. Социальный конфликт: понятие, основные теории, структура, динамика и функции

 

(взяла из сикевич)

Социальный конфликт существует в том случае, когда две или более количество сторон убеждены в том, что цели их деятельности несовместимы. Существование конфликта обусловлено существований социальных неравенств.

С точки зрения Р. Дарендорфа для регуляции конфликта важны три обстоятельства:

 

-наличие ценностных предпосылок, то есть каждая из сторон конфликта должна признавать наличие конфликтной ситуации, и в этом смысле ее исходная ситуация заключается в тот, что за оппонентом признается право на существование, что, конечно, не означает признание справедливости его содержательных интересов. Иными словами, регулирование конфликта невозможно, если одна из сторон заявляет, что ее оппонент не имеет право на существование. (Это Карабахский конфликт, где айзербайджанская сторона фактически отрицает право на существование Нагорно-Карабахской республики)

 

-важынй момент в регулировании конфликта – степень организованности сторон: чем более они организованы, тем легче достичь договоренности и добиться исполнений условий договора.

 

-в третьих, конфликтующие стороны должны согласиться относительно правил игры, при соблюдении которых только и возможен переговорный процесс.

 

Последняя предпосылка регулирования фактически во всех конфликтах этнонационального характера отсутствует, ибо сторона, стремящаяся к отделению (сецессии), уже априори оказывается в неравном положении относительно стороны, представляющей уже существующее государство – субъект международного права. Исходное равенство возможностей может существовать в экономических или политических конфликтах.

 

В отличии от Р. Дарендорфа, исходящего из неизбежности конфликтов, янглийский социолог Э. Гидденс разделяет противоречие и конфликт. Как он полагает, противоречия далеко не всегда влекут за собой конфликты. Для превращения противоречия в конфликт необходимо осознание противоположности интересов и соответствующая мотивация поведения. Под конфликтом он имеет в виду «реальную борьбу между действующими людьми или группами независимо от того, каковы истоки этой борьбы, ее способы и средства, мобилизуемые каждой из сторон».

 

Иными словами, если экстраполировать позицию Э. Гидденса на этническое пространство, в котором действует иерархия групп и отношения неравенства, то оно изначально внутренне противоречиво (это положение мы называем как раз латентной конфликтогенностью), однако собственно конфликт разворачивается лишь в том случае, когда противоположность интересов не только осознается, но и концептуализируется, становится импульсом действия.

 

Н. Смелсер в своей теории коллективного поведения справедливо обращает внимание на иррациональность коллективных действий, приводящих к конфликту. Напомним, что именно иррациональность является отличительной стороной этничности. Суть его концепции состоит в том, что в развитии коллективных настроений, подготавливающих вспышки насилия и ненависти, одно состояние при определенных обстоятельствах может перейти в другое: ситуация неопределенности приводит к истерической реакции, которая приводит эту неопределенность в абсолютную угрозу, которая в свою очередь может привести к разрушительным массовым действиям. На этом фоне формируется образ врага, который ответственен за возникновение угрозы.

 

Совершенно очевидно, что так называемая перестройка в СССР и последовавшие за ней процессы политической и экономической трансформации как раз и создали «ситуацию неопределенности», о которой говорит Смелсер. Не случайно образ этнического врага постоянно подпитывает как деятельность национальных движений, так и массовое сознание граждан пост-советских государств.

Этническая мобилизация почти всегда развивается на фоне массовой истерии, одной из важных предпосылок ее возникновения становится обеспечение коллективного, в данном случае, этнического самосохранения, на что обратил внимание еще П. Сорокин в своем объяснении социальной напряженности.

 

Этнический конфликт является частной формой социального конфликта, а внутренняя противоречивость (латентная конфликтогенность) этнического пространства в случае системного кризиса, то есть внешней (социальной) и внутренней (психологической) неопределенности, с большей долей вероятности перейдет во множество открытых трудно разрешимых конфликтов.