Культурно-личностной идентификации человека в социуме

Культура (материальная и духовная) — результат исторического соединения и перерождения опыта предыдущих поколений. Исходя из того, что понятие «личность» в исследованиях культуры используется для характеристики человека, способного творчески преображать мир и самого себя, именно деятельность человека как всеобщий способ самореализации его личности является источником культуры. Личность развивается только тогда, когда, взаимодействуя с культурой и другими представителями этой культуры, усваивает ее, функционирует в культурной среде как носитель ценностей и создает культуру как субъект культурного творчества (Н.А. Бердяев, Л.С. Выготский, Ф.М. Достоевский, А.Н. Леонтьев, М. Мид, Н.К. Рерих, В.В. Розанов, В.С. Соловьев, Л.С. Сысоева, Д.И. Фельдштейн и др.).

На сегодняшний день отечественная психологическая наука объясняет развитие психики человека, основываясь на закономерностях его вхождения и функционирования в культуре, описанных Л.С. Выготским в его культурно-исторической теории развития человека. Эти же представления были развиты его коллегами и последователями: Б.Г. Ананьевым, Л.И. Божович, В.В. Давыдовым, А.В. Запорожцем, В.П. Зинченко, А.Н. Леонтьевым, А.Р. Лурией, В.Н. Мясищевым, Л.Ф. Обуховой, Д.И. Фельдштейн, Д.Б.Элькониным и др.

В соответствии с теорией культурно-исторического развития, у человека нет врожденных ценностных и смысловых категорий, которые определяют его поведение в среде. Их формирование происходит путем присвоения исторически выработанных категорий культуры. Эти категории Э. Фромм определил как константные доминанты культуральной матрицы. Их постоянное воздействие на человека не только формирует определенные психические реакции, но и определяет совокупность устойчивых психических свойств, т.е. формирует определенный тип личности. Культуральная матрица включает следующие константные доминанты [59]:

¾ совокупность форм непосредственного воздействия на наше тело: от дисциплинарных механизмов телесной фиксации и контроля над процедурами удовлетворения физиологических потребностей (например, в организации образовательной среды) до использования искусственных ритмических вибраций для формирования наведенных эмоциональных состояний (например, средствами музыкального искусства);

¾ совокупность культуральных запретов и предписаний;

¾ социальные стандарты организации микросреды первичной коммуникации, т.е. семейной среды и стереотипов общения родителей с ребенком на ранних стадиях его развития;

¾ родной язык как смысловая и символическая основа организации психики;

¾ установочные коды, заложенные в детской сказке, и формы их ритуального закрепления в детской игре;

¾ особым образом организованное воздействие на ребенка специально отобранными элементами культурного наследия и самой образовательной средой;

¾ стереотипы историко-культурной традиции (в диапазоне от исторических мифов коллективной идентичности до явного или неявного воздействия традиционной для данной культуры религиозной конфессии);

¾ социальная мифология, организующая процессы массообразования, запускающая и поддерживающая механизмы политической (роевой) психической активности;

¾ символика относительно константных и надындивидуальных элементов бытовой культуры (от внешнего вида денежных знаков и атрибутов власти до стереотипов обыденной коммуникации и внешнего вида людей);

¾ кумулятивное установочное воздействие культовых произведений художественной культуры (в основном - кинофильмов и телесериалов);

¾ символические доминанты среды обитания, так называемого «гения места» («genius loci») - природного ландшафта, городской архитектуры, стандартных элементов квартирной обстановки.

«Константное основание культурной среды, — считает В. Медведев, — и есть то самое Божество, по образу и подобию которого мы формируемся, которое устанавливает и поддерживает неписанные законы нашего человеческого существования, следование воле которого, его запретам и предписаниям, есть непременное условие социального мира и согласия»[59].

Помимо константных доминант в культурной матрице также существуют базовые переменные факторы, так или иначе корректирующие воздействие доминант, наиболее значимые из них:

¾ реклама, кодирующая индивида универсальными образами, кодовыми словами и словосочетаниями, искусственными символами, коллективными целями и ценностями;

¾ стержневые компоненты телевизионной культуры (телесериалы, новостные и аналитические программы, популярные шоу и пр.), формирующие некую постоянно возобновляемую квазиреальность, подключенность к которой формирует у отдельных индивидов надындивидуальные смыслы и содержания психики;

¾ компьютерная культура, фиксирующая в относительно устойчивом фантазийном виде нереализованные желания людей;

¾ ведущие тенденции моды и дизайна, создающие непосредственное культуральное окружение индивида, постоянно пребывая внутри которого индивид неявно испытывает и отыгрывает сиюминутные запросы культурной среды;

¾ формы масс-культа (песенные шлягеры, культовые кинофильмы, книжные бестселлеры), при помощи которых осуществляется виртуальное воспроизведение первичной культуральной матрицы.

Анализ психологической литературы позволил посмотреть динамику культурно-личностной идентификации человека в онтогенезе. В начале жизни человек приобретает два базисных компонента, обеспечивающие безопасное существование в обществе:стремление к целостности, отличие от других. Идентификация начинается с ощущения своего тела [31, 33]. Ребенок отделяет себя от внешнего мира, узнает свое тело в ходе практического вовлечения в субъект-объектные отношения, научается его контролировать. Д.И. Дубровский отмечает, что отношение к себе как собственному телу - первый момент смыкания с самим собой [32]. При этом ощущение своего тела – это не просто обретение собственной целостности, но и приобретение способности практического овладения различными ситуациями, а также способность к преобразовательной деятельности.

Ребенок изначально рождается внутри общества и культуры, в семье. Именно в процессе взаимодействия внутри своего микросоциума ребенок усваивает культуральные константы через знак – искусственно созданный человеком стимул, несущий на себе отпечаток определенной культуры (жесты, ноты, живопись, слово, как устная и письменная речь) [22, 23].

Уже в первые недели жизни ребенок научается подражать некоторым мимическим действиям, которые ему демонстрируют, тем самым формируя свою паралингвистическую знаковую систему (мимика, улыбка, жесты, восклицание и т.д.) на врожденной основе через присвоение ребенком идентифицируемого поведения взрослого. В свою очередь, эта элементарная знаковая система стимулирует определенные реакции матери. Ребенок сам начинает вызывать у матери эмоционально выразительное отождествление с ним. Эти идентификационные отношения со взрослым и взрослого с ребенком на ранних этапах онтогенеза способствуют эмоциональной причастности ребенка к человеческому роду [2].

К двум годам развивается речь, позволяющая ребенку выразить себя во «вне»: рассказывать о своих действиях и мыслях, без чего невозможно самопознание. Выготский считает осознание себя в речи главным компонентом в генезисе самоопределения [20]. К тому же, благодаря речи ребенок начинает активно контактировать за кругом своей семьи, усваивая более широкий круг элементов культуры. В общении со сверстниками ребенок практикуется в действиях присвоенных им от взрослого через уже достаточно сформированную знаковую систему. В этих отношениях дошкольник не только принимает на себя роль другого, но и легко идентифицируется с ним, усваивая тип его поведения, чувств и мотивов или приписывая ему свои – это типичная форма экстрариоризационной идентификации. Благодаря именно ей ребенок дошкольного возраста легко идентифицирует себя с героями сказок, перенося на них свой эмоциональный опыт.

В процессе усвоения элементов культуры включаются механизмы идентификации – осознание чувства принадлежности к данной культуре, выстраивание личностного образа «человека культуры» – так называемая культурная идентификация. Ребенок становится полноправным представителем человеческой общности, только овладев в той или иной мере человеческой культурой: ценностями, нормами, способами действования и общения, эталонами и способами оценивания и самооценивания.

Однако, ценности культуры воспринимаются личностью индивидуально и избирательно, побуждая ее к культурному саморазвитию, самореализации своих взглядов, интересов, способностей и утверждению своей индивидуальности в пространстве [85]. Развивая свою мыслительную деятельность, человек начинает использовать их для управления своей внутренней психической жизнью, а, следовательно, и поведением. Таким образом, в процессе культурной идентификации «запускаются» механизмы личностной идентификации.

Личностная идентификация как процесс и результат рассматривается через содержание и направленность личностных структур – тех проявлений деятельности сознания (функции сознания), которые регулируют, управляют, развивают мыслительную деятельность человека, определяя его поведение на личностном уровне. Присвоение психики идет через посредника (переход от социального к индивидуальному). Становление личностной идентификации заключается в процессе тяжелого выбора между легко приобретаемым Я (скопированным, принудительно приобретенным), и Я, которое получают собственными усилиями, в результате приспособления внутреннего мира к разнообразию внешнего [59].

Благодаря деятельности личностных структур сознания реализуется феномен «быть личностью»: умение проявлять и управлять собственными смыслами, в соответствии с общественными требованиями [85].

Интериоризация касается не только культурного наследия, а также способов и форм самосознания. Вслед за В.С. Мухиной, можно выделить два основных этапа становления самосознания индивида в социокультурном пространстве [63]:

Первое рождение личности обусловлено присвоением структуры самосознания, свойственной любому человеческому индивиду, находящемуся в системе любой культуры, через механизм межличностной идентификации. В этот период онтогенеза личности происходит идентификация с именем, полом, притязанием на признание, видением своего «Я» во времени и, наконец, с теми общественными ценностями, которые обеспечивают бытие личности в социокультурном пространстве. Развитие человека в детстве базируется на тех механизмах, которые существовали на начальных периодах развития человеческого рода.

Обратимся к истории человечества на этапе родового развития. На этом этапе появляется некий прообраз имени как индивидуального знака родового человека, обеспечивающие принадлежность человека к определенному роду. Поэтому идентификация ребенка с именем является начальной и базовой ступенью его культурной идентификации. Но, как уже было сказано имя – это индивидуальный знак. Это начало социального разрешения на индивидуализацию. Получив имя, человек не только присоединялся к роду, но и неизбежно выделялся, индивидуализировался из него. Теперь вся его деятельность работала на формирование его образа – личности [62].

Еще одним важным моментом для успешной идентификации человека со своим родом является усвоение определенных правил и запретов (табу), нарушение которых вело к сиюминутному наказанию, вплоть до изгнания из рода или полного уничтожения нарушителя. Поэтому подрастающее поколение сызмальства идентифицировали с родом, прививая систему табу через наиболее понятные детям художественные образы в сказках, былинах и мифах, о чем мы писали выше. Так происходило формирование мировоззрения ребенка в рамках идеологии данной культуры.

Необходимость развития, заложенная в природе и человечестве, провоцировала человеке на нововведения, изменения устоявшейся системы законов вопреки страху наказания, т.е. на самореализацию своих взглядов, интересов и способностей.

Второе рождение личности, по В.С. Мухиной [63], как раз связано с формированием мировоззрения и системы личностных смыслов. Здесь механизмы личностной идентификации действуют на эмоциональном и когнитивном уровнях. Развитая личность, ориентируясь на идеологию и мировоззрение, прогнозирует себя в будущем, формирует идеальный образ своей жизненной позиции, «сохраняет свое лицо» при взаимодействии с другими.

Таким образом, процесс присвоения культурного наследия находится в тесной взаимосвязи со становлением личности человека, поскольку только через осознание себя он может действовать как субъект культуры, т.е. запускать культурно-личностную идентификацию.